Полиция обычно сохраняла нейтралитет. Именно в этот период в этих кругах был выдвинут лозунг: «Лучше Гитлер, чем Народный Фронт». Этот лозунг в значительной степени объясняет все действия французской реакции, как в довоенный период, так и во время войны. Многие владельцы тяжёлой промышленности Франции открыто сотрудничали с германскими монополиями. Туда отправлялось большое количество железной руды, а также продавалась половина добывающихся во Франции бокситов. Во многом подобной была внутриполитическая обстановка и в Англии. Реакционеры всех мастей, особенно представители крупного банковского и промышленного капитала (Детердинг, влиятельный представитель британского нефтяного империализма; Монд - король химического концерна, виднейший руководитель британской империалистической политики, и многие др.), активно поддерживали Гитлера. У себя в стране они же поддерживали британский фашизм, возглавляемый владельцем богатейших поместий, миллионером Мосли. Занимая место в парламенте, в рядах консервативной партии он пользовался всесторонней поддержкой со стороны верхов английского буржуазного общества.
В) ФАШИЗМ И МИЛИТАРИЗМ
Влияние фашистов в Англии было весьма значительным. Таким образом, поддержка английских и французских правящих кругов также сыграла большую роль в утверждении германского фашизма. Важной силой, обусловившей возникновение, развитие и победу фашизма, был милитаризм. Как и господство финансовой олигархии, милитаризм - порождение, результат империализма. Из страха перед рабочим движением буржуазия цепляется за военщину и взращивает её. Именно в целях подготовки грабительских, захватнических войн империалисты воспитывают военную касту, готовят её к агрессивным походам. Жестоко подавляя выступления трудящихся, европейская буржуазия огнём и мечом утверждала своё «право» порабощать другие народы. Особенно агрессивные, реакционные черты приобрёл германский милитаризм. Как и специфические характеристики финансовой олигархии Германии, особенности милитаризма также были обусловлены историческим развитием этой страны. Понятно, что планы и действия германской военщины были тесно взаимосвязаны с планами и деятельностью монополий.
По сути, милитаризм принял громадные масштабы под непосредственным воздействием процесса монополизации экономики. В области военного производства возникают гигантские монополии, неразрывно связанные с государством, которые ведут безудержную гонку вооружений, устремляясь к желанной для них войне. В конце концов родившаяся в войнах милитаристская Германия развязала ПМВ и вторую. Первая - привела к гибели австро-венгерской, германской, российской монархий и создала реальные предпосылки для победы соц. революции в Германии. Однако предательство правых социал-демократов помешало немецкому рабочему классу добиться своих целей. Сразу же после войны, возникновение которой лежало целиком на совести монополий, правительства и генералов, виновники войны предприняли все меры, чтобы спасти милитаристов. Они взвалили вину за поражение в войне на немецкий народ, выдумав легенду об «ударе кинжалом в спину». Замалчивая правду, используя лозунг: «На поле боя не побеждены», правящие круги создавали миф о «политической и военной непорочности» милитаристов, стремясь заложить фундамент для той реваншистской политики, которая впоследствии привела к мировой войне. Нацистские главари охотно подхватили легенду об «ударе кинжалом в спину». 1918 год, заявляли они, означал прекращение борьбы «без пяти минут двенадцать», то есть преждевременное окончание войны. Восстание немецкого народа, который якобы «попался на удочку лицемерных обещаний врагов», нанесло удар в спину «непобежденной» и «непобедимой» армии и сделало невозможным продолжение ею борьбы.
Каждое слово, сказанное выше, - ложь. В 1918 г. война велась до военной катастрофы, до обескровления и полного истощения немецкого фронта и тыла. Причём именно военное командование в лице Гинденбурга и Людендорфа обратилось к правительству с требованием немедленно просить примирения. Правящие круги, создавая вокруг обанкротившейся милитаристской верхушки Германии легенду «национальных героев», стремились отравить атмосферу Веймарской Республики ядом национализма и шовинизма. Подготовка к новым военным походам началась уже вскоре после подписания в 1919 г. Версальского договора. По признанию первого ген.-фельдмаршала гитлеровского рейха Бломберга, военный реванш рассматривался немецким генералитетом, как «священная обязанность». Это был один из главных поводов тайно осуществлявшегося перевооружения, которое началось примерно за 10 лет до прихода к власти Гитлера» (23). Одновременно с тайной подготовкой к развертыванию крупных вооруженных сил начался скрытый перевод на военные рельсы всей экономики. 100 тыс. армия, укомплектованная только из добровольцев, которую Германии разрешалось иметь в соответствии с мирным договором, была превращена в «школу» командного состава, в основу для создания миллионной армии. Говоря об этом периоде, А. Крупп отмечал в 1944 г.: «Большая заслуга всей германской военной экономики заключается в том, что она не осталась бездеятельной в течение этих тяжёлых лет, даже когда эта деятельность не могла быть открытой по вполне понятным причинам, - по Версальскому договору запрещалось производство танков, тяжёлой артиллерии, самолётов, подлодок, количество остальных кораблей строго ограничивалось.
