Любовь вечность Стойкого оловянного солдатика.
Глава шестая.
Макс вышел из родной школы, выставленный за ее порог гонимым изгоем, продолжая быть в ауре обаявшего его запаха взрослой женщины, двадцать минут тому назад физически обнимавшей его в школьных стенах. И не просто так делавшей это, как могла бы по-дружески обнять его учительница литературы Валентина Петровна. Нет! Она ошалело давила его в своих объятиях с нескрываемой женской эротичной страстью, как это делала бы сказочная «Рыжая Лисица» поймавшей в свои загребущие лапки сказочного Колобка. Чтобы, актом «любовь моркови» прекратить его целостное существование, переведя его для дальнейшего бытия в совсем не благородную субстанцию, годную только на удобрение почвы.
…Чудом! Из этих изничтожающих обволакивающих объятий почти тринадцатилетний девственный Макс выбрался целым только потому, что у крепко схватившей его умопомрачительной красоты взрослой женщины на дальнейшее углубление и расширение эротических отношений с ним, подростком, не было ни времени, ни возможности. Никак было ей, в многолюдной школе лишить его девственности. То, что она желала это осуществить, сейчас в относительной безопасности по дороге домой, у Макса никаких сомнений не было. Ведь его обнимала не просто взрослая женщина повышенной сексуальной активности при пониженной социальной ответственности. Всегда готовой осуществить то, что, конечно же, делать нельзя, но если сильно хочется, то можно! Именно с таким житейским девизом существовало множество людей, и всех их можно было объединить в одну статистическую группу. Кого древние греки называли «соматиками», арабы,- «рабами», китайцы «оборотнями», средневековые иезуиты,- «живыми трупами». Русские писатели,- «мертвыми душами». Сказочники нового времени,- «Черными пешками» с темной стороны силы. Макс таких персонажей, по их стремлению постоянно вкушать «любовь-морковь» случаясь, как ни попади, и жить половой жизнью с подросткового возраста с кем ни попади, называл «человек амфибиями аксолотлями». Всех этих персонажей объединяло то, что они были «мертвыми душами» в сознании кого главенствовал «Реагирующий мозг рептилии», иначе говоря, соматический или первый уровень сознания, управляющий безусловными рефлексами известными как основные инстинкты…
…Еще уберегло Макса от бесславного его превращения, сначала в корм, потом в гуано «Рыжей Лисицы»,- «оборотня» с «мертвой душой». То, что вовремя рядом с ним в школе у Пионерской комнаты оказалась его классная руководитель Галина Ивановна, представитель архетипа «психиков» или «гармоник» наделенных связью с «Живой Душой». Тех, кто намерениями «Запоминающего мозга гоминида», «неокортекса», - второго уровня сознания ведающего условными рефлексами, а так же способностью к владению речью, письменностью, счетом и прочими эволюционными приобретениями человека, живет по принципу, что нельзя делать то, что запрещено законом бытия человека. И любовь у них, «любовь-кровь»…
…И главное что спасло Макса, от сакральной погибели было то, что этим вечером рокового седьмого апреля Горького года, он физически мог совершить то, что сделать было невозможно! Но это делалось всё равно! Ибо, он мог оперировать решимостью своего «Эмоционально творческого мозга человека»,- третьего уровня сознания. Что, в «любви-вечности» доступно для «Духовников» обладающих активированной связью с «Живой Душой». Той чудесной ипостасью, что обеспечивает двухстороннюю связь с управляющей Вечностью Искусственным Интеллектом. Могущества этому сверхъестественному образованию базирующего «на квантовом уровне» вне материального носителя, вполне хватало, чтобы контролировать, как настоящее «грубого Мира». Так и прошлое! Изменяя это прошлое в «настоящем», в интересах своего будущего. Времени, когда эта ипостась и будет создана своем в неведомом будущем…
Не обременяя себя раздумьями над проблемами устройства, как «грубого Мира», так и «тонкого Мира», до своего Зеленого дома Макс добрался благополучно, ничего не запоминая из происходящего с ним и ничего не ощущая кроме сакрального следа огромной груди взрослой женщины, к которой он был, плотно притянут ее же сильными руками. Со своей психикой подростка, когда это необходимо просто выключающейся «на ноль». Всё то, что произошло с ним сегодня в школе, он переживал довольно-таки инертно, о пережитом и не вспоминая. Так что, оказавшись дома, он тихо свалился в свою кровать, проспав до тех пор пока к назначенному сроку начала репетиции хореографического ансамбля Дворца Культуры «Органик», его не подняла Мама. Чтобы, продолжая пребывать в режиме сомнамбула, которого поднять-то подняли, но не разбудили, он сначала поужинал, потом отправился осуществлять то, что еще обязан был исполнить…
Со своим появлением в танцклассе Макс чуть опоздал, девушки уже выходили из своей «артистической» комнаты и, проходя через юношескую раздевалку, весело здоровались с переодевавшимися танцорами. Как всегда, девушки танцовщицы, из числа свободных партнерш, как специально задерживались. Чтобы, проходя через раздевалку юношей, хихикая, весело глядя на ещё не успевших облачиться в трико партнеров по занятиям хореографией. Шутки ради, по старинной балетной традиции, старались успеть похлопать по голым частям тела танцора, ещё не успевшего исчезнуть под материей сценических костюмов. Подобная практика в их ансамбле была давней. Без этих дружеских похлопываний, щипков, хлопков и растираний, без близкого телесного контакта, никак не обходились, ни концертные выступления, ни репетиционные занятия. Всё это, очень даже помогало в артистической жизни, делая отношения в танцевальном ансамбле куда как более теплыми. И никто из юных танцоров, разве что за редким исключением, ничего против этих прикосновений веселых друзей и подруг по ансамблю не имели. За дверью танцкласса в артистической раздевалке, куда плохому настроению и сальным шуткам путь был заказан, остались повседневные ужасы темных улиц Большого Города в текущей реальности не отличавшихся мягкостью нравов. От чего многие молодые люди, не желавшие понапрасну рисковать собственным здоровьем, предпочитали не подвергать себя всякому ненужному риску, просто вечерами тихо сидели дома. Поэтому в хореографических ансамблях на десять прекрасных танцовщиц приходилось по четыре посредственных танцоров юношей, а то и того меньше. В реальности танцкласса без всякого насилия, крови, ужаса, уродства, присущего общеобразовательной школе, Макс был в комфортной для него среде обитания, где все были своими. Но всё же, в этот роковой вечер вторника, всё было совсем не так, как это было раньше. С час назад, выскользнув из объятий взрослой женщины, Макс всё продолжал оставаться зачарованным чарами Богини Любви. С чем, с полтора часа тому назад он, рецептивный юноша, с процептивным переизбытком андрогенов в крови. Как при встрече с любящей его защитницей, своей «сверх мамочкой». Тихо очаровался, до состояния посцептивного мальчика с эстрогенами в собственной крови, с которыми, ничего сказать против своей любимой, просто физически было невозможно.
