3. Приехали
Она только теперь начала потихоньку привыкать к тому, что видела вокруг. Такую огромную квартиру она встретила впервые в жизни. Начать можно было с того, что замок на двери считывал отпечаток пальца… Уже после этого заходить туда она раздумала, но кто б ее спрашивал?
За дверью скрывалась просторная, причудливо исполненная ромбовидный холл-гостиная, с огромным круглым красным *Красным, Карл!* диваном прям посередине, которая потрясала воображение. Диван был составлен из частей, которые можно было отстегнуть от сердцевинки, и растащить по комнате пуфиками. Все еще красными.
Слева гостиная начиналась с углового шкафа. Этот скос вел прямо в... спальню. Да. Каждый день — сразу налево. Следующая дверь на этой же стене оказалась входом в первую гостевую комнату.
Вслед за ней была скошенная стена, ведущая в продолговатую кухню, условно поделенную напополам - на зону для приготовления, и столовую, больше похожую на балкон. Панорамное остекление правой (после кухонного гарнитура и условнго зонирования) и противоположной от двери стен с огромными напольными кадками с деревцами делали столовую больше похожей на верандочку на 21м этаже. В кухонной зоне прям посреди пространства стоял другой стол — побольше и повместительней. Он только что проговорился, что сам не готовит. У него есть домработница.
Да, не стол. Проговорился. Но стол тоже был суперский.
А она — то думала, заходя сюда «лишь бы не капало»….
Напротив входа был выход на балкон. Он так и назывался: балкон. Хотя по размеру едва ли не превосходил остекленную часть кухни. Здесь по периметру вдоль окон и стен стоял один непрерывный диван, прерывающийся только чтоб пропустить внутрь. Посредине стоял столик. Фруктовницы, бокалы для напитков. Он явно любил принимать гостей. Диван был желтого цвета. Кажется, на нем можно даже спать.
Напротив кухни была гостевая. Рядом — еще комната. И еще. 4Х-комнатная квартира.
И да,в холле не оказалось туалета. Оказалось, по ванне и уборной имеется в каждой из комнат. Занавес… 4 квартиры в одной...
Ну а последний скос к входной двери был входом в гардеробную. *Гардеробную, Карл!!*. Целую комнату одежды!! Размером в ее комнатку дома!
От головокружения она присела на красный диван. Оказывается, если его дополнить такими же разбросанными ко холлу пуфами, то развернув отсоединенные, их можно поставить кругом вокруг какого-нибудь стола. Тут же, между гостевыми дверями посреди правой стены стоял невменяемого размера телевизор, рядом на полу болталась игровая приставка.
Очень мало мебели. Очень много пространства, почти пугающего. И везде — гигантизм, как в домике у Гулливера.
У них, наверное, целый дом — размером с эту комнату с балконом. Не квартира, а стадион.
Хозяин оказался неразговорчив, и большим гостеприимством не отличался. Пока закипала кофемашина, он, уже переодетый бегло и неряшливо провел экскурсию. Но ей хватило. Впечатлений.
Чуть раньше она почти даже не заметила, как он провел ее через охрану на входе, и холлы с лепниной как в театре, поднял в лифте на 21 этаж, отомкнул голыми руками, небрежно махнул рукой в качестве приглашения. и метнулся стягивать с себя мокрую одежду. Вообще не заметила. Как потемневшие русые волосы взъерошились, а густые татуировки обнаружились на руках во всю длину, и на груди.
Настя просто села, прибитая всем этим масштабом, на красный диван. И претворилась мебелью. Вскоре ей прилетела сухая рубашка. Белая, как назло. На ее темное промокшее белье. Но она нашла в одной из гостевых — плед.
Попивая горячий чай на ошеломительном балконе, пока хозяин куда-то звонил, она смотрела на светящуюся панораму реки, и думала, что де-то там теперь плавает ее сумочка. Со всеми надеждами. Хорошо, что она сегодня не положила туда смартфон и паспорта, и медкнижка осталась тоже.
* * *
Парень не казался рад гостям, но потихоньку объявился на балконе, с чашечкой кофе, и даже разговорился. Он оказался ленивым, и потому расслабляющим собеседником. И она вскоре согрелась в пледе, который он осмотрел весьма критически, видимо, припоминая, когда это он успел так разойтись в гостеприимстве... Он ни о чем особо не спрашивал, и это успокаивало. Переброска фразами легонько касалась то новостей, то книг, которые были разбросаны и рассовано о тут, то там по всей необъятной квартире.
Одну из книг пошли искать в спальню. Там, обнаружился еще один балкончик. И снова гигантское остекление от потолка до пола. Он обнаружил на комоде разбросанные вещи, и принялся механически рассовывать их по местам. Она механически присела, загипнотизированная фоновыми движениями и голосом.
Потихоньку стемнело. Теперь картина за стеклами впечатляла еще больше. Страшно было даже двигаться, чтоб не спугнуть эту красоту.
Бездна за стеклом дурманила голову. Уют небольшой, хорошо обжитой комнаты убаюкивал. Новый друг через 3 часа вполне содержательного и беспечного общения казался изведанным и понятным.
Он стоял, облокотившись плечом на стеклянную стену, и, слегка отведя в сторонку занавеску, смотрел в темное манящее пространство за окном. Она рассматривала густые художества на его руках.
- У тебя много татуировок?
- Много.
Знаки на теле казались какими-то древними сакральными письменами, которые следовало немедленно разгадать, постигнуть, пропустить через себя. Подключиться к ним, чтоб познать нечто важное и необходимое немедленно.
- А они - шершавые, или гладкие?
- Попробуй…
В его словах не было ничего провокационного или настораживающего. Просто дозволение.
Она подошла ближе, коснулась кончиками пальцев его руки ниже локтя. Попробовала. И прилипла. Скатилась по руке к кисти. Чувствуя безмолвное позволение, последовала геометрическим дорожкам. Что то спросила о рисунке солнцем, он ответил тихи голосом из глубины. Не поднимая взгляда, разглядывала зигзаги, узоры и абстракции, создающие единую композицию и распадающиеся на самостоятельные фрагменты. Исследование казалось слишком поверхностным на расстоянии. Она убедила себя в самостоятельности рисунков, и пошла гулять по ним, не поднимая взгляда. Не слыша и не осознавая. Потом нырнула пальцами в распахнутый ворот рубашки, вдоль шеи, ища новые пути. Он наклонил голову, показывая что-то на ключице. Она приблизилась, он услужливо наклонился. Внезапно повернул голову навстречу, и сознание ее кувыркнулось.
Она познакомилась с новыми «финтами» его губ.
Рубашка на нем была застегнула так небрежно, что распахнулась, когда он наклонился и подался вперед. Она выкинула ладони вперед, чтоб оттолкнуться, но они тут же попали в ловушку, распластавшись по его коже на торсе.
Влипла. Полностью.
Он ни на чем не настаивал. НО он оказался так прост и доступен, так обезоруживающе спокоен, что…
покатилось.
* * *