--Ваня, а Ваня?--Иван Васильевич Онанистов онанировал. Он едва шевельнул губами и попытался отодрать руку от сами знаете чего. Но Сами-Знаете-Чего не позволяло это делать.--Ванечка! Иди кушать!--Звонкий голос тёти продолжал звучать у двери комнаты Вани. Тут засвистел чайник. Сами-Знаете-Чего не обращало внимания. Ваня был в плену. Когда тётя выключила чайник, в дом позвонили. Одновременно раздался колокольный звон и звон звонка мобильного телефона, да ещё в округе слышались стуки рабочих. П...то есть, простите, Сами-Знаете-Чего, наконец отпустило Ваню. Действие завершилось. Он понуро побрёл на кухню, как будто четырёхмерный звон не должен был в нём пробудить пятое измерение голоса совести. Тётя стала ласково бранить его, как кошка, не хотящая, чтоб её гладили. Через несколько минут Ваня, помывший руки, уже пил чай. Но внутри что-то давило его совести. И она знал, что это То Самое. Еда была не в радость Ване. Он был зависим.
На следующий день: Ваня, а Ваня? Иван Васильевич онанистов снова онанировал, но по другой программе: меньше и быстрее. Иван попытался отодрать руку от страшной Угрозы Его Тела, но она прилипла, как будто в космическом корабле на перегрузке. Надо было что-то делать. И тогда Ваня начал молиться. --Ванечка! Иди кушать!--Но Иван продолжал молиться. --Ванечка! Остыло!--Иван продолжал.--Ванечка, ну Ванечка!--Ваня немного востщеаливлся как будто сказали: ну, Ваня, ты даёшь!..тогда он нехотя пошёл на кухню. Еда была специально постная и запивать предлагалось водой, а не вином. Ваня как будто обновился.
Так продолжалось 7 дней. --Ваня, а Ваня?--Сами-Знаете-Чего не отпустит!--Ванечка! Иди кушать!--снова Сами-Знаете-Чего--Ванечка, ну Ванечка!--ладно!
Наконец Ваня начал выздоравливать. Он теперь вовремя приходил есть, меньше прибегал к старой привычке, ходил много по цветущему саду, слушал пение птиц, наблюдал зарю и закат, ночную Луну и звёзды, красивые очертания деревьев и кустов, необычные формы облаков; по временам совершал пробежки по вечерней освещённой фонарями дорожке...Его тяжкий недуг стал ослабевать, и появилась надежда. Продолжал время от времени появляться Четырёхмерный Звон, и скоро было Рождество. Иван Васильевич решил сменить фамилию, ибо понимал, что прежняя ему мешает. и стала вамилия--Иванов. Ваня искал своего Ваню. Конец