Эта сказка о каждом из вас, потому что в сердце каждого из вас живет этот удивительный цветок. И я хочу, чтобы вы, читая сказку, заглянули в свое сердце и увидели его. Просто смотрите, просто слушайте, наблюдайте. И вам откроется нечто волшебное и удивительное, что вы уже никогда не сможете забыть.
––––––––––––––––––––///––––––––––––––––––––
Жил-был прекрасный цветок. Его нежнейшие лепестки переливались всеми цветами, как капельки росы на солнце, и светились изнутри. Цветок был убежден, что рожден, чтобы радовать всех своей красотой. Он раскрывал свое сердечко этому миру, каждому, кто подходил к нему. При виде букашки ли, птички, человека, любого животного он улыбался самой искренней улыбкой и раскрывался навстречу, говоря: «Здравствуй!» Его сердечко трепетно пульсировало, посылая в мир розовые волны любви, которые отогревали сердца.
Животные очень любили приходить к цветку. Они просто садились рядом и смотрели, завороженные его необычайной душевной красотой. Эта красота шла не от правильных форм и не от гармонично подобранных оттенков. Эта красота шла из его тонкого, отзывчивого сердечка, которое хотело обнять весь мир, которое любило жизнь так сильно, что каждому, особенно тому, кто грустил, хотело показать красоту этой жизни, передать свое восхищение ей.
– Ну так что? Что же случилось?
Я сидела на стволе Березы и слушала печальный рассказ. Не я одна слушала. Береза склонила пониже свои ветви, чтобы лучше слышать, хотя она отлично знала эту историю. На ее ветвях притихли птицы, внимая старому Грибу. Муравьи собрались вокруг него и замерли. Бабочки, трава, цветы, даже ветер затих, свесившись с ветвей дерева и навострив уши.
Ох, простите, я не объяснила вам.
Моя дача расположена на берегу реки. На крутых берегах вокруг деревеньки распростерлись многочисленные поля. С одной стороны они свысока глядят на низкие берега через реку. С другой встречаются с лесом и дружно с ним соседствуют. Где березки заходят в гости к полю, где островок поля прячется в начале леса под сенью деревьев, образуя уютную полянку. Одна такая спряталась на краю моего любимого поля. Ее не видно с полевой дороги. Нужно свернуть с пути, найти еле заметную тропинку и войти по ней прямо в лес. И, как в настоящей сказке, деревья вдруг расступаются, открывая завороженному путнику волшебный вид.
Полянка огорожена ровным кольцом деревьев и разделена на 2 части тропинкой, уходящей в густой лес. Одна часть поросла сочной травой, и видно, что по ней проходится время от времени коса мужика, открывшего эту поляну. На другой части расположено очень маленькое озерцо, похожее на большую лужу. Когда-то в ложбинку пробился родник и заполнил ее свежей прохладной водой.
Люблю бывать на этой полянке. Она такая уединенная, скрытая от глаз, что кажется, на ней должно происходить что-то волшебное. И оно происходит. Полянка живет, меняется, каждый раз я вижу ее разной. Зимой она, конечно, белая, осенью – желтая, а вот когда сходит снег, каждую неделю до следующего снега она меняет свои платья: то она в белый мелкий подснежник, то в желтых одуванчиках, то пылает оранжевыми жарками, то взмывает вверх белыми парашютиками, то подергивается сиреневой дымкой медуницы.
На берегу озерца раскинулась большая старая береза. Ее ствол начинает расти прямо у воды, но убегает по земле к тропинке, и уже от нее стремится вверх. Люблю сидеть на этой сделанной природой скамейке, прислонившись спиной к стволу, и смотреть через листву на небо. Люблю слушать разговоры жителей Полянки, их споры, их истории.
Под березой растет удивительный цветок. Я не знаю, как зовут такое растение, и где оно должно расти в природе. Может, это вымерший вид, и его занесли в красную книгу? А это последний экземпляр. Необычные несимметричные лепестки его трогательно нежны и меняют от освещения цвет. Большие, с волнистыми краями, они трепещут при малейшем ветерке. А при сильном собираются в щепотку и следуют в направлении каждого порыва, танцуя красивый завораживающий танец.
Когда-то, случайно забредя на Полянку и увидев Цветок, я невольно издала вздох восхищения:
– Какой же ты красивый! Здравствуй!
– Дзинь, – печально ответил цветок.
– Почему ты такой грустный?
– Нет-нет, не беспокойтесь. Все в порядке, – мелодично пропел Цветок. И было в его мелодии столько печали.
