Впечатление от фильма «Нора» (2000)
Если вы не были на Таити, думаю, это не помешает вам прожить полноценную и счастливую жизнь. Экзотических мест на земле множество – все не объедешь.
Если вы не читали Джойса, это не помешает вам быть достаточно культурным и образованным человеком. Или помешает?
В третье тысячелетие человечество вступало крайне взволнованным, даже истеричным. Почти с мистическим страхом, как будто до этого не было первого, второго тысячелетия и десятков тысячелетий до нашей эры. Впрочем, может, человечество всегда волнуется при смене времен, но свидетелем и участником Миллениума мне лично довелось быть.
Тогда подводились всякого рода глобальные итоги в разных областях человеческой деятельности. В литературе, например, был составлен список лучших писателей 20 века. В первой строке списка значился ирландский писатель Джеймс Джойс с романом «Улисс». Вот тогда его имя впервые достигло моих ушей.
С «Улисса» я и начала. Однако он не пришелся мне по вкусу: какой-то сухой конгломерат, нагромождение фактов, аллюзий, отсылок. Словно читаешь не роман, а подробный пересказ литературной энциклопедии. Или даже не сам научный труд, а приложенный к нему библиографический список используемой литературы. Нет интриги - главного достоинства романа. Нет привлекательного героя, способного увлечь мое воображение в мир неожиданных коллизий. Нет и самих коллизий. Нет вообще никакой жизни на страницах: повествование вялое, пресное и безвкусное, как фарш из старых газет. Сколько раз ни принималась за чтение, дальше первой главы оно не пошло.
В списке фильмов для онлайн просмотра мелькнул фильм «Нора, 2000». Неужели опять Ибсена экранизируют? Читаю: «Биографический фильм о страстной любви ирландского писателя Джеймса Джойса и Лоры Барнакл, ставшей его музой и женой».
Ах, вот и снова Джойс! Думаю, может, через Нору, музу и возлюбленную писателя, смогу найти к нему хоть какой-то подход.
Смотрю фильм, как рядовой зритель, никогда не бывавший на Таити и ничего не знающий о Джойсе.
На экране молодые люди, с уже определенными наклонностями: он любит алкоголь, она любит секс. Отношения между ними возникают мгновенно, по принципу «рыбак рыбака видит издалека». Не успеваю понять: это уже любовь?
Герои все время говорят о чувствах, но, похоже, сами этих чувств не испытывают. Поэтому и мне они не передаются. И зритель, наверное, остается бесстрастным и равнодушным, не вовлеченным в сюжет. Да и сюжета определенного нет: вялый набор эпизодов, незначительных фраз, непонятных аллюзий (например, явление матери героя). Пока удается понять одно: она хочет быть замужем и владеть мужчиной, он хочет писать и быть свободным от семьи.
Что может их связать? Он человек слабый, безвольный; она – сильная и волевая. Она как стойкая прямая мальва; он как бесхребетный вьюнок, нуждающийся в опоре. «Мальва, обвитая вьюнком» или «вьюнок, обвивший мальву» - это символы любви или каких-то других отношений? Своеволия и эгоизма, например. Бесчисленны лики любви. Допустим, любовь бывает и такая.
А муза? Муза возвышает, вдохновляет, окрыляет поэта. Даже если он алкоголик. Наш герой вдохновляется тем, что провоцирует жену на аморальное поведение и свои-ее сексуальные чувства делает предметом всеобщего достояния, предметом своего творчества. Получается аморальная литература? Что ж, и у литературы бесчисленные лики.
Но что фильм в итоге дает зрителю? Да, прибавит ему знаний о человеке, узкоспециальных. Ученого-физиолога или психиатра такие знания, возможно, и обогатят. А вот простого человека, никогда не бывшего на Гаити, разрушат. Потому что разрушают веру в Человека, низводя его до уровня аморального существа.
Да, неприятное послевкусие у фильма.
Фильм хоть и «Нора», но все же о Джойсе. Не хочется верить, что он сделан по рецепту коммерчески успешных фильмов: «возьмите по вкусу грязи, мыла, секса, смешайте все и добавьте острой приправы – реального имени эпатажной личности». Я не была на Гаити, но слышали о тех местах, и мне не хочется верить, что там все так мерзко.
