Я рассуждаю. Посмотрела «Дядю Ваню» и теперь рассуждаю
Чехов в школе – «Хамелеон», «Каштанка». Да, ещё – «Вишнёвый сад теперь мой… Вся страна – это наш сад, и человек в ней работник!» Вот, пожалуй, и всё. Уже не в детские годы - «Три сестры», которые, увы, не помню, да кое-какие рассказы.
И вот теперь, вдруг, захотелось познакомиться с «Дядей Ваней». Во всех театрах, всегда… «Дядя Ваня»!!! Вот и захотелось. Наобум попался театр «Эт сеттера». Роль врача исполняет Лановой. Посмотрела. Чувства ошеломили. Спектакль ни о чём!.. Ну как же так? Не может быть, чтобы Чехов вот так - не о чём. Загадка. Мысль замкнулась и стала бегать по кругу – в чём дело? Всё-таки пусть и уже не молод, но Лановой же… Сам дядя Ваня не такой уж известный актёр, но всё же… Почему такое разочарование, пустота? Нет, понятно – дядя Ваня никому не нужный, лишний, трудился, но впустую, ничего не может сам, всё привык брать только с чужих рук. Бездельники Елена и профессор, качаются от лени… Работать надо, работать, что-то делать… Но, уж так всё кисло, пошловатенько. Волочащийся безуспешно дядя Ваня, скрытый греховодник врач. Ну, всё-то ни уму, ни сердцу…
Ведь не может же быть, чтобы Чехов, - и такая постнятина. И чем же народ так восхищается? И почему главный всё-таки дядя, а не врач, к примеру? Загадка. Параллельно заглянула на исполнение того же «Дяди» в Вахтанговском. Маковецкий, Вдовиченков… может там получше? Все бегают, как ошалелые… И в рецензиях зрителей на просмотр «Дяди» у вахтанговцев: «Так Чехова ставить нельзя». Я смотрела эпизодами, так что судить, можно так или нельзя, не могу. Но поняла одно – там я тоже вряд ли найду что-либо.
Я просто не смогла с этим жить. Надо читать! Читать!!! И не поленилась, прочла. Уже очень многое открыли мне имена: профессор – Сере бряков – это уже многое(!); фамилия дяди Вани – Войницкий – это тоже кое-что открывает; мать – Мария; врач – Астров – уж не от слова ли астрал(?)… Тут и Елена с Софьей тоже логически увязались. Да и возраст героев намного моложе возраста играющих их актёров.
И открылось!!! Открылось! Это - разочарование Ивана в вере, в Боге. Он всего себя посвятил ей. В любви к ней умерла его сестра (сестра – это слово-ключик). Елена, он часто называет её Helene, на греческий манер - факел, это та Красота, которая постигается при глубоком посвящении себя в веру. Эта Красота проходит мимо него. И наконец человек, который сажает леса(!!!)… Сажает берёзку и наблюдает, как она растёт… И в планах у него – 25 лет тому назад и 25 лет вперёд… Иван прозревает, что он обманут, что красота, которой он всецело дорожил, не стоит того. Она кокетничает с человеком, сажающим леса. Нет-нет, не принадлежит врачу-лесничему, но глубоко по сути так же греховодна, как и он. И дядя Ваня только потому, что это всё тот же Ванька Жуков, только значительно повзрослевший.
И всё встало на свои места, и Чехов засиял. Застёгнутый на все пуговицы Чехов немножко ослабил галстук и расстегнул ворот рубашки. И засиял!.. Засиял своим неповторимым блеском, всеми алмазами неба. И «отдохнём», читай «отдОхнем» - один из них.
У художников сегодняшнего дня это сияние Чехова я, к сожалению, не рассмотрела. Поэтому обратилась к экранизации 1970 (Михалков-Кончаловский). Там, конечно, Смоктуновский, Бондарчук, Мирошниченко и Купченко показывают своё мастерство. Но!!! Чехов там по-прежнему застёгнут. Разве только всё то же – «работать надо, работать, надо что-то делать» - весьма полезное для психологии раба.
Читать, читать и читать. Чехова не увидишь, если его не прочтёшь.