ПЕРЕД ИСПОВЕДЬЮ.
- Чё-то Максимкин отец глаз не кажет? - кивая на внука, Татьяна вопросительно посмотрела на сестру Ольгу. - Нигде его в деревне не видала? От ведь кобель! Ну, разошлись, а ребёнка-то забывать не надо! Он все окошки проглядел!
Ольга глянула в окно и ахнула:
- А вот и Лёшка! Лёгок на помине!
Услышав имя отца, игравший на полу Максимка опрометью бросился в сени.
- Папка! Папка! - уцепился он за рукав отца.
- Баба! Ставь чай! Давай конфеты, которые мамка оставила!
Суетясь, он открыл холодильник и достал масло. Схватил нож, пытаясь отхватить краюху хлеба.
Татьяна, боясь, что внук порежется, взяла у него нож и нарезала хлеб. Максимка стал лихорадочно намазывать его маслом.
- Успокойся! - прикрикнула бабушка на внука. - Чё редко ходишь-то? - укорила бывшего зятя. - Как соскучился ребёнок! Не знает, за что хвататься.
Алексей потупил глаза.
- Денег всё нет. Зарплату задерживают, а без подарка идти не могу.
Он вытащил из кармана яркую машинку и резко чиркнул колёсиками на полу. С улыбкой глядя на сына, пустил её.
Максимка от восторга завизжал.
Наблюдая за ребенком Ольга осуждающе качала головой.
- Прежде, чем разбежаться, о детях родителям надо подумать! На бабку кинули мальчонку!
Неожиданно её мысли переключились на себя:
« А я-то как с Егором живу - не позавидуешь! Однако, пока детей не вырастила да не выучила, не развелась с ним. Иногда подкатывало такое - жить не хотелось! Но терпела и отца детям сохранила! Знаю - сама безотцовщина!»
Она едко усмехнулась, думая о Егоре. - Развестись-то, развелись! А живём под одной крышей. Некуда деться ни ему, ни мне. Хоть руками после развода перестал махать да матом крыть, и то ладно.
Дома Ольга растерянно ходила из комнаты в комнату, машинально выполняя домашнюю работу. Навалилась душевная тяжесть. Устала она до смерти от жизненной неразберихи. Заклубились злые мысли: « Есть у меня любовник! Отдушина, так сказать, в жизни! Ждешь его иногда целый месяц, а он вырвется из дома, как из клетки на час-два. Не дай Бог, чтоб в семье хватились! Исцелует, разбудоражит душу и... назад, к жене, детям. А ты - как хочешь!» - Она убрала жгучую слезинку и горестно вздохнув, продолжала вслух.- «За три года прикипела душа к Володе. Сколько можно мучиться? Однако, отдирать его надо от души-то».
Ольга с тоской глянула в зеркало. «Уж и волосы серебрятся, а всё чё-то с ума схожу!»
Она вдруг подумала о Володиных сыновьях-подростках. Неожиданно в ней заговорила совесть: « Мои-то дети определились, а Володе своих ещё на ноги ставить надо! Не дай Бог, жена узнает об измене! Не простит! Не тот характер! А пострадают опять дети».
Горечь переполняла ее сердце. Раздражение прошло. Сплошная пустота переполняла душу. « Надо с Володей расставаться. Пусть нормально живёт с семьёй. А что мне остаётся? Доживать с Егором, вот что. Дело к старости. Пить хоть меньше стал.-
Ольга сердито хмыкнула. - Здоровье не позволяет! Время к полуночи, а его всё нет! Живёт своей жизнью! Надо к нему ключи подбирать, что ли? Завтра выходной. Поеду-ка я в церковь! - неожиданно решила она. - Надо исповедоваться! Может, в этом найду душе успокоение? Да не грешить больше».
Она подошла к окну, загляделась на мерцавшие звёзды. Была она как-то в церкви и сейчас ей вспомнились наставительные слова батюшки, отвечавшего на чей-то вопрос: «Прежде, чем исповедоваться, - говорил он, - надо осознать свои грехи».
Ольга взяла бумагу, ручку. Села за стол, предварительно смахнув невидимую пыль. Прикусив кончик ручки, стала задавать себе вопросы и, отвечая на них, тут же оправдываться:
- Детей в утробе сколько погубила? За это нет прощения! Опять же, как жить, если бы все родились? А ведь их могло быть двенадцать...
- Пью ли водку, курю, сквернословлю? Немного пью, слово бранное вылетает. Только что не курю, - усмехнувшись, сделала пометку на листке.
- Что сказать о воровстве? Если у соседей, знакомых, то - никогда. А на производстве по мелочи - случалось. По хозяйству всё что-то надо. С таким алкашом денег всегда не хватало!
Она встала, взяла из шкафа книжечку, недавно купленную в церкви. Остановила сосредоточенный взгляд на строчке: «зависть, осуждение».
-Этого вроде нет, - она задумчиво потёрла лоб пальцами. - Пожалуй, самый непростительный мой грех - измена мужу! Блуд!
Чувство возмущения вдруг всколыхнуло душу.
- Мы не венчаны! Даже разведены!
Внутренний голос возразил:
- Живёте-то вместе!
И она, согласившись с таким доводом, в бессилии опустила руки.
Прочитав листок, почувствовала, как её бросило в жар - всё это завтра надо рассказать священнику на исповеди...
* * *
По дороге в храм Ольга вновь раскладывала свою жизнь по полочкам, ища в ней новые проступки. И вот она здесь...
Служитель церкви объявил:
- Кто исповедоваться и причащаться, пройдите сюда, - показал влево.
С тайным беспокойством Ольга пошла за людьми.
Священник стал читать особые молитвы, напоминая о грехах. У каждого верующего предосудительные поступки свои, но есть и общие:
- Согрешили мы с вами перед Господом. Преступили его святые заповеди. Прости нас, милосердный Господи!
Кающиеся перекрестились, шепча:
- Прости, Господи!
- Согрешили, - продолжал священник, - лгали, осуждали, ненавидели, лицемерили, желали ближнему зла. Прости нас, милосердный Господи!
Служитель церкви обернулся:
- Исповедоваться подходите по одному, - и пошёл к аналою, на котором лежал крест и Евангелие.
Стоявшая впереди Ольги женщина средних лет пошла первой. Наклонясь, священник тихо спрашивал ее о чём-то. Она со слезами на глазах отвечала.
До напрягшей слух Ольги вдруг явственно донёсся строгий голос батюшки:
- Изменяешь?
Ольга вздрогнула, будто спросили её.
- Бросишь ли ты блуд?! - сурово обратился священник к кающейся.
Женщина, опустив голову, молчала.
Голос священника задрожал от негодования:
- Зачем пришла, коль не решила?!
Ольга испуганно попятилась: «На этот же вопрос должна ответить я! Я люблю Володю! Смогу ли потом жить без него?!»
Она, то ли в знак отрицания, то ли еще, почему поводила головой в стороны.
Откуда-то взявшаяся знакомая бесцеремонно хлопнула по плечу:
- Чё не исповедуешься?
Ольга от неожиданности дёрнулась, вскинула голову и уставила на неё ничего не выражающий неподвижный взгляд. Спохватившись, выдохнула:
- Не готова я!
- Хм. Лишним не будет!
Недоумённо глянув на неё, Ольга отвернулась и тихо пошла к иконе Божьей Матери...
1998г.