Размышления на вольную тему

Вячеслав Кисляков 2
      Слово коммуниста.
 
      Читать книги я начал, как только освоил в шесть лет азбуку и букварь. А в первом классе я уже свободно читал все  детские книги, которых у нас в доме  было достаточно  много.

      О первом опыте чтения я помню очень хорошо. Я страстно хотел научиться читать и пытался это делать по разрисованным детским кубикам, которые папа привез мне в пять лет из районного города  Сенно, угадывая по ним буквы. Но я, конечно, ещё не знал о существовании ударения, поэтому правильно у меня ничего не получалось.  Например, я видел на кубике крокодила, которого уже знал по сказкам Корнея Чуковского и произносил ТАК, как  их СЛЫШАЛ: «КРАКАДИЛ» (надо - «Крокодил»). А вот   о мягком и твердом знаке я уже понимал в 6-7 лет. Почему родители не всегда мне всё объясняли в это время – не знаю. Думаю, что они считали, что всему свое время. Главное, видимо было, - не отбить у меня  желание учиться. Если так, то я им  очень благодарен, потому что читать и  учиться я обожал и люблю  до сих пор. Всегда вспоминаю папину поговорку – «Умный человек  учится, а дурак поучает». Как только я выучил все буквы, папа  подарил мне  «Басни Крылова», которые до сих пор у меня есть. Потом папа привез  из Витебска две цветные книги «Золотой Ключик» А.Толстого  и «Барон Мюнхгаузен» Рабле, которые я тоже сохранил и подарил дочке Оленьке в первом классе.

      Когда я решил уйти на пенсию, чтобы писать свои воспоминания и уехать из Мурманска, в моей библиотеке было более 2500 книг. Везти всё это в Боровичи, где мы построили 2-х комнатную квартиру, было невозможно. Пришлось многие книги и подписки дарить и  раздавать друзьям. Более 300 книг я подарил в дом престарелых, около 500 книг передал в Мурманский пединститут, часть особо ценных книг оставил сыну и внучке, часть передал внукам в Питере.  Сын Игорь в 2009 году начал  работать на новом, только что принятом в состав «НН» судне,  -  «Норильский Никель», на котором не было совсем книг. Около 600 книг я передал на новое судно, сказав капитану, чтобы библиотеку судна  назвали моим именем.

       Будучи в Прохоровке на Курской дуге, я увидел только что построенное здание отеля, на левом фасаде которого, большими буквами  виднелась надпись: «Библиотека имени Н.И.Рыжкова.  В эту библиотеку наш тогдашний премьер подарил несколько тысяч книг, да ещё и патриарх всея Руси Алексий 2  подарил этой же библиотеке более 3 тысяч книг, в том числе и церковных.

       Вот и я решил,  что я ведь не хуже премьера с патриархом и  тоже должен что-то от себя оставить в Мурманске морякам и людям. Несмотря на все мои подарки, в Боровичи я направил в контейнере ещё более 1000 томов самых ценных для меня книг. А что будет дальше? Не знаю. Детям книги уже совсем не нужны. Для них вся информация ныне в интернете и по телевидению…  А мы с женой ведь и наши родители за книгами очереди ночные простаивали, макулатуру сдавали, чтобы получить подписку какую-нибудь, везли книги из других городов и даже из-за границы…  Сейчас же наступили другие времена и другие нравы. Обидно, конечно, что наше основное достояние советского времени – книги, стали не  нужны родным людям…
 
      «Что сейчас происходит с детьми? Они совсем не хотят читать, сетуют учителя начальной школы, обеспокоенные тем, что школьники мало и неохотно читают. Родители тоже жалуются, что порой приходится с трудом усаживать за книгу ребенка. Отчасти такую ситуацию можно объяснить тем, что ребят окружает множество гаджетов (слово то какое придумали!), которые заменяют им книги и общение. Но нередко виноваты и сами взрослые, так как не придают значения своевременному воспитанию у ребенка интереса к книгам и литературе в целом.

      Специалисты утверждают, что нет готовых рецептов, которые бы заставили школьника полюбить книгу. Однако каждый родитель всегда может найти подход к своему ребенку, используя определенные средства. Главное условие: работу с книгой надо начинать как можно раньше. Например, в педагогической практике определяется возраст 4-5 лет, когда уже можно учить малыша читать. В этом возрасте сформирован артикуляционный аппарат, развивается произвольность психических процессов, обнаруживается интерес к звуковой культуре речи, имеется определенный опыт в окружающем мире. Учитывая все это, можно своевременно сформировать мотивацию к чтению и добиться того, чтобы дети полюбили книгу.

