Мы с Асей досмотрели мультфильм, ещё немного поговорили и при этом успели на обед. Ну, как успели, моя мама пришла за мной, чтобы отвезти меня в палату. Мы никогда не ели с ней в больничных столовых, потому что в палате обычно было спокойнее.
Маме вроде бы понравилась моя тезка. Она даже разрешила моей новой знакомой немного задержаться у нас в палате сегодня, после отбоя. Мама всегда сильно радовалась, когда у меня появлялись новые друзья. Тезка пришла сегодня вечером ко мне в гости.
Мы с Настей почти соседи. Моя знакомая лежит в шестой палате, а я в четвертой. Также оказалось, что девушка пересекалась с Мариной и Эли. Увидев Анастасию, Нора дружелюбно улыбнулась, а Марина выбежала из палаты. Я была удивлена подобной реакцией.
- Объяснишь? - спросила я почему-то шепотом.
- Это обычная история. Таких сотни. - отмахнулась моя возможная подруга.
- И всё-таки расскажи. - попросила я более настойчиво.
В очередной раз хмыкнув, Настя села на мою застеленную кровать и задумалась, а я краем глаза заметила, что Эли отложила книгу и явно навострила уши. Я предпочла сделать вид, что я этого не вижу и направила взгляд на новую знакомую, ожидая рассказа.
- Это случилось год назад, когда мы с Мариной лежали в этой больнице в одной палате. - начала рассказ, нахмурившись, Ася.
- Тогда в соседней палате лежал парень шестнадцати лет. Обаятельный и умный, и чем я ему приглянулась - не знаю, но он заботился обо мне, как о младшей сестре. - продолжала Настя, заметив, что мне и правда интересно.
- А как его зовут? - полюбопытствовала я.
- Антон. Высокий худощавый сероглазый брюнет с узким лицом. Добрый, заботливый и справедливый, но не отвлекаемся. Мы с ним гуляли на улице, делали уроки и смотрели вместе мультфильмы и фильмы. Он иногда читал мне сказки вечером. То есть вел себя так, как должен себя вести старший брат с младшей сестрой. - в глазах девушки зажглась какая-то нежная грусть, и она мягко улыбнулась.
Я тоже не смогла сдержать улыбки. Ее рассказ ненадолго прервался. Я это время потратила на раздумья о том, что услышала. Начало этой истории мне понравилось, только я уже догадывалась, что конец у неё будет не очень хороший, но всё равно было интересно.
- Надо сказать, что тогда мы с Мариной были в хороших отношениях, но при этом не были подругами. Я довольно быстро заметила, что Антошка ей интересен. Но он был интересен Марине не как друг, а как парень. Только Антон не замечал или делал вид, что не замечает ревнивых косых взглядов, улыбочек и весело-слащавую интонацию, с которой она произносила простое: - Привет, Антон! Но вскоре у них состоялся неприятный разговор… - тяжко вздохнула Настя.
- А потом твой друг тебе рассказал об этом разговоре? -спросила я, потому что мне казалось это логичным.
- Нет. Марина в тот день примчалась в палату в слезах. Она накричала на меня, сказала мне, что я виновата в холодности моего друга. Позже я узнала, что Антон сказал Марине, что никаких отношений у них быть не может, потому что она слишком маленькая, а младшая «сестренка» у него есть, при этом ему со мной интересно. Если мягко, то он поставил её на место. Марина тогда правда была прилипала, какая она теперь, я не знаю. Не общаемся. А если встречаемся, то стараемся делать вид, что друг друга не видим. Вот и всё! - закончила рассказ Ася.
- М-да… Обычная история, но теперь понятно, почему она такая. Спасибо, что была со мной откровенна. - вздохнула я, а потом искреннее улыбнулась моей новой знакомой.
- Да ладно, как ты сама сказала, это обычная история. Кстати, какой у тебя любимый цвет? - неожиданно для меня спросила Анастасия.
- Темно-зеленый. Как листва в августе. - ответила я.
- А у меня вишневый! - улыбнулась Настя, и разговор плавно свернул на тему о вкусах и предпочтениях.
Мы с девочками ещё час разговаривали о мелочах. И я на это время почувствовала себя простой, средне - статистической девочкой. Без проблем, без боли и без коляски. Потом моя тезка ушла в свою палату, пожелав нам с Эли спокойной ночи.
