Эротическая сказка, писалась исключительно для Марка, человеку, которого я любил и которому доверял.
Произведение не было отдано целиком, в связи с потерей интереса ко мне и к тому, что я делаю.
Текст изменен и существенно дополнен.
***
Как и было обещано Марку, Ллойд с Бажаном вернулись за ними, лишь только солнце поднялось выше утеса, где располагаясь скрытая от людей бухта.
Предусмотрительный и уверенный в успехе превращения биолог захватил одежду для новоиспеченного человека. С ней произошло много забавляющих всех минут, когда, например, Грей надевал штаны то, хохоча от своей неуклюжести, чуть не упал, запутавшись в ногой в штанине. Но Марк был начеку и успел схватить его за руку.
- Давай, я тебе помогу, - предложил он, подтягивая штаны и завязывая пояс.
- Быть человеком так сложно! – поделился с ним Грей. - Надо столько всего уметь и знать! Я вот даже вашу одежду не смог одеть с первого раза. А сколько еще мне придётся делать, чего раньше было мне просто не нужно! Но мне всё нравится, даже когда у меня не получается!
- У тебя всё получится, любовь моя, - ответил Марк. – Ведь я всегда буду с тобой и всему научу.
Перебравшись на катер, и рассказывая Бажану и Ллойду обо всём, что было с ними ночью, как Марк строго исполнял наказ ведьмы и тем спас Грея, они под восторженные восклицания, все вместе отплыли на остров. Там Грея и Марка ждал их собственный домик, где они и стали жить.
Ноги Грея были очень слабы в первые дни после обращения его в стан людей. И пока они набирали силу, Марк ухаживал за своим возлюбленным самым тщательным образом, выполняя любые его желания и просьбы. Например, постоянно таскал ему на завтрак королевских креветок, морских гребешков и мидий, которыми привык питаться в море Грей. Однажды он рискнул сменить меню, и принес обыкновенную картошку с огурцами. Грей, попробовав незнакомую пищу, восхищено кивнул и сказал:
- Вкусно! Неси еще. Хочу человеческую еду. Я же всё-таки человек!
Немало хлопот было с новой одеждой для Грея, не привыкшего в водной стихии ничего носить.
Ему все тёрло и мешалось. Он никак не мог понять, зачем людям вообще эти тряпки, кода ходить голым так легко и приятно. Грею так нравилось новое тело, особенно ноги, что не он хотел его скрывать под одеждой.
Когда Ллойд узнал от Марка об этой маленькой проблеме, то посмеялся и сказал, что никаких препятствий не видит в том, чтобы всем на острове ходить, в чем мать родила. Гостей у них не бывает и пока лето и жарко, каждый ходит, в чём пожелает, а вот когда похолодает, Грей быстро разберётся для чего всё-таки нужна одежда людям. На том и порешили.
Грей спокойно принимал всю заботу Марка о себе, пока был слаб, и совершенно не капризничал. А зачем? Он видел, как старается Марк и как счастлив, что может делать столько всего только для него одного. Он был единственным. И главное, теперь вечерами они ложились в одну постель. Первые ночи им было так радостно, что никому из них не надо уходить, когда на вечернем небе зажигались звезды.
Они долго целовались, шептали друг другу слова любви и засыпали. Марку, конечно, хотелось большего, но он боялся навредить Грею и терпеливо ждал, когда возлюбленный восстановится полностью, привыкнет к человеческому телу и образу жизни на суше. От него не ускользало, что при поцелуях плоть Грея оживала и, раскрываясь прекрасным мужским цветком, поднимала гордо свою головку.
Но однажды их поцелуи слишком затянулись. Грей не хотел отпускать Марка и просил поцеловать его ещё и ещё.
- А то плохо спать буду, - хитрил бывший русал. – Поцелую ещё здесь и здесь.
- Сладкий снов, - снова целовал его Марк, не сдерживая улыбки. - Спи же, неугомонный. Уже поздно… Ах, что ты делаешь….
- М-м-м-м… сладких, очень сладких… ещё… - тянулся к нему Грей.
Марк уже и сам не хотел отрываться от губ Грея, а тянущее внизу желание просило не останавливать возлюбленного и дальше.