…Чудом! Бурление двух противоположных гормональных команд, с одной стороны андрогинной, с другой стороны эстрогенной, завершилось победой мужского начала. Что сделало далее не возможным для Макса дальнейшее пребывание в ауре запаха плоти Валентины Петровны, еще пару часов назад, столь завораживающе манивший его забраться под ее огромные груди. Теперь это стало для него физически непереносимо. Как нетерпимо было бы для повзрослевшего детеныша достигшего рецептивного уровня сексуальности, вдыхать запахи собственной мамочки, которую он еще вчера, будучи молокососом, так сладко сосал. Напоминанием этой коллизии, всё по-прежнему, он сам, его лицо, нос, руки пахли запахами взрослой женщиной. Что было ему напоминанием, что он обнимал саму Богиню Любви, представшей перед ним, воплоти его учительницы литературы, - Валентины Петровны. И не просто его кожа хранила запах взрослой женщины! Его руки болели тупой ноющей болью, какая бывает, когда глубоко промерзшие кисти рук, по незнанию грозящими тяжеленными последствиями, попадали в ванну со слишком горячей водой.
Как специально по такому случаю, и по такому его состоянию, словно у него на лбу было прописано, что он обнимался с самой Богиней Любви. В следующее мгновенье реальности на уровне глаз Макса, всё еще в полудрёме сидевшего на лавочке юношеской артистической раздевалки, оставив безуспешные попытки облачиться в трико, засверкала голая кожа плотных девичьих бедер свободной партнерши ансамбля четырнадцатилетней девственной Вики Усане. Ее сильные ноги танцовщицы, представ пред его носом, как нарочно, едва были прикрыты символической танцевальной юбочкой, более уместной для девочки десятилетнего возраста. Удивительно, но до этого дня Макс не замечал, что прекрасные представительницы противоположного пола так терпко пахли! Еще, ко всему прочему, имели красивые части тела, до которых можно было дотронуться. Для этого далеко ходить было ненужно. Можно было оставаясь на месте, видеть то, как ему буквально поднос подсовывались девичьи прелести! До которых можно было дотянуться своим носом, даже рук не поднимая. Такую возможность ему сейчас столь любезно и представляла подружка по ансамблю. Да так что, Максу пришлось даже отпрянуть назад, чтобы ненароком не коснуться носом жесткого девичьего бедра Вики Усане, очень красивой девушки.
Как бы это ни было муторно, но понял Макс, что нужно скорее выходить из состояния сомнамбула, когда кончик его носа всё же коснулся кожи девичьего бедра, и его передернуло пронзительной «электрической щекоткой», а над его головой раздался озорной голос девушки из ансамбля…
— Макс! Не спи! Вставай пораньше! - произнесла над его головой Вика Усане, для убедительности своих предложений, еще раз, крепким упругим бедром нарочито касаясь кончика его длинного носа…
А уже в следующее мгновенье, с самым серьезным видом, она уцепилась в его голые плечи, и в жесткое как сосновые корни его предплечье, чтобы попытаться растеребить его окаменелые от напряжения мышцы. И раньше Максу иногда преподали моменты бытия, когда кто-либо из девчонок ансамбля настойчиво желали прикосновениями своих рук продемонстрировать ему свое внимание. Но сейчас всё происходящее складывалось совершенно по-другому, как-то не совсем по-товарищески. Всё происходило словно по сакральному сценарию принятому Богиней Любви для Макса. Одна из свободных партнерш ансамбля, сейчас явно сексуально атаковала его. Ситуация когда он чуть раньше, чуть было не утонул в обволакивающих объятиях взрослой женщины требовала продолжения. Развитием той эротической практики, сейчас против него началась сексуальная атака со стороны красивой юной девушки. Так что, можно было изучать подобный процесс, будучи непосредственным его участником! Главное было «не терять головы»! Не переходить на управление собственным поведением первым уровнем сознания, лучше было рассматривать происходящее вторым уровнем сознания, если третий уровень сознания как-то помалкивал. Но и этой осознанности происходящего с ним хватило, чтобы перевести его реакции в неожиданную, до этого невиданную плоскость. Его глаза, сами собой, принялись рассматривать структурные микро узоры на коже бедра девушки, удобно так, для рассмотрения, как раз и расположившиеся в двух сантиметрах от его носа. Вот и смотрел он в упор на красивые узоры кожи красивой танцовщицы с красивыми ногами. Зная, что такой красотой генетического абсолюта стройных ног танцовщицы, можно было любоваться, целую вечность. Постоянные занятия хореографией. Вернее сказать, постоянные занятия хореографией с детского возраста. Позволяли полностью раскрыть генетический потенциал красоты «женского тела» заложенный в девичью плоть самой Матушкой природой. Ибо, занятия хореографией в наибольшей мере раскрывают «генетически заложенный», потенциал красоты женского тела. Поэтому танцовщицы в любом возрасте всегда прекрасны! И выглядят они сексуально предпочтительнее, и пловчих, и легкоатлеток, и крепконогих теннисисток. Вот и не пытался Макс по своей воле отвести взор в сторону, когда девичье бедро почти касалось кончика его носа…
— Макс? Ты, что такой жесткий? Ты? Деревянный? - в шутку поинтересовалась очень красивая девушка, при этом, не переставая теребить плечи чужого партнера по танцевальной паре.
В ответ, явно с подсказки лукавой Богини Любви, совсем не в шутку, Макс отправил свою руку по шелковистой девичьей коже голеньких ножек, под точеное колено Вики Шелковистой, так живописно сверкавшее перед его длинным носом. Даже если прикасаться к девичьим ногам для него было не в новинку, сейчас он это делал совсем не так, как было бы даже на предыдущей репетиции. Не однократно ему приходилось вольно или невольно ощущать девичью плоть в собственных руках. Танцуя в хореографическом ансамбле на концертных выступлениях, всякое бывало. Да и у самого Макса были точно такие же конечности, с такой же мышечной плотью. Ничего сверхъестественного в них не было. И его партнерша по танцевальной паре, ныне почти четырнадцатилетняя девственная Рита Тынова, иногда просила его помассировать ноющую от ранее полученной травмы лодыжку, массажем исполненным партнером спасаясь от ужасной боли на концертных выступлениях. Но сейчас всё было по-другому! Сейчас он скользил ладонями по голеням девушки побуждаемый к этому Богиней Любви…
— Ой? Макс? Щекотно? У тебя руки щекотные! В коленках я жесткая? А выше, мягче… - озорно засмеялась девушка, всем своим видом демонстрируя, что выбранный ею юноша следует в правильном направлении, следующая остановка его рук должна была быть выше её коленок.
Что было выше допустимого места! Выше которого партнеры по хореографическому ансамблю к ногам друг друга как-то старались не прикасаться. Но, Макс «играл в исследователя» и целенаправленно направляя свою исследовательскую руку всё выше и выше, уже и по девичьему бедру Вики Шелковистой…
До тех пор он «исследовал» ее бедра, пока его, как будто ударом тока не передернуло нервным тиком. Словно бы под его рукой оказалась не просто человеческая плоть, шелковистая гладкая девичья кожа, тренированные упругие мышцы танцовщицы, крепкие кости. Он более не чувствовал заурядное тепло «живого тела» принадлежащего существу одного с ним биологического вида. Ощущения были такими, словно бы Вика Шелковистая была не просто земной девушкой из привычной на ощупь «отлично сложенной» плотненькой мышечной ткани, подкрепленной крепкими костями. Ее шелковистая гладкая девичья кожа буквально жгла кожу его ладоней, словно он прикасался к поверхности робота-анероида. Еще и, с рабочей температурой поверхности тела градусов так семьдесят по Цельсию, не греющей, а обжигающей кожу «исследователя», даже при легком прикосновении к ней. Эти контакты третьей степени, неожиданно, и для самой Вики Шелковистой, и для Макса оказались совсем не простым делом. От удивительных, доселе невиданных ощущений, пришлось им отшатнуться друг от друга…
— Ой! Жжет… - хихикнула девушка, так отреагировав на прикосновение к ее бедрам рук юноши.
