Глава 11.ТЯГУН
Теплоход «Армения» точно по расписанию прибыл на морвокзал одесского порта. Еще на внешнем рейде к теплоходу «Армения» подошел пограничный катер. На борт теплохода поднялась таможенная группа. Всем членам команды и пассажирам было предложено занять свои места в каютах и не выходить из них до конца досмотра. Обычно они успевали провести досмотр судна до прибытия в порт. Но на сей раз, что-то не клеилось. Таможенники были чем-то недовольны. Они по нескольку раз заходили в каюты, задавали какие-то пустяковые вопросы и удалялись. Когда «Армения» ошвартовалась к причалу в одесском морском порту, они все еще продолжали что-то искать.
На причале в ожидании прибывших толкалось десятка два человек, встречавших судно. Ни одного представителя штаба дивизиона или бригады на причале не было. Первым среди встречающих обнаружил свою жену мичман Кудинович. Галя стояла, держа за руку одного из своих сыновей, и призывно махала рукой. Увидев мужа, она закричала:
– Нонна, Маша, наши мужики все на носу.
Только теперь Антон увидел, как от средней части судна торопливо бежит его супруга, а за ней вприпрыжку бежит Игорь. Сердце радостно екнуло. Таможенники уже
закончили досмотр. Все пассажиры выскочили на верхнюю палубу, и все дружно что-то кричали своим встречающим. Что кричат и те и другие, понять было абсолютно невозможно. Наконец, подали трап. Первыми важно сошли таможенники, и лишь затем разрешили сходить пассажирам. Жаркие объятия, поцелуи, упреки за редкие письма, первые весенние тюльпаны в руках женщин. Все сплелось в один клубок.
– Уважаемые дамы, кто-нибудь из вас сегодня общался с командованием дивизиона? Что-то не видно ни их, ни обещанной машины! – первым опомнился Антон.
– Я сегодня разговаривала с Андрюшей Осьмухой. Он обещал приехать, как только закончится таможенный досмотр, – сказала Маша Корнеева. – Да вот и он сам.
Зеленый ГАЗик резво подскочил почти к самому трапу теплохода.
– С прибытием, мужики! Как добрались? Надеюсь, обратный путь был поспокойней, – выскакивая из машины, засыпал их вопросами дивизионный механик.
– Здравствуйте, Андрей Демьянович! Вы нас провожали в дальний путь, Вы же и встречаете. Спасибо, друг! – пожал Антон руку капитан- лейтенанта.
– Так больше ж некому, все на партийной конференции. А ну, мужики, хватайте багаж и бросайте его в машину! – обратился он к матросам Сосновскому и Цыганкову. – Сейчас поедем в дивизион. Садитесь и вы, места всем хватит, – позвал он остальных. Места, действительно, хватило всем, и вскоре путешественники оказались каждый у себя дома.
На следующий день командование дивизиона оказалось на месте. Капитан 3 ранга Потапов внимательно выслушал командира МДК, прибывшего вместе со своей группой из «горячей точки», и посоветовал ему не распространяться о подробностях семимесячного пребывания в Африке.
– Так будет лучше для всех, – заключил он. – А теперь готовься в отпуск сразу за два года: за прошлый и за текущий. Пиши рапорт!
Антон поблагодарил комдива и положил ему на стол рапорт о поощрении мичманов и матросов, входивших в состав инструкторской группы. Тот внимательно прочитал его и заметил:
– К сожалению, я не имею права предоставлять ваших подопечных к боевым наградам. Это должны были сделать Ваши прямые начальники там, в АРЕ. Но я учту Ваше ходатайство и поощрю их своей властью. А Вы оставляйте рапорт на отпуск и езжайте домой. Посоветуйтесь с женой, где будете проводить отпуск.
Получив отпускной и проездные документы, Антон прибыл в финансовую часть бригады, чтобы получить отпускные деньги. Однако кассир, заглянув в копию приказа об отпуске, заявил:
– К сожалению, всех денег я Вам выплатить не могу. За Вами числится подотчетная сумма, за которую Вы не отчитались. Я вынужден удержать ее из Ваших отпускных.
– Я никаких денег под отчет не брал, – удивился тот.
– Ну как же, как же? – заволновался кассир. – Вот у меня отмечено, что за Вами числится сумма , выданная Вам на представительские расходы на переход из Одессы в Александрию. Так что идите к начфину и решайте.
– Товарищ майор, – обратился он, войдя в кабинет начфина, – корабля уже давно нет, а деньги, выданные мне на представительские расходы, все еще за мной числятся. Согласно действующим документам, такие деньги списываются сразу, как только корабль прибыл к месту назначения.
– Все правильно, – не моргнув глазом промолвил майор Скрипкин. – Вы должны составить отчет, на что потрачены эти деньги.
– Такой отчет был сделан и доставлен Вам еще в прошлом году.
– Все правильно. Ваш отчет у меня. Только здесь нет подписей представителей страны пребывания.
