…landet, d;r alla v;ra kedjor falla…
Edith S;dergran
Если ты читаешь это, значит, меня нет.
Ты можешь не соглашаться.
Но меня нет.
Меня нигде нет.
Тебе не стоит меня искать.
Но если ты читаешь это, значит, ты обязательно будешь искать.
Ты не поверишь, что меня нет.
Ведь как только ты решишься это признать, тебя тоже не станет.
Ты ждала меня. Ты ждешь. Ты будешь ждать. Не пытайся меня обмануть. Ты закрываешь глаза, вдыхаешь воздух, затхлый воздух большого города, ты напрягаешь мышцы и сжимаешь кулаки. И ты пытаешься убедить себя в том, что ты похоронила меня.
В тот самый раз. Особенный раз. Когда ты ждала. Из последних сил. Ты ждала. И ты пообещала себе, что это последний раз, когда ты ждешь. И ты похоронила меня. Прямо там, на кладбище, где ты искала живых среди умерших. В глазах каменной девочки, оплакивающей свою потерю. Ты была совсем как она – поникшая, потерянная, отчаявшаяся. Ты хотела стать совсем как она – каменная. И ты похоронила меня. Потому что ты ждала так долго и беззаветно, что у тебя больше не осталось сил ждать. Сейчас или никогда. И ты похоронила меня.
Тебе легче? Я знаю, что нет. Потому что меня нельзя похоронить. Нельзя убить то, что уже мертво.
Меня никогда не было. Меня нет. Меня никогда не будет. Ты ведь знаешь это. И это убивает тебя. Нет, не я. А то, что ты знаешь, но все равно веришь. Потому что если ты решишься меня отпустить, у тебя ничего не останется.
Ты звала меня. В своих мыслях. В своих желаниях. Ты проклинала меня. Потому что тебе нет покоя. Нигде. Никогда. Всегда мало. Всегда недостаточно. Ведь ты даже не знаешь, что ты ищешь. Ты просто не можешь не искать. Ты всегда жаждешь большего. Необъяснимого. Неподконтрольного. Несуществующего. И ты теряешь время. Ты теряешь жизнь. Ты теряешь себя. Но твой голод не утолить. Потому что я и есть твой голод. И ты не можешь меня убить.
Лето
Ты бродила по городу, как призрак в предрассветном тумане. В полном безмолвии сонного утра. Только редкие крики ворон и испуганный заяц в кустах. Укутанные в тени арки старых домов. Эхо от твоих каблуков по каменной мостовой. Ни одной живой души. Только призраки, таящиеся в сумраке узких улиц. Алый сигнал маяка. И постепенно проявляющиеся краски. В сером забрезжила пастель. Облака стали похожими на сладкую вату. Сумрак растворился в сахарных оттенках. Вода стала светлая как полупрозрачная акварель. Голубая, как небо. Словно небо спустилось на землю, искупалось в прохладном море, оставив в нем свой след непостижимо прекрасного. Солнце бледно кралось сквозь черные верхушки сосен. Солнце не хотело просыпаться. «Ты не знаешь, что я здесь, так близко, совсем рядом», - прошептали твои губы. В предрассветном тумане фантазий. Ты пожелала мне сладких снов. «Ты никогда не узнаешь». Ты никогда не узнаешь.
Осень
Под ногами покачивались деревянные доски. Над головой было абсолютно черное небо. И вода. Справа. Слева. Впереди и за спиной. Бездонный мрак с серебряными отблесками.
Ты стояла на мосту, больше похожем на самодельную лестницу из тонких брусьев. Расправив плечи, подняв лицо, словно подставив его под лучи лениво просыпающегося солнца. Но солнца не было. Света не было. Только мрак. И вода.
Ветер пронизывал насквозь твое тонкое пальто, твою кожу, твои глаза. Его суггестивный вой впадал в раскатистый стон моря и растворялся в полифонном шепоте тростника.
Ты хотела впустить ветер в себя. В свои мысли, свои чувства, свои воспоминания. Чтобы больше не было ничего. Только ветер. На несколько секунд. Только ветер.
Мост горбился и выпуклым шаром поднимался к крошечному острову в самом центре города. На острове были только камни и скамейки.
Долговязые стебли тростника сгибались под силой ветра. Изредка их освещали фары проносящихся по дороге машин. Свет бежал по кругу. Справа через мост налево. Слева через мост направо. Тогда бревна тряслись еще больше. Странно, что они не наскакивали на каменный остров.
Серебрящаяся рябь встревоженного моря. Дергающиеся над ним доски. Расшатывающаяся вселенная.
Ты была почти так же свободна, как ветер. Почти. В эти несколько секунд. Ты впускала ветер в себя. В вечерней ноябрьской мгле. Ты была свободна. Почти.
