Интервью с херсонской поэтессой Александрой Сергеевной Барболиной.
Будем жить!
Александра Сергеевна, в среде украинских литераторов Вы известны как человек, обладающий действительно редким, даже можно сказать уникальным даром, - Вы математик и поэт в одном лице. Скажите, легко ли совмещать такие столь непохожие друг на друга профессии? Как математические способности влияют на поэтические, а литературные на математические?
Вопрос конечно сложный… Математическое начало, привнесенное в поэзию, заставляет меня дисциплинироваться, гармонию поверять алгеброй. Поэты чувствуют музыку небесных сфер, они пишут по наитию; они впадают в транс, слушая голос Бога… Так получаются стихи. Однако стихи, прежде чем прийти к читателю, все же пропускаются и сквозь сознание автора. Они отшлифовываются, становятся системой, где все компоненты взаимообуславливают друг друга. Очевидно у меня такой «системный» подход к художественному творчеству несколько сильнее, чем у других авторов. Есть ли во мне как в математике какое-то лирическое начало? Я думаю, что есть. Все математики делятся на две категории: сухие «формалисты» и «философы» от математики. Я надеюсь, что принадлежу ко второй категории. Я люблю алгебру поверять гармонией, а не только наоборот. Мой философский взгляд на точные науки конечно же «идет» от литературы, от ее философского и нравственного начала.
Каково состояние художественной литературы в современной Украине?
Откровенно говоря, оно никаково… Я не вижу на данный момент ярких писателей, способных стать гордостью и славой Украины.
Но ведь «яркость» и «приметность» поэта во многом зависит от степени его «раскрученности», а не только от наличия литературных способностей. Авторов должно поддерживать государство. Возможно ли в художественной профессии сделать себе карьеру без помощи государства?
Тото и оно, что нет. Государство живет за счет народа. Чиновники содержатся на налоги, заплаченные в казну простыми людьми, поэтому власть предержащие должны народу. Они обязаны сделать его жизнь лучше (а не бросать его в экономическом отношении на произвол судьбы – «выплывай», мол, сам: у нас рыночная экономика). Они обязаны воспитать народ в духе благородства, христианской любви и милосердия, культивировать в массовом сознании высокие этические и эстетические идеалы. Государство должно быть напрямую заинтересовано в том, чтобы найти и увековечить в умах и сердцах простых обывателей наиболее талантливых деятелей искусства и лучшие их произведения. Чиновничья интеллигенция в первую очередь должна заботиться об окультуривании и просвещении простых украинцев, ведь в ее руках власть, финансы, влияние – одним словом возможности. Вместо этого весь агитпроп современной Украины занимается оболваниванием населения, привитием ему потребительско-хватательных рефлексов и массовой культуры на уровне «джаги-джаги», «Гримджол» и прочего антихудожественного мракобесия.
Раз Вы затронули тему современного искусства, хочу Вас спросить вот о чем: как Вы считаете, какова роль отечественной классической литературы в формировании новой украинской литературы рубежа 20-21 веков?
Классическая русская литература дала непревзойденные образцы высокой художественности и духовности, она провозгласила аристократический идеал образцовым, то есть таким, на который следует ровняться в искусстве и в жизни. Я думаю, что для современных авторов классика должна стать творческой школой, традиции которой надо не слепо копировать и не отбрасывать раз и навсегда, но уважать, развивать и приумножать. Кстати, я могу тоже самое сказать о методах и приемах педагогической деятельности. Меня часто спрашивают коллеги-преподаватели, что лучше: следовать устоявшимся принципам методики и дидактики или быть новатором? На этот вопрос я всегда отвечаю так: за основы всегда должны браться классические принципы – это фундамент. Новаторство хорошо, когда оно не служит основанием чему-либо (во всяком случае, это касается гуманитарной сферы; в науке и технике новшества должны притворяться в жизнь как можно быстрее). Мы ведь в идеале хотим воспитать культурного человека, а культура по природе своей всегда предполагает консерватизм, уважительное и бережное отношение к тому, что было до тебя. Культурный человек – это тот, кто знает историю, благоговейно относится к предкам, почтителен с женщинами, наперед видя в каждой идеал чистоты и благородства, образован – словом это тот, кто чтит поведенческий узус, традицию, определенный жизненный уклад, установленный кем-то до него.