Он подался назад и спрятался за травой. Но, поняв, что я продолжаю смотреть на него, поерзал, покосился по сторонам и, вздохнув, прошептал:
– Знаете, почему у Березы такой ствол? Это я виноват.
Я удивленно подняла брови:
– Как?
– Она хочет защитить меня. Мне так неловко. Если бы не я, стояла бы она сейчас прямая. Наверняка, ей неудобно. Но она не показывает виду.
Береза недовольно зашевелила листвой. Цветок понуро свесил лепестки. Потом с беспокойством и слабой надеждой посмотрел на меня:
– Вы, случайно, не знаете, что я за цветок? Может, такие, как я полезны чем-то? Если бы я знал, кто я и для чего родился, я был бы счастлив.
Я раскрыла глаза, и мой рот раскрылся тоже, собираясь что-то сказать. Но я не нашла слов, а рот так и остался открытым.
– Он теперь всегда такой, – вздохнула старая Береза.
– Дааа, моя грибница помнит другие времена, когда Цветок был действительно красив, – хрипло протянул большой подберезовик, выглянув из-под Березы, – Он светился счастьем и дарил это счастье всем. Каждому, кто подходил к нему. Теперь он похож на свою тень.
– Но почему? Что случилось?
– О! Это грустная история.
– Пожалуйста, расскажи!
Присев немного для удобства, прокашлявшись и сделав долгую паузу, старый Гриб начал:
– Жил-был прекрасный цветок. Его нежнейшие лепестки переливались всеми цветами, как капельки росы на солнце, и светились изнутри. Цветок был убежден, что рожден, чтобы радовать всех своей красотой. Он раскрывал свое сердечко этому миру, каждому, кто подходил к нему. При виде букашки ли, птички, человека, любого животного он улыбался самой искренней улыбкой и раскрывался навстречу, говоря: «Здравствуй!» Его сердечко трепетно пульсировало, посылая в мир розовые волны любви, которые отогревали сердца.
Животные очень любили приходить к цветку. Они просто садились рядом и смотрели, завороженные его необычайной душевной красотой. Эта красота шла не от правильных форм и не от гармонично подобранных оттенков. Эта красота шла из его тонкого, отзывчивого сердечка, которое хотело обнять весь мир, которое любило жизнь так сильно, что каждому, особенно тому, кто грустил, хотело показать красоту этой жизни, передать свое восхищение ей.
– Ну так что, что же случилось?
Молодняк птенцов загалдел, прыгая к самым краям веток:
– Что же, что же случилось? Что случилось? Что же?
Подберезовик продолжал, не обращая на нас внимания:
– Его открытость, необычайная красота и доверчивость заставляли нас переживать за Цветок. Все хотели заботиться о нем. Родник постоянно наполняет эту ямку, чтобы у Цветка всегда была чистая вода. Береза опустила часть ствола, пытаясь защитить его от посторонних глаз и жаркого солнца.
Но мы не уберегли его. Однажды через Полянку шел человек. Он сошел с тропинки, увидев озерцо. А напившись, оглянулся и заметил Цветок. Человек посмеялся над желаниями Цветка, сказал, что никому не нужна его красота, что он наивен и глуп, если верит, что может сделать кого-то счастливым.
– От тебя нет проку. Будь ты хотя бы лечебным – из тебя бы сварили зелье. А так, глупые барышни захотят приколоть тебя на платье, но через пару часов ты завянешь и станешь ненужным мусором.
И довольный собой он поднялся с земли.
– Ты глупое растение. Мало того, что ты бесполезно, так еще и растешь на моем пути, обходи тебя! – с этими словами Человек прошел прямо по цветку.
Цветок не умер, его стебель оправился от человеческой ноги, но изогнулся, чтобы уйти с пути, и спрятаться в густой траве под Березой, чтобы никто не мог его увидеть. Стебель саднило от боли. Но он не заметил эту боль. Он все повторял и повторял свою новую мантру:
– Я бесполезен. Я не только не приношу пользу и зря дышу этим воздухом, я еще и мешаюсь. Я вырос не там, где можно. А где есть для меня место? Возможно, его нет вообще.
Всей поляной мы уговаривали его не верить тому, что сказал Человек с Закрытым Сердцем. Что мы любим его, что он нам очень нужен. Но ему казалось, что все говорят это из вежливости. Он по-прежнему видел красоту мира, но теперь считал, что она создана не для него. Что он не имеет право наслаждаться этой красотой, наслаждаться тенью раскидистой Березы, живительной влагой озерца, солнечным светом, пением птиц. И Цветок запретил себе радоваться и получать удовольствие. Больше он не излучал того света.