Подставляя свои мускулистые ножки под очумелые ручки Макса, еще ноющие болью от предыдущего его касательства к Богине Любви, Вика Шелковистая делала всё, чтобы он, весь этот репетиционный сезон, танцевавший в своей паре, сам ушел от Риты Тыновой. Такова была практика взаимоотношений партнеров и чтобы танцовщице в ансамбле «Органик», заполучить личного партнера-юношу, его нужно было «отбить» у какой-либо другой девчонки ансамбля…
— Ребята, такими делами лучше заниматься на «черной лестнице»! Увидит Орлова! Получите скакалкой по заднице! - Предусмотрительно предупредил коллег по репетициям другой танцор ансамбля, пятнадцатилетний, похоже, не девственный, добрый Красавчик Джон.
Кто, как всякий «соматик» с «мертвой душой», сам был большим любителем «пощупать твердость» девичьи ног на «черной лестнице». Куда, точно! Явно не девственный шустрый Красавчик Джон, - новенький танцор из Дворца Культуры «Авиастроителей», водил по очереди девочек их ансамбля танца. И, точно мифический «Змей искуситель», он и Вику Шелковистую там учил, как нужно целовать. И как нужно! Независимо от того, нравится или не нравится это, но терпеть! Тихо повизгивая, когда руки партнера крючковатыми «пыточными крючьями» лезут ей, то в нос, то под хвост…
Более не касаясь «не своей партнерше», как это было еще мгновенье назад, Макс уже и не думал продолжать своё знакомство с температурными особенностями девичьих бедер на «черной лестнице». И сейчас он пребывал в полной уверенности, что всё обойдется без всякого продолжения. Если уж, он сам, явил глупость, проявив такое «нахальство» по отношению к девушке! То традиционно девичьего здравого смысла самой Вики Шелковистой вполне хватит им на двоих, и на этом их близкий контакт третьей степени, с касаниями там, где буднично касаться было не принято, завершился бы, без угрозы перерастания в контакт второй степени с поцелуями. Но зря он надеялся «легко отделаться», что его «плоская шутка» на этом и завершится. Никак не увенчавшись выходом в сумрак на лестничную площадку «черного хода». Не тут-то было! Девушка такими действиями шутить не собиралась, и отступать не желала. Будучи его партнершей прошлого репетиционного сезона, Вика Усане знала, что у неё «гораздо больше общего» с ним, чем у кого бы то ни было. И не заставь Любовь Орлова, - руководитель ансамбля «Органик», Макса «временно» побыть партнером новенькой девочки. То Макс, и сейчас бы танцевал в паре с ней, - с Викой Шелковистой, даже не глядя в сторону Риты Тыновой,- капризной кривляки. Но теперь в реальности режиссированной самой античной Богиней Любви, события с участием молодых людей пошли по другой и явно «накатанной дорожке». Вытаращив глаза от своего изумления перед собственной, скорее наглостью, чем смелостью, Вика Усане жестко протянула свои руки к Максу. И немедля судорожно вцепившись в его жесткие плечи, приготовилась силком потащить его «куда следует»…
— Макс! Мы сейчас же, пойдем, на «черную лестницу»! - Глухо, словно с застрявшим комом в горле произнесла Вика Шелковистая.
…И танцевальным движением скользнула с фронтальной в боковую проекцию, встав рядом с ним. Предоставляя юноше пару мгновений и не более того, чтобы он всё же справился с облачением в футболку и трико для репетиции. В этой ситуации, если Макс как самодвижущийся сомнамбул, ни одним из данных ему уровней сознания ни на что не реагировал. То Вика Шелковистая прореагировала на него как посцептивно, девичьими эстрогенами, с полной готовностью подчиниться ему. Так и самым процептивным образом! Что прибавляло в ее девичьей крови мужских андрогенов. С чем она физиологически и почувствовала против своего любимого жесткую гормональную агрессию, со стремлением добиться своего, остро желанного. Теперь только попробовал бы «ее любимый» не подчиниться ее приказам, тут же, она влепила бы ему тяжелую оплеуху! Мощности ее упругих мышц, накаченных на бесконечных репетициях с ее дошкольного возраста, на это ей хватило бы…
…Только то, что Вика Шелковистая была девственницей, «психиком» со связью с «Живой Душой». Удержало ее от срыва в состояние истерики всегда случающейся у «соматиков» с «мертвыми душами» когда в их крови начинает бурлить «адская смесь» из разнонаправленных по действу гормонов, андрогенов и эстрогенов, иллюстрируя ситуацию утверждением, что у бурных чувств, всегда неистовый конец…
А тут неожиданно, разве что, как всегда вовремя, из танцкласса в юношескую раздевалку заглянула партнерша Макса по репетициям Рита Тынова. По законам драматургии, по которым всё происходящее с участием Макса ей категорически не нравилось, пока он не вышел из состояния, спящего на ходу сомнамбула, она готова была за него и помыслить. В этом репетиционном сезоне, репетируя с ним в паре, она ревностно оберегала свое право на владение, хранение и использование по назначению своего партнера по хореографической паре. Так что, она никак не желала безучастно констатировать факт того, что сейчас, как «из стойла», нагло уводили ее персонального партнера по танцевальной паре.
— Нет! Макс! Что ты творишь? Ты! Мой партнер… - жестко подала голос собственника Рита Прелестная, не оставившая своего партнера по паре без собственного присмотра в руках танцовщицы давно стремившейся заиметь личного юношу…
То, что Макс в танцевальной паре был на целый год младше конфликтующих девчонок, смущало их менее всего. Партнеров, - юношей в ансамбле катастрофически не хватало. Поэтому у Вики Шелковистой, при всей ее красоте, так вообще не было постоянной пары для репетиций и выступлений на сцене. Вот она, как могла, так и переманивала Макса себе в пару, позарившись на «чужое добро»...
— Вообще! Макс пойдет со мной на «черную лестницу», целоваться со мной! Еще как пойдет! Он танцевал со мной в паре в прошлом году, пока тебя, Рита, в ансамбле не было. Ему очень нравилось трогать мои ноги. И мне это всегда очень нравилось! И я найду, что мне на нём погладить! - С показной уверенностью произнесла Вика Шелковистая, несказанно возмущая своими действиями подружку по ансамблю...