Александра Сергеевна, Ваш прогноз: какой будет Украина ну скажем через 20 лет?
Я не хотела бы казаться пессимистом, но мой жизненный опыт и здравые рассуждения подсказывают мне, что хорошего ждать не стоит. Я работаю в системе среднего образования уже 19 лет. Через мои руки прошли многие поколения школьников. Каждый новый поток учащихся умственно слабея предыдущего. Если раньше в моде у многих была образованность, культура, интеллигентность, то сейчас хорошим тоном признается воинствующее невежество и хамство. Интеллект осмеивается. Учащийся, сумевший на уроке поставить себя выше учителя, признается классом лидером и героем, и это при всем при том, что в голове у этого «лидера» - шаром покати, а на языке один мат вперемежку со словечками: типа, поняла (с ударением на первом слоге), шо, несчак, шняга, блин и так далее. Наверное нынешние «Шняги» с «Блинами» по сравнению с детьми, которые пойдут в школу через 20 лет, будут выглядеть академиками…
Прочтите свое самое любимое стихотворение.
Пожалуйста.
Когда горит перед иконой
Тобой зажжённая свеча
И музыкой, давно знакомой,
Молитвы трепетно звучат,
Когда слезы блаженной влагой
Вновь исцеляется душа,
Великим, вечным, высшим благом
Приходит мудрость не спеша…
И понимаешь, как в награду
За боль тревогой сжатых дней,
Что ничего тебе не надо
Без веры и любви твоей.
Александра Сергеевна, чтобы Вы хотели сказать напоследок посетителям Интернет-сайта «Херсон. Громада. Ініціатива.» ?
Жизнь – штука суровая, жестокая (особенно остро это чувствуют люди искусства). Но, несмотря на все беды и напасти, нужно оставаться оптимистами, нужно верить, что все самое доброе и светлое у нас еще впереди. Жизнь полна неожиданностей, в том числе и счастливых. Относись к жизни легко, и она ответит тебе тем же. Будем жить!
Беседу вел: Павел Иванов-Остославский, поэт.
Искателям прекрасного
Павел Иванов-Остославский
За каждодневной суетой, за будничными делами и хлопотами иногда нет-нет, да замечаешь, что есть в жизни нечто-то возвышенное, прекрасное, вечное. Одни это «нечто» ищут, уезжая на природу – кажется им, что у тихой речушки, под раскидистыми вербами они найдут тихую, молчаливую умиротворенность; другие достают с полки томик любимых классических стихов и упиваются ими, словно рассматривают бриллианты, играющие на солнце всеми цветами радуги. Третьи же, вовсе не склонные к уединению, идут искать свой источник прекрасного и возвышенного на многолюдные и красочные действа – на карнавал, на авторалли или в театр. Да, драматический театр – это, пожалуй, лучшее место, куда может отправиться искатель прекрасного. Тем более, что впереди – гастроли.