       Как мне кажется,  любовь к чтению - это навык и  его стоит тренировать с детства.  У нас эта любовь случилась потому, что чтению не давалось никакой замены: телевизора до 60-х годов у нас не было, а позже, - он  не баловал нас  детскими передачами;  родители не баловали  нас какими-то  совместными играми – маме  надо было постоянно работать и вести домашнее  хозяйство; получить информацию, и залучить к себе под бочок маму можно было только иногда просьбой «Мама, почитай!», а поскольку маме обычно было некогда,  мне приходилось побыстрее учиться читать самому, чтобы узнавать, а что там дальше?

       А по большому счету, - и в моё время были лентяи, которые книгу в руки не брали. Кто-то не хотел читать, а кому-то в деревне и средства не позволяли, хотя библиотеки в деревне были всегда, да  и книг было предостаточно. Видимо, главное в этом деле – любовь к книгам должна быть заложена родителями и воспитанием в школе. А возможно, - у многих нынешних детей уже развился антиген любви к книге и знаниям.

      Часто сегодня мы слышим: «Мой ребенок совершенно ничего не читает. Он вырастет неучем!», «Как заставить его взять книжку и думать головой?», «Почему они не читают? Раньше было стыдно не читать», «Я всегда читала детям, когда они были маленькими, но так и не приучила их к самостоятельному чтению», «Он любит комиксы и всякую ерунду, но серьезными книгами его не увлечь». Думаю, что многое мы упустили в воспитании наших детей. А нынешняя молодежь рассуждает так: «А зачем читать? Зачем забивать мозги книгами? Что надо я вижу в интернете и по телевизору! Вон сосед двоечник был, а ныне миллионер! А ты вот три высших образования имеешь, а дурак-дураком! Еле концы с концами сводишь. А у соседа дочка и три слова связать не может, и пять ошибок делает в слове из трёх букв, а уже замок в Англии имеет!" Что на это сказать,  я не знаю. Повторюсь ещё раз - другие ныне стали времена! Другие стали нравы! А мы будем жить всё-таки  по советски!

       Папа, когда  учился в Минске на филологическом факультете БГУ – Белорусского государственного университета,  с каждой поездки привозил и себе много книг,  и мне – различные волшебные сказки, которыми я зачитывался.

       Перед войной он окончил Витебский педагогический техникум. Немного поработал в школе и его забрали в армию исполнять священную и почетную обязанность каждого гражданина СССР – служить Родине. После войны, несмотря на тяжелое время, папа поступил на заочное отделение филологического факультета БГУ имени В.И.Ленина в Минске, который окончил в 1955 году. Диплом защитил на «отлично». Он всегда очень хотел, чтобы мы – его дети, также получили высшее образование. Он все для этого делал. Таня и я смогли его получить, а Люда – нет. Так сложилась ее жизнь. Но все равно, Люда окончила в Витебске курсы бухгалтеров, и ей это не раз помогало в жизни, особенно в трудные годы перестройки. Люду и сейчас ценят как хорошего бухгалтера. А Таня, получив высшее образование, проработала большую часть жизни воспитателем в детском садике в  поселке Ивня - до 2011 года.

       Уже с конца 1945 года отец начал свою учительскую эпопею, которая длилась до 7 мая 1985 года – почти 40 лет.  Начал работать учителем, затем завучем и директором школы, заведующим РОНО, папа получил звание  «Заслуженный учитель Белоруссии». После войны он окончил заочно БГУ – Белорусский государственный университет в Минске – в 1950-1955 гг.

