Барсик, пушистый рыжий котёнок, кубарем влетел в избу и спрятался под лавкой. Сердце его бешено колотилось, так сильно, что, наверное, и на улице было слышно. Его напугал большой белый гусь. Как страшно гусь на него зашипел, вытянув шею! А ведь Барсик только хотел поближе к нему подойти, чтобы посмотреть его перья, которые почему-то совсем не намокали в воде, не то, что кошачья шерсть. Котёнок сам видел, как гусь подолгу плескался в пруду, а потом совершенно сухой выходил из воды, лишь маленькие капли скатывались с блестящих перьев. А вот когда он сам, подравшись с соседским Васькой, оступился и упал в лужу, его прекрасная рыжая шубка сразу же намокла и превратилась в жалкое зрелище. Потешался же тогда над ним Васька! Значит, перья лучше шерсти? Вот это и нужно было выяснить Барсику.
Посидев под лавкой, котёнок немного успокоился, тщательно вымыл лапки и мордочку. Теперь он мог снова всё обдумать.
«Гусь очень большой, ему легко пугать маленьких, а мне не справиться с ним, но с Васькой-забиякой я ещё разберусь. Эх, был бы рядом со мною брат! Никто бы тогда не посмел обидеть меня», - думал котёнок.
Барсик всегда вспоминал чёрного котёнка, своего брата Черныша, особенно, когда его обижали или когда становилось отчего-то грустно.
Они были тогда совсем маленькие, Барсик и Черныш, и в то утро ещё спали в сенях, в лукошке, наполненном душистым сеном. Дверь во двор была приоткрыта, и солнечные лучи пробрались в сени. Барсик приоткрыл глаза и опять зажмурился от яркого света, потом попытался немного отодвинуться в сторону, но Черныш крепко обнимал его: чёрная лапка лежала на спине Барсика.
Вдруг какая-то тень мелькнула в дверях, и словно туча нависла над котятами.
- Какая удача! Чёрный котик, весь чёрный! То, что надо! - злорадно прошептал старушечий голос.
Барсик испугался, зажмурился, но, собравшись с духом, снова приоткрыл глаза, и увидел, как незнакомая старуха, опустив сморщенную руку в лукошко, быстро, будто коршун, схватила Черныша и бросилась к выходу. Барсик разинул маленький ротик, пытаясь закричать, но получился только еле-слышимый писк.
Так пропал Черныш, пропал бесследно, никто его больше не видел. Хозяйка, тётушка Евдокия, сначала недоумевала, куда мог исчезнуть котёнок, но всякое бывает в деревенской жизни.
Остался Барсик один, но всегда помнил Черныша, а когда немного подрос, стал ходить искать брата по всей деревне, но нигде не было чёрных котят, а старуху Барсик не запомнил, для него она была лишь промелькнувшей зловещей тенью.
Быстро бежит время, вот уже год минул, как исчез Черныш, но Барсик не оставлял надежды найти его, и однажды ему повезло: он напал на след, правда, едва заметный.
А дело было так. Когда Барсик вырос и перестал многого бояться, он решил расспросить деревенских собак, может быть, они что-то знают о пропавшем котёнке. Раньше он только у кошек спрашивал, но что может знать этот Васька, например? У него только драки на уме, да как половчее сметану слизнуть, чтобы хозяйка не заметила. Другие кошки тоже ничем помочь не могли - чёрного котёнка они не видели.
Зато кое-что видел старый пёс Шарик. Пёс сидел возле покосившейся калитки своего дома, греясь на солнышке, и смотрел на пыльную просёлочную дорогу, когда к нему подошёл Барсик. Кот спросил его о пропавшем чёрном котёнке. Пёс долго думал и вспоминал, наклонив лохматую голову.
Потом заговорил:
- Знаешь, рыжий, наверное, это был котёнок. Он пищал. Я ещё удивился тогда, что это такое моя бабка за пазухой в лес понесла? Пошла она, крадучись, огородами, чтоб никто не видел.
- В лес? - янтарные глаза Барсика округлились. – Зачем? На корм диким зверям?
