ГЛАВА 25
ШАРОВАЯ МОЛНИЯ РИХМАНА
Занимался новый день давно канувшей в лету эпохи. Всё ярче открывалась панорама с убогими домишками и роскошными дворцами по берегам древней Невы. Деревянные бревенчатые дома чередовались с огородами, далее шли строения из грубо отёсанного камня, с колоннами и под черепичной крышей.
Встречающиеся навстречу мужики с удивлением разглядывали в этот ранний час двух разряженных дендей, воровато оглядывающихся по сторонам, но шапки при встрече снимали.
– Это же время Михайло Ломоносова, «нашего всего» два! Говорят, он тоже любил оторваться в трактирах, а потом всем несогласным морды бил! – припомнил Федька что-то из исторических хроник.
– Да, крутой был мужик, опыты по электротехнике ставил со своим дружком, как его, Рихманом. А потом этого бедолагу молнией … того!
– Молнией?! – подскочил как ужаленный Монька, – и хорошим разрядом! Вот то, что нам надо для рывка домой, Федька! У меня же в учебнике по электротехнике есть рисунок, где шаровая молния ударяет ему в лоб!! И случится трагедия должна где-то вот-вот!
Навстречу им показалась компания молодых парней, с виду похожих на студентов, в форменных френчах и стопками книг подмышкой. Моня немедля отловил одного и учинил допрос:
– Слыш, пацан! Ты из универа? Имеем базар до Рихмана!
Парень выпучил глаза, но слово Рихман из всего потока незнакомых слов узнал.
– Вы изволите уведать об нашем академике Георге Рихмане, судари?
– Да, да, колись, братан, где он живёт?!
– А, вона, за первой линией, большой дом со штырём над черепицею!
– Монька! – заорал Фёдор, – ты прав! Это наш единственный шанс отсюда вылететь! Давай толканём наш тарантас к дому академика. Живо!
Дом Рихмана нашелся сразу, такой чудной крышы не было ни у кого поблизости. К тому же перед тяжёлой дверью красовалась медная табличка:
«Академик Санкт-Петербургской Академии наук
Георг Вильгельм Рихман»
Когда друзья зарулили коляску за дом, Федька достал моток изолированных проводов и закрепил на клеммах фильтра заместо сгоревшего дефибриллятора. Взял монькины учебники по электротехнике и, до кучи, завалявшийся в багажнике карманный калькулятор на солнечной батарейке.
– Жди команды, я из окна высунусь, а ты бросай мне концы! Понял? Не глуши машину и все пары – в змеевик! Набери на навигаторе 20 июля 2002 года, да смотри, на этот раз не облажайся! И жди меня! Туча уже движется, скоро гроза.
Федяй начал трезвонить за ручку звонка. Ушло у него на это минут десять. Наконец послышались неторопливые шаги и дверь со скрипом распахнулась. Появившийся на пороге слуга сообщил, что господин Рихман чрезвычайно занят и не может в должной степени уделить время господину.
Федька бесцеремонно отодвинул речистого слугу и поспешно вошёл.
– А ну веди в кабинет академика! Живо! У меня срочное предписание императрицы!
Напуганный до смерти слуга повёл его на второй этаж в лабораторию. У стола с примитивными приборами стоял сам Рихман в голубом камзоле и его помощник Соколов.
– Тебе было сказано, что я занят, не принимаю, болван! – сердито заявил академик, увидав непрошеного посетителя.
– Тысяча извинений, герр академик! Дело не терпит отлагательства! – выпалил с порога Федька, – Я надворный советник Фёдор Пиндюрин, мы с коллегой, он ждёт внизу, руководим астрологическим надзором при тайной канцелярии Её Величества! Специалистами нашей службы были выявлены негативные последствия проводимого вами, герр Рихман, и вашим помощником, господином Соколовым, лабораторного опыта по замерам статического атмосферного электричества. По нашим расчётам сегодняшний опыт закончится для вас трагически! Вот, не соизволите-ли убедиться?
С этими словами Федька открыл монькин учебник на эффектном рисунке падающего академика, поражённого молнией.
– Майн Гот! – воскликнул Рихман, побелев, как полотно, – у вас такие хорошие предсказатели?! Я мечтаю с ними познакомиться!
– Ваша судьба, герр академик, всего лишь малая толика наших возможностей, уверяю вас! Вот в этих книгах предсказано развитие электротехники и прочих наук на десятилетия вперёд! Наши ребятки постарались, и всё благодаря попечительству Её Величества, Елизаветы Петровны!
– О, я расскажу вам об этой замечательной женщине, господин Пиндюрин!
– Времени нет, герр Рихман! Гроза сейчас разразится, и нам необходимо для вашей безопасности произвести некоторые манипуляции по заземлению вашего устройства.
С этими словами он распахнул окно и свистнул. Монька тут же закинул ему провода. Федька со знанием дела закрепил концы на лабораторной установке академика, попросил его отойти в угол комнаты и ни к чему не прикасаться.
Пожелав Георгу Вильгельмычу дальнейших научных успехов, и торжественно вручив в подарок учебники с калькулятором, Федька кубарем скатился с лестницы второго этажа, выскочил на улицу и впрыгнул в открытую дверцу коляски.
И весьма своевременно, так-как в этот же момент сверкнула ослепительная молния, сопровождаемая оглушительным треском громового раската.
Друзья почувствовали сильнейший удар по их змеевику! Вся установка вспыхнула ослепительным зелёным заревом и растворилась в пространстве, взбив на этом месте облако пыли!..
Рихман выглянул в окно и, не увидев ничего, кроме обрывков проводов, с дрожью в голосе произнёс:
– Что это было, Соколов?! Я жив, а этого замечательного человека, кажется, Пиндюрина, ударом молнии ...испепелило?! Он принял мою смерть на себя! Сегодня же напишу об этом достойнейшем сыне науки государыне императрице!