Народный артист России Михаил Светин скоро приезжает в Херсон – это ли не новость, способная растормошить многих наших земляков?! Михаил Светин – прекрасный актер, его герои светятся со сцены добротой, жизнелюбием и юмором. В нашем городе он выступит в главной роли в репертуарном спектакле Санкт-Петербургского государственного академического театра комедии имени Н.П.Акимова «Дон Педро». Итак, нас ждет комедия…
Герои латиноамериканских сериалов позавидовали бы буре страстей, кипящих в груди простых пенсионеров Григория Васильевича и Антона Антоновича. Кто бы мог подумать, что эти бледнолицые, страдающие хроническим авитаминозом петербуржцы на самом деле настоящие «мачо» с берегов Амазонки. Ни один из них никогда не выезжал дальше Ленинградской области, не фланировал в белых брюках по улицам Рио-де-Жанейро, не участвовал в знаменитом карнавале, но в душе каждый – Дон Педро. В их жилах течет кровь жгучая, как черный перец, и горячая, как кофе… В этой комедии всего два героя, которых играют народные артисты России Михаил Светин и Николай Мартон. Персонаж Михаила Светина – старый ловелас, размышляющий о добре и зле, о смысле бытия, придающийся ностальгии по тем временам, когда звезды на небе были ярче, женщины обворожительнее, а вся жизнь, расцвеченная феерическими чувствами и полная невероятных приключений, казалась удивительно интересной и бесконечной… Есть, правда, в пьесе третье действующее лицо – юная прелестная женщина (Ирина Шемкина), возлюбленная Антона Антоновича, из-за которой и закручивается любовно-криминально-комедийная интрига.
Какой же «Дон Педро» без кастаньет, постукивания каблучков, без вееров и юбок, мелькающих в ритме самбы?! Вот так, под звуки знойных бразильских мелодий, смеясь и плача, читая стихи и распевая песни, вспоминая прошлое и мечтая о дальних краях, и встречают осень своей жизни герои спектакля, который, и в Петербурге, и в Москве, и в других городах России имеет заслуженный успех.
Итак, спектакль «Дон Педро» Санкт-Петербургского государственного академического театра комедии имени Н.П.Акимова будет проходить на сцене драматического театра 28 сентября 2007 года, начало в 19 часов.
Впрочем, гастрольно-театральная жизнь Херсона этим спектаклем не ограничивается. На подмостках херсонского драмтеатра зрители увидят постановку Московского государственного театра «Русский балет». Этот театр с мировым именем 10 месяцев в году гастролирует, но в тур по Украине выезжает впервые. Тур можно назвать юбилейным – театру в этом году исполняется 25 лет. В Херсоне будет представлен один из «коронных номеров», вошедших в постоянный репертуар театра, - «Щелкунчик». И никаких «вторых» и «третьих» составов! Театр имеет один состав – 60 человек, которые работают и дома, и на всех гастролях. В труппу входят изящные и грациозные девушки, каждая из которых является победительницей международных хореографических конкурсов. Они соотносимы друг с другом не только по уровню мастерства, но даже внешне: подобраны по росту и даже лицами необыкновенно похожи, как сестры-близнецы. В танце их просто не отличить друг от друга. Московские балерины настолько грациозны, милы и обворожительны, что не восторгаться их искусством просто невозможно. «Щелкунчик» в их исполнении в прямом и переносном смысле превращается в сказку. А еще артисты везут с собой 19 огромных ящиков декораций и специальное покрытие для танцев – так что не стоит сомневаться: работа у них предстоит серьёзная.
Балет «Щелкунчик» Московского государственного театра «Русский балет» также пройдет на сцене драматического театра – 28 октября 2007 года, начало – в 19.00.
Оканчивается спектакль, опускается театральный занавес. Зрители со слезами святого и всеочищающего катарсиса на глазах, нашедшие все же то возвышенное, прекрасное и вечное, что так жаждали встретить в стенах театра, уходят. Теперь не страшно им, наполнившим души свои светом всеисцеляющего огня, имя которому вдохновение, погружаться в бесцветную и однообразную рутину жизни. Теперь в душах искателей прекрасного, словно звезда в вечерних сумерках, загорелась надежда на счастье, которое будет длиться вечно, как жизнь…
Павел Иванов-Остославский
История моего семейства от начала 18 века до наших дней
Мою родословную составляет несколько фамилий: Акулинины, Остославский, Фроловы, Ивановы, Мадыкины, Нецковичи и Сацевичи. Самая старая из этих фамилий - Акулинины. Их родоначальником является Потап Акулинин – русский купец-старообрядец, живший приблизительно во времена царя Петра Великого. Первое документальное упоминание об Акулининых относится к 1798 году. В специальном указе Государя Императора Павла Петровича говорится, что в Елисаветграде был большой пожар, из-за которого сгорело много имущества. В числе пострадавших названы два брата – купцы Максим и Леон Акулинины. За сгоревшие торговые места царь повелел выплатить им денежную компенсацию. Леон и Максим являются братьями Родиона и сыновьями Потапа Акулинина.