- Ну что ты! - Шарик, раздосадованный непонятливостью Барсика, нетерпеливо махнул хвостом. – Каким зверям? Похуже здесь дела: говорят, далеко, в дремучем лесу, живёт Баба-Яга. Мне ещё мой дед рассказывал, когда я маленьким щенком был. Много воды утекло с той поры, но, похоже, колдовские козни на деревне не прекращаются. Ты замечал, сколько разных бед у нас бывает? То вдруг все куры у бабки Анюты околели, то стог сена у Ивана сгорел непонятно почему, то в тихом пруду порой водоворот появляется, уток и гусей на дно тянет, бабы боятся там бельё полоскать. Да, неспроста всё это происходит, – Шарик тяжело вздохнул и внимательно посмотрел на Барсика.
- Ты, кот, забудь Черныша. Если он попал к Бабе-Яге, то оттуда уже не вернётся.
Барсик не всё понял из того, что рассказал ему пёс, но было ясно одно – Черныш попал в беду.
- Дядя Шарик, а зачем Бабе-Яге котёнок? Неужели сама его съест? – с дрожью в голосе спросил испуганный Барсик.
Шарик исподлобья взглянул на него:
- Этого я не знаю, можно только догадываться, но ты забудь наш разговор, раньше даже люди из нашей деревни пропадали таинственным образом, а ты котёнка искать собрался. Опасное дело, не для тебя оно.
И больше Барсик ничего не смог добиться от старого пса.
Вернувшись домой, кот уселся на крыльце и долго смотрел на закатное солнышко, которое постепенно скрывалось за деревьями леса. В той стороне, возможно, находился Черныш. Барсик ещё раз всё обдумал и, несмотря на опасность, решил идти в лес искать брата.
«Нельзя никого бросать в беде. Может быть, Черныш жив. Я должен его найти», - так думал Барсик. И после тихо добавил: « Живого или мёртвого».
Но для чего потребовался Бабе-Яге чёрный котёнок, Барсик не смог догадаться.
Шарик был прав: в лесу действительно уже много лет жила Баба-Яга. Раньше вела она себя вольготнее, чем теперь. В деревню Баба-Яга не наведывалась, да и как ей там появляться? Она в ступе привыкла летать или на метле, а зачем напрасно пугать людей? Ещё решат извести её и доберутся до избушки на курьих ножках, несдобровать тогда.
А Баба-Яга, как и любая колдунья, ох, и хитрая была! Можно было подумать, что она лучше стала, если меньше стала колдовать. Но она задумала угрозу от себя отвести и в деревнях «своих» людей иметь, тех, которые могли бы тоже ведьмачить, и подозрения у соседей не вызывать. На метле не обязательно летать, главное, чтобы зло и распри сеять. И выбирала она таких людей очень тщательно. Кое-что могла узнать Баба-Яга о людях, и не выходя из избушки: она глядела на воду в котле, в котором варились разные колдовские зелья, пар от котла валил столбом, а как пар чуть рассеивался, так на поверхности воды и появлялась деревенская жизнь, было видно, как в зеркале, кто что делает и как ведёт себя.
Потом Баба-Яга обманом или колдовством заманивала нужных людей в лес: кого грибами да ягодами, кого монетами золотыми, для каждого свой подход у неё был. Являлась перед ними в обычном страшном облике, но прикидывалась доброй и ласковой. Сначала люди пугались, но потом некоторые соглашались обучаться колдовству, потому что сулила им Баба-Яга и богатство, и власть над людьми.
Но бывало, что она ошибалась. Кто наотрез отказывался вражьей силе служить, с тем ничего злого не могла Баба-Яга сделать. Кто колебался и раздумывал – тому могла и отомстить. А те, кто согласился волшебству обучаться - немного их было – собирались в условленное время в лесу, в одном потаённом месте, куда Баба-Яга в ступе прилетала и колдовству их обучала. Потом строго спрашивала, как злые дела продвигаются. Вот такая была теперь трудная «работа» у Бабы-Яги, потому что люто ненавидела она людей, а приходилось терпеть, лишь бы люди сами себя изводили.
А какая Баба-Яга без чёрного кота? Очень нужен кот для многих колдовских дел - иногда для заклинаний чёрная шерстинка берётся, иногда нужно, чтобы кот вокруг котла с варившемся зельем несколько раз обошёл, а иногда и с поручением требуется его отправить. Никак без чёрного кота не обойтись. И хотя коты у Бабы-Яги жили подолгу, сделать бессмертными она их не могла. Наступило время, когда потребовался снова чёрный кот, а лучше бы – котёнок, чтобы его всему постепенно обучать, ведь коты не сразу становились помощниками Бабы-Яги.