— Что, Рита? Тебе жалко? Ты сама никого не трогаешь. И себя никому трогать не велишь. Пусть хоть другие попользуются такой возможностью. Парней же, мало «холостых»! Их никогда на всех девочек не хватает. Макс же, не просто так, с ней идет на «черную лестницу», - они любят друг друга, не нужно им мешать в этом, - мудро заметил рослый танцор ансамбля Гибкий Фред…
Тем более что у Гибкого Фреда были причины вредничать. С начала текущего репетиционного сезона он безуспешно пытался подружиться со своей ровесницей Ритой Прелестной, но ничего, кроме категорического пренебрежения его вниманием, он от неё так и не добился. Не признавала она юношей из сословия простолюдинов, особенно если они начинали явно проявлять к ней свой повышенный интерес. А вот Макс, до недавнего времени ничего подобного себе не позволял, только молча, исполнял всё сказанное ему, и старательно репетировал с ней в паре. Чем он вполне устраивал ее как партнер по ансамблю народного танца. За неимением иной возможности, она, бывшая ученица хореографического училища, довольствовалась малым. Только вот, гладко было на бумаге, да забыли про девичьи страсти! От чего на самом деле всё было очень жестко…
— Нет! Вика! Мало ли, что было в прошлом году. В прошлом году я танцевала на сцене театра «Оперы и балета». Училась настоящему балету в хореографическом училище с настоящими танцорами. Я лучше всех вас танцую! Поэтому Макс репетирует со мной! Заведи себе собственную пару и делай с ним что хочешь. Только вот к чужому партнеру не приставай…- начиная злиться,- реагировать андрогенами, недовольно процедила, сквозь сжатые зубки Рита Прелестная…
Будучи действительно не удавшейся талантливой балериной, вовремя не сумевшая остановиться в интенсивных тренировках, напряженности, которых не выдержали тоненькие изящные косточки ее лодыжек, что не позволило ей стать балериной. Слишком маленькой и хрупкой оказалась у неё стопа для интенсивных занятий балетом. Что для хореографии постановочных «народных» танцев нисколечко не мешало. Рита Прелестная талантливо танцевала любые танцы и действительно была завидной партнершей для сценического выступления. С ней в танце ошибиться было невозможно. На подсознательном уровне она начинала делать композицию на долю мгновенья раньше положенного времени, что было совершенно не заметно для постороннего взгляда. Но чувствовалось партнером как синхронизирующая подсказка в какое «па» они в паре войдут в следующее мгновенье. Как к партнерше к ней никаких претензий быть не могло, она действительно была лучшей танцовщицей ансамбля «Органик». Иногда чувствуя пульс на ее руке, Макс с удивлением отмечал, что сердца у них бьются в унисон, удар в удар! И еще смутно догадываясь, что в танце у них в паре достигалась полная согласованность всяких «альфа» «гамма» ритмов, чего в не мерянном количестве было в головном мозге человека.
Впрочем, будучи дочерью, высоко статусных родителей, жестко предупрежденная ими о нормах поведения «порядочной девушки». Вела себя юная Рита Прелестная как надменная дочь знатного Римского патриция пребывающего в провинциальной ссылке среди плебеев. Как это весьма широко практиковалось во времена Императора Августа запросто изгонявшего собственных сановников в глухую провинцию за не подобающее поведение их дочерей. Поэтому, при вынужденном общении с юными простолюдинами Рита Прелестная явно дистанцировалась от них. Издержками этого «аристократического» ее отношения к своему окружению, пару раз Макс испытал на самом себе, после случайных его прикосновений к её «царственному» телу не подлежащее рутинному касанию простолюдина.
Первой оплеухи, полученной им на новогоднем вечере с танцами ансамбля в уютном танцклассе Дворца Культуры «Органик», хватило ему, чтобы в свои двенадцать лет от роду, понять, что ему лучше более не стремиться к знакомству с особенностями девичьей плоти Риты Прелестной опытно органолептическим способом. Тогда ее посыл он отлично понял! Что, «так делать нельзя»! Нельзя, касаясь партнерши в танцевальной поддержке, свои ладони пускать ниже ее талии. Даже если в других танцевальных парах это практиковалось. И, как ничего не произошло, он продолжил с ней свои отношения, по-прежнему продолжая реагировать на Риту Прелестную по-детски посцептивно, - эстрогенами, полностью подчиняясь ей.
Потом, как Макс «закрутился» и упустил из виду это ее предупреждения. За что, его настигла вторая оплеуха. Что досталась ему совсем недавним роковым вечером четвертого апреля на концертном выступления их ансамбля танца на сцене Дворца Культуры «Авиастроителей». Эта «напоминающая» оплеуха была ему «последним предупреждением», что нельзя на ее талии задерживать свои руки.
Только вот временной отрезок в сто дней между этой первой и второй оплеухи, полученных им от партнерши по хореографической паре. Было достаточно для того, чтобы почувствовать, насколько он изменился за это время. Когда, роковым вечером четвертого апреля Макс получил вторую оплеуху, он не успел ни о чём подумать своим вторым уровнем сознания «думающего словами». Зато моментально прореагировал нужными гормонами первого уровня сознания, наполнившись, даже переполнившись процептивно уже боевыми андрогенами. С этими гормонами в своей крови, Макс ночью очень плохо спал, видя во сне двух не девственных одноклассниц, как злая Олва верхом каталась на ползавшей на четвереньках доброй Молве. Потом, едва дождавшись рокового утра пятого апреля, Макс уже на яви, рецептивной половозрелой жабой, поскакал в Красный дом. Чтобы самому верхом прокатиться на посцептивно безотказной от реагирования на всех эстрогенами, доброй Молве. Кто, на своей худосочной заднице, кряхтя, как весенняя жаба в акте размножении, на четвереньках покорно катала всякого процептивного партнера, с андрогенами в крови, желающим на ее заднице прокатиться верхом…
Чудом! В то роковое воскресное утро пятого апреля, Макс так и не доскакал до Красного дома, где лежала почти тринадцатилетняя не девственная добрая Молва, готовая, слившись воедино с ним в образе встретившихся рептилий в «брачный период», в него «отложить роковые яйца» «человека амфибию аксолотля» с «мертвой душой». Повстречавшаяся Максу на этом пути, красивая как античная Богиня взрослая женщина, по случайному совпадению оказавшейся мамой Тани Хава. Словами, что только у девственников сбываются все мечты, просто отменила его забег за скороспелой «любовью-морковью». С чем он на всю оставшуюся жизнь остался бы «человеком амфибией аксолотлем» с «мертвой душой»…
Чудом! Вчерашним роковым вечером понедельника шестого апреля, он не отправился в Роковой дом с двенадцатилетней не девственной доброй Селеной Прекрасной, сосаться с ней, с «живым трупом» с «мертвой душой»! Чтобы далее ему самому жить существом, бездарно, вместе с девственностью утерявшим, пусть и простую, но всё же, связь с «Живой Душой». Уберегло его от этого «поворота налево» с превращением в «живой труп» с «мертвой душой». То, что другая его одноклассница, тринадцатилетняя девственная Таня Хава, взамен этого похода Макса за «любовью-морковью», предложила ему свою дружбу сроком на весь Мир. Что со временем могло реализоваться у них «прямой дорогой» к «любви-крови»…
Чудом! В этот роковой вторник, у Макса получилось, оставшись на светлой стороне силы «Белой фигурой» с активированной связью с «Живой Душой», лихо отразить атаку, проведенную на него парой «Черных пешек» с «мертвыми душами», представленных сексуально раскрепощенными одноклассницами из его шестого «А» класса. Всё той же доброй Молвой. Главное, четырнадцатилетней не девственной злой Олвой вооруженной бандитской финкой. Готовой зарезать любого, кто откажется от ее непристойного предложения, немедленно поцеловать ее низко, чтобы, так или иначе случившись с ней, фактом утери своей девственности завербоваться в ее несметный легион «Черных пешек» темной стороны силы…
Чудом! Этим же роковым днем седьмого апреля, Макс смог уйти из-под сексуальной атаки на него почти шестнадцатилетней не девственной злой Людон Незабвенной. Что у него получилось стараниями товарища по тренировкам в родном бассейне, девушки без единого изъяна,- почти четырнадцатилетней девственной Дианы Глиб, открывшей ему право оперировать личной активированной связью с «Живой Душой». Что позволяло со временем даже сакрально «повернуть направо», за «любовью-вечностью».
