Свист чайника всегда располагал к общению. Кто-то должен вставать из-за стола, чтобы разлить гостям или семье этот чудесный напиток. В этот раз всё шло точно так, как должно идти в любом оживлённом доме. Алексей Пилин, его сын - Костя и Александр, друг семьи, сидели за обеденным столом и уплетали гречку с гуляшом. Взрослые предпочитали крепко-алкогольные напитки, а ребёнок только поглядывал на таинственную толстую стеклотару с надписью “Водка” и отпивал утренний компот, издавая неприятное хлюпанье.
Кухня представляла собой небольшое помещение с кучей деревянных шкафчиков, в которых располагались предметы кухонного быта: где-то сковороды, в том, самом далёком и недоступном, была фольга и различные специи, посуда под рукой, а все сладкие яства уже давно разложены на столе. Над проходом весел небольшой плазменный телевизор, по которому транслировался выпуск новостей. Практически всегда эта программа выпадала на ужин молодой семьи и всегда сопровождалась агрессивными выпадами и критикой власти.
Женщина с приятной наружностью и довольно ласковым, что удивительно, голосом рассказывала про массовые движения иммигрантов, которым нужно было пересечь границу, чтобы им поставили какой-то штамп, позволяющий работать дальше в России. Посты ДПС не справлялись с таким масштабом автомобилей, занимающихся перевозкой этих самых лиц, организовывались засады, массовые проверки и Алексею и Александру это очень не нравилось, ведь они оказались заядлыми автолюбителями, и подобный пост ДПС был неподалёку от их места жительства.
-Вот сейчас они, - Александр остановился, прожевал гречку и откушенный кусок мяса, после чего продолжил, - там наверху введут какой-нибудь закон. Иммигрантам вообще не придётся никуда ехать, будут вечно тут пахать за копейки и занимать наши рабочие места.
-Да это вообще, блин, беспредел какой-то. Меня оштрафовали на прошлой неделе за то, что я ребёнка вёз без кресла. Охотятся на одних, а плохо становится на другим. Как можно жить в этой стране?, - Алексей был явно возмущён и не стеснялся перед двенадцатилетним сыном использовать бранные слова, казалось он даже не замечает ни своего сына, ни свою речь в этом агрессивном словесном потоке.
Александр ещё вставил пару фраз, которые оказались довольно удачливыми и, что говорится, к месту. Осушили ещё по одной стопочке водочки в честь такого. Костя сидел и смотрел на взрослых людей, постепенно проникаясь этим нелепейшим со стороны разговором и выдал:
-Бизнес!, - поступив как отец, ребёнок стал интенсивно подкладывать ещё мяса себе в тарелку, улыбаясь и думая, что он вставил достаточно удачное словцо, чтобы дядя Саша начал думать о нём хорошо.
-О, смотри какой уже вымахал! Молодец, не такой, как большинство детишек. Хорошее воспитание - сразу видно, - сказал Александр.
Отец согласился с такой похвалой, но не выразил никаких эмоций, разве что потрепал за ушко своего любимого сынка и растрепал ему волосы.
Люди постепенно пьянели, а разговоры становились всё более агрессивными и отстраннёными от действительности. Этим людям, который, к слову, один работает шофёром, а другой калымит на собственной газели, почему-то было дело до законопроектов, которые их никак не затронут. Политическая осторожность? Чёрта с два, они даже не пытались разбираться в вопросах: почему, зачем и как. Для них это была своего рода игра, в которой они показывали свой бесполезный дух бунтарства. Их задача была - поглощать пищу и чем-то растягивать своё пребывания на этой тленной земле, упиваясь до вдохновения драгоценной водкой, которую берут обязательно по скидке или какой-нибудь оптовой акции.
Подобные вечера повторялись с определённой периодичностью, а люди менялись на глазах. Когда-то маленький Константин стал настоящим юношей, однако во всём поддерживал и повторял за своим отцом. Кажется, что если последний прыгнет с крыши, сынок повторит всё это дело за ним с улыбкой на лице и гордостью в душе.
В их доме практически ничего не менялось, ещё с месяц назад стиральная машина прекратила своё существование, а пьяный Алексей решил заявить, кто в доме хозяин и что не следует тратить бюджет на бытовую технику, ведь у него золотые руки. Стиралка была разобрана, какие-то контакты припаяны, но боковая железная панель так и осталась валяться посреди коридора. Каждую ночь о неё кто-нибудь спотыкался и матерился, даже семилетний племянник, гостивший у них, повторял тенденцию семьи. Однако Алексей не спешил с действиями, ему было не до этого, ведь к нему снова пришёл дядя Саша, которого нужно напоить и с которым нужно побеседовать на темы столь важные и сокровенные, в которых они, безусловно, понимают толк.
Время идёт, а вместе с ним улучшаются самые худшие условия работы, решаются вопросы относительно деятельности иммигрантов, строятся новые школы и детские площадки. Одно остаётся неизменным - разговор двух взрослых людей, похожих на мальчишек, которым удалось впервые попробовать алкоголь и отбросить все предрассудки собственной личности. Они не возвращаются к темам прежних разговоров, ведь для этого требуется не только смотреть новостные передачи, но и собственными руками искать информацию, которая, казалась бы, раскрыта прямо перед ними в любом интернет источники. Им не нужно было размышлять, им нужно было что-то ненавидеть.
Прошло время, Константин повзрослел и пошёл учиться в институт. Там же получил общежитие, устроился на вечернюю работу и во всех планах был независим от своей семьи. Разве что на его мобильники в ютубе периодически мелькали видео анти политического и откровенно глупого содержания.
У Алексея появился второй ребёнок, но воспитывать его он уже не хотел. Усталость постепенно накапливалась в нём, силы куда-то уходили, а вечерняя водка стала больше недугом, нежели каким-то странным и необходимым удовольствием. Отказаться от этого он уже не смог. Ему приходилось пить, потому что без этого для него не было жизни. Он не знал чем ему заняться, о чём ему побеседовать, а разбитый палец на ноге, из-за той самой злополучной боковой панели стиральной машины, начал гноиться и изредка побаливать, создавая неприятное ощущение в кончике пальца, которое мешало Лёшеньке спать.
Ежедневный плач ребёнка заставлял вскакивать этого мужчину в пьяном бреду, лететь куда-то сломя голову и успокаивать маленькое беззащитное существо, которое в его руках выглядело ещё более маленьким и беззащитным. Сначала он обращался с ним ласково, потом начал хамить и кричать, чем только усугублял положение и за воспитание бралась мама. Отец отказался от своего сына и спал подальше от этой беготни и путанницы, старался вообще не появляться дома после работы и выпивать исключительно у дяди Саши, чтобы его не дай Бог не заставили что-то серьёзное делать.
В конце концов, он решил больше не появляться дома, собрал свои вещи и денежные средства и уехал из города в поисках лучшей жизни. Человек без образования, всю свою жизнь критикующий всех остальных. Дело было не только в дрянной политике, плохом государстве, дело было исключительно в нём самом. Он привык видеть минусы во всех остальных, но перед зеркалом никогда не всматривался в собственный взгляд, в котором навряд ли узнал бы старого себя.