Впервые слово коммунизм я услышал, когда стал ходить в школу. А в школу я начал ходить осенью 1932 года, когда в нашем селе, как и во многих регионах Советского Союза, свирепствовала голодовка, искусственно созданная сталинским режимом. Слово коммунизм упоминалось в словосочетаниях: «строим коммунизм», «идём к коммунизму», «коммунизм на горизонте». Что такое коммунизм, этот вопрос не обсуждался, говорили только, что при коммунизме мы все будем хорошо жить. Правда, не обсуждался и вопрос голодовки, от которой умирали люди прямо на наших глазах. Голодали и мы, дети, голодали взрослые, голодали учителя, которые нас учили писать, читать, таблицу умножения и прочим премудростям знаний.
О коммунизме на уроках упоминали редко, в основном, когда о нём говорилось в учебнике, а в учебниках для младших классов, как мне помниться, вообще о коммунизме не было ни одного слова. Зато о буржуях, которых в Советском Союзе, как говорилось в учебниках, не стало после октября семнадцатого года, а в остальных странах их полно, об этом в учебниках было много и слов, и картинок. До сих пор помню одну картинку в учебнике для второго или третьего класса. Худющий китайский мальчик тянет двухколёсную тележку с большими колёсами, а на тележке сидит жирный, пузатый буржуй.
Как нам было жаль того мальчика, так же мы ненавидели и того буржуя. Тем более, что в нашем большом селе с населением больше десяти тысяч не было ни одного мужика, похожего на того буржуя. А вот мальчиков, похожих своей худобой на того маленького китайца, в 1932 и следующем году среди нас было много. Помню, в одном учебнике было такое стихотворение, опять же, про несчастного китайского мальчика:
«Ой, чина, чина, чина,
Упала кирпичина,
Убила Джан Жа Рина,
Заплакал Чвай Да Шан».
Имени того худющего китайского мальчика, что вёз толстого буржуя, возле картинки не было, и мы его звали Чвай Да Шаном. «Мы с тобой тоже похожи на Чвай Да Шана», говорили между собой голодавшие ученики. Но я отвлёкся от темы коммунизма. Подрастая и переходя с класса в класс, мы всё чаще стали слышать слова социализм и коммунизм. Мы уже понимали, что страна строит коммунизм — «Светлое будущее», как его стали называть. Строить коммунизм тяжело, потому что его до нас ещё никто никогда строить не додумался, и нам нельзя обижаться на тяготы, вызванные этим строительством. А вот построим коммунизм, это самое «Светлое будущее», тогда и заживём на все сто. Ну, если не мы, то кто доживёт, в крайнем случае, кто-то из наших детей, внуков и так далее.
Только вот, что этот коммунизм из себя представляет, как это мы его строим, нигде об этом не говорилось. Вот строят дом, сарай или ещё что, это всё видно и понятно. А в строительстве коммунизма ничего не видно, ничего не понятно. Когда учителя просили внести ясность, он ссылался на определение коммунизма словами Маркса: «От каждого — по способностям, каждому — по потребностям». Этим объяснение и заканчивалось. Если при социализме, в котором наша страна живёт сейчас с девизом: «От каждого — по способностям, каждому — по труду», то при коммунизме главное будет то, что каждый будет получать всё необходимое по его «потребностям».
Конечно, мы тогда не очень то и увлекались рассуждениями о том, что такое коммунизм. У нас, сельских детей, как и у взрослых, тогда на повестке дня стояли более важные вопросы, вопросы выживания. В колхозах за ежедневный тяжёлый труд платили палочками — трудоднями, что совершенно далеко было от девиза: «каждому — по труду». Вся надежда была на труд дома, в своём огороде, возле коровы, возле поросёнка, возле курятника. Нам было некогда мечтать, тем более — рассуждать, о «Светлом будущем всего человечества».
Это потом, когда мы стали взрослыми, особенно, когда кончилась война, вопрос коммунизма стал обсуждаться более широко. Ведь мы его продолжали «строить». Мы уже хорошо знали, что такое горизонт. Если мы идём к коммунизму, а «коммунизм на горизонте», то как же мы до него дойдём, если горизонт не стоит на месте, какое расстояние пройдёшь в направлении горизонта, на такое же расстояние он от тебя удалится. Вместе с коммунизмом. Во время так называемой «хрущёвской оттепели» это уже было предметом шуток. А ещё было словосочетание: «коммунизм не за горами». В шестидесятые годы, появилось много анекдотов на тему: «Вопрос армянскому радио». Помню такой анекдот:
«Вопрос армянскому радио:
— Можно ли построить коммунизм в Армении?
Ответ: — Нет. В Программе партии сказано, что коммунизм - не за горами, а Армения за горами».
Однако, все остальные, кто не за горами продолжали строить коммунизм и при Хрущёве, который утверждал: «Нынешнее поколение будет жить при коммунизме», и при Брежневе, во время «развитого социализма», это при его жизни, а после его смерти тот «развитой» стали называть «застойным». Только Горбачёв, первый из генсеков понял, что строили совсем не то, что надо, и что «строительных материалов» в стране становится всё меньше, всё больше приходится завозить с дальних стран «загнивающего капитализма», тратя на это большие деньги. Горбачёв провозгласил «перестройку», но о коммунизме уже не говорил.
Очень интересное событие, на мой взгляд, произошло со строительством коммунизма 25 февраля 1986 года. В этот день начал работать XXVII съезд КПСС. Так вот, передовая газеты «Правда» за 25 февраля называлась: «Наша цель — коммунизм» и заканчивалась словами: «Великое дело коммунизма, которому посвятила себя партия, необоримо!». А в огромном докладе съезду М. С. Горбачёва, занявшем девять страниц «Правды» за 26 февраля, слово «коммунизм» не было произнесено ни разу. Правда, в том докладе и слово «перестройка» ещё не упоминалась, упор был только на «Ускорение социально-экономического развития страны — стратегический курс».
Впервые слово «перестройка» было произнесено на январском пленуме ЦК КПСС в 1987 году, как «новая государственная идеология», как «кардинальная реформа всей системы, включая политические изменения». Не смотря на принятые XXVII съездом КПСС многообещающие планы по «ускорению социально-экономического развития страны», Горбачёв, как и все остальные члены «блока коммунистов и беспартийных», видели, что экономическое положение в стране не улучшается, а страна ещё больше заходит в критический экономический коллапс.
Можно сказать, что именно в это время и было прекращено «строительство коммунизма», как «светлого будущего всего человечества». И отказалась от этой, самой настоящей утопией, придуманной Марксом и задуманной для России Лениным, сама коммунистическая партия. Оставалось только и саму партию, или — переименовать, или — ликвидировать, как самим своим наименованием не имеющую права существование в стране, стремящейся к создании демократического общества. Но это уже другая тема, ещё более обширная, чем разговор о «светлом будущем всего человечества».
6.08.2017