Из херсонской ветви рода первым упоминается Никанор Родионов сын Акулинин, который согласно купчей крепости, датированной 1822 годом, продал свой дом, находящийся в Херсоне на Привозной площади, другому лицу.
У Никанора Родионовича Акулинина было трое детей: Василий (морской офицер), Мария и Ирина. Ирина вышла замуж за купца Ивана Семёновича Остославского – будущего обер-бургомистра Херсона, члена Совета Херсонской городской думы, основателя и директора Городского общественного банка. У Василия было четверо детей: Петр, Павел, Прасковья и Анна.
Иван Семёнович был в нашем городе человеком очень уважаемым. По большим праздникам в его дом захаживал сам генерал-губернатор, гостили у него и представители дворянской аристократии и высшего купечества. За особые заслуги перед городом И.С. Остославский был Высочайше пожалован потомственным почётным гражданством и двумя золотыми шейными медалями «За усердие» - на Анненской и на Андреевской лентах.
У Ивана Остославского было двое сыновей от первого брака – Иосиф и Феодосий. От второго брака (с Ириной Акулининой) у него родилось восьмеро детей: Василий, Иван, Людмила, Елена, Анна (моя родная прабабушка), Екатерина, Ольга и Лидия.
Братья Василий и Иван Остославский по коммерческой линии не пошли. Они выслужили себе потомственное дворянство – Василий по ордену св. Владимира 3 степени, а Иван по чину полковника действительной службы, при отставке генерал-майора.
Елена Остославская - тоже стала дворянкой – по мужу Константину Ивановичу Слидюку, полковнику действительной службы 256-го Елисаветградского пехотного полка, военному коменданту Херсона во время Первой мировой войны.
Ольга Остославская – окончила Высшие женские медицинские курсы в Петербурге и стала врачом. Замуж не вышла.
Людмила Остославская вышла замуж за горного инженера Андрея Андреевича Волошиновского. Известен он был тем, что проходил по знаменитому «Шахтинскому делу», сфабрикованному сталинскими спецслужбами в 30-е годы.
Лидия Остославская – окончила курсы массажа и врачебной гигиены и стала преподавателем. Замуж не вышла. Её женихом был брат К.И.Слидюка. Соединить свою судьбу с ним ей не позволила мать, посчитавшая такой брак «кровосмешением». Хотя, например, в Императорской семье подобные союзы в те времена уже практиковались.
Анна Остославская – вышла замуж за протоиерея Василия Корнильевича Фролова.
Батюшка Василий Фролов учился в юности в Варшавском университете, на историко-филологическом факультете. Его отец Корнилий Александрович потребовал, чтобы сын перевёлся в духовную семинарию. Причиной такого решения послужила следующая история.- В детстве Василий тяжело заболел менингитом и чуть не умер. Когда был наиболее критический момент болезни сына, Корнилий Александрович пообещал Богу, что, если Василий выздоровеет, то в знак благодарности за исцеление, обязательно станет священником. Обет, данный отцом за сына, был исполнен.
У Василия Корнильевича Фролова была одна сестра и несколько братьев: Иван (полковник действительной службы 60-го Замостского пехотного полка, офицер русской комендатуры о. Крит во время Русско-Турецкой войны 1877-1878 годов), Павел (законоучитель Одесского Кадетского корпуса), Константин (муж богатой французской аристократки Берже де Безансон), Георгий (капитан русской императорской армии, расстрелян большевиками в 1919 году). Имя сестры до нас не дошло.
Обучаясь в Одесской духовной семинарии, Василий Фролов стал единственным свидетелем убийства одесского генерал-прокурора Стрельникова.
