На втором году службы наступило время великого сна. Мы дожили до своей мечты, наш призыв пошёл в караул, и мы беспробудно дрыхли при каждом удобном случае, в комнате отдыха стоят пять топчанов, которые практически постоянно заняты. Калитка караульного помещения находилась на расстоянии примерно метров пятнадцати от здания. Проверяющий нажимает кнопку звонка, срочно кто-то бодрствующий поднимает начальника караула и расталкивает пару человек на топчанах.
И пока сержант неторопливо шагает к калитке, медленно отпирает замок, делает доклад офицеру и возвращается вместе с ним в помещение, несколько человек буквально порхают по караулке, натягивая на босые ноги сапоги, протирая заспанные глаза и занимая свои места за пультом оператора.
Самым требовательным проверяющим был заместитель командира части, высокий сутулый подполковник по кличке Бес. Это были три первые буквы его фамилии. Он всегда придирчиво проверял порядок в караулке, выдавал кучу замечаний по текущему ремонту помещения и по постоянному нарушению, особенно в зимнее время, формы одежды.
Мы, казалось, только что заснули, как кто-то влетел в комнату отдыха, с порога крикнул:
- Всем подъём, Бес приехал!
Лежащий рядом со мной оператор Серёга на мгновение оторвал голову от топчана, подержал её пару секунд, не открывая глаз и тут же заснул снова. Мне в данной ситуации повезло больше всех, как помощнику начальника караула и разводящему, по уставу разрешалось отдыхать в любое, свободное от несения службы, время. Расставил часовых на посты и полтора - два часа до следующей смены можешь смело храпеть. А операторы и часовые постоянно путали свои смены, когда можно им спать, когда нельзя и всё время попадали впросак.
Слышен отдалённый, постепенно нарастающий гул голосов, Бес строгим командирским басом даёт указания начальнику караула по приведению нашего помещения в идеальный порядок. Медленно, но неуклонно осмотр приближаются к комнате отдыха. Открывается дверь, входят сержант, наш начальник караула с подполковником. Бес поднимает вверх лошадиное лицо и гулко басит:
- Вот, Новиков, и здесь тоже нужно потолок побелить! И здесь у тебя бардак, почему паутина во всех углах?
Услышав его зычный голос, Серёга поднимает голову, видит сержанта и подполковника и задом, медленно пятясь, сползает перед ними с топчана. Резко вскидывается, застёгивает верхнюю пуговицу на кителе, прикладывает правую руку к пустой голове и хриплым спросонья голосом кричит:
- Товарищ подполковник! За время несения службы срабатывания средств…технической сигнализации… тут он осекается, замолкает, недоумённо смотрит на свои босые ноги, которые начали замерзать на бетонном полу, убирает руку от головы, переступает ногами и ползёт обратно на своё нагретое место на топчане, в процессе этого внезапного движения поворачивает к онемевшему подполковнику голову и говорит:
- Дежурный оператор…
Ложится на топчан, поворачивается ко мне, закрывает глаза и с большим облегчением ставит жирную точку в своём внезапном и талантливейшем выступлении:
- Рядовой Рябков.
Я перестал создавать видимость глубоко спящего человека и затаил дыхание. Возникшая неловкая пауза длилась, как мне показалось, целую вечность. Наконец до предела изумлённый Бес очнулся, со скрипом сапогов повернулся к сержанту и хрипло спросил громким шёпотом:
- Новиков, это кто у тебя?
Наш никогда не унывающий сержант сразу же бодро и радостно ответил:
- Это оператор.
- А он что у тебя, сейчас за пультом должен сидеть?
- Никак нет, он сейчас отдыхает.
Бес резко развернулся и в первый раз за долгое существование караула стремительно вышел из помещения, не исписав на этот раз своими ценными замечаниями постовую ведомость.
Когда шаги наших мудрых командиров стихли, я тихонько толкнул Серёгу в бок и спросил:
- Серёга, что это было? Ты что, братан, уху ел?
Серёга медленно сел на топчане, поёжился и недоумённо помотал коротко остриженной башкой.
- Ты не поверишь, снится, что я сижу за пультом. Просыпаюсь и вижу Новикова с Бесом. Вскакиваю, как на посту, и докладываю, как положено. Но чувствую, что-то не так, ноги мёрзнут, смотрю, а я стою босиком на полу.
И за весь второй год, который мы служили, доселе предельно требовательный к порядку подполковник больше не проверил несение службы нашим составом караула, так сильно его видно напугал рядовой Рябков своим искренним внезапным докладом.