Александр Сергеевич Суворов («Александр Суворый»)
Книга-фотохроника: «Легендарный БПК «Свирепый» ДКБФ 1971-1974».
Глава 776. ВМБ Балтийск. БПК «Свирепый». Морская поэзия. Часть 4. 17.08.1974 года.
Фотоиллюстрация из ДМБовского альбома автора: ВМБ Балтийск. БПК «Свирепый». Рисунок для ДМБовских альбомов ДМБовских годков призыва осень-зима 1971 года, а также иллюстрация к корабельной стенной газете «Морская поэзия» (это тоже рабочий эскиз и этот рисунок тоже оторвали от листа ватмана стенгазеты и забрали себе ребята). Это рисунок реальной ситуации на баке в день рождения корабля 12 августа 1974 года, только тогда (поздно вечером) нас никто не фотографировал. С сигаретой в руке стоит Валера Маховик. Я с гитарой, а рядом со мной сидит Коля Гилёв. С бескозыркой на затылке кто-то из молодых матросов. Суббота, 17 августа 1974 года. На кнехте, по-моему, сидит Володя Слюсаренко.
В предыдущем:
После того, как эти стихи были опубликованы в субботней корабельной стенгазете с соответствующим оформлением рисунками, все они «перекочевали» в личные архивы матросов-моряков БПК «Свирепый», а ко мне стали обращаться все – от мала (салаг и молодых). До велика (ДМБовских годков) с просьбой дать им переписать эти или такие же стихи в их альбомы и сборники-песенники. Взамен я просил их (ставил условие) – приносить мне тоже свои стихи и песни. Вот что подарили мне молодые моряки-свиреповцы из своего стихотворного и песенного творчества…
Тексты песен и стихов молодых матросов БПК «Свирепый» даю без исправлений и правок, так, как они были вперые записаны в мою рабочую тетардь…
Доля моряка
(автор неизвестен, поётся на мотив русской народной песни «Раскинулось море широко»)
Полярная ночь, мороз и туман,
Непогода и шторм на море.
Кто знает, как трудно порой морякам,
Тот знает тоску их и горе.
Под чёрным бушлатом не видно души,
Под чёрною формой всё скрыто.
Поют и смеются порой моряки,
Но сердце тоской их покрыто.
Одни только матери ждут моряков,
Их форма для матери – счастье,
А в жизни удел их суровый такой,
Что горше любого несчастья.
А разве моряк не хочет любить?
Он разве свиданий не хочет?
А как же свиданию этому быть,
Коль жизнь вся на море проходит?
Никто этих мук никогда не поймёт,
Коль сам на себе не узнает,
И верьте, друзья, коль моряк запоёт,
То значит – он горько рыдает…
У кассы вокзала, совсем одиноко
(автор песни не известен, ремейк песни – Александр Суворов, БПК «Свирепый», подготовка в ДМБ, ноябрь 1974)
Am
У кассы вокзала, совсем одиноко
A7 Dm
Стояла девчонка одна.
Dm E Am F
И все пассажиры смотрели влюблённо
Dm E Am A7
В её голубые глаза.
Dm G C F
И все пассажиры смотрели влюблённо
Dm E Am
В её голубые глаза.
Из глаз её медленно капают слёзы
Не хочет она уезжать!
Но где же, но где же тот дерзкий мальчишка,
Который не стал провожать?
Но где же, но где же тот дерзкий мальчишка
Который не стал провожать.
Вот медленно поезд к перрону подходит
И все поспешили к нему.
Лишь девушка эта совсем одиноко,
Стоит в паровозном дыму.
Лишь девушка эта совсем одиноко
Стоит в паровозном дыму.
Колеса, колеса, куда вы спешите?
Нельзя от любви убежать.
Ах, где же, ах, где же тот дерзкий мальчишка,
Который не смог провожать?
Ах, где же, ах, где же тот дерзкий мальчишка
Который не смог провожать.
Колёса, колёса, куда вы спешите?
Ей сердце не рвите в бреду!
Одним вы, колёса, приносите счастье,
Другим вы несёте беду…
Одним вы, колёса, приносите счастье,
Другим вы несёте беду.
У кассы вокзала, совсем одиноко
Стояла девчонка одна.
И все пассажиры смотрели влюблённо
В её голубые глаза.
И все пассажиры смотрели печально
В её голубые глаза.
Письмо маме.
(автор неизвестен, ремейк песни Александр Суворов, БПК «Свирепый», во время подготовки к ДМБ, октябрь-ноябрь 1974 года,)
Здравствуй, моя мама, дорогая, здравствуй!
Шлю тебе свой пламенный привет.
Из далёко-дальнего замкнутого края,
Где провёл так много юных лет.
Помнишь, моя мама, ты меня просила,
Чтобы дров полена наколоть.
У меня причина тут же находилась,
Чтобы уноситься сразу прочь.
Молод был и жизнь меня всё не так учила,
Жизнь другую начал постигать.
На чужбине горькой твёрдо убедился,
Что дороже всех на свете – мать.
Вот теперь десятки долгих километров
Я иду под лай свирепых псов,
И пилю десятки сосен кубометров
В зареве алеющих костров.
Срок прошёл как будто в мареве тумана,
Срок прошёл как будто я в дыму.
Срок прошёл, но только я об этом маме,
Больше написать уж не смогу,
Срок прошёл, но только я об этом маме,
Больше написать уж не смогу.
Танго
(Песня из кинофильма «Двенадцать стульев», Авторы: Валерий Золотухин, Александр Зацепин. Матросы эту песню чуть-чуть подправили для себя)
Где среди пампасов бегают бизоны,
А над баобабами закаты, словно кровь.
Жил пират угрюмый в дебрях Амазонки,
Жил пират, не верящий в любовь.