И таким котёнком стал Черныш, которого деревенская бабка украла в то утро из сеней. Отдала бабка котёнка Бабе-Яге, и началась для Черныша новая жизнь в лесу в избушке на курьих ножках.
Как и Барсик, он тоже тяжело переносил разлуку, тосковал по родному дому, часто плакал, когда Баба-Яга швыряла в него метлу или грозилась сварить в котле. Может быть, и сварила бы, но другого чёрного кота не было. Черныш всячески противился и обучаться колдовству не хотел, несколько раз он пытался убежать из избушки, но Баба-Яга его возвращала и сажала в чулан.
- Кошачье отродье! - ругалась Баба-Яга. - Как только найдут мне нового кота, тебя в печи изжарю!
Но чёрных котов всё не было - то у одного маленькое белое пятнышко на лапке, то у другого светлые полосы на хвосте - и Черныш оставался у Бабы-Яги. Часто был он голодным, часто сидел в тёмном чулане, где была свалена всякая рухлядь, а под потолком были развешены пучки разных трав, и думал:
«Как мне одолеть Бабу-Ягу? Вместе с Барсиком мы бы придумали! Как мне не хватает тебя, мой рыжий брат!»
Чернышу даже больше нравилось сидеть в чулане, чем оставаться в избушке, где не только Баба-Яга, но ещё и филин обижал его. Филин, крупная ночная птица, днём спал в избушке, сидя на жердочке в уголке, а ночью летал по лесу с громким уханьем и зорко следил за всем происходящим, помогая Бабе-Яге. Когда Черныш впервые решил убежать и проскользнул ночью в дверь из избушки, филин тут же заметил беглеца, и достаточно было одного взмаха крыльев, чтобы он догнал котёнка. Пребольно схватив Черныша за ухо, филин с глухим ворчанием втащил его обратно в избушку.
Тяжело приходилось коту, но он не оставлял надежды вернуться домой.
Небо стало светлеть, наступал новый день, второй день, как Барсик ушёл из дома в лес на поиски Черныша. Сначала кот шёл по тропинке, а потом, когда лес стал чаще, и тропинка затерялась, шёл наугад: то среди высокой травы пробирался, то ельник миновал, то небольшое озерцо обошёл. Барсик устал и приуныл. Хотелось есть. Куда идти дальше, где искать?
Кот в раздумье остановился на полянке, поросшей шелковистой травой-муравой, недалеко от ручейка, берега которого заросли кустами ежевики. Лес просыпался: рассеивалась лёгкая утренняя дымка, от восходящего солнца порозовели стволы вековых сосен, а в кронах деревьев раздавался птичий щебет.
И тут Барсик увидел невдалеке на земле скворца, что-то сосредоточено срывающего клювом с травинок. В лучах утреннего солнца оперение скворца на шее и крыльях красиво отливало зелёным и чуть фиолетовым Глаза у Барсика разгорелись, от нетерпения дёрнулся хвост; кот неслышно лязгнул зубами, пригнулся к траве, почти распластавшись, и стал бесшумно, но быстро подбираться к скворцу. А скворец был так увлечён, что и не заметил опасности. Один прыжок – словно рыжая молния сверкнула – и скворец в когтях у кота. Ловить птиц – дело трудное, и Барсик сначала обрадовался, что удалось поймать добычу, но это было мимолётное чувство, которое сменилось непонятной тоской. Деревенским кошкам строго-настрого запрещено охотиться на птиц, и эта заповедь передаётся из одного кошачьего поколения в другое. Если кошка поймает какую-нибудь птичку, потом может приняться за цыплят или за утят, а такого разбоя в деревне терпеть не будут. И ещё Барсик подумал о Черныше: может быть, и его держал в когтях лесной зверь, и также было слышно, как трепетало бедное сердце. Кот разжал лапы.
Испуганный до смерти скворец тут же вспорхнул на ветку повыше: лететь дальше не было сил. Барсик понуро опустил голову и, не обращая на скворца никакого внимания, подошёл к берегу ручейка и стал глядеть в воду. Вода была чистой, такой, что можно было видеть на дне белый песок и маленькие разноцветные камешки. Чуть выше по течению резвилась стайка крошечных прозрачных рыбок.
«Такие маленькие!» - Барсик расстроено вздохнул.