      Учился папа хорошо - на 4 и 5. Дипломную работу по теме: «Творчество Демьяна Бедного в период гражданской войны» - защитил на «отлично». Папа в Сенненском районе  считался самым грамотным и авторитетным учителем и директором школы. Он был награжден знаком «Отличник народного образования», имел семь правительственных наград. Вот его послужной послевоенный список: 1945-1946 гг. – учитель Горивецкой СШ; 1946-1947 гг. – завуч Новосельской СШ; 1948-1950 гг. –  завуч Немойтовской СШ; 1951-1958 гг. – директор Немойтовской СШ; 1958-1960 гг. – инспектор и заведующий РОНО; 1960-1963 гг. – директор Немойтовской СШ; 1963-1964 гг. – директор Ряснянской СШ; 1964-1985 гг. – директор и учитель Немойтовской СШ. Почти 35 лет отец был директором школы. В Витебской области, а возможно, и во всей Белоруссии очень мало было директоров школ, которые почти 35 лет проработали бы в этой должности. А еще и до войны, после досрочного окончания Витебского учительского техникума, папа поработал учителем в Ульяновической СШ – до призыва в армию. Он всегда любил людей и не мог жить без общения с людьми. Он верил людям и мне всегда говорил, что только благодаря многим хорошим людям он и остался живым во время войны. Многие хорошие люди  помогли ему спастись от верной смерти.

       Отец всегда мне говорил: «Учись сынок! Получай высшее образование! А если сможешь, то и второе высшее образование старайся получить, а потянешь – и третье получай!  В.И.Ленин нам завещал – учиться, учиться и учиться! А Максим Горький всегда говорил: «Ученье свет, а не ученье – тьма!». А мама, спустя годы, мне рассказывала: «Славуся! Когда ты родился, я спросила у хозяйки: «Сколько сейчас время?». Было ровно 9 часов утра 01 сентября. Я сказала хозяйке: «Вот будет у нас, сынок, вечным учеником». Так оно и вышло. Ты учился постоянно до 40 лет, да и сейчас все учишься – много читаешь. Когда ты родился, папа был 1 сентября уже в Немойте – ведь первый день учебного года начался. Когда он приехал вечером в Копцы – был дождь. Рыжанков (друг папы) уже сказал ему, что родился мальчик. Он вскочил в хату – уже темнело, а ты, лежал на подушке, на койке и спал. Он зажег спичку,  а ты ему улыбнулся во сне. Он, как закричит: «Бабушка, он же смеется!». А бабушка ему отвечает: «Брось, Васька, - это его ангелы во сне забавляют.  Он же не умеет еще смеяться». Позже, вечером, дочь хозяйки сказала: «Василий Анисимович! Мы ведь тебя обманули – это же девочка родилась». А он: «Ну, что же, девочка, так девочка пусть будет». А потом,  распеленал тебя, рассмотрел, что мальчик, да и стал тебя в «петушка» целовать. А ты, еще не купанный был. Поставил возле койки стулья и положил тебя в корыто – купать стал. Потом на койку лег с краю, чтобы тебя колыхать ночью, если заплачешь. Ты в этом корыте и спал потом. Жалел  и любил он не только тебя, но и всех своих  детей. Таню, считал своей любимицей за то, что она была похожа на него. Однажды, капланская женщина сказала ему: «Увидела твою дочку, когда ее в больницу в Сенно привозили,  и сразу определила, что это дочь Кислякова, так как очень на тебя похожа». Так он за эти слова сразу ее в ресторан повел и угостил хорошо – выпили литр водки. Потом, приехав домой, мне об этом рассказал».  Ты, сынок, был в детстве какой-то болезненный. Постоянно у тебя, то голова заболит, то животик, то еще что-либо. Так длилось, пока в больнице из тебя не вышел небольшой, но как проволока - глист. После этого ты стал поправляться. Врачи мне сказали, что надо улучшить питание, иначе, у тебя может развиться бронхоаденит – это переходная стадия к туберкулезу. Кушал ты плохо, пока не переболел желтухой. Таня тоже переболела. Затем она стала сильной и здоровой. Но сейчас, в 90-е годы у Тани часто болит желудок. Люда, вторая наша, тоже  часто болела. Была очень худенькая, но когда замуж вышла – стала поправляться».

      Дома у отца была самая большая библиотека в нашей деревне. Большие библиотеки (по меркам деревни) были в сельсовете,  в колхозном клубе, в детском доме  и в нашей школе. Я был записан  везде. Всегда старался взять не одну, а сразу – несколько книг. Электричества в деревне не было до 1961 года. Вечерами и ночью читал книги при керосиновой лампе, а когда мама ночью гасила лампу, то я брал с собой фонарик, работающий на батарейке, залазил под одеяло – и читал там.

