Вечер. Я жгу мусор. Греюсь. Произнес четыре проклятия и начал ненавидеть еще двоих людей. С почином! Бочка мусором через край. Соляры канистра, прохладный ветерок овевающий мое чело, разгоряченное костром. Огонь достает до небес. Во мне умер Паниковский. Облака отсвечивают недовольно. Я проваливаюсь в фантазии. Представляю почему то дыбу, крики, клобук подпоясанный вервием по брюху постника. Четки четко и обязательно. Капюшон капуцина. Святая инквизиция. Недовольство женскими подлостями подстегивает фантазию. Я уже не монах греющийся у костра, слушая вопли горящей ведьмы на кресте, я иерарх Церкви. Аз есмь. На голове моей мягкая шапочка с любовно вышитой последней красавицей Парижа буквой «П». Почему последней? Все просто. Она сгорела. Почему буква «П»? Тайну сию красавица – белошвейка унесла с собой в ад. Аутодафе понимаешь. Много не покричишь когда шкворчишь. Шуточка нашего поджигателя, ненормального солдата по кличке Зиппо.
Я в альковах возлег на покрывала, привезенные из последнего крестового похода. Не мной (Боже упаси, я трус конечно) , а тамплиером которого я сжег недавно милостью нашего кардинала. ( У нас людей так принято). После сожжения всех еретиков, тамплиеров и ученых, осталась нам теперь одна забава, мелочь конечно, но приятная. Индульгенции! Папское отпущение грехов. Ежели ты красавица, как без грехов то? Вот я и отпускаю. Толпа у дверей. Всем нельзя, даже за деньги. Кто-то железным крюком за пяточное сухожилие уже тащится в клетку на телеге. Последний, как поется в песне состав скоро отправится и кричать бесполезно. Еще утром ты била служанку по щекам, а уже вечером та же служанка ловко попадает тебе в глаз гнилым помидором. Аз Воздам. Справедливо? Естессно. То ты, то тебя. Равновесие.
Но вернемся к красоткам. Печать дьявола я усматриваю в них сразу. Раздев в прихожей, их вталкивают ко мне обнаженными. Они кривляки эдакие тут же начинают клясться, выворачивать душу наизнанку, мол честная я и непорочная, заканчивая однообразным у всех текстом, мольбой о пощаде. Господу расскажешь лично. Кыш. Раскаянье нас не интересует. А красотки с действительно жутким прошлым и не менее страшным будущим? Вот они то всегда остаются живы, с индульгенцией в зубах. И, не имея морали, естественно , «унаследуют» землю. Дьявол дал им красоту и пинка. Хоррошего пинка. Аж копыто его застревало иногда между ног у прелестниц. И что вы думаете? Немного покривившись и отойдя от судилища церковного, они тут же начинали интриговать, травить мужей, вертеть столы, рисовать пентаграммы и молиться перевернутым распятиям. Даже иногда становясь при этом принцессами, а то и королевами. Кто если не они? Народами управлять должны садисты с наличием шарма.Добрый палач, убивает быстрее. Подписывать приговоры нужно непременно наманикюренным пальчиком. Это у них правило такое. Типа если у тебя зеленые глаза и ты блондинка, то можешь варить служанок в кипятке. Я их всегда прощал. А что? Вот некрасивой дай красоту , богатство, славу и что? В онкоцентр санитаркой работать пойдет? Ни хера! Я ведь и сам то мусорщик почему? Мне моя жизнь грешная быть приличным и достойным человеком не позволила. А может бы я мир спас например? Или болезнь какой нибудь малышке прекратил, вылечил? Но не в силах я… Карма. Выхолощена душа моя. Ибо я любил, любил, да и сгорел весь, как бочка с мусором..