ВОСТОЧНАЯ ГЕРМАНИЯ
Стихия Инго – это вода. Поэтому мы часто ездим на озера, реки, моря. Моя стихия – это скорее леса, луга, травы, растения. Никакого противоречия здесь нет. Природа есть природа. И озера, реки и моря не существуют сами по себе, без растительного мира. Поэтому я и не возражала, когда Инго вдруг предложил: «А поедем-ка на восток, там есть чудесные озера». Восток – это территория бывшей ГДР. Сейчас, после объединения Германии, эти федеральные земли называются «новыми землями». В новых землях живут, как известно, «осси» (от слова «восток» - Osten), а в старых, на территории бывшей Западной Германии – «весси» (от слова «запад» - Westen). Вот здесь как раз противоречий хоть отбавляй. Я имею в виду политику.
Но нашей целью никогда не бывает политика. Наша цель – это природа и люди. И природа всегда прекрасна, а знакомиться с людьми, их особенностями, традициями, нравами – всегда безумно интересно.
Озера, о которых так поэтично вздыхал Инго, оказались, в общем-то, не совсем озерами. Но река Хафель, правый приток Эльбы, на который мы и поехали, в некоторых местах так широка, что образует действительно озера. Ехали мы от Ганновера всего часа два, система автобанов в Германии потрясающе удобна и имеет только один недостаток – пробки. Но чаще всего это – движущиеся пробки, не стоящие. Но, во-первых, о пробках информирует радио, а, во-вторых, современные навигаторы показывают длину и интенсивность пробок, а также возможность объезда. Инго в восторге от современной техники. Я отношусь к ее чудесам более спокойно, но Инго – вообще восторженный человек, в отличие от меня. Короче, доехали мы хорошо и приехали на территорию бывшей ГДР, и попали в действительность, о которой не сообщает ни одно средство массовой информации! И здесь есть о чем подумать. Но все по порядку.
Мы уже доехали до Хафеля и искали только удобное местечко, где могли бы простоять два или три дня. Доехали до Плауэ и Кирхмезера и там-то мы и остановились, найдя стоянку почти у самой воды, за теннисными кортами и футбольным полем. Кирхмезер сразу поразил мое воображение. Но не тем, что он сейчас из себя представляет, а тем, чем он был и чем после этого стал. Мы проехали мимо заброшенных фабричных строений, коих оказалось великое множество, мимо других пустующих зданий, которые оказались бывшей больницей и бывшим клубом. Народу на улицах почти не было видно. Что это за город мертвых? Стоя у воды, разговорились с одной пожилой парой, пришедшей на маленький пляжик со своей собакой, тоже довольно пожилой. Кирмезер и во времена ГДР не был крупным городом, но он был крупным центром по производству железнодорожной техники – рельсы, стрелки, вагоны – вот неполный перечень того, что здесь производилось. ФРГ делала ставку на автобаны, ГДР – на железную дорогу. Этот завод был городом в городе, и город жил этим заводом. Здесь работали не только местные жители, но и жители прилегающих городков и селений, а также Потсдама и Бранденбурга. Пришла перестройка, или «поворот», как в Германии называют объединение страны. Завод был остановлен и закрыт, потому что железной дороге в западной части Германии не нужны были конкуренты. Многочисленные строения завода, а их больше 60-ти, стоят, и время разрушает их. Что-то перестроили под пару мастерских, несколько строений использует Дойче Бан (DB), но в остальном это мертвый город. Активная, молодая часть населения уехала кто куда. Остались пожилые и социально слабые. Так ли они представляли себе объединение Германии? По такой ли Германии тосковали за железным занавесом? И ведь Кирхмезер – не единственный город мертвых, сколько мы видели таких городков и поселков! Отремонтированных, обновленных, с новыми мостовыми, с современными набережными, красивыми фасадами. Но пустынных. На что надежда? На туризм? Ну что ж, может быть, туристам действительно удастся вдохнуть новую жизнь в умершие города. Но больше всего меня поразил стоицизм, с которым бывшие граждане ГДР переносят эту «перестройку» – а она еще не закончилась. Они не жалуются, они верят в то, что все действительно когда-нибудь станет лучше! И такая позиция вызывает настоящее уважение.
