7. О нашем поведении относительно других часть 7С
(Продолжение части 7В)
М. – Вообще разумному человеку, по-моему, не стоит подчеркивать своего преимущества в чем бы то ни было. Беда в том, что сам факт его существования многих может раздражать.
Ш. – По этой причине, между тем как звание и богатство всегда могут рассчитывать на уважение в обществе, умственные преимущества нисколько не должны на него надеяться; в самом благоприятном случае ими будут пренебрегать, а не то – смотреть как на своего рода дерзость или нечто такое, чего их обладатель достиг недозволенным способом и вот еще смеет кичиться этим; итак, каждый замышляет втихомолку унизить его в чем-нибудь другом и ждет лишь подходящего случая.
М. – Да, воистину «горе от ума» по выражению умнейшего поэта и дипломата
А. С. Грибоедова. Умному человеку приходится подлаживаться под окружение. Как учил нас Вольтер: «Торжество разума заключается в том, чтобы уживаться с людьми, не имеющими его».
Ш. – Едва ли с помощью самого смиренного поведения удастся ему вымолить прощение за свое умственное превосходство. Саади говорит в «Гулистане»: «Эту притчу привел я к тому, чтобы ты знал: отвращение невежды к мудрецу в сто раз больше, чем ненависть мудреца к невежде».
М. – Нередко приходится видеть, что люди неспособные и малообразованные делают прекрасную карьеру, в то время как умным и знающим не удается достичь сколько-нибудь заметных успехов. Им просто не дают ходу.
Ш. – Умственная слабость служит настоящей рекомендацией. Ибо что для тела теплота, то же для ума – благотворное чувство превосходства.
Непритворно показать себя заведомо ниже иных людей – это что-нибудь да значит.
М. – Теперь понятно, почему «серые мышки» гораздо лучше устраиваются в жизни, чем «умницы и красавицы».
Ш. – Вследствие этого у мужчин всеобщей любовью и вниманием пользуются глупые и невежественные, а у женщин – безобразные: эти лица легко приобретают славу чрезвычайного добросердечия, ибо всякому нужен благовидный предлог для оправдания своей склонности перед самим собой и перед другими.
М. – Действительно, я часто замечал, что некоторые весьма заурядные люди пользуются репутацией добрейших, при этом никак себя в этом качестве не проявляя. Это было для меня загадкой. Теперь Вы мне ясно все объяснили.
Ш. – Поэтому-то всякого рода умственное превосходство – очень сильный обособляющий фактор, его избегают и ненавидят, а в качестве оправдания выдумывают у его обладателя всякого рода недостатки.
М. – Кто хочет видеть в другом недостатки, обязательно их найдет. Мы все здесь, на грешной земле, не ангелы. И, тем не менее, каждый хочет, чтобы к нему относились если не с симпатией, то с уважением, иначе чувствует себя уязвленным.
Ш. – Мы гораздо меньше выходили бы из себя при обидах, которые, собственно, всегда состоят в выражении неуважения, если бы, с одной стороны, у нас не было совершенно преувеличенного представления о нашей высокой ценности и достоинстве, то есть неподобающего высокомерия, а с другой – если бы мы ясно отдавали себе отчет в том, что обыкновенно каждый хранит и думает про себя о другом.
М. – Чувство собственного достоинства присуще всякому свободному и разумному человеку. Я не имею в виду гордыню, которая заключается в
«совершенно преувеличенном представлении о нашей высокой ценности».
Но Вы правы в том, что мы часто заблуждаемся, надеясь на дружеское расположение окружающих.
Ш. – Какой яркий контраст между чувствительностью большинства людей к малейшему намеку на порицание по их адресу и тем, что они услыхали бы, подслушав разговор о себе между своими знакомыми! Мы должны бы скорее постоянно помнить, что обычная вежливость – это просто улыбающаяся маска, тогда мы не стали бы вопить, если она иной раз несколько сдвинется или на минуту будет снята.
М. – Да, лучше не знать, что о тебе говорят. «За глаза и царя бранят», – гласит русская поговорка. Но когда тебе в лицо бросают оскорбления, тут уже трудно оставаться невозмутимым.
Ш. – Когда же кто-нибудь становится прямо грубым, это все равно как если бы он сбросил свои одежды и очутился in puris naturalibus. Разумеется, он выглядит тогда некрасиво – как и большинство людей в таком виде.