Узнала я, как любил Джойс, узнала из чужих уст. А что писал о любви но сам?
Повсюду — тьма. Повсюду — тишина.
Но где-то под беззвездным сводом ночи
Трепещет все пронзительней и звонче
Далекой арфы тонкая струна.
О чем поет она?
Она поет: «Любовь, ты посмотри,
Дома и вещи, люди и природа —
Все жаждет только одного: восхода.
Скорей ворота настежь отвори
Для ласточек зари.
Мы молимся тебе, Любовь! Внемли»;
И внемлет им Любовь в ночи безлунной.
Так пусть не затихает голос струнный
И там, в небесной огненной дали,
И здесь, в глуши земли.
Джойс пришел в литературу в период смены времен, когда 19 век уступил место новому, 20-ому. «Новому» не потому, что отсчет снова начинался с нуля, а потому что 20-ый век привел с собой нового человека.
Накопившиеся изменения в науке, экономике, политике, социуме требовали нового человека, способного существовать в новой среде. И человек обновился. Не все человеческое в нем – мысли, чувства, поступки, отношения – изменились в равной степени. Наибольшие перемены произошли в наиболее чувствительной области – нравственной. Они и позволили новаторам (новым людям) выдвинуть новый лозунг «цель оправдывает средства», который в искусстве проявился как символизм.
Символ пришел на смену образу. Символ передает не объективную суть явления, а смутное и неопределенное индивидуалистическое представление поэта о мире. Символизм требовал подходить к действительности через тонкие намеки и полутона. «Никаких цветов: ничего, кроме нюансов», - писал Поль Верлен. Однако неясности, недосказанности становятся причиной разнотолков, непонимания, извращения авторского замысла символистов.
Джойс расплату за свое новаторство испытал сполна. Многие критики нашли в его стихах пародийный смысл, извращали стихи, показывали, что чуть ли не любую строку можно вывернуть наизнанку и обнаружить под лирикой фарс или непристойность. Так, в названии сборника ранних стихов Джойса «Камерная музыка» («Chamber Music») критики нашли некий второй, неприличный смысл, по созвучию связав название со словом chamber pot (ночной горшок); впали в преувеличение и полностью исказили содержание стихов.
Но ведь Джойс сознательно балансировал на грани поэтического и непристойного, чтобы привлечь внимание к своему творчеству, и обижаться ему не на кого. Были символисты, которые использовали и более простые способы заявить о себе. Достаточно было надеть на себя желтую женскую блузу и выдвинуть лозунг «Сбросим Пушкина с корабля современности!» Что ж, кто на что горазд.
В прозе в это время появляется новый художественный стиль – «поток сознания», отрицающий сюжетность, временную повествовательность в прозе, до предела обостряющий внимание к субъективному, потаенному в психике человека. Вершиной литературы «потока сознания» явился роман Джойса «Улисс» (1922), показавший одновременно вершину и исчерпанность возможностей метода «потока сознания»: лишенное нравственности «исследование внутренней жизни человека приводит к размыванию границ характера, а психологический анализ нередко превращается в самоцель».
На смене времен, провожая второе тысячелетие, человечество внесло имя Джойса в список «100 гениев и кумиров 20 века» за его вклад в мировую культуру. «Улисс» был назван « демонстрацией и подведением итога под всем движением модернизма».
Таким образом, Джойс "открыл" модернизм (символизм) и "закрыл" его. Как нежизнеспособное направление в литературе. Что вполне естественно и справедливо: дети, зачатые в сексуальном извращении, долго не живут.
Мировой кинематограф напомнил о Джойсе фильмом «Нора» (Ирландия, 2000, реж. П.Мерфи), повествующем о становлении личности писателя и о его музе, вдохновившей Джойса на создание образа Молли Блум в романе «Улисс».
К чести фильма хочу отметить его стиль, точно резонирующий со стилем самого Джойса: бесстрастный «поток сознания» человека, находящегося в алкогольном опьянении - сухой, бесчувственный, почти бездуховный…, как фарш из старых газет.
Как был Джойс «широко известен в узких кругах» литературных эстетов, так там и остался.
И если вы не видели фильма «Нора» и не читали Джойса, то, думаю, вы ничего не потеряли. Или потеряли?