Она ему: – Ты мышь сидящая в амбаре и дующаяся на крупу. Злая на весь мир, не желающая протянуть лапку и взять крупинку, не царское это дело, корона сползет…
Он: – Нет, я одинокий худой волк, не желающий бегать в стае. Меня тошнит, когда я смотрю на толстых, неповоротливых собак в будках и их сук. Их жирных щенков, будущих холуев хозяйских, половину которых утопит в ведре хозяйка. За что мама – сука оближет ее галоши и подаст тапки. Я смотрю на свои впалые бока и клочковатую лезущую от голода шерсть и понимаю, что не смогу никогда за похлебку и кость лизать хозяйские сапоги. Поэтому меня они ненавидят, эти счастливые, породистые и сытые собаки. И когда хозяин стаей спускает их в лес, они ищут меня преданно и рьяно, грызясь между собой, а если догнав, убьют меня, то не ради пропитания, а из ненависти или прихоти хозяина. Говорят собаки очень преданные и верные существа. Ха! Кому? Хозяину? Да! Но не друг другу.
Когда я сделав круг, глотая снег от голода и жажды, захожу сзади на стаю охотящихся на меня псов, то мне достается самая жирная и неповоротливая собака. Одним ударом клыков я перебиваю ей хребет и обездвижив, двумя движениями свежую ее, разорвав грудь и миновав артерии, вижу как бьется ее сердце, и не убиваю несчастную сразу, а начинаю есть ее живой. Глядя в черные, с разлитыми от ужаса зрачками глаза той, кто по приказу хозяина гналась за мной, что бы убить. Я глотаю живое горячее мясо и моя совесть молчит, ибо я убил защищаясь и что бы поесть. Это высшая мораль леса - убивать для еды жирных и слабых.
Она: – Фу, как мерзко и противно. Меня сейчас стошнит, это отвратительно и слишком натуралистично.
Он: – А-а-а, это ваша мораль, любить животных пожирая стейк с кровью в ресторане? Ох.енно как трогательно. Между прочим, та собака могла тогда лаять, звать на помощь, я иногда не трогаю трахею жертвы, уравнивая наши шансы. Я честный убийца, но она боится, они все боятся. Это мораль большой стаи (стада), что оставшиеся в одиночестве, ты тут же становишься едой.
Она: - Ты злой..
Он: – Да, я точно не мышонок в крупе. Я могу укусить. Я хочу так. Я вне вашей морали, но сейчас я сыт и не стану это делать.
Она: - Ты сдохнешь как со…
Он: - Как волк. И мои кости занесет песком и временем. Меня не станет жрать никто, ибо мясо мое жесткое и сухое. Я никогда не ел досыта. Я бегал за едой, потому что та убегала. А собаки, когда сдохнут, за ноги стаскиваются в пересыпанную известью яму и засыпаются лопатой, если только вначале их не вешает хозяин за старость. Есть такая кривая мораль у людей, вешать за старость и верность , а за молодость топить в ведре. Тогда как волк не нуждается в веревке и ошейнике. Ты заметила, что многие собаки без привязи? И что? Ни одна не убегает. Блятские Хатико. Их привязь - это халявная жратва, лизание сапог и преданность хозяину. Никогда собака не пустит в свой двор чужую собаку, даже попить воды, не поделится едой с другой собакой, хозяин не разрешил И они служат вам примером?. Волки вместе добывают еду и загнав красивую лань, разрывают ее и ждут стаю, едят все, даже маленькие волчата и старые волки. Да, те едят остатки, но не по причине слабости своей, а потому что уже или еще не охотятся.
Она: – Фу! Отвратительно. Они воняют.
Он: - Да, точно. Но волчицы эту вонь любят….