«Не рано ли», - всё же беспокоился Марк, когда поцелуи Грея стали спускаться по шее и ниже. - «Я же могу остановить его… ах, нет… уже не могу… ладно…»
Губы Грея коснулись его плоти и Марк сдался окончательно.
«Думаю, это совсем не навредит Грею… Я так давно мечтал об этом… Ах.... любимый… ещё…»
Грей с воодушевлением принялся за знакомое дело, прекрасно помня, какую радость доставляет эта ласка Марку. Марк стонал и выгибался, не забывая подбадривать Грея руками. Не сдерживая свою страсть, полностью отдавшись своим ощущениям, Марк вознеся на вершину наслаждения и вот уже Грей с удовольствием глотает, вырвавшуюся страсть из недр плоти поэта.
- А теперь я! - опрокидывая его, сказал Марк. – Располагайся поудобней, любимый. Ты сейчас узнаешь, как это быть человеком, которого любят, и как я мечтал сделать это с тобой, и чтобы ты чувствовал, как и я!
Грей, не знавший до сих пор таких ощущений, покорно лег на спину. Первые же прикосновения губ и языка к его плоти вызвали у него бурю эмоций.
- Боже… Марик! Как это… Прекрасно! - стонал он. - Еще… ещё-о-о-о.
- А так? – улыбаясь любимому, спросил Марк, и стал медленно насаживаться ртом на мужской цветок Грея.
- М-м-м… - выгибался Грей. – Я только теперь понял, о чем ты мне раньше говорил… Я куда-то улетаю, Марик… может в рай?... ах…
Марк, чувствуя, что Грей на грани своего первого в жизни экстаза засосал интенсивнее и …
- А-а-а! - громко застонал Грей и рот Марка стал наполняться густым нектаром его пульсирующего цветка. - Это волшебно, Марик! Сладостно!… А-ах…! Вот оно как бывает! Рай на земле! Счастье!
Марк был счастлив: Грей всё чувствовал и мог разделить с ним его телесный восторг. То, о чем он так мечтал – сбылось!
- Я хочу испытать радость снова, - ласкался Грей к Марку, когда они немного отдохнули от первого совместного в своей человечьей жизни друг возле друга экстаза.
- Мой голодный, мой ненасытный, - целуя, сказал ему Марк, - Я тоже хочу тебя. Но сейчас мы сделаем это по-другому. Ты… не против?
Глаза Грея вспыхнули огнем:
- Я очень этого хочу! Чтоб ты меня… Как того мальчика на берегу…
- Да, именно так, - подминая Грея под себя и ложась на него сверху, сказал Марк. - Подними ножки, любимый... – ласково сказал он. - Раскройся мне… В первый раз будет немного больно, но потом ты привыкнешь. Я всё сделаю осторожно… - нежно шептал Грею Марк.
- Я не боюсь боли. Я не боюсь ничего, когда я с тобой… хочу тебя… всем телом… дать тебе то, что у меня теперь есть… Я хочу всего тебя чувствовать в себе! Я мечтал об этом столько ночей и дней!
Немного волнуясь, Марк заботливо нанес на свою плоть и на девственный анус любимого легкий гель. Затем, под стоны Грея, пальцем растянул и подготовил его к первому любовному вторжению, не забывая постоянно целовать при этом. Марку было важно не напугать и не оттолкнуть болью своего возлюбленного, поэтому он не торопился. И только когда убедился, что тугое колечко достаточно растянулось и расслабилось, расположился поудобнее, взял в руку свой уже давно каменный жезл. Затем медленно и плавно стал вводить его в тесный, не знавший таких гостей, анус Грея.
- … больно, любимый? Скажи мне, когда остановиться… - заботливо спросил Марк. -… если будет невыносимо…
- Нет-нет! Не останавливайся… Я хочу его весь в себе… Я хочу его ЧУВСТВОВАТЬ…- мотал головой Грей. - Хочу тебя чувствовать!
Марк медленно ввел свою плоть до конца и когда его яички столкнулись с яичками Грея, остановился. Вот этот миг! О котором, он когда-то мог только мечтать! Марк хотел навсегда запомнить этот момент, когда они впервые стали одним существом.