       Помню, как папа привез мне в третьем классе сказки «Братьев Гримм», объемом более 700 листов. Сказки были настолько интересными и страшными, что я их осилил целиком за одни сутки в субботу. Читал  «Братьев Гримм» и день и ночь. Это был настоящий запой…

       Второй такой запой был, когда папа привез мне из Витебска, где он был на конференции в Облоно,  две книги с картинками Н. Носова: «Приключения Незнайки  и его друзей» и «Незнайка в солнечном городе». Позже, уже учась в ЛМУ,  я прочел и третьего Незнайку – «Незнайка на Луне». Сказочные повести Николая Носова о его забавных коротышках я читал несколько раз и всегда с какой-то особенной любовью. Смелый и сообразительный Незнайка вместе со своими друзьями постоянно попадают в нестандартные ситуации и с поразительной смекалкой из них выбираются. Николая Носова и Братьев Гримм я люблю читать даже сейчас.  Мне эти книги очень нравилось читать моим детям, а когда появились внуки, то эти книги я подарил дочери Оленьке. Я  и до сих пор  рекомендую своим знакомым читать эти книги детям.

      В 1969 году Носову за трилогию произведений о Незнайке была присвоена Государственная премия имени Н.К.Крупской. В завоевании Незнайкой любви у читателей, я думаю,  сыграл удачный выбор иллюстраторов. Первые две части трилогии были проиллюстрированы Алексеем Лаптевым, третью часть, после смерти А. Лаптева, — иллюстрировал Генрих Вальк. Ранние издания книг для своего времени были оформлены богато — имели суперобложки и цветные вклейки.
 
      Отец начал собирать свою библиотеку сразу после войны и собирал её до самой своей смерти в 1985 году. Все книги его библиотеки я прочитал, а некоторые, – по несколько раз. После смерти папы основные книги я забрал себе. Младшей сестре Людочке досталась машина - "Жигули-01", а Танечке – деньги за дом, который купил у нас колхоз. Я считаю, что всё было сделано по справедливости. Мама, после смерти отца, переехала к Тане в Ивню, Белгородской области, где и прожила ещё 16 лет после смерти папы. Там она и похоронена. Папа  похоронен в родной Немойте, где он прожил почти 40 лет. А завтра, 06 августа 2017 года моя младшая сестричка Люда из Витебска приедет к сестре Тане в Ивню  в гости с двоюродной сестрой Галей на несколько дней. Вот только меня и не будет там, чтобы мы все вместе пришли на могилу к нашей любимой мамуле и поклонились ей.

      Как больно и как грустно, когда теряем мы - того, кого мы любим, и кем мы дорожим. Того, с кем мы смеялись, того, кто помогал, того, с кем мы шутили - Господь к себе забрал...

      Но вернемся  к моей любви к литературе и к чтению книг. Для меня, в этой части, примером с детства, был мой отец. К двенадцати годам, я уже перечитал  все, что было дома и большую часть книг в деревенских библиотеках, а также то, что удавалось перечитать, благодаря родителям моих друзей. Чтение мое было самым беспорядочным… Читал я всё, что, как говорится, попадало под руку. А мне всё было мало и мало…  за что я  благодарен своему отцу. Он тоже читал всё подряд  – и книги, и газеты, и журналы. Выписывал папа очень много периодики сам, да ещё каждый день приносил домой большую стопку из школьной подписки. И пока всё основное не просмотрит и не прочитает, спать не ляжет… В этом плане, я точно так же всё перенял от отца – не усну до тех пор, пока не прочту хотя бы десяток-другой страниц какой-либо книги. Если бы отец в детстве пытался руководить этим процессом, то я бы, пожалуй, в силу давления и противоречивости характера, просто перестал бы читать. А так – были прочитаны весь Александр Дюма, Жуль Верн (12 томом), Джек Лондон (8 томов), весь Конан-Дойль,  Стивенсон, Бунин, Чехов (кроме пьес, которые мне не нравились), 20 томов «Библиотеки приключений»,  большая часть Паустовского, Аксаков, Козьма Прутков (братьев Жемчужниковых), Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Толстой Л.Н., сказки в огромном количестве, Ярослав Гашек и др.   Не очень я любил только фантастику, хотя и прочитал Беляева, Герберта Уэллса и кое-кого еще.