М. – Чтобы избегать таких неприятных моментов, надо, наверное, не вступать в споры?
Ш. – Не оспаривай ничьих мнений, помни, что если бы мы захотели разубедить кого-либо во всех нелепостях, в какие он верит, то можно было бы дожить до Мафусаиловых лет, не покончив с этим.
М. – А если человек ошибается, стоит ли мягко указать ему на ошибку?
Ш. – Надо также воздерживаться в разговоре от всех, хотя бы самых доброжелательных поправок, ибо людей задеть легко, исправить же трудно, если не невозможно.
М. – Недаром судьбы пророков и других наставников человечества обычно печальны.
Ш. – Кто явился в мир, чтобы серьезно наставлять его в важнейших вопросах, тот может почитать себя счастливым, если ему удастся уйти целым и невредимым.
М. – Это верно. Но я, как и большинство окружающих, явился на свет, чтобы прожить свою личную жизнь без всяких претензий и, по возможности, беспечально. Что еще Вы посоветуете?
Ш. – На все свои личные дела нам приходится смотреть как на тайны, и мы должны оставаться чуждыми для наших добрых знакомых за пределами того, что они видят собственными глазами. Ибо их знание даже самых невинных вещей может со временем и при известных обстоятельствах принести нам вред. Вообще благоразумнее обнаруживать свой здравый смысл в том, о чем мы умалчиваем, нежели в том, что мы говорим. Первое есть дело ума, последнее – тщеславия.
Молчаливость самым настоятельным образом и с помощью самых разнообразных аргументов рекомендовалась всеми наставниками житейской мудрости.
М. – Конечно, не следует «делиться» своими чувствами и особенно делами с людьми, не проверенными временем.
Вы знаете, сейчас развелось множество мошенников, которые всячески обманывают народ, главным образом пожилых граждан, под предлогом необходимости лечения выманивая последние сбережения. Старики бывают беспомощны и доверчивы, когда дело касается медицинской помощи.
Ш. – Никакие деньги не бывают помещены выгоднее, чем те, которые мы позволили отнять у себя обманным путем, ибо за них мы непосредственно приобретаем благоразумие.
М. – По-моему, это слишком высокая цена: потерять накопленное годами, чтобы приобрести осторожность. Как не возненавидеть таких бессовестных негодяев! С другой стороны, сразу вспоминаются слова Будды:
«Ты будешь наказан не за свой гнев; ты будешь наказан своим гневом».
Ш. – Надо, если возможно, ни к кому не питать неприязни, но хорошенько подмечать и держать в памяти деяния каждого человека, чтобы по ним установить его ценность, по крайней мере – для нас, и сообразно тому регулировать наше по отношению к нему поведение, постоянно сохраняя убеждение в неизменяемости характера; забыть когда-нибудь дурную черту в человеке – это все равно что бросить с трудом добытые деньги. А это правило ограждает нас от глупой доверчивости и глупой дружбы.
М. – Итак, подведем итоги: как мы должны себя вести, чтобы прожить без особых невзгод или огорчений?
Ш. – «Ни любить, ни ненавидеть» – в этом половина всей житейской мудрости; «ничего не говорить и ничему не доверять» – другая ее половина. Но само собой разумеется, охотно повернешься спиной к миру, для которого нужны правила, подобные этому.
М. – Да, с таким миром не хочется иметь ничего общего. Но что делать?
Ведь мы в нем живем. А соблюдать эти правила невозможно обычному человеку, не йогу. Ведь пока мы живы, каждый из нас испытывает всю гамму эмоций, свойственных людям. А потому не будем воспринимать их чересчур буквально, но всегда иметь в виду, чтобы более трезво и разумно воспринимать любые жизненные ситуации.
При этом можно вспомнить слова Вольтера: «Мы покинем этот мир таким же глупым и злым, каким его застали при приходе».
А чтобы не впасть в меланхолию, приведем слова знаменитого ОШО:
«Мир всегда в проблемах. Всегда был и всегда останется в проблемах.
Это способ существования мира. Вы сделать ничего не сможете, поэтому не пытайтесь быть революционером, не пытайтесь стать мессией.
Просто будьте самим собой и наслаждайтесь этим».
( продолжение следует)