Будильник взорвался бодрящими звуками марша в семь тридцать, но за пять минут до этого Брук открыла глаза. Ещё раньше встрепенулась и Система Жизнеобеспечения, перешла в режим «Утро». Отключилось ночное питание, календарь перещёлкнул дату. Погасли тускловатые настенные бра, поднялись жалюзи, раздвинулись шторы, в некоторых комнатах окна приоткрылись, впуская воздух улицы. На кухне, заработав, издала тихий «дзинь» кофемашина – и скоро по дому потёк аромат эспрессо. Бесперебойный механизм поменял диск в проигрывателе, включился телевизор. Шли новости.
Брук встала, застелила кровать, накинула халат и пошла в комнату Джека. Муж лежал, глядя в потолок, его лицо не выражало никаких эмоций.
– Пятница, утро, пора вставать, – сказала Брук.
– Ещё пять минут, – ответил Джек.
Ритуал был соблюдён. Кивнув, Брук отправилась в комнату сына. Здесь всё тоже было как всегда. Тони лежал, отвернувшись к стене, делал вид, что спит.
– Вставай, засоня, школу проспишь!
Пробурчав традиционное «угу», Тони быстро сел, стал натягивать штаны. Брук отвернулась – его нагота была неправильной.
Ровно в восемь семья собралась на кухне. Две чашки кофе, стакан какао, яичница с беконом, тосты, кукурузные хлопья – ритуал соблюдён. Тони поднялся из-за стола первым, буркнул «Спасибо» и убежал – его ждал школьный автобус. Джек спустился в лабораторию. Отец оборудовал её в подвале дома ещё до Рокового Дня, а после долгие годы пытался найти в ней Решение. Перед смертью он завещал Джеку продолжать его Работу – и тот ни разу не нарушил своих обязательств. Правда, толку от этого было мало: Джек был всего лишь помощником, ассистентом, научные изыскания, опыты – это не про него.
Брук убрала со стола, чашки и тарелки загрузила в посудомоечную машину – и та сразу начала мыть, полоскать, сушить. Еда отправилась в преобразователь, только два самых больших кусочка бекона Брук положила в кошачью миску. Она была пуста, значит, ночью Мисс приходила поесть.
До обеда у Брук было много дел, но сначала она присела у телевизора. Тоже ритуал. Всегда одно и то же: люди умирали, военные объявляли всеобщую мобилизацию, учёные корпели над формулами в лабораториях. У Брук почти не было памяти на лица, но когда на экране вновь появилась искажённая страхом физиономия Доктора Ли, она узнала его. Сумасшедший китаец, детоубийца, погубитель человечества – как только его не называли. Отец нашёл для него другое имя: безумный гений. Оно нравилось Брук больше всего, ведь только гений мог создать Заразу, только безумный – выпустить её на волю.
Закончился очередной блок новостей, и Брук занялась домашними делами. Пыль, пыль, всюду пыль. И откуда она только берётся?! «Надо перепрограммировать СЖ, вовсе ни к чему эти проветривания», – в который раз подумала Брук. И в который раз не стала ничего делать. Она этого не умела, ведь была простой домохозяйкой. Конечно, она могла закрыть окна сама, но в этом не было никакого смысла – Система открывала их попеременно, по какому-то одной ей известному принципу, и Брук потратила бы весь день только на то, чтобы снова закрывать их то тут, то там. Поэтому она просто вытирала пыль, не прекращая её ругать.
Звук, раздавшийся из кухни, отвлёк хозяйку от рутинного дела. Он был ей знаком: хлопнула дверца холодильника, затем кто-то суетливо зашарил по ящикам. Очень медленно, стараясь не шуметь, Брук прошла в спальню Джека, достала из шкафа эвапоратор. Он всегда стоял заряженным как раз на такие случаи. Спустилась вниз, заглянула за кухонную дверь. Грязный и заросший, Чужой Человек судорожно запихивал в рот всё, что смог найти, одновременно набивая едой карманы: из них уже торчали пачка галет, сухая смесь для омлета и что-то ещё. Брук не стала отвлекаться на мелочи, а просто навела оружие на грабителя. Подумала, окликнуть или нет – и в этот момент Чужой Человек обернулся сам. На его лице одно за другим промелькнули удивление, понимание и ужас. Он умоляюще поднял руки, но эвапоратор уже негромко выстрелил – и голова нарушителя почти мгновенно испарилась. Тело с грохотом упало на пол, рядом с ним стала медленно натекать тёмная лужица.