Но хватит о политике, потому что Хафель – необыкновенно красивая река! И жизнь на ней бьет ключом! Здесь курсируют во всех возможных направлениях различные лодки, яхты, суда и суденышки. Но больше всего нам понравились лодки-дома. Это домики, стоящие на понтоне, с рулевым управлением. Мы осмотрели один такой домик, а их можно взять напрокат, и нам все сразу ужасно понравилось! Там есть: гостиная с встроенной кухней, две спальни – большая и маленькая, туалет и душ, большая веранда со столом и стульями, задняя терраса, где стоят велосипеды. Если бы у нас уже не было своего «домика» со всеми удобствами – кемпера – мы бы обязательно взяли такой домик напрокат. Кстати, на неделе это гораздо дешевле, чем в выходные, и это понятно.
Погода была замечательной, и мы простояли на нашей стоянке (мы ее прозвали «собачий пляж») до самого вечера. Инго не любит ночевать в пустынных местах, поэтому незадолго до заката мы поехали в Плауэ, который соединен с Кирхмезером современным красивым мостом. Приехали мы на берег, на котором стоит замок. Сейчас он тоже заброшен, но как же мы рады были услышать, что этот замок, а также то, что к нему относится, купил один строительный предприниматель из Гамбурга и будет перестраивать его под дорогой отель, не меняя облика этого старинного здания. Мы осмотрели территорию замка. Гостевой домик уже отстроен и сдается под симпозиумы и конференции, комнаты тоже сдаются. К замку прилегает красивый парк, в котором свободно передвигается стадо камерунских овец, совершенно не мешая гуляющим и велосипедистам. Также здесь свободно передвигаются куры, иногда теряя по дороге яйца – одно такое яйцо мы нашли и отнесли его к загону, в котором ночуют овцы и куры – все вперемешку. Единственно, кому отказано в свободном передвижении – это павлин со своей подругой жизни. Красоты он необыкновенной, но сидят они в большой клетке, и оказалось, все дело в том, что они ожидают сейчас прибавления семейства.
Все внимательно осмотрев, мы вернулись на берег и обнаружили, что к замку относится еще кафе, которое стоит на самом берегу, а столики снаружи стоят у самой замковой стены, невысокой, и оттуда открывается красивый вид на озеро. Естественно, мы тут же заняли один из столиков, заказали пива и еды и стали наслаждаться жизнью, любуясь на окружающую природу. Я решила осмотреть и внутренние помещения кафе и вошла в домик, кстати, довольно старый, я думаю, не намного моложе замка. Меня встретил непередаваемый запах старых домов, который отдавали стены, впитавшие его в течение столетий – запах дерева, воска, хлеба и трав. Мы просидели на берегу до самых глубоких сумерек, и уходить нам совсем не хотелось.
На следующий день мы решили продолжить знакомство с местностью уже на велосипедах. Внимательно рассмотрев карту ближайших поселков и городков, мы выбрали маршрут вокруг Хафеля, по которому и поехали. Немного сбившись с маршрута, мы поехали в одну сторону вокруг леса, проехали километров 25 и все-таки приехали к парому, к которому и стремились. Посидев в одном прибрежном кафе (я попробовала вишневое пиво – потрясающе вкусно!), назад поехали уже по берегу озера-реки. Велосипедистов было великое множество, солнце светило по-летнему, велосипедные дорожки были новыми, дома, мимо которых мы проезжали, были по-настоящему красивы – ведь многие были куплены после поворота «весси» - наша прогулка удалась. Мы вернулись уставшие – все-таки сорок километров проехали – но счастливые.
