Она с энтузиазмом включилась в проведение благотворительной акции по сбору средств для строительства храма-часовни в нашей деревни. Показала свой поразивший зарубежную общественность фильм СЕМЬ ПЕСЕН ИЗ ТУНДРЫ. Не могу сказать, что он сильно понравился нашей публике. Все таки судьба коренных народов севера – тема не для массового потребления. Но люди поняли о чем этот фильм, несмотря на то что в нем звучит непонятная речь, сопровождаемая лаконичными субтитрами. И с большим вниманием досмотрели его до конца. Почему? Обратимся к словам кинокритика Ольги Шервуд.
"Вы ошибетесь, заподозрив хоть малейшее снисхождение к режиссеру из народа, который лишь в 1932-м получил букварь собственного языка.
Фильмы Лапсуй определяют как «импрессионистское психоделическое кино на ненецкий манер»; я называю ее стиль поэтическим примитивизмом.
Это настоящее искусство, а не этнографические зарисовки быта народов тундры с фиксацией речи, песнопений и обрядов. Эти фильмы — о конфликте цивилизаций.
Таковой была встреча ненцев с советской властью, показанная в «Семи песнях из тундры» с бесхитростностью и глубиной ощущений человека, выросшего в чуме, за стеной которого минус пятьдесят.
Человека, у которого олени — спасение и богатство, а духи задабриваются жертвоприношениями.
Вот глава-песня о том, как жертвоприношение происходит. А вот другая главка: невеста убегает от жениха, чтобы жить со своими же тремя «грубыми» батраками: природные хамы, они быстро сделали батрачкой ее, а затем и вовсе отдали в рабство русскому.
Вот люди в буденновках, отбирая оленей у зажиточного ненца, ссылаются на Ленина, великого вождя. А услыхав: «Ваш новый царь разбойник и убийца, раз послал вас забрать моих оленей», стреляют в хозяина. А вот жизнь сосланных в тундру-Гулаг.
Поразительна новелла «Бог», снятая с документальным героем — ветераном войны на основе подлинной ситуации.
Старик с товарищем у памятника Ленину на расстеленной газетке чуть-чуть пируют, собираясь вылить водочки под постамент: отблагодарить этого «светлого духа» за возвращение с Ленинградского фронта.
Начальник в кабинете с портретом Сталина видит в окно эту сцену и велит милиционерам убрать мужичков: «Неприлично!». Страж закона внушает им: «Ленин не бог, а вождь мирового пролетариата» и гонит с площади.
А сам Ленин внезапно с хитрым прищуром глядит в объектив с хрестоматийной хроники.
Ну, и кто тут «дикий человек»? а кто верующий? а кто действительный язычник?.. Оборотимся на себя, ученики советской школы: разве такое мы видели за тезисами о «развитии национальных окраин в СССР»?
В душераздирающей песне-новелле маленькую девочку забирают из чума в интернат, она боится и плачет. И правильно боится: там ее будут заставлять «по-русски» раздеваться перед сном, есть кашу, а не рыбу, носить платье и петь «Взвейтесь кострами, синие ночи…»,
В фильме снимались непрофессиональные артисты — местные оленеводы, рыбаки, охотники и чумработники, — говорит Анастасия. — Куда же я в тундру профессионалов повезу? Они не смогут жить в чуме, как мы. А мне было важно показать все, как на самом деле
Столь же сильная в опоре на свой род, как ее герои, маленькая ростом круглолицая ненка Анастасия Тимофеевна Лапсуй виртуозно вывела свои санки в мир. Лучшей музыкой которого она считает скрип полозьев оленьей упряжки по снегу или мокрой траве.».