Но, когда однажды, после канонады,
После страшной битвы возвращался он домой.
Стройная фигурка, цвета шоколада,
Помахала с берега рукой.
Там, где любовь,
Там, где любовь,
Там, где любовь,
Там всегда проливается кровь.
Словно статуэтка, девушка стояла,
И пират корабль свой к ней направить поспешил,
И в неё влюбился, и её назвал он,
«Птичкой на ветвях своей души».
Но однажды ночью с молодым ковбоем,
Стройную креолку он увидел на песке.
И одною пулей, он убил обоих,
И бродил по берегу в тоске.
И когда под утро, в мыслях о креолке,
Понял он, что в сердце страсть не сможет потушить.
Выстрелил в себя он, так оставшись верным,
Птичке на ветвях его души.
Выстрелил в себя он, так оставшись верным,
Птичке на ветвях его души.
Наташка
(Авторы: В. Малежик - Р. Плаксин. Молодые матросы переиначили эту песню под себя и распевали её с азартом, с плясками, хором и веселились «до упаду»)
Хотят меня с ума свести -
Наташку держат взаперти.
Ещё одиннадцать часов
А двери - хлоп - и на засов!
А у девчонок без ребят
Глаза, как у икон, грустят.
Чего нельзя - того нельзя
А мамы пальчиком грозят!
И вот брожу под окнами
Как кролик я неопытный.
В окне Наташка мечется -
Как дерзкая разведчица.
А у девчонок без ребят
Глаза, как у икон, грустят.
Чего нельзя - того нельзя
А мамы пальчиком грозят!
Товарищи родители!
Прошу, не будьте бдительны!
Когда была у вас весна,
Вам тоже было не до сна!
А у девчонок без ребят
Глаза, как у икон, грустят.
Чего нельзя - того нельзя,
Да только это всё… зазря!
Улыбаюсь, а сердце плачет
(Автор стихотворения: Вероника Тушнова. Ребята сделали из него песню и пели под гитару на разные мотивы и ритмы почти речитативом, в стиле «рэп»)
Улыбаюсь, а сердце плачет в одинокие вечера.
Я люблю тебя. Это значит - я желаю тебе добра.
Это значит, моя отрада, слов не надо и встреч не надо,
и не надо моей печали, и не надо моей тревоги.
И не надо, чтобы в дороге мы рассветы с тобой встречали.
Вот и старость вдали маячит, и о многом забыть пора...
Я люблю тебя. Это значит - я желаю тебе добра.
Значит, как мне тебя покинуть, как мне память из сердца вынуть,
Как не греть твоих рук озябших, непосильную ношу взявших?
Кто же скажет, моя отрада, что нам надо, а что не надо,
посоветует, как же быть?
Нам никто об этом не скажет, и никто пути не укажет,
и никто узла не развяжет... Кто сказал, что легко любить?
Кто сказал, что легко любить?
Полустанок
(Бардовская песня. Только я её чуть-чуть переделал под интересы моих друзей - ДМБовских годков призыва осень-зима 1971 года)
На лесном полустанке, где поют провода,
Отдохнув на стоянке, вновь уйдут поезда.
Огоньки светофоров, средь берёз колея…
Я приеду не скоро, я приеду не скоро,
Дорогая моя
И накинув косынку, не спеши к поездам.
Я тебя, дорогая, никому не отдам.
Васильковой тропою не спеши на заре…
Я приеду не скоро, я приеду не скоро,
Я вернусь в ноябре.
Встретишь ты на перроне, не букетами роз.
Голубыми глазами, голубыми от слез.
Встретишь ты на перроне и слова невпопад…
На матросском бушлате, на матросском бушлате
Твои пальцы дрожат.
Подожди
(Автор неизвестен, но молодые матросы очень любили эту песню, которую я им исполнял, чуть-чуть изменяя слова под настроение)
Ах, эти три года!
Не так уж и много.
Пусть будут бураны,
Пусть будут дожди.
Побудь недотрогой
Всего лишь три года,
Всего лишь три года
Меня подожди.
Всё было, как в сказке,
Мы шли с тобой рядом.
Мы шли с тобой рядом
Хотелось мечтать.
Но ты мне сказала,
«Что грусти не надо,
Что я сколько хочешь
Тебя буду ждать».
Но скоро наступит
Вторая суббота,
Вторая суббота
«Твоя и моя».
Вот только с тобою
Пойдёт другой кто-то,
Пойдёт другой кто-то,
Но только не я.
Ах, эти три года!
Как много, как много!
Пусть будут и штормы,
И штиль, и дожди.
Побудь недотрогой
Всего лишь три года,
Всего лишь три года
Ни с кем не ходи!
Побудь недотрогой
Всего лишь три года,
Всего лишь три года
Меня подожди.
Я унесу тебя
(Автор песни бард Валентин Вихорев, но ребята просили переделать её по своему: «Как ты, Суворов, умеешь»).
Я расскажу тебе много хорошего
В ясную лунную ночь у костра.
В зеркале озера звёздные кружева
Я подарю тебе вместо венца.
Тихою песнею плечи окутаю
И унесу тебя в звёздную даль.
Чтобы не знала ты встречи со скукою,
Светлою радостью стала печаль.
Я унесу тебя, чтобы ты верила,
Чтобы растаяли льдиночки слёз.
И покажу тебе, если сумею я,
Как я люблю тебя тысячью грёз.
Правда, шутники-охальники (годки-насмешники) концовку этой песни пели по-своему, хвастаясь своим ухарским опытом в сексуальных делах, но я не обижался, - пусть веселятся. Главное, чтобы не сердились, не ярились, не свирепели понапрасну друг на друга из-за пляски мужских гормонов в молодых организмах…