В один из следующих дней я решила, что неплохо бы выделить немного времени на культурную программу, раз до Потсдама всего 50 километров – несмотря на сопротивление Инго – и мы поехали в Потсдам. Но при этом мы упустили одну деталь: были выходные перед 1-ым мая, и Потсдам был не просто переполнен – нам не удалось найти парковку ближе чем в пяти километрах от Сан Суси. Поэтому к Сан Суси мы поехали на велосипедах, от мысли попасть внутрь дворца пришлось отказаться – настолько нас потрясла длина очереди – и мы поехали к другому дворцу – Оранжерейному. Этот дворец построил Фридрих Вильгельм IV, и в нем действительно располагалась оранжерея и сейчас располагается. На верхних этажах были отделаны помещения для него и для его жены, а один зал он выделил для копий картин Рафаэля, которого очень любил. Я с большим уважением отнеслась к его увлечению творчеством Рафаэля, но вдруг мелькнула мысль: кто-то собирал копии, а кто-то оригиналы. И вдруг все стало понятно: почему европейские королевские дворы не задумываясь отдавали своих принцесс замуж за русских царей, царевичей и великих князей. Политика политикой, но когда речь шла о деньгах – а богатство русского царского двора, видимо, не шло ни в какое сравнение с богатством европейских дворов – устоять не мог никто. Так всегда было, есть и будет.
Сан Суси нам все-таки удалось осмотреть, но в один из следующих приездов. И этот приезд был полностью посвящен культурной программе. Сан Суси в стиле рококо показался мне немного кичевым, но это стиль такой, здесь уж ничего не поделаешь. Позолоченные декоративные завитки в отделке помещений и мебели вообще не производят впечатления большого вкуса, но ведь о вкусах не спорят. И потом, у каждого времени свой вкус. И я была ужасно рада, что все-таки увидела этот дворец, о котором так много читала.
Поскольку на следующий день у нас был запланирован Цецилиенхоф, то мы вечером туда и отправились, чтобы сразу с утра и пойти на экскурсию. Был еще непоздний вечер, и мы сразу пошли гулять по территории дворца, ворота на которую, кстати, никогда не запираются. Парк был обширным и выходил на берег озера Юнгфернзее. Куда ни бросишь взгляд, были поляны, а не постриженные газоны. Летние травы стояли во весь свой рост, слегка покачиваясь под дуновением легкого ветерка. То тут, то там можно было увидеть громадные старые дубы, их тяжелые ветки лежали на траве, и невозможно было не вспомнить Толстого – его князя Андрея.У культуры действительно нет границ, как и у природы.
Подошли к дворцу – он был похож не на королевский дворец, а просто на загородный дом. Сколько же вкуса было у последнего прусского наследника престола, у архитектора, создавших Цецилиенхоф как часть природного ансамбля, гармонично вписывающийся в этот поэтичный уголок Пруссии.
Обошли дворец, и оказалось, что, во-первых, часть его занята отелем, а во-вторых, что это тот самый дворец, в котором проходила в 1945 году Потсдамская конференция! И когда мы на следующий день осматривали помещения, в которых проходила конференция: зал заседаний – вот тут сидел Сталин, справа от него Молотов, а слева переводчик, а позади другие члены делегации, а вот здесь – Черчилль, а вот из этой двери он выходил, а вот это был его кабинет – и именно такую дорогую мебель он и заказал для себя, в то время как для Сталина заказали все «чем проще, тем лучше».
И даже после объединения Германии Цецилиенхоф оставили таким, каким он и был все эти послевоенные годы: звезда из красных цветов на клумбе во внутреннем дворике высаживается и сегодня каждый год, звезда на одном из каменных шаров во дворе отеля, оставленная кем-то из красноармейцев, не замазывается и не реставрируется – история. И надпись, вырезанная ножом в коре бука напротив дворца: Виталий Сергеев, 1950 год. Охранял это здание.
Как хорошо, что есть такие музеи, где прикосновение к истории оставляет такое потрясение в душе!