- В результате многих лет скрытой активности был заложен всесторонний фундамент для того, чтобы снова начать работать для германских вооружённых сил в назначенный час, без потери времени или утраты опыта» (24). Воинствующий, доведённый до крайности антикоммунизм и антисоветизм фашизма, его готовность на любые авантюры в наибольшей степени соответствовали замыслам и желаниям империалистической реакции. Поэтому те же силы, которые способствовали ремилитаризации германской экономики, сделали всё возможное для прихода Гитлера к власти. Их очень прельщала программа немецкой экспансии на восток, которую Гитлер не раз излагал в своих выступлениях. В частности, в 1933 г. он вещал: «14-15 лет тому назад я заявил немецкой нации, что вижу свою историческую задачу в том, чтобы уничтожить марксизм. С тех пор я постоянно повторяю сказанное. Это не пустые слова, а священная клятва, которую я буду выполнять до тех пор, пока не испущу дух» (25). Обращаясь к командующим рейхсвера и ВМФ 3 февраля 1933 г., Гитлер так озвучил программу нацистов: 1) По внутриполитическим вопросам - полный поворот всей современной внутриполитической обстановки в Германии; полная нетерпимость к деятельности каких-либо инакомыслящих, противостоящих этой цели (пацифизм); тех, кто не желает изменить свой образ мыслей, надо согнуть; полное искоренение марксизма; ориентирование молодежи и всего народа на мысль, что спасти нас может только борьба, и всё остальное, кроме этой мысли, надо отбросить;
оздоровление молодежи и укрепление любыми средствами воли к обороне; смертная казнь за измену родине и народу; строжайшее авторитарное руководство государством; ликвидация демократии, как раковой опухоли. 2) По вопросам внешней политики - борьба против Версаля. 3) Экономика! Политика колонизации... В колонизации единственная возможность вновь частично занять армию безработных. Но не следует тянуть, ожидая коренных изменений, поскольку жизненное пространство для немецкого народа слишком мало. 4) Возрождение вермахта есть важнейшая предпосылка для достижения цели. Всеобщая воинская повинность должна быть восстановлена. Однако сначала руководство государством должно позаботиться о том, чтобы военнообязанные не были отравлены пацифизмом, марксизмом, большевизмом или не стали жертвами этого яда после окончания службы... Не исключено завоевание новых возможностей экспорта или - и это лучше - захват нового жизненного пространства на Востоке и его безжалостная германизация...» (26). Подобная реакционно-реваншистская программа нацистов немедленно обусловила их поддержку всей милитаристской кликой Германии, по сути, открыто перешедшей на сторону фашистских преступников. Для подчинения всей экономики страны интересам оружейных концернов, тотальной подготовки войны фашистам нужен был режим, сочетавший унификацию мышления с жесточайшим террором против всех, кто не поддавался оболваниванию. Гитлер сразу же отблагодарил многочисленных покровителей: десять дней спустя после передачи ему власти на первом заседании кабинета была принята экстренная программа вооружений.
Госбюджет уже начавшегося 1933 г. был в корне пересмотрен. Ассигнования на создание военно-воздушного флота увеличивались в 4 раза. Умами германских стратегов стала овладевать идея - ... путём превентивного удара с воздуха уничтожить все силы противника... всю его индустрию. Ещё осенью 1931 г. Гитлер говорил в узком кругу: «Если я теперь приду к власти, то вызову военного министра и спрошу его: во что обойдётся тотальное вооружение? И если он потребует двадцать, сорок, шестьдесят и даже сто миллиардов марок, он безусловно их получит, и тогда будем вооружаться, вооружаться, вооружаться до полной готовности, а потом...» (27). И первое, что мир услышал от Германии после захвата власти фашистами, стало требование снять все ограничения в вооружении по Версальскому договору. В 1933-1939 гг. гитлеровцы израсходовали на вооружение свыше 92 млрд. марок. Большая часть этих средств пошла на строительство военных предприятий. За первые 3 года фашистского режима в Германии было построено 300 военных заводов, в т. ч. около 60 авиационных, 45 танковых и автомобильных, 70 химических, 80 артиллерийских, 15 кораблестроительных и т. д. Если в 1931 г. в Германии было выпущено всего 13 самолётов, в 1933 г. - 368, в 1935 г. - 3183, то уже в 1939 г. - 8300. Годовая выплавка стали достигла 23 млн. тонн. По производству алюминия Германия к началу второй мировой войны вышла на первое место в мире. Начав перевооружение, страна теперь уже не двигалась, а буквально неслась навстречу новой мировой войне.
Продолжение следует в части 16 http://www.proza.ru/2018/04/16/26