Электроэнергию в свой дом я пока получаю по времянке, брошенной проводом по земле из дома брата. Вот, скоро меня подключат к ЛЭП по поданной уже мной заявке, тогда будет нормально, а пока так. Как только я приехал в этот раз, пьяный брат сразу отключил времянку со словами: «А я тебе не должен…». Затем в лесу бросил, когда мы возвращались с поминок любимой тетушки, как я писал в отдельном материале. Бензопила, привезенная мной и подаренная брату шесть лет назад, до сих пор не работает, и я забираю её в город для настройки. Поэтому дров как не было, так и нет, хотя я тысячу раз просил заготовить необходимый минимум дров к приезду Натальи в июле, и всё сделал для этого. Также просил, приезжающую ко мне всего на неделю любимую женщину обеспечить по возможности грибами, ягодами и рыбой, чего также не последовало, хотя запросы в количественном исчислении были минимальны. Дом деда, в котором брат проживает, он сгноил до такого ужасного состояния, что впору экстренно начинать проект по его восстановлению, о чем я сейчас активно думаю. Наблюдения продолжатся.
Соседка по деревне, родившаяся и выросшая здесь, вспоминает - когда родная сестра моего отца, выписывалась с младенцем Сашей из Таланкинского роддома, то не было никакой одежды для младенца, и молодая мама плакала. Тогда наша бабушка Ксения пошла к матери этой соседки и сказала: «Мария, ты такая чистая, в больнице работала, наверняка что-то осталось от детей, дай нам…» И та дала, и выписали Александра Дмитриевича в одежде, как и положено. Немудрено, почему он до сих пор не признает своих теток по линии отца, а о самом отце – председателе того совхоза, который зачал этого ребёнка, но бросил его вместе с матерью полностью на произвол судьбы, имея свою семью, отзывается индифферентно – я спрашивал. Не судья я им…
Но, приехав в деревню в этот раз, первое, что я сделал, прямо ворвавшись с трассы – выгнал из своего скита брата и его подельников – собутыльников со словами: «Я вас всех тут, всю округу, более 30-ти лет в каждый мой приезд пою чем угодно, кормлю, одеваю, деньги даю и присылаю, подарки, барахло, уважение, понимание и сочувствие, и все что угодно ещё – пожалуйста, а вы? – гвоздя не забили, да мне и не надо, я сам с удовольствием дорабатываю свой скит после многолетних спасательных от прежней жизни, но неконструктивных в смысле строительства забегов сюда «на 100 часов», и с радостью доведу все до приемлемого уровня, но ваших пьяных, грязных, вонючих и небритых рож чтобы в моем доме более не было…». В ответ брат сразу перестал давать мне рыбу, пойманную в озере. Но вскоре возобновил поставки, а я пригласил его на грядущую первую дегустацию моих домашних напитков, которые вскоре будут приготовлены мной по технологии, отработанной за прошедшую зиму в городе, но не пригодившуюся там, из браги, подающей энергичные звуки на втором этаже скита вместе со строительным шумом, который я произвожу там уж который день. «Здесь русский дух, здесь Русью пахнет…»
Тут же я выяснил еще одну важную вещь – рыба в местных озерах есть, как грибы в лесу, и ягоды тоже. Получается, что много лет брат вводил меня в заблуждение обратными утверждениями, которым я верил, и домой покупал всю эту продукцию каждый раз на трассе чаще всего, где всегда всего этого добра было полно.
«Брат приедет – меня напоит» - говорил брат про меня всем и всегда - «Теперь не напоит, хватит» - отвечаю я. «Доцент уехал, наливай» - кричали они радостно каждый раз после моих отъездов из деревни, уничтожая оставленные мной деньги - «Доцент приехал здесь жить» - говорю я сейчас.
И теперь, озлобленный на весь мир, он радуется любой моей неудаче, даже минимальной – как сломанный ноготь на ноге, что смешно и грустно, а также явно желает мне зла, не зная как еще объяснить свои неудачи – мой любимый двоюродный брат, всеми брошенный, кроме меня, о котором я молюсь и забочусь многие десятки лет и буду делать это далее…
Ласино,
Июнь – июль 2017