Летом в Питере я познакомился с одной студенткой, у которой были необычайно густые волосы и круглое личико. Встречался с друзьями и увлекся ей за компанию. В последний день перед отъездом. Встречались всего один раз, но до утра. Я уехал и начал её забывать. Но зимой приходит от неё письмо с запоздавшим желанием о встрече. В тот день, когда она его писала, я снова был в Питере; мы были совсем рядом, в одном здании: я - на первом этаже, в студии у друзей, она - у себя в комнате - на четвертом; о чем я ей и сообщил в ответном письме.
«Удивительное дело: в тот день, когда ты обращалась ко мне в письме, я был в студии, где мы встречались. Но уже остыл, и не было уверенности, что еще нужен тебе. Кроме того, навалилась большая творческая работа, требующая нервов, душевных сил, сосредоточения. Увидеться хотелось. И о тебе думал, но как говорит мой друг Валька, помешала природная стеснительность. Был в Ленинграде всего 5 дней, из них - два - потратил на поездку к сыну в Лугу, где он служит. Говорить сразу о нём не хотелось, чтобы ты не подумала, что я такой древний. А письмо твое очень приятно. Давно у меня не было любовницы, и не прилагал я особых усилий в этой области человеческих проявлений»…
Весной … Весной у моей студентки появилось желание посмотреть на Мурманск. Я продумал один вариант и ответил, что могу посвятить ей несколько дней. Из Питера приходит телеграмма: «Билетов нет. Приезжай лучше сам». (Как - будто я Питера не видел). Телеграмма приходит, но попадает не в мои руки, а известно в чьи. Когда я вернулся с работы домой, жена уже стояла с лыжной палкой наперевес …
Несмотря на столь драматическое развитие событий, особых переживаний не испытал. Студентке отвечать не стал. Появится желание её увидеть, при случае зайду. И всё. Слишком много сил уходит на ложь. И там и здесь.
1989 год