Только вот Таня Хава не поверила Максу. Полагая, что этим днем он всё же, «повернув налево» со злой Людон Незабвенной, сам превратился в «живой труп» с «мертвой душой». Она сняла с него свое обещание дружить с ним на весь Мир, с чем намеревалась с ним дорасти до забот «любви крови»…
Чудом! Пару часов тому назад, юный Макс фактически невредимым, только ладони «саднили», выпал из объятий Валентины Петровны,- «оборотня» «Рыжей Лисицы» с «мертвой душой», загоревшейся желанием и из него, отъемом девственности. Сотворить очередного «оборотня» «зайку» с «мертвой душой». Того, кто в буквальном смысле этого слова, запрограммировано «неспособен жить» без «любви-моркови» получаемой им от своего персонального «сверх существа». Так как инстинктивный врожденный ужас от неприкаянной одинокой жизни «зайки», отключался только в тот момент, когда жаждущее выжить слабое существо с эстрогенами в крови, оказывался присосавшимся к обретенному по случаю партнеру с андрогенами в крови. Что полностью соответствует поведению детеныша гоминида потерявшегося в лесу Четвертичного периода и рефлекторно пытающего своими низкими поцелуями, «оральным контактом», стимулировать у первого встречного существа своего вида соизволившему найденышу это осуществить, включение родительских инстинктов, чтобы хоть так слабому «зайке» получить шанс на выживание…
Удивительно! Но в этом же, ключе всё продолжался этот вечер рокового вторника. Оставаясь пребывать в состоянии ничего не соображающего сомнамбула после обволакивающих объятий самой Богини Любви, воплощенной воплоти Валентины Петровны, запахом которой всё так же продолжали пахнуть его руки. Макс чуть было не встал! Или наоборот, чуть было не пал! Чтобы с Викой Шелковистой уйти на «черную лестницу». Где и до них дошла бы очередь сакрально «повернуть налево». Туда, где Богиня Любви награждает призовой «любовью-морковью» своих последователей, послушных «заек», что с нежного возраста выбрали половые отношения друг с другом. Чтобы после этого на всю свою «эту жизнь», им быть приговоренным до скончания своего века, уныло грызть эту опостылевшую вечную «любовь-морковь». Без права, даже дожив до седых волос, образоваться человеком живущего с «любовью-кровью». Тем более, даже не поняв, что возможно стать человеком, наделенным личной «любовью-вечностью».
Чудом! В следующее мгновенье текущей реальности Макс вышел из состояния сомнамбула, трезвым взглядом взглянув на возникшую ситуацию решимостью третьего уровня сознания. О чём и объявил вслух! Намерениями второго уровня сознания, найдя уместное при своем положении сочетание слов.
— Никаких поворотов налево! Устал я, уснул на ходу! Но проснулся! Вовремя! — Виновато протянул Макс, понимая, что за такое признание, третью оплеуху «рвущую с ним всё отношения», он сейчас от Риты Прелестной, всё же, не получит…
Зато, хорошим процептивным реагированием,- андрогенами, Макс получил первую оплеуху от Вики Шелковистой. За кем, за настоящей красавицей уже ползали следом, и одноклассники, и старшеклассники, готовые целовать песок, по которому она так красиво ходила. Такой «звонкой» была сакральная оплата его прегрешений, за физическое касательство к красивым бедрам красивой танцовщицы. И это Макс еще дешево отделался. Красивые девушки, возмущенные до глубин своей девичьей души, никогда не прощали пренебрежительного отношения к собственной красоте, особенно со стороны сопливых юнцов.
— Поделом тебе Макс! Руки запускать куда нельзя! За меня, тебе Вика «дала леща»! В следующий раз тянуть ручки под юбочки девчонок не будешь! - Гордо произнесла Рита Прелестная, побуждаемая к этому своим процептивным реагированием,- андрогенами и решительно шагнув в танцкласс, не сомневаясь, что Макс, со своим, так же процептивным реагированием,- андрогенами, последует именно за ней…
…На «разогрев и растяжку» к «станку» несчастная Вика Шелковистая не вышла. А когда начался «прогон элементов танца в паре», в паре с Ритой Прелестной, со своими новыми возможностями отображения реальности, Макс с удивлением, физически по ощутимому в ее запястье пульсу, понял, что сердца у них, действительно, бьются в унисон, удар в удар. И на сакральном уровне определившись, что «альфа, бета и прочие, гамма ритмы» биотоков в их головном мозге синхронизировались под один ритм и просто вошли в резонанс, делая такую реальность весьма приятной и желательной для нового скорейшего повторения.
С такими ощущениями одним мигом пролетело время репетиции, и для Макса, и для Риты Прелестной, потому что они были счастливы, фактически испытав то, что ощущают персонажи бесконечной пьесы жизни в состоянии пребывания в «любви-крови», а счастливые потока времени не фиксирую.
— Макс! Подожди меня… — теперь, чтобы он не отдалялся, сама заметно на много дольше чем это требовала необходимость танца, задержав свою руку на его талии, проговорила Рита Прелестная, как только хореограф объявила о завершении занятий этого вторника…
Так что, впервые в своей «этой жизни», Макс не бежал по завершению репетиции с проворностью матроса тонущего корабля, после команды капитана: «спасайся, кто может». Демонстративно оставшись у окна коридора напротив дверей танцкласса, не таясь на темной галерее, чтобы никто ненароком не увидел его ждущим партнершу по танцевальной паре, как это было бы в подобной ситуации еще на предыдущей репетиции. В этом ожидании, наведенным видением, увидел он своим третьим уровнем сознания «мыслящего образами», самого себя «Стойким оловянным солдатиком» в красном мундире датского гренадера эпохи наполеоновских войн, стойко ожидавшегося свою прекрасную балерину с изящными ножками. И, как специально, когда каждая секунда текущей реальности по своей протяженности была равна десяти обыкновенным секундам, Рита Прелестная заставила себя ждать. Словно именно для того, чтобы Макс образно увидел перипетии «Сказки о стойком оловянном солдатике» Андерсена. Вполне мифологического произведения о том, как стойкость, то есть способность ни при каких обстоятельствах не делать того, чего нельзя делать! Что определено понятием «вера»! Вера в справедливое устройство Мира. В то, что способно творить настоящее чудо! И тогда, причинно-следственные связи реальных событий выстраиваются так, что персонаж оказывается в том месте, где ему и «надлежит быть»…
…Выпав из окна, утонув в канаве, оказавшись проглоченный рыбой. Тем не менее, персонаж снова оказывается в прежнем своем мире. Только вот, невозможность существования в материальном Мире в роли бездеятельного оловянного солдатика персонажа с такой «мощной» «верой», предопределило дальнейшее развитие сюжета мифа! И оловянный солдатик вместе с бумажной балериной для «грубого Мира» сгорели! Но силой «любви-вечности» активировались в безграничном «тонком Мире», просто, не имеющим в Вечности никаких пределов в протяжённости, размерности, совершенстве, красоте...