– Товарищ майор, Вы считаете, что я должен был после угощения обедом представителей иностранной делегации потребовать у них росписи о съеденном и выпитом на официальном обеде?
– Так точно, – покраснев как буряк, отчеканил майор. – Без этих подписей я Ваш акт не приму.
– Вы в своем уме, товарищ майор? – пытается его урезонить Антон. – Может Вы и у своих гостей дома будете требовать подписи за съеденную у Вас за столом яичницу с колбасой?
Майор был неумолим. Два дня потратил Антон, дойдя до главного финансиста КЧФ, полковника Ткача, чтобы добиться справедливости. Конечно, он мог плюнуть на эту не очень то уж большую сумму, но это означало бы и впредь нервотрепку не только для него, но и для всех остальных командиров, возвращающихся из-за рубежа. К счастью, главный финансист флота оказался человеком разумным и эрудированным. Он приказал майору Скрипкину принять отчет, тут же объявил ему выговор и сам позвонил командиру дивизиона, чтобы Антону продлили отпуск на двое суток, потерянные им при разбирательстве.
Отгуляв отпуск за прошлый год в родном городе жены Новомосковске и навестив мать Антона жившую в Севастополе, семья Родионовых решила вернуться в Одессу, чтобы отпуск за текущий год продолжить дома. Надо было подремонтировать квартиру, да позагорать на море. Весть о возвращении отпускника в родную квартиру вскоре достигла ушей командования бригады. Не успела семья насладиться посещением одесских пляжей, как однажды утром прибыл оповеститель и вручил Антону
предписание немедленно прибыть в штаб. Бригада десантных кораблей готовилась принять участие в зачетном учении, а командир МДК- 20 заболел. Командир бригады настоятельно просил Антона покомандовать своим бывшим кораблем. Видно, не хотел старый МДК отпускать своего бывшего командира. На следующий день дивизион десантных кораблей снялся с якорей и швартовых и вышел в море.
Две недели корабли отрабатывали совместное плавание. Сдавали курсовые задачи, уходя все дальше от берегов Одессы. Погода стояла прекрасная. Наконец малые десантные корабли в полном составе прибыли в порт Феодосия. Через 2 дня им предстояло принять десант и готовить его к высадке в районе горы Опук.
Командир дивизиона собрал командиров кораблей, поставил им задачу на предстоящее учение и разрешил произвести увольнение в город 30% матросов и старшин и 50 % офицеров и мичманов. Антон знал, что где-то в Феодосии служит его однокашник, Леша Сулик. Чтобы не тратить время даром, он решил начать с дивизиона подводных лодок, где Леша мог быть вероятнее всего. Расчет оказался верным. Уже через полчаса он шагал в направлении улицы Жданова, где, по словам его сослуживцев жил Леша. Заветный адрес лежал в кармане. Не успел Антон отойти от ворот части, в которой располагались подводники, как услышал сигнал «боевой тревоги».
– Неужели опять где-то загремела война? – невольно подумал он, и решил вернуться на свой МДК. Подбегая к причалу, у которого стояли десантные корабли, он увидел странную картину: все МДК со скрежетом трутся друг о друга, то воздымаясь, то опускаясь снова. Дует Норд-Ост не более 3-4 баллов. Рвутся швартовые тросы. Обрываются кранцы. Матросы, старшины и офицеры суетятся на верхней палубе. Время от времени слышатся пушечные
удары корпуса одного корабля о другой. Только теперь Антон догадался, что началась так называемая «толчея», которая довольно редко, но бывает в Феодосийском заливе, когда дует Норд-Ост, который феодосийцы иногда называют «тягун». Вдруг на причале появился мичман Литвинец, который тоже вернулся из города.
– Доставайте из трюмов бревна, которыми мы распираем танки. Ставьте их между бортами! – громовым голосом закричал он.
Только теперь все вдруг вспомнили, что бревна можно использовать вместо утерянных кранцев. Борьба с морем закипела с новой силой. Как по мановению волшебной палочки, на палубах появились бревна. Матросы вставляли их между бортами. Громовые удары борта о борт приутихли. Только было слышно, как стихия с аппетитом разжевывает бревна-кранцы, превращая их в щепки. Добрых три часа шла эта неравная борьба. Команды малых десантных кораблей уже валились с ног, когда ветер довольно резко изменил свое направление и «толчея» прекратилась. В тот же вечер прибыл настоящий командир МДК-20, лейтенант Ильенко А.А. Антон передал ему дела и на другое утро уехал в Одессу догуливать отпуск.
В Одессе его ждало печальное известие: мичман Корнеев Н.В. утонул в Днепре. Отгуляв свой отпуск, он перевелся в другой перегонный экипаж. Уехал в Херсон, чтобы помочь молодому командиру МДК принять от промышленности новый корабль, и домой не вернулся.
Вместо мичмана Корнеева в перегонный экипаж старшего лейтенанта Родионова был назначен мичман Тимченко А.С.