В парке

          
      Мы шли по тенистой, даже темной  от           непроницаемого шатра сомкнувшихся в вышине крон    деревьев, аллее старого,  запущенного парка, который когда-то был частью леса. Несмотря на то, что о парке давно уже никто не заботился, он был излюбленным местом  гулянья жителей близлежащих улиц. В парке жили белки, ежи, скворцы, голуби, сойки, синицы, сороки  и много  всяких букашек.  В овражках, под елями, дубами и берёзами росли грибы: опята, моховики, рядовки. Мы несколько раз приносили грибы из леса и сеяли под деревьями, и вешали на ветки для белок.  Те не возражали.

             Но настоящими хозяевами  парка были  вороны.  Их неумолчный галдеж начинался с раннего утра  и не смолкал до позднего вечера. Они были вездесущи. Бесцеремонно подбирались к местным любителям тихого отдыха «на природе», едва те успевали открыть сумки с едой, и требовали дань. Было одно удовольствие смотреть, как, придерживая когтистой лапой огромный кусок хлеба, ворона трапезовала рядом с людьми. Вороны  держали в повиновении всех остальных пернатых, и те предпочитали  с ними не связываться. Они гоняли бездомных собак и взахлёб обкаркивали домашних, которых выгуливали  хозяева. И неуклонно наблюдали за всеми гуляющими.

   Вот и сейчас они сопровождали нас неотступно. Громко галдя, вороны улетали  немного вперед и    рассаживались    на   нависших    над  аллеей   ветках  деревьев.  Ждали, продолжая     переругиваться. 
 
             Когда мы подходили, крик усиливался, переходя в ор. И тут же разом вся стая снималась с места и перелетала дальше.   Мы  уже  так   привыкли  к   своему  шумному эскорту, что когда вдруг наступила тишина, от неожиданности даже остановились и огляделись, памятуя, что затишье предвещает бурю. На первый взгляд все было в порядке: эскорт ждал впереди. Пошли дальше. Тишина стала какой-то неестественной. Мы поравнялись с деревом, на котором восседала громогласная семейка. И тут… Иначе, как обстрелом, происшедшее в следующий момент не назовёшь. На нас вдруг обрушился град шишек. Мы резко притормозили и посмотрели вверх. Стая, нагнувшись вниз и вытянув шеи, глядела на нас.

          Убедившись, что ни одна шишка не попала в цель, вороны так заорали, что у меня заложило уши.  И внезапно вся стая, как по команде, набросилась на одну соплеменницу, пытаясь долбануть её клювом. С отчаянным  карканьем та ринулась удирать, каким-то чудом лавируя среди густо сплетшихся веток. Вероятно, она была виновницей неточного обстрела: не вовремя подала команду. Иной причины мы придумать не смогли.

        Стало понятно, почему перед нами периодически падали на землю шишки, хотя ни сосен, ни елей на этой аллее не было;  тут росли дубы, клены, каштаны. Вороны развлекались! Позднее мы узнали, что не только с нами случился такой казус. Эти разбойницы частенько «обстреливали» шишками гуляющих. И если давалось «поразить цель», какой сумасшедший танец устраивали они в воздухе! Не напрасно вороны живут триста  лет. Умнеют с возрастом, не в пример нам, людям, «царям природы».

           А нас эти умницы, честное слово, запомнили. Теперь, когда мы встречались с ними на прогулке, они делали над нами  несколько стремительных, горластых кругов и улетали прочь. Больше они с нами в свои игры не играли. А жаль. Мы не обиделись. Напротив, были бы рады вновь подвергнуться такому «нападению».
            Ау-у-у, чернокрылые!..