Ох, мы бы с тобой сейчас и покуролесили! Так бы оторвались! Вот только к этому я сейчас и расположен. Даже не так – это единственное к чему тянутся выгнувшиеся дугой мысочки. Ничего другого – я просто умираю без того, чтобы не пошалить. Я просто как тот самый Карлсон, кто-то нажал на мою кнопку, запустил моторчик. И я мысленно ношусь, жужжу. И как жаль, что у тебя – ни в одном ухе. А они мне так сейчас нужны! Такие аппетитные. И шея, и плечи… Я бы подписал любую петицию, только чтобы иметь к ним сейчас доступ. Даже моторчик свой с пропеллером заложил бы в ломбард. Завода осталось столько – бери -не хочу!
Нет, ну как бы мне всё-таки влететь в окно к своему малышу?! Ох, мы бы и порезвились! Покатались бы с ним на лошадке! Поиграли в доктора. Хотя, нет - я бы долго не смог вылежать на одном месте.
Какой там! - шатает словно при качке на корабле. Сам ожил бильярдный стол, с мечущимися между луз разноцветными шарами. Ни один никак не зайдёт, всё ударяются о бортики, катятся навстречу друг другу, сталкиваются лбами и отскакивают в разные стороны как угорелые.
В столовой – дрожат вилки и ложки. Позвякивают, затевая мятеж.
Матросы ходят как пьяные. А некоторое – и не как. И я с ними – опьянен этой горячкой! Этим состоянием – высмеяться, вышутиться, выскочить из привычного круга, схватить тебя за руку – и убежать – далеко-далеко, фотографируя по пути взглядом развивающиеся на ходу пряди волос, и раздавшиеся мышцами лопатки и плечи. И самое вкусное – взгляд запыхавшейся от бега женщины! Да-да-да – Карлсон еще тот фетишист.)
Ну мы бы с тобой сейчас и покуролесили! Мммм!...