Элли наконец-то подарили морскую свинку. Забавное существо, с красными, как смородина глазами, неторопливо карабкалось на плечо девочки громко визжавшей от восторга.
- Папка, я тебя люблю!!!
- Элли, ты теперь несешь ответственность за живое существо, - мистер Роуллинг улыбнулся дочери, - Ухаживай за ним. Как ты назвала его?
- Са-аймон.
- Хорошо, Элли, давай посадим Саймона в его новый домик.
Роуллинг перенес свинку в аквариум наполненной травой и ветошью. Животное тут же засуетилось, устраивая себе гнездо.
- А ты, маленькая мышка, тоже давай в постельку.
- Ну, папа, можно я еще посижу с Саймоном?
- Нет, милая, тебе пора спать….
Мужчина уложил дочь в кровать и, подождав пока она задремлет, вышел в холл. Ванда пила вино сидя с ногами в огромном кожаном кресле. Напротив тихо бормотал телевизор. Она пригубила бокал и посмотрела на мужа:
- Уснула?
- Да. Она просто счастлива.
- Хорошо. – Ванда протянула руку. – Иди сюда…. Один свободный день с семьей…. Завтра ты снова выступаешь?
- Да. В Канзасе. Предвыборная ахинея о торжестве демократии. Сразу после полуфинала по бейсболу. Будет губернатор и пара голливудских задниц… Улыбаться, улыбаться и жать руки этим придуркам из толпы…. Я уже устал, дорогая…
- Сенатор Роуллинг… Это же звучит, мой милый… ну, поцелуй же меня….
Через два дня Саймон умер. Элли рыдала над трупиком свинки, растирая слезы по пышным, розовым щечкам на которых пунцовыми созвездиями высыпала аллергическая сыпь. Как сначала подумала Ванда, пока у самой на внутренней стороне бедер не проступили маленькие прыщики.
А еще через два дня в Канзасе вспыхнула эпидемия бубонной чумы. Первая из семи, постоянно мутировавших штаммов, опустошивших население Америки почти наполовину.