Прошло ещё десять дней. За этот маленький кусочек времени я окончательно привыкла к больнице, палате и соседкам, и за это время мы с Асей часто были вместе и болтали обо всем и не о чём, смотрели разные фильмы или мультфильмы, а иногда просто сидели рядом. В такие моменты я рисовала в альбоме, а моя новая подруга читала книжку или плела простенькие фенечки.
Каждый рисунок я рисовала тщательно, а потом раскрашивала то, что получилось, поэтому рисунков у меня пока было немного. Ну и, конечно, я проходила обследования, а ещё дважды в больницу приезжал папа. Я познакомила его со своей тезкой. Они вроде друг другу понравились. Единственное, что мы не обсуждали, так это наши болезни. Она видела, что я на коляске, и ей этого хватало. А я знала, что она лежит с раннего детства в больнице так же, как я и, хотя Настя была ходячей, мне этого тоже было достаточно.
Моя тезка часто шутила, а я много смеялась. Почему-то мой громкий и искрений смех нравился многим взрослым, даже некоторым врачам и медсестрам. Хотя я не понимала, что их так привлекает в моём смехе.
С Эли мы тоже неплохо общались. Раза два или три даже вновь устраивали посиделки втроём. Оказалось, что моя первая соседка тоже занималась творчеством, а именно вышивала. Я видела её вышивки. Милые картинки. Сама Нора говорила, что вышивание успокаивает, учит терпению и помогает найти решение для сложной, на первый взгляд, проблемы.
Вторую соседку я всё также видела крайне редко хотя, и в общении с ней были маленькие подвижки. Марина со всеми здоровалась утром и желала нам всем спокойной ночи, а ещё иногда улыбалась и похвалила пару моих рисунков. На одиннадцатый день спокойствия, когда я не ждала беды, случилось то, чего я совсем неожиданное и неприятное.
Днём я сидела в коляске, в палате - рисовала на планшете. Мама ушла купить что-нибудь вкусное. Марины, как обычно, не было в палате, видимо, опять где-то бродила по коридору. Эли снова что-то вышивала, сидя на своей кровати, при этом что-то бормоча себе под нос. Ася ушла по каким-то личным делам. Личные дела — это личные дела. Я ничего у неё не спрашивала, ведь она всего на пять лет, но всё же старше меня. Мне было важно лишь одно, чтобы она не нарушала правила больницы, а то её отругать или хуже того - выписать без права поступления могли. Но моя тезка меня заверила, что ничего такого она делать не будет. У меня не было причин не верить Насте, поэтому я была спокойна. Неожиданно дверь в палату распахнулась так, что мы с Норой вздрогнули от резкого звука. В палату влетела Марина с круглыми выпученными глазами, и лицо у неё было каким-то взволнованным. Мы с Эли быстро переглянулись и вновь уставились на соседку.
- Что случилось? – испуганно спросила я.
- Тебя… Мелочь… На посту требуют… Говорят это важно! Пошли скорее! -произнесла Марина серьёзно, чуть-чуть задыхаясь.
Удивление от слов Марины было сильным, настолько, что я даже забыла привычно возмутится по поводу мелочи. Я снова переглянулась с Норой, и девушка пожала плечами. А я повернулась ко второй соседке и кивнула. Та улыбнулась, забрала у меня планшет и отложила его аккуратно на тумбочку. Взялась за ручку моей коляски, но прежде сняла её с тормоза и, открыв дверь, вывезла меня в коридор.
А я, уйдя в себя, стала размышлять. Зачем я понабилась именно сейчас врачам. Они решили, что со мной делать? Операция или очередная процедура? Или они ещё раз хотят меня посмотреть? Жаль, что я ещё мала, чтобы понимать врачей! Для этого я действительно ещё маленькая, но это я признаю, поэтому без моей мамы, чтобы врачи не решили, они ничего не будут делать. Это я решила твердо, лишь бы я не начала нервничать, как это обычно со мной бывает в подобных ситуациях. Я знаю, что слишком впечатлительна, но такая уродилась, ничего здесь не поделаешь, но я очень сильно постараюсь. Неожиданно я поняла, что мы слишком долго идём, но было уже поздно!
- Всё. Пришли! – произнесла наигранно весело соседка и поставила коляску на тормоз.
Я встрепенулась и огляделась. Темно. По бокам от меня стены и напротив меня стена. Подняла голову к потолку. Над головой маленький козырёк. Я знаю, что свет есть за спиной, но сюда он не попадает. Меня начало трясти.
- Марина, зачем ты так? -спросила я чуть дрогнувшим голосом.
- Посмотрим, как ты справишься без своей подружки! - злорадно рассмеялась соседка и убежала.
