ПО НОВЕЛЛЕ ПРОСПЕРА МЕРИМЕ.
Здесь не пойдёт речь об опере Бизе «Кармен». С моей точки зрения, это одно из самых лучших музыкальных произведений на свете (я готов слушать её с утра до вечера, каждый день, не переставая – и никогда не надоест) и обсуждению не подлежит. Я хочу разобрать новеллу Проспера Мериме, идея которой навеяла либретто оперы. Содержание новеллы просто и коротко. Эта самая Кармен «сбивает с пути и пантелику» солдата, капрала (бригадира) Дона Хозе, до этого весьма успешно продвигавшегося по службе, а ставшего из-за неё бандитом, за голову которого давали двести дукатов, а он потом убивает её. После чего он сам сдаётся властям, обрекая себя на мучительную смерть в гарроте. Нет, он убивает её не из-за любви и из ревности, а потому, что не хочет, чтобы эта подлая тварь разрушила жизнь кому-нибудь ещё. И казнят его вовсе не из-за того, что он избавил мир от этой твари, а за его прошлые дела. Что касается Кармен, то все эти излюблепнные «разговорчики в строю» о «свободе любви» и т.д. к ней просто-напросто не применимы. Она сука, стерва, ****ь, проститутка и, вдобавок к этому - ещё и, воровка и бандитка. И вовсе она не любит никого на свете, кроме самой себя. Многочисленные связи Кармен с мужчинами обуславливаются её стремлением доставить удовольствие лишь самой себе, а не тому, кого она на очень короткое время, себе избрала. Кармен даёт только один раз. Сколько возьмёшь – всё твоё, а завтра уже не будет. И притом, её абсолютно не беспокоит, что станется с тем, кого она совратила с пути истиного, себе на потеху. И это что – «свобода любви!?» Я так не думаю. Да, человек может полюбить одного, разлюбить и полюбить другого… ну раз, ну два, пусть три. А дальше это у нас называется развратом и ****ством, справедливо осуждаемыми общественной и религиозной моралью. Мне довелось встречать в реальной жизни таких вот Кармен, и я знаю, о чём говорю. Многие их них, как и сама Кармен, были замужем (в момент её встречи с Хозе, муж Кармен находился в тюрьме. По выходу оттуда, он присоединился к банде, в которой был и Хозе. И оказался таким отъявленным негодяем, что Хозе вынужден был его убить). Это обстоятельство их ничуть не останавливало. Как и саму Кармен.
Будучи лингвистом, историком и этнологом, покончив с историей Кармен и Хозе, Проспер Мериме занялся цыганами – кто они такие, на каких языках говорят, чем занимаются. Правда, как он и указал, никто не знает, кто цыгане такие и откуда пришли. Похоже на то, из Индии, ибо они смуглостью кожи походили на индийцев. И те, и другие принадлежат к белой, арийской расе (за что нацисты истребляли цыган, говоря, что «они загрязняют чистую арийскую расу»), несмотря на смуглость кожи. Правильно и то, что, расселившись среди народов Европы, они, как-то быстро развелись в огромных количествах. Не знаю, как насчёт азиатских стран, но, если взять страны Европы и обеих Америк, то трудно найти такое место, где бы они не были, хотябы, представлены в небольших количествах. Мне довелось работать с неким Антонио Эредиа. Он искренне считал себя мексиканцем. Но я сказал ему: он цыган, ибо такая фамилия характерна для испанских цыган. Он сам этого не знал. До ассимиляции цыган мы ещё дойдём. А пока об их занятиях. Я жил в Днепропетровске возле железнодорожного и авто вокзалов. И там всегда было полно цыганок, всех возрастов, многие с грудными младенцами. Да, да цыганок. А тех, кто этих самых младенцев в них накачал, нигде видно не было. Как я понимаю, бродячая часть цыганского племени устраивала табор где-то в поле, по соседству с каким-нибудь поселением. Цыганки добирались до крупных городов поездами или автобусами. А ихние мужчины сидели в таборе, пили-гуляли на добытые их подругами средства, а может, ходили по окресностям и предлогали всяческие услуги, не забывая следить за тем, что плохо лежит. Но в городе их видно не было. Причиной того, что цыганки держались вокзалов, помимо того, что тут было движение народа, я думаю, была ещё близость отхожих мест. Одевались они всегда строго: кто постарше – в множество красных юбок, помоложе – в строгие чёрные платья, доходящих снизу никак не выше половины голени. Все они были в любую погоду в чулках.