«Любимый… я в тебе… ты мой... Твой…», - слова бессвязно срывались с их губ, когда Марк медленно стал двигать бедрами, постепенно наращивая темп, слушая сладкие стоны Грея под собой . «…Мой мальчик, мой русал… мой… только мой… теперь и навсегда».
В эти мгновения их первой близости, Марк точно знал, что наконец-то, обрел то самое «нечто», что не давало ему покоя и полного удовлетворения, то, что так долго искал в других юношах, и не мог найти. Он же всегда знал, что это был Грей… ВСЕГДА!!!
- А теперь и я могу дарить тебе счастье… Радость, как когда-то ты давал мне, совершено не подозревая насколько это для меня важно… Всё то, что я хотел дарить тебе всегда…Всю свою жизнь, любимый! Я так счастлив!!! – горячо шептал в ухо русала Марк.
Грей внезапно выгнулся, и забился под ним в сладких конвульсиях.
- Ах! Марк! Это ещё сильнее! Ещё слаще! – закричал Грей.
На живот Марка упали первые горячие струи нектара.
- А-а-а! - изливался и в него Марк. - Моя ты радость! Ты чувствуешь? Чувствуешь?!
- Да! Да! Я всё чувствую!!! Радость...!!! Счастье! Я люблю тебя!!!
- Я люблю тебя!!!
А вечером над постелью молодых людей появилась новая картина, где двое идут по солнечной водной дорожке. Они смотрят друг на друга с бесконечной любовью и нежностью, и у одного из них длинные развевающиеся по ветру волосы…
***
- Вот, великовозрастные деточки, и кончилась сказка… - наливая хорватскую водочку, произнёс сказочник.
– Какую же сладкопаточную хрень я рассказал в конце, - вздыхая, виновато сказал он и отпил вкусную. – Как меня самого не стошнило при этом. Ваше здоровье! Оправдывает ли меня то, что конец сказки я почти не стал пересказывать… Тот ещё вариант, пятилетней давности. И вообще, деточки, я понял, что сказки это уже далекое творческое прошлое. Не могу больше, устаю быстро, поэтому и получился такой долгопис. Так что, дорогие мои малочисленные поклонники, если я опять начну рассказывать сказки, прошу, пристрелить меня без суда и следствия.
И сказочник уже хотел отложить рукопись и заняться чем-то другим, более для него значимым, как например, допить-таки водку, когда вдруг из темноты читательского зала раздался недовольный голос:
- Позвольте, милый сказочник! Вы потеряли один важный персонаж! Мы хотели бы знать, что с ним сделалось дальше! Не могут такие злодеяния остаться безнаказанными!
- С Кем? С отцом Марка, что ли? Окэ… - кивнул сказочник. - Вернувшись утром и не обнаружив на месте Грея, он понял, что тот опять спасся. В ярости сжёг фабрику и сгорел вместе с ней. Что-то ещё? А то гланды надо лечить.
- Быстро вы как-то с ним… - разочаровано сказал читатель за всех. - Впрочем, он заслужил за все свои зверства. Но мы хотели узнать не о нём! Где Тана? Что с ней? Куда она делась?
- Точно! - хлопнул себя по лбу сказочник. - Как я мог забыть! Так увлекся скорейшим завершением сказки и заслуженным распитием за окончание , что совсем забыл об этой девушке. Ладно, - отложил рюмочку, - потрачу еще пару минут своей писательской жизни. Но если увлекусь, вы знаете, что делать…
***
После смерти отца, Марк не забыл отчий дом и, когда жизнь на острове с Греем окончательно вошла в привычное русло, стал часто приезжать в город и навещать свою мать. Та, раздавая все денежные долги по кабакам, где пил её мужа-пьяница, сильно обнищала. Марк быстро помог восстановить ремонтные мастерские, чтобы у матери был постоянный доход, и теперь заезжал, чтобы просто узнать, как идут дела. Сами в деньгах они не нуждались, продавая оптом найденный в море жемчуг в ювелирных мастерских.
Однажды мать встретила его, чем-то сильно взволнованная.