А я задергалась. Темноты я боялась с раннего детства, и Марина это знала. Дома я всегда спала с ночником, а в больницу брала трёх любимых привидений из Киндер-сюрприза. Они светились в темноте и всегда дома стояли на рабочем столе, а в больнице стояли на тумбочке. Я завертелась и заёрзала в тщетной попытке повернуться, но не получилось. Мобильный я оставила, как назло, в палате.
Стала вспоминать, что рассказывала Настя об этом тупике. От последней и, к тому же пустой палаты, этот тупик далеко. Время от времени здесь собирались группки девчонок, чтобы тайком пошептаться о парнях и редко, но здесь же встречались парочки, тайком от врачей, медсестер и чужих мам, чтобы по обниматься и вволю нацеловаться. Такие тупички в больницах были редкостью, но, на счастье, точнее на моё несчастье, на моём отделении он был.
- Так, Анастасия, спокойно! Будто бы дома свет никогда не отключали! - пробормотала я, пытаясь успокоится.
Электричество у нас, конечно, отключали, но тогда я спала с родителями, потому что мне так спокойнее и как-то безопаснее. Я могу пройти любую процедуру без нытья, и мне хватает терпения и сил вытерпеть физическую боль молча. Я не раз и не два удивляла своей силой воли, но, когда меня вот так вот заставили встретится с моим детским, но довольно сильным страхом, я не справилась. Нет, конечно, я пыталась несколько раз громко позвать на помощь, подождала, но ни шагов в мою сторону, ни ответного крика я не услышала. Потом пыталась успокоиться после неудачных попыток, когда я звала на помощь, но никто не пришёл, и у меня вроде как это получилось, даже руки перестали дрожать, но, как только я, сделав несколько глубоких вдохов, попыталась позвать на помощь ещё один раз, мой голос резко сорвался на писк. Тогда я поняла всё! Больше не могу! Да, я почти всегда бываю храброй, но иногда эта храбрость даёт сбои, вот как сейчас, например, и я превращаюсь простую маленькую глупенькую девочку.
По моим щекам покатились крупные слёзы. Они скатывались по щекам и капали с подбородка на кофту. Мне уже было всё равно, считают меня сильной или нет. Сейчас я была ребёнком, которого загнали в угол и который смертельно устал. Я плакала не только, потому что оказалась в темноте, но и потому что какой-то девчонке тринадцати лет удалось обвести меня вокруг пальца. Ведь говорила Нора, хоть не прямым текстом, но говорила, что Марина подлая. Но я всё равно пыталась видеть в этой девушке хорошее. Вот и получила по заслугам!
Я не знаю, сколько прошло времени, может полчаса, может час, может три. Я просто знала, что слёзы кончились, и только тихонечко всхлипнула, уже не надеясь, что до прихода мамы меня кто-нибудь обнаружит. Но к своему огромному удивлению, я услышала до боли знакомый голос за спиной:
- Слава богам, я тебя нашла! – воскликнула моя тёзка.
- Настя? – спросила я, не поверив своим ушам.
- Ну а кто ещё, глупенькая? – фыркнула девушка.
Я услышала два характерных щелчка и поняла, что тормоза сняты. Она резко, как мне показалось, вывезла меня в коридор. Яркий свет после темноты ударил мне по глазам, и я невольно зажмурилась.
- Посмотри на меня. - попросила Ася, она уже стояла напротив меня.
Я нехотя открыла глаза и подняла взгляд к лицу моей единственной в этой больнице подруги. Как только Анастасия заглянула мне в глаза, её лицо исказилось злобой:
- Я её убью! – прошипела девушка.
- Не надо, не трогай Марину, у тебя будут неприятности. - попросила я жалобно.
- Это подло с её стороны было играть на твоих страхах, ты же ещё совсем маленькая!
Я опять невольно шмыгнула носом.
- Эй, ну не реви! Пожалуйста! – Настя опустилась передо мной на колени и взяла на плечи. – Всё закончилось! Всё хорошо! Тебя больше никто не обидит, я не позволю!
- Правда? – спросила я и снова всхлипнула.
- Естественно! Верь мне! Тебя никто не обидит! – повторила она, и я ей поверила.
Да и как не поверить той, которая с первого дня нашего знакомства относилась ко мне, как к равной и возможно считала младшей сестрой.
Ася притянула меня к себе ближе, а я обняла её за шею, ещё раз шмыгнув носом, и набатом звучала в ушах её фраза: -Верь мне! Тебя больше никто не обидит!