Гриб покачал головой и замолк.
С ветки сорвался Ветер. Резко взлетел в небо, усиливаясь и увеличиваясь, устроил там переполох и, яростно свистя, пригнал мрачную тучу. Сентиментальная туча немедленно принялась оплакивать Полянку проливным дождем, прогнав всех слушателей, способных прятаться и передвигаться. Убежала и я.
Но с тех пор я приходила сюда чуть ли не каждый день и слушала споры Березы с Цветком:
– Посмотри, даже Крапива – стоит в тени, цветочки ее мелкие и невзрачные, бабочки к ней не летают – но и она счастлива.
– Конечно, она счастлива! Весной, когда овощи еще не выросли, из нее получается прекрасный витаминный суп. Отвар из нее делает волосы красивее.
– О! «КРАСИВЕЕ»! Ты сказал о красоте?
– Я сказал, что счастлив тот, кто знает, для чего он нужен. А для чего нужен я? – вспыхнул Цветок.
– Но я слышала, как та голубая бабочка похвасталась пчелке, что у тебя наивкуснейший сладчайший нектар, – поначалу вмешивалась я.
– Хм, – презрительно хмыкнул Цветок, – нектар! Я рожден кормить пчелок и бабочек!
– А если эта бабочка пролетела много километров в поисках пищи и вот-вот умрет, если ты не накормишь ее?
– Ох! Я тебя умоляю! На свете полно других цветов. Нектар выделяет каждый.
Скоро я использовала все доводы. Я поняла, что убеждение Цветка твердо, и никакие аргументы его не изменят. Но я любила этот печальный потерявшийся Цветок. Каждое лето я приходила к его бутону, наблюдала, как нехотя и нерадостно он просыпался, как его нежнейшие лепестки распускались и переливались на солнце миллионами разноцветных искр. Как с надеждой ждала Полянка, что в этот раз ее Цветок, ее душа проснется счастливым, источая чудесный свет любви из своего исцелённого сердца. А Цветок все так же продолжал искать, отметая очевидное, свою забытую пользу. Вот и этим летом все продолжалось, как год и два назад.
Этим летом я познакомилась с одной любопытной девчушкой. Каждый раз, завидев меня через забор, она мчалась в мой двор и протягивала очередной букетик цветов.
– Куда ты ходишь каждое утро?
– Гуляю.
– Гуляешь? – ее карие блестящие глаза недоверчиво щурились, подозревая здесь какую-то тайну.
Однажды она увязалась-таки за мной.
– Ах! Какая красота! – звонко кричала она, кружась по полянке, – Я знаю, почему ты убегаешь сюда каждый день!
– А вот и не знаешь! – я подмигнула ее надутым губкам, – Но сейчас узнаешь. Познакомься с моими друзьями.
– Дзинь? – Цветок.
– Ш-ш-ш-ш… – насторожилась Береза.
– Ах! Какой красивый! Какой красивый! Необыкновенный! – Девочка перешла на шепот.
Ее ручки принялись кружить вокруг Цветка, исполняя ритуальный танец.
Цветок замер. Береза и Гриб тоже. Даже ранняя бабочка перестала махать крыльями и зависла над Цветком.
Девочка сделала из ладошек шарик и осторожно заключила в него Цветок. Цветок перестал дышать. Но тепло ладошек и их безопасная удаленность от лепестков успокоили его, соки побежали по стеблю, и лепестки с выдохом расправились.
– Уффф! – выдохнули Береза и Гриб.
– Здравствуй, – прозвенел Цветок.
Бабочка засмеялась, махая желтыми крылышками. Одобрительно загудела Полянка, приветствуя Девочку.
С этого дня Девочка повадилась ходить со мной. Приходя, она пела песенки Цветку, поливала его водой из озера, любовалась им, кружилась вокруг него, вокруг Березы и по Полянке.
– Почему эта девочка такая радостная? – спросил как-то Цветок.
– Потому что ее любит мама. И все любят, – сказала я первое, что пришло в голову.
– Любят? Что она делает? – Цветок принял деловитый вид клерка, готового записать в толстенную книгу учета полезностей новый пункт.
– Ничего. Она еще ребенок. Ей не надо ничего делать. Ее любят просто так.
– Просто так? – Цветок задумался.
На следующий день он спросил, сияя догадкой:
– Послушай, Девочка, твоя мама любит тебя за то, что ты так звонко смеешься?