Брук отнесла оружие обратно в спальню, окликнула Джека. Она могла бы справиться и сама, ведь делала это уже не раз, но муж постоянно обижался на неё: какое-никакое, а развлечение.
– Хороший выстрел, – одобрил Джек и за ноги поволок труп на задний двор: там заранее, рядом с последним, уже успевшим зарасти травой холмиком, была вырыта яма.
– Первый в этом году, они появляются всё реже, – кинула Брук вслед мужу и продолжила уборку.
День пошёл своим чередом. Брук приготовила обед, встретила с автобуса Тони, семья посидела за столом, посмотрели новости. Если бы в программу кого-то из них была заложена такая функция, они бы обсудили увиденное. Но не было ни функции, ни необходимости говорить о том, что они видели уже несчётное количество раз. Новости, записанные на диски. Дикторы, давно ставшие удобрением. Люди, которых нет уже долгие годы… Месяц назад Роковой День отметил своё двенадцатилетие. Только биосы пережили результат Пятого Эксперимента Доктора Ли. Их было много, они жили в безлюдных домах, защищали добро своих давно умерших Отцов и Матерей, поддерживали жизнь мёртвых городов. Компаньоны, охранники, водители, продавцы, электрики…
А ещё были счастливчики, обладавшие собственным иммунитетом к Заразе, грязные голодные бродяги, уже мало похожие на людей. Их кровь могла бы спасти человечество, их дети могли бы возродить цивилизацию. Но среди биосов не было учёных, не было врачей, были только помощники, подмастерья, в комплектацию которых не входила функция «творить», а самой главной у большинства была функция «охранять».
На заднем дворе семьи Чапс высились уже четырнадцать холмиков разной степени свежести. Под пятым был похоронен Отец. Почти шесть лет назад, выясняя, кто в очередной раз пробрался к нему в дом, Носитель или Чистый, он замешкался с эвапоратором – и чужак набросился на него. Брук подоспела на помощь, сопротивлялась яростно, лишилась в битве пластикожи на половине лица и одного уха, но выстояла, дала Отцу сделать выстрел. Однако было поздно – Зараза поселилась в доме. Сыворотка, работу над которой учёный вёл в подвальной лаборатории, продлила ему жизнь, но не вылечила окончательно. Поняв, что надежды нет, Отец воспользовался инструкцией, которую давно крутили по всем средствам массовой информации, и перепрограммировал СЖ, усилив у своих биосов функцию самосохранения и напрочь стерев функцию человеколюбия. И когда окончательно стал Носителем, Брук, созданная по его спецзаказу (с лицом и фигурой первой, ещё юношеской любви, домохозяйка и охранник в одном лице, которой он потом, увлёкшись, заказал и «мужа», и «сына»), защитила дом – от него…
С кухни снова раздался какой-то звук – и он тоже был знаком хозяйке. Мисс редко приходила поесть днём, но сейчас она в очередной раз была беременна – старая, постоянно рожающая кошка. Зараза почему-то не трогала животных, еды для хищников и падальщиков было в достатке, плодились и размножались. А в свои дома приходили скорее по привычке. Брук зашла на кухню, и Мисс, увидев её, зашипела, выгнув спину. Биосов кошка всегда недолюбливала, теперь же, когда хозяйка дома мало была похожа на человека из-за покорёженного лица, ещё и боялась. Фыркающей подковой Мисс сделала несколько осторожных шагов в сторону двери, а потом пулей вылетела на улицу.
Близилась ночь. Брук приготовила ужин, семья молча посидела за столом, нетронутая еда снова отправилась в преобразователь. Первым в свою комнату отправился Тони, разделся, лёг в кровать, укрылся одеялом до подбородка – мать почему-то смущала его бесполая нагота. Минутой позже Брук пришла пожелать сыну спокойной ночи, а заодно подключить к сну-подзарядке. Ритуал был соблюдён.
Джек всё делал сам, да и ложился гораздо позже жены. Прежде чем отправиться в кровать, Брук проверила эвапоратор – он всегда должен быть наготове. И у них, и в других домах, населённых биосами. Они остались, чтобы охранять имущество и уничтожать Чужих Людей – и чётко следовали этой программе.
Чистых на Земле с каждым годом становилось всё меньше…