Медведи сидели у пенька и наслаждались чернильным, простите, черничным вареньем. Вернее, наслаждался только один, цепко удерживая миску обеими лапами. Второй медвежонок поначалу расстроился, потом взревел диким голосом и схватив деревянную ложку, намеревался дать брату в лоб.
Но пришла бабушка и позвала меня обедать. Ах, как всегда! На самом интересном месте!
В детстве меня часто привозили в Москву к дедушке с бабушкой. Самым любимым местом для игры было уютное пространство под письменным столом. Стол был просто огромным. А может мне просто так казалось с высоты своих четырех лет.
Под массивной столешницей, покрытой зеленым сукном, легко могла спрятаться не только я, но и самый настоящий медведь. Хотя медведи, о которых идет речь, были не настоящими, а фарфоровыми.
На дедовом столе эта фарфоровая группа смотрелась довольно вызывающе, если не сказать провокационно - дедушка был полковником и преподавал в Ветеринарной Академии. Думаю, что он меньше всех заморачивался по этому поводу, используя прибор по назначению. Эту чернильницу деду подарила «мать» - так он называл свою жену, мою бабушку.
Брать дедову чернильницу мне не разрешали, так как она всегда была наполнена до краев качественными советскими чернилами ярко синего цвета. Зато ее можно было рассматривать и сочинять истории про сладкую медвежью жизнь.
А иногда, когда никто не видел, я макала перо в чрево чернильницы, представляя себя чуть ли не Пушкиным. К слову сказать, рядом с чернильницей стояла фарфоровая статуэтка, изображающая вдохновенно смотрящего вдаль Александра Сергеевича с гусиным пером в руке.
Я выросла, научилась расписывать фарфор и даже стала обучать этому волшебству других. Дедушка с бабушкой покинули этот мир, а чернильца с медвежатами куда-то исчезла.
Однажды, приехав в гости к дяде на дачу, увидела на старом, покрытом пылью серванте, фарфоровых друзей из детства. Схватив чернильницу обеими руками и прижав к груди как родную, я на мгновение застыла. Слезы выступили на глазах – у одного медвежонка вместо уха зияла дыра.
Дядина жена, увидев мою реакцию, сказала: «Забирай, если хочешь, она все равно разбита.» «Да, да, с радостью, - ответила я, - большое спасибо!»
Дыру в ухе получилось залечить обычным пластилином и теперь эта семейная реликвия живет со мной в Финляндии. Долгие годы она странным образом вела меня по миру творчества, даже не находясь рядом.
Уверена, что эта чернильница раскрыла еще не все свои секреты. Ведь она каким-то невероятным способом объединила в себе два моих самых любимых занятия - писательство и роспись фарфора.
По наследству от любимой бабули Натули – моего Ангела-Хранителя, мне досталось много дорогих вещей, но самой значимой и дорогой сердцу оказалась старая фарфоровая чернильница.
4.8.17