– Нет! Моя мама любит меня за меня! – и она гордо задрала канапушечный носик.
– За тебя? – Цветок замолчал. Девочка, не обращая внимания, пела себе под нос веселую песенку и расправляла Цветку листья, запутавшиеся в траве. Цветок смутился: – Не стоит, право же. А ты кого-то любишь просто за то, что он – это он?
– Ээээ. Ну, я маму люблю за маму. Папу люблю. Деда, Бабу. Сестру. Песика. Тебя. Березу. Полянку люблю, – Девочка перечисляла и загибала пальцы. Когда они оказывались загнуты на обеих руках, она разгибала все и начинала загибать снова.
– Ты любишь всех-всех-всех? – догадался Цветок.
– Нет. Вот Петьку не люблю. Он дразнится. Но ему можно. Он же Петька. Я его люблю. Вот если бы кто-то другой дразнился. Ух! Я бы ему! Злую собаку за высокими воротами не люблю. Вот была бы она добрая, бегала бы по деревне, играла бы со мной, тогда бы я ее любила. Но если она меня не укусит, то я ее люблю. Что же, злая. Она собака. Ей можно. Дождик не люблю. Он солнце прячет. Нет, люблю дождик. С ним весело. Это тучки солнце прячут. Но без тучек бы дождика не было. И потом это же тучки, они же не могут быть прозрачными или маленькими. Тогда и дождик был бы маленький. Я тучки люблю. Они огромные и темные. Они с солнцем в прятки играют.
– Ты любишь всех, - подытожил Цветок.
– Нет…
Долго рассуждала Девочка, долго слушал ее Цветок и все думал, думал.
На следующее утро Девочка нетерпеливо топталась в моем дворе. Она подскочила ко мне, как только я вышла из дома, и схватила меня за руку.
– Пойдем. Пойдем же скорее!
– Да подожди. Дай мне умыться и поесть.
Вздохнув, она уселась на скамеечку:
– Хорошо. Я тут подожду, ладно?
Она принялась болтать ногами, но уже через пару секунд снова мерила двор торопливыми шагами, то и дело заглядывая ко мне в окно. Напрасно я заманивала ее кашей, и печеньем, и малиновым вареньем. Наконец я собралась, и мы отправились. Девочка то бежала впереди, останавливаясь и торопя меня, то возвращалась ко мне и тянула за руку. Когда же мы подошли к Полянке, она оставила меня и побежала к Цветку.
Я не застала начало их разговора. Когда я подошла, Цветок сосредоточенно выговаривал:
– Люблю Березу.
– За что? – хитренько щурилась девочка.
– За то, что она обо мне заботиться.
– А еще за что?
– За то, что любит меня.
– А еще?
– За то, что с моего рождения со мной.
– Еще?
– За то, что она Береза.
– Кого еще ты любишь?
– Озеро.
– За что? – не унималась Девочка.
– За то, что несет нам самое нужное – воду. За… Хм. За то, что это наше Озерцо.
– А еще кого? – настойчиво и терпеливо Девочка продолжала задавать вопросы, видя в этом большой смысл. Никто не претил ей, чувствуя важность беседы.
Она продолжалась долго. Наконец Цветок понял игру и, как Девочка вчера, стал перечислять всех-всех, кого он любит просто потому что любит. А он любил всё вокруг, всех, кого знал. Он ожил и смеялся вместе с Девочкой. Береза, я, Гриб – все мы смотрели на них и улыбались, радуясь новому настроению Цветка, тая надежду на его выздоровление. Был прекрасный ясный день, потому что Солнце тоже хотело видеть долгожданную радость на Полянке.
Потом был ещё один солнечный день, и ещё. Цветок ждал прихода Девочки каждое утро. Ему нравились их разговоры. Они стали настоящими друзьями. Он оживал, заслышав колокольчики ее голоса и торопливый топот ножек за кольцом деревьев. Он уже не выглядел таким печальным и, казалось, забыл о поисках пользы и оправданий своей жизни, но его сердцевинка оставалась закрытой, его лепестки так и не светились.
Оказывается, даже у веселых девочек бывают дни, когда им хочется плакать. Однажды Девочка пришла на Полянку понурой и капризной. Все было не по ней, все не так. Она уселась на берегу озерца, отвернувшись от Березы и Цветка. Разговоры, которые обычно лились, как поток, не завязывались. Никому не давало покоя настроение Девочки.
– Кап. Кап, – послышалось в непривычной тишине. Озеро поморщилось от соленых слез.
