У Феликса не часто такое случалось.
Но были форс мажорные обстоятельства, когда хотелось вырвать с мясом полку для обуви, и ****уть ей Бриджитт. Разбить ей голову в хлам. А после закопать в песочнице рядом со школьным двором.
Вот какие иногда случались, форс мажорные обстоятельства.
На ее дурацкие вопросы.
- Феликс, а как ты будешь проводить Рождество? – Чоу обматывала вокруг шеи полосатый шарф.
- С книгой. – Феликс сломал крючок, хватая пальто, но всем плевать, в раздевалке over дофига сломанных крючков.
Он не чувствует себя виноватым или обязанным. Он просто разворачивается, и хочет пойти домой.
- Нет, ты не понял.
Нет, он все правильно понял, просто ты уже заебала.
-Я имела ввиду, с кем?
- Ни с кем, один. – Феликс плюется словами, и ускоряет шаг.
Господь бог, отстань от меня.
А до заветной двери осталось лишь пара шагов.
Наконец-то.
Морозный воздух щиплет щеки и нос. А он уже у школьной калитки.
- То есть, у тебя нет никаких планов на Рождество? – Бриджит догоняет его рядом с фонарным столбом.
-Ты отъебешься от меня сегодня?! - Орет Феликс, внутри.
А снаружи строит серьезную мину.
- Что. Ты. От. Меня. Хочешь? – Долбя по каждому слову, леденяще произносить Феликс.
И от этого тона, кажется, что на улице Гавайи и жарит под сорок пять. Хотя они сейчас в долбанной Франции, и на улице минус двадцать три.
А Бриджит плевать, она даже не дрогнула.
- Может, ты проведешь с нами это Рождество? Ну, с моей семьей? – Бриджит пытается смотреть ему в глаза, а он давиться смехом.
-Ты больная?
- Это еще почему?
И его пробивает. Феликс тщетно пытается заглушить эту волну смеха, но получается откровенно плохо.
- Рождество это семейный праздник, Бриджит. Я вам - никто. Плохо нарушать правила, а то Санта-Клаус не положит тебе подарок под елку. – Сбито поговорил Феликс, ведь он не успел восстановить дыхание, а зубы неприятно ноют от перепада температур. – Я прекрасно проведу Рождество. Один.
- Я уже давно не верю в эту чушь про Санта-Клауса, Феликс. А еще я не верю, что ты «прекрасно проведешь Рождество, один». Я вижу тебе одиноко.
- Не лезь мне в душу, хорошо?
- Нет, буду лезть. В Рождество никто не должен быть один!
- Отстань от меня.
- Феликс! – Бриджит покачала головой, и просто…ушла?
Агрест развернулся. А снег противно скрипел под ногами.
«Она просто хотела помочь». – Тихо шепчет совесть.
Пусть идет к черту со своим подачками.
Рождество, мать твою.
Он прекрасно проведет его один.
Да кому ты врешь, Феликс Агрест? Ты слишком заврался, Феликс. Слишком. Остановись, уже.
Он не прошел и двух шагов от фонаря. И просто встал столбом.
Как же он, черт возьми, устал. Как же, ему все это надоело.
Ему надоели белые стены, и кем-то украшенная елка. Ему надоели чопорно стоящие подарки, с какой-то невероятно дорогой хренью за оберткой, ведь это ему так офигенно нужно. Конечно, только дай уберу в шкаф, к другим таким же.
А еще ему надоели пустые стулья за обеденным столом. А он, как главный неудачник, возглавляет этот пустой фарс.
Как ему все это надоело.
- Бриджит. – Он кусает губу, пытаясь проглотить тугой ком во рту.
Это бьет по его гордости, но ему плевать.
Ему надоели эта чопорность, это закрытость.
Ну и пусть его гордость разобьется на осколки, но хоть в это Рождество он будет счастлив.
-Да? – Она резко поворачивается.
- А можно будет помочь с украшением елки?
Бриджит улыбается неимоверно широко и глупо, под звон осколков его пустой гордости.
-Конечно, Феликс!