Стрельников сидел на скамейке на Николаевском бульваре. Возле него находилась охрана – несколько казаков и офицер. Неожиданно к нему подбежал юноша (студент, которого знал Василий Фролов), и стал палить в Стрельникова из нагана почти в упор. Потом студент кинулся вниз по лестнице, ведшей к морю, вскочил в бричку, запряжённую несколькими лошадьми, и понёсся прочь. Казаки стреляли в него, но не попали. Во всех советских энциклопедиях было написано, что это убийство – дело рук знаменитого террориста Халтурина. На самом же деле, стрелял в одесского генерал-прокурора кто-то другой, а Халтурин сидел на козлах брички, на которой умчался нападавший.
Отец Василий Фролов прослужил в приходе в Старой Збурьевке 40 лет. Во время революции большевики заставили его отказаться от священного сана. Через некоторое время его арестовали чекисты. Односельчане донесли «куда следует», что батюшка Фролов укрывает в своём доме былых офицеров. Этими белыми офицерами были его сыновья Борис и Сергей, действительно заходившие к отцу ночью попрощаться – они собирались эмигрировать за границу. Летом 1920 года Василий Корнильевич ушёл через Сиваш в Крым, к белым. После разгрома Добровольческой армии и установления в Крыму советской власти, он вернулся на Херсонщину.
У отца Василия было две дочери Евгения и Юлия. В 30-е годы Юлию арестовали чекисты. Она шла просто по улице, за хлебом. К ней подъехал «чёрный воронок», из него вышло двое не очень любезных «товарищей» в кожанках, затолкали её в кузов и увезли. Через два дня эти «товарищи» пришли к Василию Корнильевичу вымогать деньги. Выяснилось - кто-то из соседей донёс, что он в сарае прячет банку из-под кофе, наполненную царскими червонцами. Банка такая действительно была, и хранилось в ней 80 тысяч русских золотых рублей. Все эти деньги, конечно, пришлось отдать. Комиссары-разбойники выкуп забрали и ушли довольные.
Юлия Фролова вышла замуж за бывшего царского и белого офицера Михаила Николаевича Иванова. В 1923 году у них родился сын Игорь – мой отец.
Мой дед Михаил Николаевич происходил из чиновничьей семьи.
Родоначальник Ивановых Николай Константинович Иванов родился в 1869 году в Петрозаводской губернии. Окончил Ремесленное училище цесаревича Николая, потом работал там преподавателем. В 1900 году командирован в Париж для ознакомления с экспонатами Всемирной выставки. С 1916 года – преподаватель графических искусств и инспектор Херсонского ремесленного училища, коллежский асессор. От жены Софьи Ивановны имел девятеро детей: Яков (учитель математики, генерал-майор советской армии), Михаил (подпоручик 667 Делятынского пехотного полка, кавалер орденов св. Анны 3 степени с мечами и бантом и св. Станислава 3 степени с мечами и бантом, «Отечественной войны» 1 степени, «Красной Звезды», главный инженер Херсонского Облпотребсоюза, художник), Николай (подпоручик 667 Делятынского пехотного полка), Константин (поручик того же полка), Александр (школьный учитель), Владимир (директор школы), Лидия (школьная учительница), а также Елизавета и Надежда.
Папина судьба сложилась достаточно трагично. Он участвовал в Великой Отечественной войне, был дважды ранен, почти год лечился в госпиталях, потом органами НКВД он был репрессирован, отбыл 8 лет в колонии и освободился по амнистии в 1955 году.
Во время войны папа служил в отдельном сапёрном батальоне Таганрогской стрелковой дивизии 5-ой Ударной армии генерала Берзарина. В штабе этого же батальона писарем был его отец - мой дед.
