По окну стучит ночной и пьяный дождь.
А она сидит на подоконнике, кутаясь в большой черный свитер, пропитанный запахом его волос.
В руке чашка давно остывшего кофе, на часах начало второго.
Если слышный стук в дверь и звук битого стекла.
Скрип дверей, а настенные часы тикают ели слышно.
Он с разбитой губой и большой гематомой на челюсти.
- Привет, сделаешь дорогому другу кофе? – Он сухо сглатывает, стоя за порогом. Она его не впустила. Пока.
- Ты время видел? – Голос хриплый из-за долгого молчания.
- Начало второго, а тебя что-то смущает? – Он пытается улыбнуться, но получается откровенно плохо.
- Феликс, ты…Так не поступают нормальные люди.
- Бриджит, нормальные люди не станут в начале второго ночи, болтать о кофе.
- Мы говорили не об этом.
-Мне больше нравится эта тема, знаешь более лояльная.
Она глубоко выдыхает, зарываясь пальцами в волосы.
И пускает его к себе в дом.
Как всегда.
Это уже болезнь.
- Когда начнется апокалипсис, нас не примут ни в одном раю. – Он вальяжно развалился на диване, облизав рану на губе, и поморщился.
- А если нас примут в ад, мы доведем Сатану до слез. – Огрызнулась девушка, рывшаяся в кухонном шкафчике. – А еще, завались, дорогой друг.
Она краем уха уловила смешок. Господи, подавись им.
Бриждит игнорировала пожирающий взгляд Феликса, который скользил со старой короткой майки, до коротких пижамных шорт, выцветшего розового цвета.
- Хватит палиться на мою задницу, Феликс Агрест. – Долбя по каждой букве, леденяще прошипела Бриджит.
- Я не могу, она меня манит. – Усмехался Феликс, не смотря на распухшие губы.
- К сожалению, я должна прекратить твое интимное наблюдение, за моей манящей задницей, я поворачиваюсь к тебе лицом.
- Ты несешь мне кофе? Ты такая милая. – Опираясь на локтях, промурлыкал Феликс.
- Обломишься, я несу тебе аптечку, дорогой друг, а теперь повернись к лесу задом, а ко мне передом. – С грохотом ставя стул рядом с диваном. Хозяйка точно устроит ей взбучку, за шум в начале второго ночи, но ее больше волнует сидящий пред ней парень, который просто усмехается ей глазами, засунь свой крутой взгляд куда подальше.
- Зачем это все?
- Потому что, кровь, это конечно сексуально, но не на твоем лице.
- Ты иногда видела меня в крови, что пришла к этому выводу?
- Я слишком часто видела тебя в крови, Феликс. И это долбит по моим нервам. –
Она вытирает кровь с его губ на автомате, это стало слишком привычным, и это пугает.
- Можешь дать мне кофе, и я уйду. – А Феликс пилит ее взглядом, слишком уставшим.
- Где, ты, черт возьми, пропадаешь? Почему всегда приходишь побитый? Почему, Феликс?
- Слишком много вопросов, Ченг, и все по своей сути пустые.
А ее трясет от злости.
- Я ненавижу, когда ты прав.
И с яростью прижимает ватку со спиртом к открытой ране. И под шипение Феликса, Бриджит думает : Как она ненавидит все это.
Она ненавидела Феликса, за его дурацкий кофе в начале второго, ненавидела Габриэля Агреста, из-за которго Феликс приходил «попить кофе», и еще ненавидела себя, что позволяла это делать с собой. Позволяла, Феликсу приходить в начале второго, тратится ее на бинты, лейкопластыри, перекись и кофе.
- Прости, я ,наверное, тебя разбудил.
-Только дошло?
- Я должен извиниться или пошло оно все? – Прикладывая пакет со льдом к челюсти, интересуется Феликс.
- Пошло оно все. Я слишком устала.
-Я тоже устал.
А после внезапно.
-Поцелуй меня. – Легко, спокойным голосом.
- То есть?
- Поцелуй меня, это в качестве компенсации, за еще одну угробленную ночь.
- А как же: «пошло оно все»? – Он не умел держать язык за зубами, чертов «мистер правда», тогда не удивляйся, что приходится харкаться кровью.
- Я говорила про извинения. Ты ни разу не заплатил, ни за что, ни за бинты, ни за перекись, ни за кофе, я требую оплаты.
- Сколько евро я должен?
- Просто заткнись и поцелуй меня.
И он подчинился.
А губы у него, не смотря на кровь, сухие. Потрескавшиеся, шелушащиеся, с трещинами и раной немного левее центра. А еще Бриджит нравится вкус его крови, потому, она лишь дразнится, водя языком по его нижней губе, а он испепеляет ее взглядом. В котором четко читается: « Хватит играться со мной.»
А она лишь перетекает со стула ему на колени, быстро разрывая поцелуй, нет дразнилку. Бриджит хочет продолжить, но он ей не позволяет. Он целует жадно, заставляя ее зарываться ему в волосы, слыша причмокивания, ощущая его язык, и вкус его крови. Позволяет отягивать нижнюю губу, посасывая ее. Позволяет раскрывать рот до хруста челюсти, и проникать в его рот.
А Бриджит начинает думать, может она не все так ненавидит?