Посвящается атаману Скабелину и его казакам,
вставшим на защиту Прихопёрья
от компании УГМК, против добычи
никеля и урана на Черноземье.
Лучшим сынам казачьего народа!
- Бабунечка, а расскажи мне сказку.
- Ну что ж, жалюшка, расскажу, пожалуй. Только энто не сказка, а быль будеть. Было энто не в давние времена, да только заявилси на наши казачьи земли, на наш самим Богом дарованный Присуд, басурман-анчибел, чтоб известь на корню остатки народа нашего да Еленя священного погубить. Не с оружием пришёл вражина, не с войском, а только хитрость и лукавство в помощь сабе взял.
Разселси поганый, окопалси на Хопре-реке, стал речи сладкия да приятныя гутарить, кубыть жили вы тут люд тёмный плохо да трудно, а я вот пришёл, и будяти вы таперича как сыр в масле кататьси. А сам тишком стал землицу нашу портить да водицу травить.
Заплакали воды наши чистыя, завыла степь-матушка, накренилися деревья, поникли лазорики, закричали птицы и взвыли звери дикия. Скачет Елень по полям, остановитси, прислушаетси: стонет земля наша стоном тяжким, больно ей милай. Басурманин её родимую мучаить, ковыряить железом и когтями рвёть, ядом щедро поливаить.
Поскакал Елень в ближние хутора да станицы:
- Эй, казаки! Бяда в дому нашем! Враг уж вволю хозяйствуеть и куражитси на земле нашей!
Но не услыхали яво казаки. Заняты были. Кто водку пил, кто с бабами гулял, кто о пустом лясы точил.
Поскакал Елень дальше.
- Сполох, казаки! Басурман с самого аду к нам пришёл дома наши порушить.
Но снова не услыхали Еленя казаки. Ходють друг перед дружкой, красуютси, нарядилися в справы красочныя, значки да мядальки липовыя понавешали, погон на плечи накидали да званьи незаслужанныя сами сабе поприсвоили. И нет у них других забот, как мерятьси у кого чины важнее да пузо толще.
- Ой, бабунюшка, да нешто они были как наш кочет на базу?
- Да, твоя правда, внучек. Кочеты они и были. Ну, слухай дальше. Скачет наш Елень по земле казачьей, ищет, кто ж Присуд защитить.
Эй, бойцы-молодцы! Поганыя лапы рвуть землю нашу!
Не ответили яму казаки. Уселися у ярких экранов, на кнопки тыкають, ругаютси и спорять, свою гордыню со сваёй же глупостью мешають. Сиднем сидять цельными днями и дела им не до чего боле нету.
Опустил голову Елень, загрустил, и от энтих лоботёсов помощи и защиты не дождесси. Делать нечего, поскакал он дальше.
Эй, народ отважный! Распоясаласи погань, ваших чадушек жизней лишаеть.
Но не приметили даже Еленя те казаки. Громко они песни играють да пляшуть, что есть сил, в бубны-барабаны стучать, гармони тянуть. Некогда им, веселятьси.
Вздохнул тяжко Елень и дальше поскакал оборону собирать.
- Братья, казаки! Ноги вражьи Присуд топчуть!
Но не до того казакам было. Собралися в стяпу, играютси, шашками, в сувенирной гамазее купленными, машуть, с прутиками да бутылками пластмассовыми сражаютси, умелыми да храбрыми воинами прикидываютси. Ну а как устануть, так начинають с грозными лицами фотографироватси да про дедов своих гутарить, мол, гярои все как один были. И тут уж как начнуть чужой славой хвалитси, не остановишь. Сидять круг кострищ, грудь выпячивають, носы задирають, а чего гордятьси и сами не знають. Сами-то они толькя посередь своих такия смелыя да не сваёй храбростью хвастатьси горазды. А как по куреням разбредутьси, так зараз молчок, тише воды да ниже травы становятси. Даже жёнам своим повинуютси во всём да под ихним командованием живуть.
Снова поскакал наш Елень. Видит, навроде как казаки Богу молятси.
- Эй, православныя! Черти адовы терзають народ наш!
Но и в энтот раз осталси без ответа призыв. Понаставили столбов-деревяшек да пяньков-идолов, на коленки перед ними бухаютси, молютси на них, бесов призывають, а Господа Бога нашего погаными словами попирають. А другия и вовсе одёжу даже исподнюю посымають и давай через кострища сигать да непотребства творить. Срам один, даже гутарить за энто противно.
- Бабунечка, да чавой-та не похожи все энти люди на казаков. Разве ж казака надобно уговаривать да просить свой дом и семью защищать? Он ить и сам энто знает и врага бъеть и гонить со своего куреня. Али не так?
- Так, внучек. Да только в те времена много разного сброду иногородняво посередь казаков затесалось, а настоящих и не было тогда почти.
- Так что же, совсем некому, стало быть, было защитить Присуд?
- А вот ты послухай дальше. Смотрит на Еленя басурман, ухмыляетси, лапы свои мохнатыя потираеть. Ну, что, гутарить, собрал казаков меня с вашей земли гнать? Нет у вас на мене управы, я тут таперича хозяин и вы все до конца своих дней мне служить будитя. А помрётя, так и няхай, не велика потеря, я новых холопов найду.
Отчаялси Елень, огляделси вокруг. Люд простой уж больной-истерзанный да в язвах страшных стоить, матери своих чадушек к сабе прижимають, а те ревуть и в страшных муках исходють.
Упал Елень, потякли из глаз яво горючия слёзы, и взмолилси он Господу нашему, Иисусу Христу. Господи, да как же так? Да нешто нету боле казаков? Да разве ж исчез народ отважный и Присуд наш обречён на погибель страшную постыдную?
Услыхал Господь молитву ту. И явил Он перед Еленем защитников – лишь малое число казаков, казачек да их чадушек. Вышли они к няму и тихонько сели рядом.
- Кто ж вы такия будяте? Откудава взялися?
- Так ить казаки мы. Поди уж как не первый год Присуд обороняем от силы вражьей сатанинской.
Возрадовалси Елень, но и встревожилси.
- Да как же ж? Вас ить вон всяво ничаво. Раз-два и обчёлси.
- Мало нас, то правда чистая. Но силы и духа в нас Господь на цельную армию вложил. И бил нас басурман, и пугал, и деньгами своими погаными соблазнить пыталси, а мы всё стоим и не сломалися. И стоять будем, покуда живы. А как прийдёть час помирать, так вон дети наши встануть на наше место и снова будуть гнать злодея, покуда не уберётси тот с земли нашей.
- Бабунюшка, так победили казаки басурмана? Прогнали?
- Конечно победили! Басурман он ить что, только лишь слуга сатанинский, а потому хотя и хитрый, но слабый. А казакам Господь дал оружие, которое любого врага побьёть. Кто вместе с Богом за правду сражаетси – тот завсегда непобедим.
- Бабушка, а что же стало с теми, кто не пошёл родную землю защищать?
- Наказал их Господь за малодушие и безпечность. Пресёкси род их и безславно сгинули они в веках. А те, что Присуд отстояли народили казачат малых и разошлися они по всей нашей казачьей земле, по станицам и хуторам, и встали стеной нерушимой новым Христовым воинством – сильным, храбрым и непобедимым.