Никита Модестович осторожно ступал по квартире. Вместо привычного линолеума нечто современное под подошвами ног. Старых тапок в прихожей давно нет. Двадцать лет...
— Как всё изменилось! — заметил Никита, чуть не усевшись на журнальный столик в углу, где когда-то стояло кресло.
— Вестимо! — отозвался Леонид Орестович. — Носило тебя где-то… -
— Так учёба, работа… Кстати, где кресло? -
— Хватился! Лет пять назад выбросить пришлось. Уж и каркас развалился. -
Никита подумал.
— Так, а как с трамваем? Закрывать собираются? -
— Десять лет назад закрыли. Зато метро теперь есть. -
— Удивительно!.. -
Никита подумал опять.
— А того казнокрада опять переизбирают? -
— Кого? -
— Ну, Филонова… -
— Слушай, о нём уж и забыли давно. Я, и то плохо помню. Уехал в Москву, в депутаты пробился. Потом и оттуда выперли. Потом бизнесом крупным занялся. Под следствием был. А что с ним дальше — неведомо. Тишь. -
— Как много всего… А Центральная Аллея — её вырубать собираются? -
— Да нету давно никакой аллеи! Вместо разбили большой парк, и в другом месте. Сейчас у нас вообще повестка дня другая. Жители Звёздного микрорайона протестуют — свалка рядом с домами. -
— Погоди, от свалки до города — тридцать километров! -
— Застроили уже… -
Никита присел на новый диван, поёрзал с непривычки.
— То-то я думаю — о чём ни заговоришь, так никто и не понимает, о чём ты… -
— Вестимо! Всё ж давно изменилось. А тебя где-то двадцать лет носило… -