       Самое удивительно, чего я не могу объяснить и сейчас,это то, что «Капитал»  Карла Маркса я начал читать в 10 лет. Многое я тогда не понял, а наша библиотекарша дала мне «Манифест коммунистической партии» и рекомендовала сначала прочитать его. Кстати, Манифест я прочел за один день. Понравилось. Начал брать и другую литературу по философии, истории ВКП (б). Лет в 12 я был в Минске со школой и посетил музей РСДПР, после чего взял  трёхтомник «Капитал», который    принес из нашей деревенской библиотеки и углубился на месяц в его изучение. Хотя я читал «Капитал», как говорится с карандашом в руке, и даже что-то записывал в тетрадь, но не всё там понимал…

       К восьмому классу в нашей деревне Немойта читать для меня уже было нечего, и я поехал в Ленинград, чтобы стать моряком и увидеть весь мир. Да и книг там можно было найти значительно больше, чем в деревне.

       Поступив в 1963 году в Ленинградское мореходное училище, я обнаружил там громаднейшую (по деревенским меркам) училищную библиотеку, где я сразу же стал её штатным и постоянным читателем на пять лет. Здесь были не только учебники и литература по специальностям, но и много художественной, научной, исторической и старинной литературы. Я готов был в библиотеке проводить и день и ночь, но на всё мне не хватало 24-х часов в сутки…

       Через 30 лет, после окончания ЛМУ, я организовал встречу выпускников мореходного училища в его стенах. Встреча проходила вначале в помещении читального зала библиотеки. Я сразу же узнал наших любимых женщин-библиотекарей, а они узнали меня. Через 40 лет я организовал ещё одну встречу в стенах родной бурсы-альма-матер. К этому времени (2008 год), осталась лишь одна библиотекарь, которая помнила меня хорошо. На мой вопрос: «Неужели вы меня до сих пор помните? – Она ответила: «Как же я вас забуду! Ведь вы были за всю историю ЛМУ, наверное, самым активным читателем нашей библиотеки». Вот такие её слова прямо задели меня за сердце. Я поблагодарил её и подарил большой букет цветов, за её бесценную заботу и любовь к курсантам ЛМУ, и поцеловал её от всей души.

       Я продолжал учиться, учиться и учиться. В 1969 году поступил на заочное отделение в ЛВИМУ имени С.О.Макарова, где в течение 6 лет сдавал сессии и  экзамены, и регулярно посещал библиотеку высшей мореходки, где прочитал большое количество различных книг, в том числе и  «История царствования дома Романовых» в шести томах,  дореволюционного года издания. Закончив морскую Академию, я хотел поступить ещё и  на факультет морского права ГМА. Два часа собеседования с деканом факультета показали, что меня примут сюда без экзаменов, так как у меня был с отличием получен диплом университета марксизма-ленинизма, экзамены в который я сдал экстерном. К сожалению, руководство пароходства пожалело денег на оплату моей стажировки в Лондоне, а сам я потянуть такие расходы не мог… Жаль! Очень жаль!

       Ко всем экзаменам  я  всегда готовился одинаково хорошо и регулярно. Читал многие  учебники! И прочитывал их не один раз, давая себе установку: если прочитано, то что-то  должна будет остаться в моей голове.
 
       Помню, как на втором курсе в ЛВИМУ я  готовился сдавать историю КПСС, которую я не очень любил, так как там надо было много зубрить наизусть различные исторические и революционные даты. Преподавателем у нас был райкомовский работник – Кукушкин.

       На консультации к Кукушкину я особо не ходил, так как учебный отпуск не брал, а учился в свободное от вахт  время при стоянке судна в ремонте на МСРЗ. С трудом и нежеланием  я читал на вахте страницу за страницей невозможного казенного текста. Мне сказали, что Кукушкин и сам не особо знает Историю КПСС, а в основном спрашивает про  ленинский план построения социализма! Полистав учебник, я увидел, что  это целая огромная  глава. Нет, этого просто не вынести!  Тем более, что в этих вопросах  я немного разбирался. Пойду-ка я на шару! Не хрен, какой и экзамен!

       Это был  мой самый первый политический экзамен.  Тот первый билет и сорок лет спустя я помню очень хорошо. В нем было три вопроса:
1.Ход революции 1905 года. 2. Место наций в марксизме-ленинизме. 3 .Ленинский план построения социализма.

       Экзамен принимал  сам  Кукушкин, который считал себя  профессором и докой в этих вопросах,  и  который   читал нам лекции по вечерам, которые я посещал у него через пень-колоду.