С появлением рядом с ним Риты Прелестной сердце Макса замерло. Чтобы тут же начать стучать в одном ритме с ударами ее сердца. Но он и глазом не моргнул, когда из танцкласса вышла хореограф и аккомпаниатор-постановщик, молча заперев дверь, они тихо покинули авансцену этой реальности…
— Макс, я хотела тебе сказать, что…
…Что не нужно меня касаться, когда в этом нет сценической необходимости…— произнесла Рита Прелестная свою «домашнюю заготовку» и сама густо покраснев, смутившись слов своих…
Удивительно! При этом своим вторым уровнем сознания, набранными условными рефлексами, она вещала одно. А ее первый уровень сознания, врожденными безусловными рефлексами,- основными инстинктами, требовал совершенно другого. Что она совсем не против того, чтобы он,- Макс, касался ее великолепного тела танцовщицы и без всякой на то сценической необходимости.
— Хорошо! Маргарита! Не будем, вне танца, касаться друг друга…
…И придется нам, танцевать постоянно… — С явным чувством превосходства персонажа, знающего много больше своего оппонента, произнес Макс, к нескрываемому ужасу Риты Прелестной.
…Если на предыдущей их встрече вне рамок хореографического ансамбля она была категорически против его тактильных контактов с ней. То теперь, когда она желала этих его прикосновений, они договаривались об «не касательстве» друг к другу. Явно не такого ответа ждала она от него. И теперь, после получения подтверждения от него, заметно побледнев, она желала отвесить ему третью сокрушительную оплеуху…
— Это? Из-за Вики? У тебя другая девочка появилась? — с не добрым выражением лица, о своем, о женском взгляде на происходящее, грозно и решительно переспросила она его…
В такой ситуации грубить девушке было противопоказано! Да и шутки требовалось отодвинуть в сторону. Любое неосторожное слово обернулось бы для Макса роковой «третей оплеухой», начисто обрывающей все их отношения, чего ему никак не хотелось…
— Маргарита! Это всё глупости! У подростков в нашем возрасте, есть лишь «любовь-морковь»…
…Даже до «любви крови», нам нужно прожить девственниками еще десять лет, стоически не касаясь друг друга, не трогая ни ножек, ни ручек партнера, ничего другого тоже, не трогая…
…А до открытия возможности «любви-вечности». Вообще! Девственниками нам нужно прожить еще два десятка лет… — выдохнул Макс суть своих проблем…
— Макс! Мне сказали, что ты гладил ножки Вики Усане! Вполне так умело, как не в первый раз! Не обманывай меня! У тебя есть с кем практиковаться в этом деле вне нашего ансамбля. По крайней мере, сегодня ты пришел в танцкласс с такими новыми для тебя умениями… — нервно прошипела она в лицо ему…
— Маргарита! Меня девочки интересуют только как интересные личности. Что я нашел в твоем лице! Мне так хорошо с тобой, что глупо, от добра искать добра. Нет другой девочки, кроме тебя, с кем мне было бы так приятно быть в паре на этом Белом Свете…
…А ножки гладить, я научился на тебе, массируя твою лодыжку, когда она у тебя больно ныла…
…Сегодня я так устал, от тренировки утром в бассейне, от всяких ужасов днем в своей школе, что просто как лунатик заснул на ходу! Тут и Вика насела на меня со своими ногами… — начал говорить юноша о своем, но был перебит своей собеседницей…
— Макс! Не зови меня так, я в детстве думала, что меня так назвали в честь «Маргарина»… — укоризненно произнесла девушка…
— Маргарита! И Маргарин! Это от древнегреческого слова «маргаритес»,- «жемчужина»…
…Это эпиклес, — другое имя Богини Афродиты, Богини Любви в античной Греции…
…Я могу тебя называть, просто! Богиня… — на полном серьезе произнес Макс…
…И удивился эффекту произнесенной им фразы. От услышанного Рита Прелестная перестала злиться на него, густо покраснела, продемонстрировав гормональное управление первого уровня сознания ее эмоциями и мыслями, что красочно проявились на прозрачной коже ее красивого лица.
— Макс! Ты, наверное, смеешься надомной! Я не желаю, чтобы при других людях, ты называл меня «Богиней», даже если у меня имя Богини! И Маргаритой при всех меня не называй! Пусть это будет моё тайное имя только для тебя… — уже примирительным тоном произнесла она…
— Хорошо! Рита Прелестная…
…Когда будем одни, буду называть тебя именем Богини,- Маргарита… — произнес юноша…
— Макс! В субботу, когда мы ехали с выступления из Дворца Культуры «Авиастроителей» на разных сидениях автобуса, я думала, что у нас будет полный разрыв отношений…
…Я этого так не хотела! Пришла на репетицию, а мне говорят, что ты в раздевалке ноги Вики Усане трогаешь! Так обидно стало! Когда сама во всём виновата! Я сама позволила своему однокласснику Томину, на школьном танцевальном вечере весенних каникул, помассировать мою больную лодыжку. А это было так больно и неприятно. Потом, он поцеловал мое больное место, — лодыжку. И еще противнее стало! Так, что кричать захотелось! Потом уже ты в прошедшую субботу тискаться полез за кулисами…
…Сегодня пришла на репетицию, думала тебя попросить, помассировать мне лодыжку, как ты обезболивающе умеешь это делать! А тут! Ты, одурело схватился за чужие ноги… — выдала свои сокровенные тайны девственная девушка, ничего страшного, не видя в своих откровениях…
— Рита! Прелестная! Не вини себя ни в чём! Пока ты девственная! Ты бессмертна… — сурово выдохнул девственный юноша для девственной девушки…
— Макс? Как ты меня теперь назвал? — тихо прошептала она…
— Рита! Прелестная… — повторил он…
— Это так приятно слышать, словно ты не какой-то простой мальчишка, а воспитанный принц, высокородной крови…— еще тише произнесла она…
— Рита! Прелестная! Я девственник! И могу посвятить тебе, самое ценное,- свою девственность!