По природе своей цыганки психологи. Они безошибочно определяют к кому обратиться и кого можно облапошить, и как. По внешнему виду, стериотипу лица, походке, одежде, выраженнию глаз им видно, кто этот человек, что его волнует (например, «ростом маленького, здоровьем слабого» волнует невнимание женщин) и чем он озабочен. Видя подходящего, с их точки зрения, лоха (в большинстве своём, жертвами цыганок являются женщины), она начинает громко кричать: «Тебя заботит…» Чаще всего она угадывает, ибо знает людей и заботы у многих одни и те же. Какая-то подходит – и она пропала. Цыганка выудит у неё все деньги, какие у неё есть с собой. Может забрать ещё кольцо и серьги. Как-то одна женщина, у которой цыганка, вот так, выдурила порядочную сумму, потом сама смеялась: «Как эта она сумела? И не силой же забирала, сама отдала!» Кроме этого, цыганки торговали жвачкой («Живачка!»), воздушными шариками, леденцами и другими вещами, каких в магазинах никогда не бывало. Где они это брали, и какое качество этих товаров – huy knows, да и все купившие уходили подальше от этого места, так что жаловаться бесполезно. Дети до двенадцати лет были с ними. Так вот, ещё тогда, меня поразила одна вещь. Ведь многие цыганки были молоды и миловидны. Они легко могли бы неплохо зарабатывать проституцией. Но они этого не делали, я могу ручаться! Хранили верность своим мужьям и от них требовали того же самого. Уже тут, в США, я вычитал в русской газете, как двадцатичетырёхлетняя цыганка обрезала своего мужа за неверность. И вот в этой-то связи опять возникает развратная Кармен. Была ли она на, самом деле, цыганкой? Я, лично, так не думаю. Она сама как-то проболталась, что её украли цыгане и «воспитали как цыганку». Скорее всего, она была порочно зачата юнной развратной ****ью и брошена при рождении. От матери и неизвестного (может, даже, и её матери самой) отца, она получиала в наследство порочные гены авантюризма, разврата и преступности, чем и объясняется её поведение.
И, наконец, цыгане, как и все «пришельцы», живущие среди других народов, всегда подвержены ассимиляции части своего племени. Первая ступень ассимиляции – оседлость. Оседлые цыгане больше не кочуют, а начинают постоянно жить возле, или в перемешку, с коренным населением. Занятия у них поначалу традиционные – извоз, работают кузнецами, торгуют. Но постепенно, их сыновья и дочери осваивают обычно распрастранённые среди большинства местного населения специальности. Они становяться учителями, фабричными рабочими, шоферами, спортсменами, служат в армии или полиции. Вторым этапом является родство с коренным населением – браки, в результате чего их потомки «выбеливаются», становятся похожими на коренное население и неотличимыми от них. Фамилии и имена оседлым цыганам, с самого начала дают такие же, «как у всех». Обычно, у оседлых цыган, вышеописанного типа, проблем с коренным населением не возникает. А вот у кочевых или у, как я бы выразился, «полуоседлых» цыган (т.е., поселяющихся на время в каком-то месте и, спустя некоторое время, переселяющихся в другое), как у тех что в бывших подсоветских и других коммунистических странах, проблем с местными много. Коммунисты считали расправу с той или иной этнической группой (скажем, с евреями) своей прерогативой, и никому никакой самодеятельности не позволяли. Теперь, когда государственного контроля больше нет, из-под спуда выходит ненависть к тем, кто не похож на них. Я не пытаюсь обелять или идеализировать кочевых цыган. Как мы выяснили выше, они далеко не ангелы. Но вовсе не это обстоятельство лежит в основе ненависти к ним. Просто своим кочевым образом жизни эти цыгане дают понять, что не намерены отказываться от своих ценностей и становиться «такими, как все». Я, как еврей, уж очень хорошо это знаю. Если еврейскую проблему можно окончательно решить только переселением всех их на свою «историческую родину», то у цыган таковой не имеется. Им некуда иммигрировать. Их некуда деть. А посему, надо как-то решать цыганскую проблему. Самое простое решение – это выработка в законодательном порядке правил, регулирующих кочёвку цыган, где они имеют право останавливаться (в выделенных для этого местах) и где нет. Как, и каким образом, они могут зарабатывать деньги (мошеничество исключается, но гадание и прорицание нет и т.д.). Как они и их дети должны вести себя в общественных местах. Если с евреями не о чём, да и незачем вести никакие переговоры, то с цыганами, может, возможно как-то договориться до условий, устраивающих обе стороны. Занять цыган коневодством, огородничеством, ремёслами. Проводить с ними в местах их обитания разъяснительную работу, с целью остановки бесконтрольного размножения их, что приведёт к сокращению численности цыганского населения. Это ли, то ли, но народам постсоветских и посткоммунистических стран девать своих цыган некуда. И проблему с ними надо решать. Если этого не сделать, прошедший кровавый XX век учит нас, что может случиться.