- Добро пожаловать на представленье,
Дамы, господа, и дети!
Давайте испытаем каждого везенье,
Не зря попали вы сюда.
Пожалуйста, ещё немного потерпите,
Начнётся скоро шоу наше.
Улыбки, смех и радость уберите.
Не надо нам эмоций, умоляю.
Такие правила, теперь смотрите. - предупредил мужской голос из-за сцены.
По окончанию этих слов воцарилась минутная тишина, и никто не смел её нарушить. Ветер стих, и все звуки словно смолкли. Общее напряжение сдавливало дыхание, воздух стал колким и противным. Дети вжались в сиденья, стараясь спрятаться в тени сидящих впереди. Некоторые зрители даже дёргались, но не могли заставить себя подняться и уйти. Кто-то в зале начал сдавленно рыдать, зажимая рот руками. Многие просто поджимали губы и вцеплялись в подлакотники.
Атмосфера была угнетающей, и единственная, кто её не понимал - девушка, что впервые оказалась тут. Она с интересом и затаённым страхом перед неизвестным ждала представление, чувствуя мрачную обстановку. Запоздавшие на зрители торопливо усаживались позади, пристраиваясь на узких лавочках.
Прожектор осветил белоснежное натянутое полотно, и шоу началось с первым скрипом паркета. Из тишины грянула барабанная дробь. Величественно взыграли медные трубы, и высокий женский голос начал распевать балладу. На сцене появились тени. Тёмные и изящные, они грациозно двигались по полотну, и каждая эмоция была предельно ясна даже без слов - так точно они отражали чувства героев. Танец теней был завораживающим и вгонял в транс. Всему залу передавалось настроение мрачной пьесы, и даже малые дети молча хмурились, но даже не пытались шевельнуться или шепнуть хоть слово своему соседу по стулу, что было очень странно для их возраста. Девушка, что приехала из другого города, с интересом вглядывалась в тени, стараясь уловить каждую деталь.
Зрители, словно завороженные, следили за каждым движением, актёров, но по-прежнему никто не смел произнести звука. Страх и восхищение. Сердце трепетало, а в глотке застрял немой крик восторга и одновременно некого беспокойства. Но даже сейчас девушка ничего не говорила, лишь изредка тихо вздыхала или кашляла, так как нависшая в зале тишина была слишком зловещей в сочетании со тьмой ночи и поздней прохладой. Девушка была одета тепло на то время, но ей всё равно было зябко и неуютно, и душа словно вопила: "Сегодня случится что-то ужасное!".
Вдруг, на сцене из-за полотна появились люди в чёрных костюмах, а на их лицах были надеты белоснежные маски с узкими вырезами для глаз. Тем временем девушка обратила внимание на то, что уже через пару минут начнёт светать, и представление должно закончится. Грянет финал!
Люди в масках двигались быстро, но как-то нереалистично. Они скакали по сцене параллельно с тенями, и через минуту можно было с трудом различить где тень и где человек. Самое странное, что эти актёры, кажется, имели какой-то мотор, что вновь и вновь снабжал их бесконечной энергией - другие бы гимнасты при таких нагрузках хотя бы замедлились. Непривычная и неприсущая обычному человеку гибкость особо выделяла этих людей: они наклонялись под высоким углом в разные стороны, а потом быстро выполняли прыжок, и тут же сворачивались в клубок и катались по полу.
Вдруг, ударили в гонг - тени и актёры резко замерли в том положении, в котором были секунду назад. В воздухе было слышно лишь прерывистое дыхание и отголоски удара. Неужели финал шоу?
Внезапно, прожектор соскользнул со сцены, и стремительно полетел к девушке, на секунду ослепив её своим белым светом.
Вновь раздался знакомый холодный голос директора театра:
- Конец настал,
Пришла пора прощаться.
А вы, мадемуазель,
Извольте-ка остаться.
Фарфоровая маска
Из твоего лица
Прекрасней прежних будет,
Поверь в мои слова.
Мгновенно с плеч слетит
Пустая голова.
Девушка испугалась, и тщетно попыталась успокоить себя тем, что директор просто злобно пошутил. Однако, актёры в масках действительно взяли верёвки и приготовились пройти в зал. Люди вокруг кровожадно заулыбались, с любопытством наблюдая за происходящим. Девушка почувствовала взгляды зрителей на себе. Она попыталась встать и уйти из этого кошмарного театра, но что-то удерживало тело на стуле. Девушка пыталась кричать как можно громче, но голос словно пропал - ком в горле не давал выдать ни звука. Кувыркаясь и смеясь, люди-маски катались колесом по рядам, выискивая свою жертву. Девушка не могла даже сопротивляться - тело оцепенело и не слушалось разума. Паника затмила рассудок, и девушка уже плохо понимала, что происходит. Актёрам уже ничего не стоило пойти и взять девушку под руки и увести тужа, куда им надо. Они уже было схватили её, но в следующий же миг их внимание перехватил мощный боевой крик. Все, в том числе и зрители, удивлённо оглянулись.
Белое полотно разорвалось под остриём ножа, все услышали звук рвущейся ткани. Из дыры в полотне выскочил человек. Это был он, тот самый крикун. Его правая рука с ножом застыла в воздухе. Мужчина кричал, но его слова путались, потому в итоге из его глотки вылетали лишь вопли ужаса. Девушка похолодела - в дыре за спиной мужчины были видны люди в таких же чёрных костюмах. Но они не двигались - это были трупы. Их конечности были закреплены за кожу верёвками. Верёвки доходили до самого потолка, и очевидно, именно там был пункт управления телами. Лица их скрывали маски, но девушка, что сидела в зале, смутно догадывалась почему. Мертвенно-бледные тела несчастных людей болтались на веревках, словно куклы. Запахло формалином - запахом смерти. Директор торопливо и даже без рифмы объявил конец представления. Тем временем мужчина в маске кричал, и пытался сорвать с себя маску, но как он ни старался - ничего не выходило. И тогда мужчина обратился к залу лицом, и посмотрел девушке в глаза. Его взгляд горел желанием жить, и сейчас в нём угасала надежда. И она вспомнила, чьи это были глаза. Как и всегда, его глаза светись желанием жить, неугасаемый позитив излучало всё тело того мужчины, он был подобен вечному пламени. Но сейчас от прежнего вида сохранились лишь яркие глаза, в которых теплилась надежда. Ярко-зелёные глаза весны. Девушка не открывала свой взор от них, и пыталась встать, прорваться сквозь барьер и невидимые оковы неизвестного, примчаться к нему и спасти.
Она рвалась помочь ему, вскочить с чёртового кресла, и сорвать эту ненавистную маску. Маску, что была преградой из лжи и трусости человечества должна была разрушиться. Тени надвигались к мужчине, их лица оставались бесстрастными. Девушка широко распахнулась глаза, и только смогла протяжно горестно взвыть, умоляя пощадить нарушителя покоя театра. Но никто не поддержал девушку, хотя она так отчаянно вызвала о помощи. Всем было всё равно, зрители лишь облегчённо выдохнули и тактично отвели глаза в сторону, оставаясь безучастными ко всему. Никто не осмелся сказать своё слово и закончить этот кошмар - жалкие трусы! Тени взяли мятежника под руки, и потащили за кулисы. Мужчина свесил голову. По маске стекла одинокая горячая слеза. Единственное, что вырвалось за пределы маски. Глаза мужчины стали темнеть, и он обмяк. Он сдался, стал новой марионеткой опытного кукловода. Раб не хочет быть свободным.
Солнце поднялось над горизонтом, но в зале всё не стихал девичий плач.