Скворец тем временем оправился от испуга, расправил клювиком смятые перья и пробовал прочистить горлышко, взяв несколько нот. Теперь он был счастлив. Какое же сегодня чудесное утро! Вот только откуда здесь появился кот, и что он тут делает?
Скворец – птица любопытная, и решил он перелететь на куст, рядом с рыжим котом. Сказано – сделано. Барсик сидел, не шелохнувшись, всё так же глядя на ручеёк. Скворец внимательно рассматривал кота, наклонив голову на- бок, потом, набравшись смелости, посоветовал:
- Если ты голодный, тебе нужно в деревню идти, там кошкам у людей хорошо живётся, а лесу только дикие звери водятся.
Барсик промолчал, он даже и не повернулся в сторону скворца, но тот не отступал, перебрался на другой куст, поближе, и спросил:
- Может, ты заблудился? Хочешь, я тебе дорогу в деревню покажу?
- Да я оттуда и иду, - нехотя ответил Барсик.
- Тебя из дома выгнали? Подожди минутку, я сейчас, - и скворец упорхнул.
Барсик ещё немного посидел на берегу, потом, потянувшись, встал и пошёл на запад, туда, где лес становился гуще. Вдруг что-то сверху шлёпнулось к его лапам. Это скворец бросил коту веточку с какими-то ягодами.
- Это тебе, ешь, - скворец покачивался на сухой еловой ветке.
Барсик надкусил одну ягодку, немного пожевал, поморщился и выплюнул.
- Спасибо, скворец, но это не кошачья еда. А из дома меня не выгоняли, мне хорошо в деревне, но я ищу пропавшего брата, чёрного кота. Говорят, он у Бабы-Яги. Ты знаешь к ней дорогу?
Скворец испуганно взмахнул крыльями:
- Для нашего леса – это большая напасть: Баба-Яга и её филин. Птицам больше от филина достаётся, очень уж он разбойничает. Про чёрного кота я не знаю, может быть, в избушке его держат. Дорогу я знаю, но как ты думаешь незаметно в избушку пробраться?
- Не знаю, - Барсик тяжело вздохнул. – Что-нибудь придумаю, но мне обязательно нужно попасть туда, может быть, Черныш действительно у Бабы-Яги.
- Тогда вслед за мной иди, а я буду с дерева на дерево перелетать, и кратчайший путь тебе показывать, - сказав так, скворец на другую ёлку вспорхнул, и Барсик в ту же сторону направился.
Теперь кот шёл уверенно, но путь был трудным для кошачьих лап: начались густые заросли, буреломы, пришлось даже болото по кочкам перейти. Когда они вышли к избушке на курьих ножках, солнце уже стояло в зените, но его можно было только немного увидеть через разросшуюся крону могучих деревьев, поэтому здесь даже в полдень царил полумрак.
Скворец подлетел к избушке, заглянул в окно, потом уселся на крышу - всё тихо. Бабы-Яги не было дома, а филин, нахохлившись, спал на жердочке. Дверь в избушку находилась довольно высоко от земли, ведь избушка стояла на курьих ножках. Перед дверью была одна ступенька вроде небольшого крыльца. Сама избушка могла поднять шум, если была опасность, могла поворачиваться в разные стороны, неуклюже перебирая лапами, но боялась она только человека, а на зверей и птиц внимания не обращала.
Чтобы добраться до двери, Барсику пригодилась его сноровка лазать по деревьям: с поваленного, заросшего мхом ствола он перебрался на толстый сук другого дерева, которое было совсем близко от избушки, и уже оттуда прыгнул на крыльцо.
Скворец слетел с крыши и бесстрашно приземлился на ступеньку. Он больше не боялся кота – они должны выручать Черныша, и вместе они что-нибудь придумают.
- Я попробую открыть дверь, а ты, скворец, постарайся отвлечь филина, - тихонько прошептал Барсик.
Скворец кивнул, подлетел к окошку и устроился на одной из веток. Барсик аккуратно потянул на себя дверь, зацепив её когтями. Дверь поддалась, но предательски заскрипела. Филин, до этого безмятежно спавший, тут же повернул голову на скрип и, тараща круглые жёлтые глаза, глухо ухнул, взмахнув крыльями, и стал перебираться по жёрдочке ближе к двери.