Однажды перед наступлением взводный командир старший лейтенант Ламитошвили послал двух своих саперов сделать проходы в минных заграждениях неприятеля. Солдаты, оставшиеся в блиндажах и окопах, и сам взводный ждали их возвращения. Но неожиданно прогремел один взрыв, затем второй. Стало ясно, что оба бойца подорвались на минах и погибли. Не дождавшись приказа, на разминирование пошёл мой отец. Ламитошвили кричал ему в след, ругался матом, мол, ты же ещё не опытный, куда же ты лезешь?! Но отец не обращал на крики взводного никакого внимания. Папа обезвредил много мин. Взрыватели от них он положил в карманы шинели. Когда он вернулся в «родные» окопы и показал карманы, разбухшие от взрывателей, солдатам своего взвода, те сразу же попрятались за поворотами траншей и в землянки. По инструкции взрыватели нельзя было ложить вместе, тем более набивать ими карманы – они запросто могли взорваться. Солдат, нарушавший это предписание, становился живой бомбой. Отец, вспомнив это, вылез из окопа и стал осторожно вытаскивать взрыватели и ложить их на землю по отдельности. За разминирование, осуществленное моим отцом в тот день, он был награждён орденом «Красной Звезды».
За наведение понтонной переправы через Вислу отца наградили орденом «Отечественной войны» 1 степени. Этот понтонный мост сооружался в нечеловеческих условиях. Отец 6 часов подряд под огнём противника простоял по пояс в ледяной воде (Вислу форсировали в марте 1945 года, когда ещё холодно). Через много лет после войны папу наградили ещё двумя орденами – «Отечественной войны» 2 степени и «За мужество» 3 степени.
Во время своего вице-предводительства в дворянском собрании отец был достаточно публичной особой. О нем упоминалось во многих средствах массовой информации: в газетах, на радио и конечно же на телевидение. 6 Ноября 1993 года папу показывали по первому общероссийскому каналу новостей «Останкино». В сюжете рассказывалось о международном дворянском съезде, проходившим в Голицыно под Москвой. Отец дал корреспондентам телевидения небольшое интервью, в котором пояснил, откуда он прибыл и как развивается дворянское движение на Украине и особенно на территории бывшей Херсонской губернии.
Мой отец женат дважды. Вторым браком на моей маме – Людмиле Александровне Мадыкиной.
Предки моей мамы по мужской линии Мадыкины – родом из Сибири. Её дед, Иван Федотович (Фёдорович) был богатым крестьянином-единоличником. Имел где-то под Красноярском собственные земельные угодья и мельницу. Во время Русско-Японской войны был матросом и участвовал в Цусимском сражении. Попал в плен к Японцам. Потом вернулся в Россию. Участвовал в Первой Мировой. Во время Гражданской помогал продовольствием армии А.В.Колчака. В 30-е годы был репрессирован органами НКВД как белогвардейский пособник. Его сослали на Игарку, за полярный круг. По дороге он отморозил обе ноги и вскоре умер. Произошло это в 1942 году.
У Ивана Федотовича (Фёдоровича) Мадыкина было трое сыновей: Сергей (окончил факультет восточных языков Иркутского госуниверситета, старший лейтенант саперного батальона, погиб на восьмой день войны), Михаил (служил в автомобильных войсках, прошёл всю войну и вернулся домой) и Александр (замдиректора Херсонского ХБК, инженер-капитан, кавалер ордена «Трудового красного знамени») – мой родной дед.