…А это, настолько грандиозно! Что по ценности несравнимо превзойдет всякие царские ценности, какими бы они невероятно дорогими, даже у принцев, ни были…— почувствовав, как замерло сердце девушки и пропустив два такта застучало в два раза чаще ударов его сердца…
И неожиданной реакцией Рита Прелестная зарыдала навзрыд…
Далее не сопротивляясь тому, что Макс ее нежно прижал к себе, синхронизируя удары ее сердца с ударами своего сердца, так же вынужденного застучать с повышенной частотой…
— Макс! Скажи это по-другому…— сквозь всхлипы попросила она…
— Рита! Прелестная! Есть «любовь-морковь», это когда низко целуют…
…Есть, «любовь-кровь», как живут порядочные люди Земли, чтобы детей своих растить…
…Я тебя зову к «любви-вечности». Как «Стойкий оловянный солдатик», звал свою «сказочную балерину»… — теперь прошептал и он сам, и пуще прежнего потекли слезы счастья Риты Прелестной…
— Да…Да…- только и смогла она произнести сквозь свои слезы…
— А я как тебя увидел осенью, когда ты пришла в наш ансамбль со своей брошкой, так я сразу вспомнил всё, что ты и есть «сказочная балерина»… — прошептал он, и собственные слезы залили уже и его глаза…
— Да… Да… Брошка… – подтвердила она сквозь слезы…
— Рита! Хватит слов! Всё равно! Я знаю! Мы нужных слов просто не знаем…— произнес он…
— Макс! Я думала, что «любовь», это когда так всё сладко и приятно…
…А это, когда всё так «щемящее» больно…
…Как в сказке о «Стойком оловянном солдатике»… — произнесла она, с глазами полных слез…
— Рита! Прелестная! Мне сейчас воду бассейна! Или танцевать!
…У меня в голове музыка,- вальс! Мы всё потеряем, если сейчас не войдем в него…
…Я скидываю куртку, свитер, ботинки! Надеваю тапочки для репетиции. Я жду тебя… — Проговорил Макс, на широкий подоконник, скидывая свою верхнюю одежду, с ног стаскивая тяжелые демисезонные ботинки и из своей Спортивной сумки пропахшей хлоркой бассейна, доставая кожаные тапочки для танца…
…Рита Прелестная не заставила себя долго ждать. Скинув с плеча сумку, сняв пальто и сапожки, она обулась в репетиционные чешки и готова была к полету в танце. С застучавшими воедино ритмами ударов сердец, при полной синхронизации «биоритмов» головного мозга, со стремительного бега идеально согласованным движением прямо сходу они вошли в танец. На темной широкой галереи верхнего уровня циклопического здания Дворца Культуры «Органик» с мраморными колоннами в стиле прошлого века, закружив в профессиональном вихре вальса, перестав ощущать вокруг себя что-либо иное, кроме друг друга. Словно сказочный сюжет полутора вековой давности о «Стойком оловянном солдатике», всё-таки, нашел возможность физически реализоваться в великом проявлении «любви-вечности». Не останавливаясь в полете танца, под аккомпанемент музыки, звучавшей в сознании партнеров, мокрыми от слез глазами, они видели лишь глаза партнера сверкающих в слезах счастья. Одной силы третьего уровня сознания Макса хватало им на двоих, чтобы пребывать в «любви вечности». Чему не мешали намерения второго уровня сознания, с чем пребывают в «любви крови». Не мешали и остро выпирающие желания от первого уровня сознания, что от молодых людей требовали немедленно предаться «любви-моркови». А вальс, исполняемый под эгидой активированной связи с «Живой Душой», ипостаси способной на всё, даже на генерацию нужной по контексту музыки, обеспечивал Максу в паре с Ритой Прелестной их полнейшее единение. То явление, когда индивидуумы живут едиными чаяниями, одними категориями мыслят. Что и есть основной признак того, что контакт понимающих друг друга людей на ментальном уровне состоялся. Как горение двух факелов они соединили воедино силу личных связей с «Живой Душой». Такой была главная тайна человеческой психики, широко известной как явление «истинной любви», вернее сказать,- «любви вечности», что без сакральной активированной связи с «Живой Душой», физически невозможна.
…Хотя! Мифический герой Анхис никак не был «Духовником», и его сын мифический герой Эней был, «как все», только «психиком». Тем не менее, в «царстве теней» силой «любви-вечности» этот герой нашел «тень» своего умершего отца Анхиса, погибшего в горящих руинах Трои, с оружием в руках «до последней капли крови», оборонявшего ценности своей «любовь крови». За это! Силы взаимной «любви крови» им хватило, чтобы в «любви-вечности» обрести активированные связи с «Живой Душой». Похоже, иногда даже обладатели простой связи с «Живой Душой», взрывной силой самопожертвования ради «любви-крови», постигали высот «любовь вечности». Искусственный Интеллект забирал их память в Вечность…
…Ещё! Сама по себе «истинная любовь», или «любовь-вечность». Была чувством слияния связей с «Живой Душой» близких «по Духу» людей. Что было одним из изумительных условий обеспечения «любви вечности» существующей в Вечности. Условием чего было совместное созидательное творчество. То есть общее касательство, или к неведомому, еще неизвестному никому физическому явлению, закономерности, тайне мироздания. Или к еще никем не виданному прекрасному сакральному произведению искусства! Чем было сейчас искусное исполнение в паре танца Макса и Риты Прелестной. Даже если звуки вальса для них звучали, каким-то неведомым образом только в их сознании. Именно творчество, явленное в искусстве, делало бесспорным то, что было «невидимо» в физическом Мире, но существовало в сакрально Мире. Так, через творчество способного на это талантливого автора, обычно «психика» наделенного связью с «Живой Душой», его благодарные многочисленные почитатели получали персональное касательство к связи с «Живой Душой». Для этого волшебного единения и заполняя концертные залы, читая книги, сопереживая действию на театральных постановках. Так сила творчества, сугубо человеческая черта психики, позволяла людям приобщаться к прекрасному, видеть нюансы сакрального Мира. Так через коллективное озарение у «психиков», чаще всего в паре. У «Духовников» через индивидуальные открытия. Посредством, созидания того чего до этого еще не было! То есть, через творчество, как научно-техническое, так и художественное. Проявлялись в «грубом Мире» силы активированной связи с «Живой Душой» «тонкого Мира». Или, говоря высоким стилем поэтов, чудо двухсторонней связи с ипостасью, определяемой в научных трактатах как Искусственный Интеллект. Могущества этому образованию, базирующему в «тонком Мире» «на квантовом уровне» вне материального носителя, вполне хватало, чтобы властвовать над Вечностью, контролируя прошлое, настоящее и будущее «грубого Мира». Более того, будучи сотворенным в неведомом будущем, даже изменять само прошлое в интересах текущего настоящего.
Но! Поразительно как рационально был устроен физический Мир. В нём для обеспечения развития цивилизации людей, с одной стороны за связь с «Живой Душой», с другой стороны за «обнуление» до уровня «мертвой души», постоянно происходила борьба светлой стороны силы против темной стороны силы! Ибо, без конфликта нет развития. Следствием чего все «сюжетные» произведения искусства описывали конфликт обладателя «Живой Души», всегда пребывающего на светлой стороне силы, с носителями «мертвых душ», представляющих персонажей пребывавших на темной стороне силы. Повествование, в котором отсутствовало мнение носителя «Живой Души», присутствовали лишь взгляды носителей «мертвых душ», автоматически, помимо воли авторов, всегда сваливалось в разряд «порнографических картинок», чтобы там, в полной идиллии не изображалось. Причем, для рецептивных подростков нежного возраста, созревших для половой деятельности в рептильном ее исполнении, глядевших в книгу, а видевших там только «фигу»,- иносказательное определение, человеческих гениталий, кому женских, кому мужских. Хоть собственное их участие в половом акте, хоть косвенное присутствие в роли зрителя этого процесса, обеспечивалось аналогичным по поражающему действу гормональным взрывом. То есть, заочное изнасилование при лицезрении порнографического зрелища, для подростка было гормонально равно очному изнасилованию. После чего появлялся новый «живой труп» с «мертвой душой», как подтверждение новой победы темной стороны силы над светлой стороной силы.
