- Ну, подруга, ты и запаршивела за какие-то несчастные десять лет, что мы не виделись!
Юлька - ноги от ушей, Мисс голливудская улыбка - хватает меня за руку и крутит вокруг своей оси. Бесцеремонно оглядывает и отпускает обидные замечания.
- А где у нас талия, куда потерялась, или обменяла на последнее собрание фантастики? Не, спина горбом - не есть показатель счастливой семейной жизни, да выпрямись ты уже, грудь покажи! Так, живот... Я понимаю, ты рожала, даже дважды, и чё?! Но ты же уже родила или до сих пор беременная?!
Так, а с волосами у нас что, эта стрижка под милого чукотского юношу в наших краях давно не актуальна, и цвет, пестро-пего-рыжий тебе идёт, как козе сама знаешь что.
Юлька, Юлька, ты всегда была крута... И на слова и на поступки. А уж с твоей энергией можно было реки вспять поворачивать или в цирке укрощать львов. Легко. Думаю, из львов получились бы чудные велюровые тряпочки с меховой оторочкой.
Юля морщит лоб, выдерживая паузу, в стальных зрачках пляшет адское пламя, на котором она бы с удовольствием меня зажарила, не будь я когда-то её лучшей подругой.
- Значит так, Локтионова, - роняет со вздохом, Юлька. Я б тебя за преступную халатность на голгофу отправила или на дыбу, или крокодилам на съедение, но я поступлю проще. Завтра в три встречаемся здесь же, и по бутикам, моя дорогая, делать из тебя стильную женщину. Но перед этим я отдам тебя в лапы моим мальчикам в салоне, пусть вернут мне твоё лицо десятилетней давности. А сейчас расслабься и шуруй домой, к Васе. Привет ему, кстати!
Вася был нашим камнем преткновения когда-то, мы обе были влюблены в него, как кошки и даже дрались до первой крови. О, этот красавчик Вася - высокий блондин, с нежным, округлым, как у Юрия Антонова лицом, он играл на гитаре и пел блатные розенбаумовские песни. Гоп-стоп, мы подошли из-за угла...
А как он целовался своими пухлыми ароматными губами!
И всё никак не мог определиться - кто же ему больше по нраву - я или Юлька, так мы и ходили втроём, трио "Меридиан". Ха-ха!
Но надо сказать, в то время я была очень даже на уровне. "Химия" на голове делала мою и так от природы густую "гриву", просто царской. Фигура как у богини, благодаря спортшколе и родителям, фирменные дорогие шмотки, благо семья в деньгах не нуждалась, делали из меня конфетку. Вся мужская часть нашего двора страдала по мне, а я страдала по Васе...
Юлька тоже страдала, но попутно крутила романы на стороне. В конце концов выскочила замуж за московского папика, на двадцать лет старше и пропала на десять лет.
Нет, она конечно звонила, писала, но приезжать как-то не приезжала. Омут столичной жизни закрутил на годы.
Мы с Васей поженились, родилась дочка - Юлька. Вася оказался натуральным жмотом, к тому же игроманом с сильной зависимостью. Денег в семье стало катастрофически не хватать. Он умудрялся проигрывать зарплату за вечер, влезать в долги, его били, били жестоко, иной раз до беспамятства, но всё без толку. Мои родители были в шоке, пытались повлиять на него, на меня и развести нас по разным сторонам света.
Мама кричала, дыша валеривновыми каплями - Ты понимаешь к чему всё идёт, дурочка глупая, разве для того мы давали тебе самое лучшее, чтобы твоя семья жила впроголодь?! В конце концов подумай о ребёнке, если о себе не в состоянии!
Но я жила с ним, караулила на проходной, вырывала деньги с боем...
Потом я родила второго - Мишу. И стало ещё хуже, Вася связался с какими-то уголовными личностями, его подставили и он "благополучно" сел. Я переехала к родителям и стала ждать его из тюрьмы, возя передачки и перебиваясь короткими свиданиями.
Вася отсидел три года, вышел и стал пить по-чёрному. Подшился. Расшился, и снова запил.
Мы стали пародией на самих себя. Алкаш и тётка неопределённого возраста... На таких женщин в молодости я всегда смотрела с недоумением и превосходством.
Надо же себя так запустить, - думала я. Никогда не стану такой, не уважающей ни себя, ни окружающих. Теперь-то по прошествии времени, я понимаю, что за каждой такой "тёткой" стоит своя жизненная драма.
Вася сидел за пустым столом, удивительно трезвый, и бессмысленно смотрел куда-то вдаль.
- Юлька приехала? - дрогнувшим голосом спросил, не глядя на меня.
Да, - ответила я - привет тебе передавала.
- Ну и как она?
- Лучше всех, как всегда, салоны в Москве, Питере, ещё где-то. В Париж, как мы в деревню, мотается. Замок на Лазурном побережье, яхта, элитная недвижимость в разных частях света. Вся в шоколаде, детей нет только, но ей и не надо - говорит дети - зло, во всяком случае так говорит, что думает, не знаю... Наверно, то же.
Вася свесил голову на грудь и смежил веки. Мне показалось, он плачет.
- Ты иди, Даш, я один побыть хочу...
Следующий день стал сказкой, сначала надо мной колдовали молодые люди в уютном и одновременно роскошном кабинете для вип клиентов - как они "облизывали" меня! Я чувствовала себя на седьмом небе. Когда в зеркале напротив я увидела своё отражение, слёзы потекли по моим щекам. Там сидела она - юная обворожительная Дашка - королева мужских сердец. Каким волшебным ластиком стёрли визажисты время с моего лица, неизвестно, но это было так!
И понеслось - Юлька с продавщицами, с этими дылдами с внешностью голливудских звёзд и терпением Матери Терезы, обряжали меня в нечто, совершенно космическое и стоящее такие же космических денег.
Юлька сразу же отметала неудачные варианты, словно работала у меня штатным стилистом с рождения.
Мои старые вещи она упаковала в целлофан и сунула мне в руки - на, дома на половые тряпки сгодится, материал хорошо воду впитывает, так что, будешь мыть полы...
Напоследок, она как-то странно посмотрела на меня, затянулась сигаретой и вдруг поперхнувшись, закашлялась
- Вот и повидались, Локтионова! А ты его любишь ещё?
Кого, она не уточнила, но было и так понятно.
- Мы вот с моим козлом развелись, но оттяпала я у него максимум, что могла. Теперь птица свободная, делаю, что хочу. Нет, вру, не что хочу, а деньги делаю... Ладно, Локтионова, форс держи и крылья не опускай, зря я что ли корячилась, переворот устраивала!
Счас в отель, в Сапсан - и здравствуй, Москва-матушка.
Потом, опустив глаза, сказала - Дашка, Дашка, что вы со своей жизнью сделали? И как-то уж очень загадочно, полуутвердительно-полувопросительно - С новой внешностью, в новую жизнь? А, Даша? А тени прошлого пусть обретут покой и силу?!
Когда я ввалилась в квартиру с многочисленными лаковыми пакетами с фирменными надписями, меня встретила странная, звенящая тишина. Сердце ухнуло куда-то вниз, похолодели ладони. На столе лежал сложенный вдвое лист в клетку.
Я осторожно, двумя пальцами загнула верх листа и увидела Васькины мелкие каракули - Не тот я выбор сделал, Даша, не тот...