В 1978 году у моих родителей родился я. В моей жизни происходило немало интересного. В юности, когда папа был вице-предводителем Херсонского губернского дворянского собрания, я знавал многих представителей древней русской аристократии. Воспитание, данное мне родителями, а так же атмосфера, царившая в нашем доме, не могли ни сделать из меня дворянского поэта. Не зря в 2005 году на всеукраинском литературном фестивале-конкурсе «Пушкинское кольцо» я получил лауреатство в номинации «за аристократизм творчества». Жаль только, что я, кажется, последний русский поэт, посвятивший своё творчество воспеванию аристократического идеала. Честь, благородство и утончённость давно уже не в моде. На смену куртуазным кавалерам и изящным дамам феодально-патриархального типа, сначала в нашей стране пришли большевики, никогда не отличавшиеся благородством, а потом явились наглые, расчётливые и хваткие стяжатели-капиталисты. Чем новые капиталисты лучше старых большевиков? По-моему, ни чем…
02.09.2007. Павел Иванов-Остославский
К 90-летию со дня убийства Российского Императорского Семейства
Близится годовщина варварского убийства Российского Императорского Семейства – преступления, которому едва ли найдутся злодеяния равные по степени жестокости и бессмысленности в новейшей истории Человеческой Цивилизации. Семеро царственных мучеников и четыре человека из числа свиты и прислуги были зверски казнены и растерзаны революционерами-маргиналами, люто ненавидевшими русский народ и его Императора, призиравшими наши вековечные незыблемые ценности: православие, самодержавие, приверженность высоким моральным идеалам и традициям. В екатеринбургском доме купца Ипатьева летом 1918 года произошла не просто трагедия, потрясшая своей чудовищностью весь культурный мир, там произошла встреча Сил Света и Тьмы, Бога и Дьявола, Жизни и Смерти – там произошел поединок Добра со Злом, в котором победу одержало Зло…
Царственные мученики и их верные соратники были сильны духом, но сила духа – это ещё не всё, когда кроме неё нет оружия, силу которого Воинствующий Хам понимает наилучшим образом, - нагана, пулемёта, гранаты – оружия, несущего смерть и физические страдания, ведь «двуногие животные» боятся только этого… Нравственного закона для них не существует… Они не знают, что нельзя убивать беспомощных и ни в чём не повинных людей, тем более, женщин и детей, представителей аристократии, отпрысков Императорской Фамилии…
Вот, как об убийстве Царского Семейства пишет бывший наставник Царевича Алексея Николаевича П. Жильяр в своей книге «Император Николай 2 и его семья» («Русь». Вена. 1921. 287 с).
«В этот день (4 июля 1918 года – прим. Павла Иванова-Остославского), действительно, Авдеев и его помощник Мошкин были арестованы и заменены комиссаром Юровским, евреем, и его помощником Никулиным. Стража, состоявшая, как было сказано, исключительно из русских рабочих, была перемещена в один из соседних домов, в дом Попова.
Юровский привёз с собой 10 человек, которые почти все были австро-германскими пленными и «выбраны» из числа палачей «чрезвычайки». Начиная с этого дня они заняли внутренние посты; наружние посты продолжали выставляться русской стражей.
«Дом особого назначения» сделался отделением чрезвычайки, и жизнь заключённых превратилось в сплошное мученичество.
В это время убийство Царской семьи уже было решено в Москве… Сыромолотов уехал в Москву, «чтобы организовать дело согласно указаниям центра». Он вернулся с Голощекиным и привёз инструкции и директивы Свердлова. Юровский, тем временем, принимал свои меры. Он несколько дней подряд выезжал верхом и разъезжал по окрестностям в поисках места, удобного для его намерений, где он мог бы предать уничтожению тела своих жертв. И этот же человек, цинизм которого превосходил всё, что можно вообразить, являлся потом навещать цесаревича в своей постели.
Прошло несколько дней; Голощёкин и Сыромолотов вернулись, всё было готово.
В воскресенье 14 июля Юровский приказал позвать священника, отца Строева, и разрешил совершить богослужение. Узники – уже приговорённые к смерти, и им нельзя отказать в помощи религии.
На следующий день он приказал увести маленького Леонида Седнёва в дом Попова, где находилась русская стража.
16-го, около 7 часов утра он приказал Павлу Медведеву, которому всецело доверял, и который стоял во главе русских рабочих, принести ему двенадцать револьверов системы «Нагана», которые имелись у русской стражи. Когда это приказание было исполнено, он объявил ему, что вся Царская семья будет казнена в ту же ночь, и поручил сообщить об этом русской страже. Медведев сделал это около 10 часов.