- Марик! Сынок! Не пойму в чем дело… В самом дешёвом борделе нашего городка, живёт одна странная девушка. Хозяйка приняла её из жалости, та умирала на улице от голода и нищеты. С тех пор она никогда не выходила из стен борделя, ведя затворнический образ жизни. И вот сегодня, от этой нищенки и бродяжки для тебя, сынок, принесли странную записку, гласящую о том, что она находится сейчас при смерти и хочет, чтобы ты пришёл туда и встретился с ней. Кто она, Марик? Ты её знаешь?
Взглянув на почерк в записке, Марк сразу узнал его. Тана! Что же она хочет от меня? Разве мало бед она натворила, чтобы опять искать со мною встречи? Но подумав о том, что Тана почему-то при смерти, решил принять это приглашение. Только прежде рассказал обо всем, что случилось у матери, Грею.
- Что думаешь, любовь моя? Стоит ехать? Вдруг это её очередные интриги? И я попаду в какую-нибудь хитрую ловушку?
- Я думаю, надо узнать, в чем дело, любимый. А чтобы ты не сомневался и никуда не попал, я поеду с тобой, - ответил Грей.
На следующий день они вместе прибыли по указанному адресу и у открывшей им двери борделя женщины, спросили, как им найти постоянную обитательницу этого дома по имени Тана.
Хозяйка борделя вздохнула, и, горестно причитая о несчастной судьбе девушки, отвела их в одну из дальних комнат огромного дома. Молодые люди вошли в неё и замерли в немом сочувствии и понимании того, что никаких интриг и несчастий для них тут не будет.
На грязных простынях полусломанной постели, лежала исхудавшая и измученная каким-то недугом Тана. Марк еле узнал в исхудавшем лице первую красавицу школы. Рядом с ней стояла аккуратная колыбелька, в которой спал прелестный младенец, нескольких дней отроду.
- Марик… - увидев его, Тана измучено улыбнулась. – Хорошо, что ты пришёл… Я так боялась, что после всего, что сделала, ты не захочешь меня видеть…
Она попыталась подняться и вдруг заметила, что Марк не один.
- А кто это рядом с тобой…?
- Не узнаешь? Это он. Мой русал и моя любовь навеки. Мы вместе, несмотря ни на твои интриги, и на все трудности того, что мы разные. Наша огромная любовь и древнее пророчество о равновесии русалов и людей помогли ему стать человеком.
- Теперь вы будете вместе… - вздохнула Тана и опять легла пластом. - Как ты и хотел… А я, глупая, хотела помешать вам... Прости меня, Марик… Я умираю… И не хочу уходить на тот свет непрощенной… Хочу признаться тебе в страшном грехе…. Ведь это я тогда в бухте чуть не убила кинжалом твоего русала…
- Ты? – Марик вспыхнул от гнева. – Так это была ты?! Я подозревал, что отец кого-то нанял. Но что это будешь ты? Как же так?
Грей взял его за руку, и нежно сжал, призывая успокоиться.
- Я так любила тебя, Марик, - еле слышно сказала девушка, и глаза её наполнились слезами, - что готова была на всё. Даже на преступление… на убийство … Но всё было бесполезно… Я проиграла… с самого начала я проигрывала, но не понимала этого, думая что смогу добиться тебя любым способом… И вот расплата…Я теперь умираю… Это и есть моё наказание за все злодеяния… Простишь ли ты меня, Марик…?
Потрясённый Марк молчал, вспоминая, с каким отчаянием держал в руках почти мертвого Грея с кинжалом в груди.
- Возможно, - раздался в повисшей тишине голос Таны, - Тебе поможет простить меня… Твоя дочь?
- Что? – Марк опять был потрясён. - Этот младенец... мой? Моя дочь?!
- Твоя, Марик. Посмотри на неё. Это же твои глаза. Плод моего обмана и той ночи. Прости… Я не хотела говорить тебе ничего и вырастить её в ненависти к тебе, но судьба распорядилась иначе… Смерть ждёт меня, а не мщение…. Простишь ли ты меня? Возьмёшь ли на себя всю заботу о малышке? Вырастишь ли её в любви и достатке?
Марк вскинул голову на Грея и увидел, как радостно вспыхнули его глаза. Они не смели даже говорить об этом!