– Почему ты плачешь? – растерялся Цветок.
– Потому что... Потому что крапива злая, и вода холодная, и.... И… И каша невкусная! Мама по-другому эту кашу варит! И кофта колючая. И мама долго не приезжает.
– Твоя мама уехала?
– Да.
– Но она же вернется. Вот увидишь, скоро вернется.
Девочка разразилась потоком слез:
– Она вернется и заберет меня. Я уеду в город. А твои лепестки опадут. И я так и не увижу, как ты можешь светиться. А что если я никогда больше сюда не приеду?
– Не плачь! Мир такой огромный и пестрый. Ты встретишь много новых друзей. Смотри и замечай: все умеют сиять, когда счастливы. И ты сияешь. Это же так интересно – переезжать, узнавать новое, дарить миру свою любовь, где бы ты ни была.
– Нет! Нет никакого сияния! Я никогда не видела, как сияют.
Девочка плакала в моих руках, и слезы ее были горючие. Цветок смотрел на нее со смятением. Вдруг что-то стало в нем меняться. Его стебель выпрямился и стал твердым, его лепестки раскрылись. И он звонко заговорил:
– Посмотри вокруг. Разве не прекрасна жизнь? Посмотри, какое сегодня небо. Посмотри, как улыбается тебе солнце. Чувствуешь? Это ветерок ласкает твою кожу. Слышишь? Это родник журчит, сливаясь с водой озера. Это птицы поют для тебя. Это шелестит трава, успокаивая тебя. Послушай, как любит тебя мир, как любит тебя твоя мама, и все, кто тебя знает, как я люблю тебя!
Но Девочка уже не плакала. Она, и я, и все на Полянке затихли и смотрели на Цветок. От его серединки шли тёплые розоватые волны света, его лепестки переливались и искрились живым сиянием. Сияние волнами расходилось по Полянке, меняя ее и все, что на ней было. Словно все обретало истинный смысл. Словно до этого Полянка спала, как спал Цветок – ее душа. А теперь он проснулся и оживил все вокруг. И долго сидели мы, купаясь в лучах его любви, греясь в сиянии его чуткого сердца.
Вечером приехала мама Девочки. Утром я пришла на Полянку одна. Цветок сиял:
– Доброе утро! Ах! Какое чудесное утро! Какое чудесное было лето! И как оно замечательно закончилось!
Он говорил. А его лепестки опадали. Но он светился. Он радовался, что теперь он помнит, для чего он был рожден, и что теперь его жизнь наполнилась смыслом. Прибежала Девочка. Ее глаза превратились в колодцы, полные слез, когда она присела и бережно подняла лепестки с земли. Но я приложила палец к губам:
– Тсс.
И Девочка молча слушала и смотрела. Цветок звонко сиял, и его сияние отразилось от моего сердца и вернулось тихим свечением в мир. То же произошло и с Девочкой. Она стояла в шаре света, исходящем от нее самой. Засмеялась Береза, заставив нас взглянуть на нее. Ее пожухшая от долгого лета листва тоже отразила сияние Цветка и окрасилась в золото.
– Спасибо, – прошептал Цветок Березе. Она лишь счастливо рассмеялась, расплескивая сияние по Полянке.
Девочка прижала лепестки к груди:
– Можно, я возьму их с собой?
– Конечно! Бери, если хочешь, – и последний лепесток упал ей в руку.
Так пришла осень. Подул холодный промозглый ветер, сменив на посту теплый летний ветерок и принеся с собой моросящий дождь. Лето одарило последним солнечным деньком и удалилось до следующего круга. Трава и листья спешили сменить наряды. Полянка примеряла золотое платье. Все устраивались поудобнее на зимнюю ночь.
С весной начнется их новая жизнь. В этой жизни они не увидят больше Девочку. Родители увезут ее в другой город. И однажды, повзрослев, она забудет эту сказку. Но я очень хочу, я буду верить, что она будет помнить, что есть кто-то, кто любит её за неё. И эту любовь не нужно заслуживать. Нужно просто быть. Быть собой, с открытым сердцем. И любить жизнь.
Не знаю, вернусь ли я в эти края. Кто знает, что может произойти за год. И я могу не узнать, чем закончилась эта история, как начнется для Цветка и его друзей новое лето. Поэтому, если вы будете в тех местах, загляните на нашу тайную Полянку. Там всегда вам будут рады. Передавайте от меня привет. И разузнайте для меня продолжение. Хорошо?
Tasha Sun
14.08.17