Немного спустя, Юровский проник в комнаты, занимаемые членами Царской семьи, разбудил их и всех живших с ними, и сказал им приготовиться следовать за ним. Предлогом он выставил то, что должен их увезти, потому что в городе мятежи и что пока они будут в большей безопасности в нижнем этаже.
Все в скором времени готовы и, забрав с собой несколько мелких вещей и подушки, спускаются по внутренней лестнице, ведущей во двор, через который входят в комнаты нижнего этажа. Юровский идёт впереди с Никулиным, за ними следует Государь с Алексеем Николаевичем на руках, Государыня, Великие Княжны, д-р Боткин, Анна Демидова, Харитонов и Труп.
Узники остановились в комнате указанной им Юровским. Они были уверены, что пошли за экипажами или автомобилями, которые должны их увезти, и, ввиду того, что ожидание продолжалось долго, потребовали стульев. Их принесли три. Цесаревич, который не мог стоять из-за своей больной ноги, сел посреди комнаты. Царь сидел слева от него, д-р Боткин стоял справа, немного позади. Государыня села у стены (справа от двери, через которую они вошли), неподалёку от окна. На её стул, так же как и на стул Цесаревича, положили подушку. Сзади неё находилась одна из её дочерей, вероятно Татьяна. В углу комнаты, с той же стороны, стояла Анна Демидова, у которой оставались в руках две подушки. Три остальных Великих Княжны прислонились к стене в глубине комнаты; по правую руку от них, в углу, находились Харитонов и старый Труп.
Ожидание продолжается. Внезапно в комнату возвращается Юровский с семью австро-германцами и двумя своими друзьями, комиссарами Ермаковым и Вагановым, заправскими палачами чрезвычайки. С ними находится Медведев. Юровский подходит и говорит Государю: «Ваши хотели вас спасти, но это им не удалось, и мы принуждены вас казнить». Он тотчас поднимает револьвер и стреляет в упор в Государя, который падает, как сноп. Это сигнал к залпу. Каждый из убийц выбрал свою жертву. Юровский взял на себя Государя и Цесаревича. Для большинства заключённых смерть наступила почти немедленно, однако Алексей Николаевич слабо застонал. Юровский прикончил его выстрелом из револьвера. Анастасия Николаевна была только ранена и при приближении убийц стала кричать; она падает под ударами штыков. Анна Демидова тоже уцелела, благодаря подушкам, за которыми пряталась. Она бросается из стороны в сторону и, наконец, в свою очередь падает под ударами убийц.
…Когда всё было кончено, комиссары сняли с жертв их драгоценности, и тела были перенесены на простынях при помощи оглобель от саней до грузового автомобиля, ожидавшего у ворот двора между двумя дощатыми оградами. …грузовик доехал до лесной поляны. Трупы были сложены на землю и частью раздеты. Тут комиссары обнаружили большое количество драгоценностей, которые Великие Княжны носили спрятанными под своей одеждой. Они тотчас ими завладели, но в спешке уронили несколько вещей на землю, где их затоптали. Трупы были затем разрезаны на части и положены на большие костры. Для усиления огня в них подлили бензина. Части, наименее поддающиеся огню, были уничтожены при помощи серной кислоты. В течение трёх дней и трёх ночей убийцы делали свою разрушительную работу под руководством Юровского и двух его друзей – Ермакова и Ваганова. Из города на поляну было привезено 175 килограммов серной кислоты и более 300 литров бензина.
Наконец 20 июля всё было кончено. Убийцы уничтожили следы костров, и пепел был сброшен в отверстие шахты или разбросан в близи опушки, дабы ничто не обнаружило того, что произошло.»
Помолимся за упокой души невинно убиенных «ипатьевских» мучеников, а так же за души всех благородных и добрых людей, ставших жертвами Гражданской войны, революции и последующего красного террора, длившегося в нашей стране вплоть до 1991 года!
Аминь!
25.06.2008. Павел Иванов-Остославский