- У нас будет настоящая семья, Марк, - волнуясь, сказал Грей. - Как у всех обычных людей на земле! Я безумно хочу заботиться об твоей дочке, любимый. Она будет и моей дочкой тоже. Я об этом даже думать боялся, считая, что это просто невозможно, и даже колдовство всех ведьм мира никак нам не поможет. И вдруг! У тебя есть дочь! Это просто чудо!
- Мы позаботимся о малышке, Тана, - повернулся к ней Марк. - Она ни в чем не будет нуждаться и вырастет доброй девушкой. Мы всё сделаем для этого.
- Простишь ли ты её мать, - с мольбой в голосе спросила Тана. – Хотя бы ради неё?
- Хорошо, - вздохнул Марк и рядом стоявший Грей незаметно кивнул, одобряя это решение. - Перед смертью все заслуживают прощения. Я прощаю тебя, Тана. Покойся с миром.
Тана улыбнулась, просветлела лицом и постепенно дыхание её стихло. Она умерла, так и не отведя своего любящего взгляда с Марка, словно ждала именно этого момента. Марк подошёл и закрыл ей глаза. Молодые люди вздохнули и прочли короткую молитву за упокой души.
Покинули они бордель вместе с колыбелькой, рассказав хозяйке борделя о смерти девушки и дав денег на достойное погребение тела. Та была только рада скинуть двойную обузу её добросердечия.
С появлением малышки любовь Марка и Грея только окрепла, хотя казалось, как можно любить друг друга сильнее. Но теперь их счастье было более полным, и каждый прожитый день дарил им столько ярких впечатлений, что глядя на них, Ллойд и Бажан тоже усыновили несколько сирот. И теперь их остров всегда был полон детским смехом и всем находилось занятие.
Племя русалов с возвращением равновесия стало быстро восстанавливать свою численность. Морской царь не раз лично навещал остров. Слушая рассказы Грея о своей земной жизни, улыбался, вспоминая, как сам когда-то был человеком. Беседовал с Ллойдом о морских тайнах океана, помогал найти редкие растения, и когда требовались знания ученного в лечении раненых русолят, а то взрослых, не отказывался от срочной помощи. Каждый прожитый день на острове был наполнен смыслом и любовью.
Через несколько лет возмужавшие мужчины с нежной отцовской улыбкой наблюдали, как их юная дочь семнадцати лет Лика тайком целуется с, выросшим к тому времени в прекрасного, вечно юного русала, Персом.
- Милый, мне кажется, их дружба может перерасти во что-то большее, - тихо сказал Марк Грею, тоже наблюдавшему эту картину из-за укрытия, и задумчиво добавил. - Или уже переросла… Может мы что-то упустили?
- Что мы упустили? Они же все время вместе, - пожал плечами Грей, откровенно любуясь юной парой. - С того дня, как мы привезли на остров нашу дочь, Перс был счастлив её появлению не меньше нашего. Разве ты не считал Перса нашим сыном, пока не появилась Лика? Он приплывал каждый день и играл с ней, пока она была совсем крохой. Научил всему, как когда-то я тебя, что знал о море, и всегда был рядом с нашей малышкой, когда мы были заняты. Они оба наши обожаемые дети! Летом Лика практически не вылезает из моря… И вот… вот…
Мужчины немного смутились, наблюдая с каким трепетом Перс стал раздевать их дочь и страстно покрывать её обнажённое тело поцелуями. Лика развела ноги и стала давить на голову Перса, чтобы тот спустился ниже.
- Оу… Мне кажется, тут попахивает новым нарушением равновесия, - сказал Марк и посмотрел на Грея.
- Определено попахивает, - подтвердил Грей и пристально взглянул в глаза… сказочника.
- Нет! Нет!!! Пристрелите меня! - закричал сказочник, роняя стакан.
- Ба-бах!
Фух… Чуть не сорвался… - вытер пот со лба сказочник.
***
Послесловие.
После выпитого.
Пересказывать сказку заново, чтобы исправить все провалы в сюжете повествования, а их, прям скажем, было немало, сказочник согласен только за большой гонорар от крупного издательства.
Интим не предлагать. Строго.
Хотя…
Слышится звук перезаряжаемого ружья.
- Да я пошутил!
- Ба-бах!
- Что это?!! Я жив?!
- Это фейерверк, балда! Я обещал тут… одной читательнице…
*
Осень 2012 - август 2017