Бриджит за свои шестнадцать лет четко знала, что все можно разделить на два.
На черное и белое. И нет промежуточных фаз.
И с каждым днем она убеждалась, что выбранное ей правило единственное верное.
Бриджит не любила Париж. Она приехала из Китая и остро ощущала, что лишняя в Париже. Париж уставший, Париж серый, Париж пахнет паршивым кофе и приторно сладким печеньем.
Она приехала из Шанхая. Города, в котором ночью так же светло, как и днем. Она приехала из города, в котором небоскребы соперничают с храмами с тысячелетней историей. Из города, в котором пахнет Тофа Ма По на переулках и Пивом Циндао.
Бриджит не любила Париж. Когда она ехала в Париж, она думала увидеть «город Любви», «Город Надежд», а получила давно «потухший» город. И самое страшное, что все с этим смирились. И парижане не пытаются ничего с этим сделать. И ее это бесило.
Бриджит не любила этот «потухший» Париж. Она не любила эти «потухшие» взгляды парижан, в которых читалось: « Уже ничего не изменить, смирись.»
Иди к черту.
Она не умеет говорить слово «сдаюсь» и будет сражаться.
У нее есть стержень, у нее есть сила, у нее есть мотивация, а значит, цель уже близко.
Чоу просто дохла от скуки, сидя за партой, но целомудренно держала спину ровно. Хотя некоторые просто ложились на парту, ожидая конца этого урока. А до конца оставалось три минуты, а единственный, кого нет в классе, был Феликс Агрест.
Она хотела после этого урока подойти к Жаклин Фреэль, узнать у нее номер Феликса. Позвонить ему, узнать, что у него произошло, почему он не пришел?
Она хотела, если бы не увидела его в окне. Его, подходящего к калитке, отодвигавшего ее.
А после.
Он развернулся.
И ушел.
Что, к черту, происходит?
А. Это звонок с урока.
И она направляется к Жаклин Фреэль, но под предлогом притащить Феликса силком в школу.
— Мисс Фреэль, можно отпроситься? — С размаху заходя в учительскую.
— Зачем тебе это, Бриджит? — Отрываясь от тетрадей в клеточку с задачами на КПД, задает вопрос классный руководитель.
— Я видела Феликса Агреста, который решил прогулять уроки. Я хочу вернуть его обратно, я староста класса и слежу за посещаемостью!
— Ох, Бриджит. — Женщина слабо улыбается. — Ты так предана своей должности. Но это не дает тебе права прогуливать школу. Я завтра поговорю с Феликсом, а теперь иди, скоро звонок.
— Спасибо, Мисс Фреэль. Я пойду на урок.
— Хорошего дня, Бриджит. — Она улыбается ей, а Бриджит скрипит зубами.
— И вам, мисс Фреэль.
Идите вы к черту.
А после она сама уходит из школы.
На площадь Трокадеро. Это его любимое место.
И он нашелся именно там. Сидящий рядом с фонтаном и поющий что-то на пару вместе с рядом стоящей саксофонисткой.
А на заднем фоне стоит главный символ Парижа. Эйфелева башня.
Красиво. Завораживающе. Гипнотизирующе. А еще бесящее до скрипа зубов.
Не смотри на него так, чертова девка.
— Агрест! Вот где ты.
И он запнулся на половине куплета и выглядит абсолютно обескураженным. На пару секунд, а после смерил ее убивающим взглядом.
— В чем дело, Чоу? — Он говорил с явным недовольством.
— Оу, твоя девушка пришла, да? Ну, я пойду, парень. У тебя классный голос! — Девушка развернулась на пятках кроссовок и подмигнула Феликсу. А после ушла. Куда она ушла, Бриджит не смотрела.
— Эм, она не моя девушка! — Он прикрикнул на брюнетку, а после цокнул языком. — Ну спасибо, Чоу.
— Что, сорвала тебе свидание, Агрест? Какого черта ты прогуливаешь школу? Если тебе плевать на свое образование, то хотя бы позвони, скажи, что ты живой, и шляйся со своими девками.
— Ты звучишь, как ревнующая девушка, Чоу. Удивительно, что ты хоть в чем-то похожа на девушку. А теперь прекращай трещать. Вот я, – Развел руками, показывая на себя. – Живой и невредимый. Отстанешь от меня? — Он встал с газона и накинул на плечо сумку.
— Нет, не отстану. Живо иди в школу, Агрест! Кто дал тебе право прогуливать? — Она топнула ногой, а ему хоть бы хны, и он прошел мимо нее.
— Я сам дал себе право прогуливать. Отстань от меня, ты и так угробила мне все настроение.
— Мне плевать, что я тебе угробила! Немедленно в школу! — Бриджит схватила его за рукав рубашки, он вздрогнул.
— Отпусти! — Он вырвал рукав. — Если ты так помешана на школе и остальной чуши, то какого черта ты не в школе?
— Потому что… — И Бриджит резко стушевалась.
Феликс растянул губы в усмешке.
— Так-так, меня гонишь в школу, а сама прогуливаешь? Плохая девочка, Бриджит. А еще староста школы. — Ерничает Феликс. — Ты и сама не далеко от меня откатилась, так что… Чао!
Он махнул рукой, надевая наушники, и начал заворачивать за угол.
— Ну уж нет, я иду с тобой, Агрест! — Она побежала за ним.
А после.
Звук битого стекла. И что-то с оглушающим грохотом падает на мусорные баки.
— Это… — Феликс не может подобрать слов, а Бриджит вцепилась в его руку мертвой хваткой.
— Твою мать… — Бриджит знает, материться — это плохо. И она приказала себе никогда не материться, но в каждом правиле есть исключения.
Особенно.
Если в полуметре пред ними выкинулся из окна человек.
Особенно.
Если в полуметре пред ними лежит труп.