Барсик просунул голову в дверь, но увидев филина, остановился. И тут со стороны окна раздался звонкий собачий лай, такой заливистый и злобный, что даже кот испугался, пока не понял, что это скворец так отвлекает филина. Скворцы – птицы, способные к подражанию звукам, они могут не только песенки насвистывать, но и лаять, например. И как это пригодилось! Филин, ничего не видя, недоуменно поворачивал голову то в одну, то в другую сторону, а лай не прекращался. Как посмела какая-то мерзкая собачонка пробраться сюда?! Сейчас ей достанется от него! И филин, взмахивая крыльями, бестолково пытался выбраться в маленькое окошко, но ничего не получалось.
А Барсик не терял времени и быстро прошмыгнул в избушку. Коты хорошо видят в темноте, и Барсик сразу понял, что Черныша здесь нет, хотя какое-то чувство и неуловимый запах говорили о другом. Кот нюхал воздух, стараясь поймать невидимый след, но запах пряных трав и паутины заглушал всё. Барсик уже хотел уходить и вдруг увидел рядом с печью дверь в чулан. Кот толкнул её, но дверь была закрыта на щеколду. И тут в чулане послышался шорох. Барсик насторожился, его сердце сильно билось; он стал принюхиваться, пытаясь заглянуть в щели между рассохшимися досками. А запах, такой родной, из далёкого детства, был рядом!
- Черныш? – с надеждой, совсем тихо выдохнул Барсик.
- Барсик! – чёрная лапа протиснулась между полом и дверью. – Неужели? Не может быть!
Коты не плачут, но почему-то у Барсика защипало в носу, наверное, пыль. Ну и пусть пыль, пусть грязь, пусть опасности – ничто не сравнится с радостью, что Черныш живой!
И эта огромная радость придала силы рыжему коту.
- Черныш, сейчас я тебя открою! Немного потерпи!
Теперь он и филина не опасался, а тому было не до них: он метался у окна, стремясь выбраться наружу и прогнать всех этих зверей, что лают и воют у окна - скворец показывал всё своё искусство, заливаясь на разные голоса.
Барсик забрался на печку, потом на полати, с которых сумел достать до щеколды и нажать на неё, а Черныш изнутри толкнул дверь и быстро выскользнул из чулана. Теперь это был уже не котёнок, а молодой кот, совершенно чёрный, но удивительно похожий на Барсика: те же янтарные глаза, та же неуловимая грация движений, только он был худой, и морда сохраняла напряжённое выражение. Рыжий кот спрыгнул вниз, и они с Чернышом крепко обнялись.
- Бежим скорее! – Барсик подтолкнул Черныша к выходу.
- Погоди, - Черныш запрыгнул на лавку, где лежала толстая книга колдовских заклинаний.
- Помоги мне! – он стал когтями рвать книжные листы.
Вдвоём с Барсиком они вмиг изорвали ветхую книгу на мелкие бумажки и бросились вон из избушки.
Обратная дорога всегда короче, да ещё и коты так быстро бежали, словно на крыльях летели. Вскоре их догнал скворец и опять стал дорогу в деревню показывать. Когда дремучие дебри остались позади, и начался светлый берёзовый лесок, коты и скворец решили немного передохнуть: Барсик и Черныш на траве устроились, а скворец - на веточке берёзы. Поблагодарили коты скворца за помощь, за его певческое искусство, а главное, за его доброе сердце. Скворец немного смутился: никто его в лесу за песни не хвалил, а тут такое от котов услышал!
- Да что там, - скворец застенчиво наклонил голову. – Любой бы вам помог, просто мы с Барсиком нечаянно встретились.
Теперь наступил черед Барсика опустить голову. Черныш ничего не заметил, он радовался жизни, радовался, что у него есть настоящие друзья.
До деревни оставалось – рукой подать, и совсем скоро коты вернулись домой. Был тёплый летний вечер, чуть слышно пахло белыми мальвами; где-то вдалеке звенели колокольчики: это стадо возвращалось домой. Мир и покой были разлиты в самом воздухе, и ничто не напоминало о том, что ещё существует на свете зло.
Барсик и Черныш сидели рядышком на крылечке и жмурились от ласковых солнечных лучей.
Черныш, как в детстве, положил лапу на рыжую спину:
- Спасибо, Барсик! Мы - братья!
- И мы - друзья! – продолжил Барсик. - И неважно, какого цвета у нас шерсть.
Потом, посмотрев на росшую у крыльца раскидистую рябину, добавил:
- Или перья.
Коты довольно замурлыкали, а рядом, в ветвях рябины, весело насвистывал скворец.