К началу августа жара спала, и ребята меньше бегали купаться на речку. Юльке бабушка так и сказала:
«Вода ноне холодная стала. Илья Пророк лединичку в Оку пустил. Вон, слышь, гремит, опять едет…»
Тут бабушкин звонкий голос переходил на таинственный шепот, и она осеняла себя крестом. Где-то вдалеке гремел гром и чернели тучи. Видимо, у святого были свои нерешённые задачи. Но как усидишь дома, когда ещё тепло, и лето манит на улицу, на простор...
«Айда в Тагаву!» - предложил подбежавший к окошку Славка.
«Там уже все собрались: и Серёга Лёвочкин, и Иринка и - Галка. Может, Наташка тоже пойдёт. Говорят, орехи поспевают. Серёга с Вовкой недавно туда бегали, столько набрали, полные рубахи напудили…» - взахлёб, почти скороговоркой выпалил коренастый пацан, и глаза его, озорно прищурившись, брызнули синевой.
В Тагаву шли весело. Славка всё рассказывал какие-то истории. Худенький, загорелый Серёга его постоянно перебивал и старался уточнять разные детали, как бы делая более значительным своё присутствие в каждой истории. Девочки слушали рассеянно, потому что их постоянно что-то отвлекало: то какой-то яркий цветок, распустившийся на обочине поля, то котята, пригревшиеся на солнышке возле скотника, то поздние ягоды малины, кое-где свисавшие с куста. Их же непременно надо было сорвать кому-то первой и отправить в рот…
Юлька помнила наказ бабушки: не брать котят на руки и не тискать. Очень хорошо ей запомнилось, как прошлым летом заразилась она лишаем от такой чрезмерной любви к маленьким очаровашкам. Пришлось лечить эту заразу до самого отъезда в Москву. Обидно, конечно, смотреть и не трогать. Вон, местные играют с котятами, и всё им нипочём.
Склоны Тагавы заросли густым орешником да рябиной. Кое-где росли дички яблони. Серёга, красуясь перед девочками, сорвал яблоко и, не морщась, с хрустом начал смачно жевать, всем своим видом как бы показывая, как ему это нравится. Юлька сморщилась, но промолчала.
Порвали орехи в разных местах, наклоняя ветки и забираясь то выше, то ниже.
«Рано»,- решительно подвёл итог Славка.
« Пустые или молочные… Сладкие, конечно, но много не соберёшь и не сохранишь. Пусть дозреют. Позже придём, через недельку», - по-хозяйски распорядился он.
«Девочки, а может быть, рябины немного соберём, наделаем украшений. У бабушки марли попрошу на костюмы. Устроим концерт для взрослых с народными танцами».
Юлька вытянула две руки к небу и, качая головой в такт движению рук, пропела несколько запомнившихся слов из недавно увиденного в деревенском клубе индийского фильма:
« Абарая бродяга я…».
Всем эта идея понравилась. А Юлька подумала:
«Наделаю бус, серёг и браслетов для костюма и ещё подарю бабушке. Ей это должно понравится. Пусть порадуется».
Юлька мысленно представила улыбающееся лицо бабушки с лучистыми разбегающимися морщинками и сама зажмурилась от счастья.
Через много лет, пытливо изучая карты местности, Юлька узнает, что не было никакой Тагавы, а был Тогайский буерак, названный так в честь князя, правителя земли мордвы и разрушившего рязанское княжество в 14 веке. Только старики об этом ещё помнили да по - своему толковали…