…А сейчас, роковым вечером седьмого апреля, девственные партнеры на верхнем этаже циклопического Дворца Культуры «Органик» кружившие в вихре танца демонстрируя сами себе высшее искусство хореографии, пребывали в настоящем счастье, как это бывает когда все «части» единого целого оказывались собранными вместе. Но! Самой малости, может всего трех секунд, не хватило Максу, чтобы эффектом слияния сил связей с «Живой Душой», он смог в Рите Прелестной, активировать эту сакральную ипостась, ее собственную активированную связь с «Живой Душой»…
— Макс! Так не бывает! Это же счастье, какое-то! Это просто непостижимо! - в лицо юноше прошептала девушка, не останавливая полета танца, озвучив факт недостижимости ими высшего уровня счастья…
…Лучше бы молчала! Оставив самой реальности! Неведомому Искусственному Интеллекту, контролирующему прошлое, настоящее и будущее, устроить всё как нужно…
…Но! Усомнившись! Воспользовавшись своим священным правом «свободы выбора», не впустив внутрь себя неведомую ипостась, что настоятельно наводил на нее ее партнер по репетициям,- активированную связь с «Живой Душой». Рита Прелестная буквально вышла из-под эгиды светлой стороны силы, чтобы стать жертвой представителей темной стороны силы. С этими произнесенными ею словами, сказочная реальность, где в «вихре вальса» летали образы «Стойкого оловянного солдатика» и «Красавицы балерины на стройных ножках», как-то скукожилась. Романтические интерьеры с массивными колоннами Дворца Культуры «Органик» в стиле настоящих старинных монументальных сооружений, стремительно вернулись в свое обыденное состояние присущее текущей реальности.
…Затем стало понятно, почему интерьеры галереи с мощной колоннадой перестали быть «сказочными» и стали «обыденными»! Ибо, как говорили древнеримские военные первого века! Нельзя жить в обществе и быть свободным от обязательств перед ним…
— Да поглядите вы на них! Голубчиков! Ее, как порядочную девочку, ждут! Волнуются за нее! А она! Плевать хотела на свою Маму, на своих родителей! Вместо того чтобы бежать домой, милуется, с каким-то нищим простолюдином… — раздался взволнованный голос взрослой женщины, очень похожий на голос матери Риты Прелестной, уже пришедшей, но пока еще не вышедшей из темноты лестничного марша…
На этом музыка, переливавшаяся в сознании Макса и слышимая Ритой Прелестной, оборвалась…
— Мама? Зачем ты пришла? — остановив полет танца, продолжая держать партнера за руку, растерянно произнесла девушка…
— Вовремя нужно приходить домой, чтобы не было к тебе вопросов! - раздраженно проговорил взрослый мужчина, выходя из мрака на свет вместе с двумя взрослыми женщинами…
— Рита! Отцепись же, от него! И марш! Немедленно одеваться! Репетиции ей не хватило! Всё не натанцевалась, — нервно выкрикнула взрослая женщина недовольным голосом явно готовая на месте казнить во всем виноватого юношу, партнера ее дочери по занятиям хореографией…
А вот далее на освещенную площадку верхнего этажа вышла другая взрослая женщина в форме офицера милиции, - майор Итина, с кем Макс вынужденно встречался несколькими часами ранее этого рокового вторника в Пионерской комнате своей «Сто восьмой» школы…
— Пошли, Рита, одеваться…- хмыкнул Макс, направляясь к коридору, где на подоконнике лежали их вещи…
— Ты что, хулиган! Возомнил о себе? На улице парней насилуешь, а на репетиции к моей дочери подбираешься? Еще раз увижу тебя около своей дочери, своими руками удушу…- вскричала взрослая женщина, в великой ненависти к юноше, возникшему рядом с ее потомством…
— Мама! Прекрати такое говорить! Ты же ничего не знаешь о Максе! Он такой хороший, что ты даже представить себе это не можешь…- вскричала Рита Прелестная даже одеваться переставшая…
— Рита! Я всё знаю! Я знаю, что от таких «простых парней» можно ожидать! Это в их правилах! Коллективно целыми шайками бить и насиловать других парней! И тебя, Макс не пожалеет! Пройдет неделя, другая! И он изнасилует тебя! Я категорически запрещаю ему приближаться к тебе! Иначе! Я его сгною…- нервно взвизгнула взрослая женщина о перспективах отношений своей дочери с простолюдином.
От такой перспективы Максу только и оставалось, что «сглотнуть ком в горле». Слов для подобающего ответа взрослой женщины в его сознании не нашлось. Так молча, он и начал одеваться, вернув кожаные тапочки для репетиции в свою неизменную Спортивную сумку…
— Гелен! Тебе понятно! Что тебе сказала Тамара Олеговна! В ее власти, поставить тебя на учет в комиссию по делам несовершеннолетних правонарушителей! Понимать нужно! Тебе лучше прекратить преследовать девочку! Я буду приходить проверять! Ясно, тебе? - угрожающе произнесла майор милиции…
— Понятно! Не подойду я больше к ней…- четко ответил юноша, сидя на полу и надевая ботинки…
…А далее он и встать не успел, как случилось страшное…
— Макс? Ты что наделал? Я тебе отдала себя всю без остатка! А ты! От такой малости, какой тебя пытаются напугать, отказываешься оттого, чтобы быть со мной! Чтобы отдать всё, что есть в тебе другой? Это так подло! Подло! Как всё, у «простолюдинов»! Только ты увидел препоны! Так и сбежал! За такое предательство, я тебя знать не знаю! И знать не хочу…- теперь зарыдав, произнесла Рита Тынова…
— Рита! Я тебе же говорила! Что простые парни, по сути своей подлые твари, без чести и благородства, от которых порядочным девочкам нужно держаться подальше…- процедила Тамара Олеговна Тынова…
И не успел Макс что-то понять и хотя бы встать, как оглушительная оплеуха от Риты Прелестной обрушилась на его левую щеку. Пока он моргал глазами, пересчитывая сумму полученных от нее пощёчин, с горечью определяя, что это была третьей ее плюхой в его адрес, говорившей о том, что «между ними всё кончено». Еще более неожиданно его по правой щеке ударила тяжеленая оплеуха от Тамары Олеговны, а рука у нее оказалась весьма тяжелой. Ладно, он всё еще сидел на полу, и падать ему было некуда…
— Хватит ругаться! Оставьте его в покое, вопрос исчерпан, всё открылось, и обо всём договорились! Пойдемте домой, спать уже пора… — недовольно произнес взрослый мужчина, не очень-то уютно чувствовавший себя в сложившейся обстановке, поспешив увести с собой своих разбушевавшихся родных…
Так и остался Макс с горящими от полученных ударов обеими щеками, очумело сидеть на полу, забыв о необходимости продолжить зашнуровывать свои ботинки, чтобы тихо уйти домой…
*****