Фрея затопила твою душу. Оборвала твои нервы. Растрепала твои мысли. Безжалостная Фрея опустилась на промокший город. Со всей силы взметнула Брисингамном. Проснись, проснись, лежебока. Брызги взметнулись как гейзеры.
Ветер в твоих легких. Буря в твоем сердце. И черная-черная вода кругом.
Зима
Пушистые снежинки приземлялись на крылья лебедей и тонули в их пафосном оперенье. Утки молча уступали дорогу увесистым льдинам, отколовшимся от плотной серебристой корки у самого берега. Там тонкая речушка была взята в плен беспощадными силами природы. Там ее воды сначала замедлили свой ход, словно стрелки на часах в момент ожидания чуда, потемнели, собираясь дать отпор и, захваченные врасплох, остановились, покорившись неминуемому.
Там подо льдом томятся в неволе озорные русалки. Они танцуют свои шаманские танцы и приносят жертвы своим грозным богам в надежде на солнце.
Снег упал на ресницы. На щеки. На губы. Холодные мимолетные прикосновения.
Рука взметнулась вверх. В утренней тишине отчетливо раздался звон монет. Только мгновение. Лишь одна кратчайшая встреча металла с металлом. И всплеск в самом центре речушки. Там, где самый хрупкий лед. Упали хрупкие мечты. В самые непокорные воды уже сдавшейся реки.
Покрытые снегом, как инеем, утки рванулись к потревоженной воде. Их надежда на хлебную крошку исчезла при первом же столкновении клюва о клюв. Монеты пошли на дно.
Там их отыщут любопытные русалки. Они вплетут их себе в косы или сделают ожерелье. Люди постоянно бросают им монеты. Неужели они, правда, думают, что русалки будут молиться за их возвращение? Они никогда не будут просить своих богов за восторженных чужаков, выменивающих решения судьбы на медяки. Их сердца не согреет даже самое жаркое солнце. Там, под водой им нет дела до глаз, с мольбой взирающихся в бесконечную вереницу волн. Их не тревожит надрывный стук в экстазе молящегося сердца. Их шаманский танец только для них самих.
Снег таял в твоих следах. Снежинки быстро заполняли образовавшиеся на белой земле пустоты. Ты шла, не глядя назад, словно по велению всезнающей ведьмы, давшей строгий наказ попрощаться и уйти без оглядки.
Ты хотела верить, что это сработает. Или может быть, ты просто хотела уйти. Пока еще могла это сделать. Минутой позже, и ты осталась бы здесь навсегда. Стала бы смелой и сильной. Глубокий вдох – и ты поплыла бы в окружении лебедей. Быстро и торжественно. На самое дно. Туда, где танцуют русалки с промерзшими сердцами. Может быть, там ты нашла бы покой. Ты вплела бы в косы свои монеты и помолилась бы новым богам за то, чтобы никогда не возвращаться обратно.
Но ты уходила прочь. Надежда впивалась в сердце шипами «кошачьих лап», заставляя его бороться за жизнь. Ты уходила в метель, в белую дымку неизвестности, с надеждой вместо утешения и с прошлым вместо будущего.
Весна
Весна, напрягая до боли и треска все жилы, прорывалась сквозь набрякшее холодной мутной водой небо. Острые стрелы лучей, обмакнутые в быстродействующий яд, воспламеняющий ещё живую плоть, чтобы смешать ее с общей бесформенной массой грязи, вонзались в обуглевший снег, в обнажающуюся, расстающуюся со своим пеньюарам землю, у которой, как у безмолвного ребенка, отобрали последнюю защиту.
Ты все еще верила. Ведь ты все еще верила? Даже будучи в мыслях рядом с каменной девочкой на кладбище. Даже зная, что чудес не бывает. Ты продолжала ждать. Сидя над могилой, в которой меня похоронила.
Грязный, впитавший в себя все зловония земли, снег разразился местами тлетворным запахом подснежника. Словно мерзлый картофель. Приторно сладкий и едкий.
Природа просыпалась, как полумертвый Вий – чтобы со временем снова погрузиться в сон, утратив еще одну частицу себя и еще на одну весну стать дальше от жизни.
Меня никогда не было. Нет. И не будет.
Ты всегда будешь ждать. Ты превратилась в одно большое ожидание. Неизвестного.
Лето, осень, зима, весна. Ты будешь ждать. Глядя в печальные глаза каменной девочки. Ты будешь ждать. Слушая ветер, вглядываясь в черную воду, блестящие камни в которой так похожи на черепа. Ты будешь ждать. Пока русалки танцуют подо льдом. Ты будешь ждать. Ты не можешь меня отпустить. Я – вся твоя жизнь.
И пока ты способна чувствовать боль, ты будешь меня искать.
А когда ты утратишь надежду, подбери со дна свои монеты, вплети их в косы и засыпай, там, где танцуют русалки.