       Оценивая здраво свои шансы, я понимал, что больше тройки мне у Кукушкина не получить. Я почти всегда знал заранее, какую отметку получу.
 
       Заняв место перед экзаменатором,  прежде всего,  я начал ему рассказывать, что в с 12 лет интересовался вопросами истории партии и даже посетил в Минске музей РДСРП, где проходил первый съезд партии, а потом хотел рассказать ещё,что я с 10 лет изучал «Капитал» Карла Маркса, но быстро понял, что это будет не в тему,   стал отвечать на первый вопрос экзамена.  Назвал  предпосылки и движущие силы революции 1905 года, причины ее поражения. Но, что сказать про  ход революции?  Вспомнил про кровавое воскресенье и про попа Гапона. Пришел в голову еще Ленский расстрел…  Кукушкин хмуро  слушал меня, особо не показывая возмущения, но и не задавая лишних вопросов.

       С местом наций в марксизме-ленинизме было еще хуже.  От нечего делать я  дал сталинское  определение нации, назвал две тенденции в развитии наций -  на расцвет и сближение. Но при чем тут марксизм-ленинизм? Кукушкин, однако же, дал  небольшую наводку, и я догадался, что марксизм-ленинизм рассматривает национальную борьбу как часть революционной борьбы. С примерами я, конечно, затруднился, поэтому быстро перешел на «Манифест коммунистической партии», который местами помнил еще с 12 лет, при этом подчеркнул, что марксизм-ленинизм есть близнецы братья, а все нации должны быть тоже близнецами-братьями!

       Когда же я  дошёл до третьего вопроса, то пришлось глубоко вздохнуть. Конечно, на дворе стоял социализм, по ленинскому плану и построенный. Это несколько облегчало мою задачу. Я рассказал про электрификацию страны и план ГОЭЛРО, прибавил ещё зачем-то туда и химизацию всей страны, и замену частной собственности государственной, предпосылкой к чему стала высшая стадия капитализма – империализм. Потом меня понесло ещё дальше, я  вспомнил про кооперацию на селе (хотя и  не понимал смысла слова «кооперация»), рассказал про  ликвидацию неграмотности… Рассказал даже, что «Кино – важнейшее из искусств» - этот ленинский лозунг красовался во всех кинотеатрах.

        Кукушкин спокойно выслушал меня, правда, в какой-то момент на лице его промелькнула улыбка.  - Мне понравилось ваше умение логически мыслить, - не без юмора подвел он итог моим стараниям.

       Не успел я обрадоваться, как он добавил: «А билета, батенька, вы то и не знаете. - Я опустил голову и согласился: «Да, к сожалению,  билета я действительно не знаю, но к следующему разу я всё буду знать  только на «отлично»! Слово вам даю, как будущий коммунист!»

       Кукушкин что-то написал в зачетке, закрыл ее и отдал мне. И  я понял, что ошибся насчет тройки...  Конечно, он только расписался – неуд в зачетку не ставится.
 
       Я был последний, сдающий экзамен, а посмотрев вокруг, я заметил, что аудитория уже опустела. Кукушкин попросили меня собрать со столов все лишние бумаги, после чего сказал «Кисляков, вы меня сегодня очень повеселили! Но слово своё, ты должен сдержать! Свободен!»

       Когда, наконец, я оказался в коридоре, то трясущимися руками открыл зачетку. В графе «оценка» черным по белому крупным почерком было написано слово «хорошо». Рядом   стояла фамилия экзаменатора – Кукушкин.

       Никогда после этого мы с Кукушкиным больше не пересекались, но я запомнил эту фамилию на всю жизнь. Сказать, что я был на тот момент счастлива – не сказать ничего. Я бежал домой, а вернее сказать,  летел, как на крыльях... Много ли надо человеку для счастья? Тогда для полного и абсолютного счастья было достаточно только этого слова «хорошо» в моей студенческой зачетной книжке. И я тогда сам себе дал слово, что поступлю обязательно ещё и в университет и все экзамены по марксизму-ленинизму сдам на «отлично».  Через два года я был принят в члены партии коммунистов.  После окончания ЛВИМУ, я поступил в университет М-Л, сдал все экзамены на «отлично» и получив красный диплом с отличием. Своё слово, данное секретарю райкома партии,  я сдержал, как и подобает настоящему коммунисту.