На днях завершил «литературный» эксперимент, в ходе которого просил собеседников продолжить ассоциативный ряд после слов «Катерина» и «гроза».
Закончившие школы до восьмидесятых годов, почти не задумываясь, выдавали: «Луч света в тёмном царстве». Крепко засел в памяти школяров доЕГЭшной эры популярный фразеологизм, образовавшийся из заголовка статьи Н.А. Добролюбова, написанной в 1860 году и посвящённой драме А.Н. Островского «Гроза».
Чем ближе к нашим дням годы выпуска из школ и ВУЗов участников мини-опроса, тем реже звучало приведённое выражение, ставшее в «плохие-хорошие» времена хрестоматийным мемом.
Вспомнилось из тех лет нормального просвещения многократно озвученное недоумение советских учеников: «Зачем нам, будущим строителям коммунизма, знать о пережитках прошлого? Ведь прототипы действующих лиц дореволюционных романов, повестей, рассказов, пьес давно скончались».
Увы, иногда прошлое становится настоящим. На иной спирали времени вновь строится российский капитализм. Потому и сочинения писателей минувших веков звучат ныне остро и злободневно. Есть пророки в родном Отечестве. Тени купцов, банкиров и фабрикантов прошлого обрели живые личины, их носители правят балом в современной России. И узнаются в образах литературных героев «тёмного царства».
Вот купец Дикой из города Калинова (драма «Гроза», написана в 1859 году) общается с местным интеллигентом Кулигиным, осмелившимся попросить немного денег на украшение города и устройство громоотводов. Купец с бранью отказывает, обзывает просителя вором и мошенником, а на кроткое возмущение Кулигина отвечает: «Отчет, что ли, я стану тебе давать! Я и поважней тебя никому отчета не даю. Хочу так думать о тебе, так и думаю. Для других ты честный человек, а я думаю, что ты разбойник, вот и все. Хотелось тебе это слышать от меня? Так вот слушай! Говорю, что разбойник, и конец! Что ж ты, судиться, что ли, со мной будешь?».
И будто не было полутора веков, имеющие деньги и власть самодуры, преодолев пространственно-временные континуумы, повылезали из щелей; право личности на уважение, одинаковая для всех законность часто ставятся под сомнение; о справедливости на деле мечтают униженные и оскорблённые двадцать первого века. «Возьмите историю, вспомните свою жизнь, оглянитесь вокруг себя - вы везде найдете оправдание наших слов», - обращается Добролюбов к читателям и зрителям драмы «Гроза», ставшей в последнее время необычайно популярной у современных театральных режиссёров.
Идут «нормальные» и разные версии «Грозы» в московском Театре Вахтангова, в Воронеже, Краснодаре, Первоуральске и в Архангельске.
На завершившемся недавно фестивале «Золотая маска» художественный руководитель БДТ Андрей Могучий стал лауреатом в номинации «Работа режиссера» за спектакль «Гроза» Большого драматического театра имени Товстоногова, поставленный в виде старинной оперы, где одетые в стиле палехских росписей персонажи, разыгрывают историю про живых и мёртвых.
«Самовыражаются» и другими способами.
Так, в московском Театре Наций состоялась премьера жесткого, эротического спектакля по мотивам «Грозы» режиссёра Марчелли да ещё и под песню Шнурова «Рыба моей мечты». Художники - они же дети? Имеют право?
В репертуаре московских театров звучат красноречивые названия и других сочинений русских классиков: «Преступление и наказание», «Не всё коту масленица», «Карамазовы», «Женитьба», «Вишнёвый сад», «Бешеные деньги», «Горе от ума», «Записки сумасшедшего», «Дядя Ваня», «Волки и овцы», «Бесприданница», «Васса Железнова», «Чайка», «Свои люди – сочтёмся» и др.
Из «классического» ряда выбивается театр Виктюка со спектаклями «Давай займёмся сексом», «Путаны» и «Маскарад маркиза де Сада». У кого, что болит, тот о том и говорит?
И, конечно же, популярен «Ревизор» Николая Гоголя. И вновь, когда читаешь комедию, или смотришь её театральную постановку, поражаешься сходству лиц, дел, ситуаций, настроений дней давно минувших и настоящих.
Словно Хлестаков, смотритель училищ Лука Лукич Хлопов, судья Ляпкин-Тяпкин, попечитель богоугодных заведений Земляника, почтмейстер Шпекин, частный пристав Уховёртов, полицейские Свистунов с Держимордой, унтер-офицерская жена, другие действующие лица всего лишь сменили костюмы, вооружились айпадами с айфонами, живут рядом и даже в нас самих.
В главах иных сёл и городов узнаётся городничий Сквозник-Дмухановский. Николай Гоголь в «Замечаниях для господ актеров» дает следующую характеристику «герою»: «Городничий, уже постаревший на службе и очень неглупый по своему человек. Хотя и взяточник, но ведет себя очень солидно; довольно сурьезен; несколько даже резонер; говорит ни громко, ни тихо, ни много, ни мало. Его каждое слово значительно. Черты лица его грубы и жестки, как у всякого, начавшего тяжелую службу с низших чинов. Переход от страха к радости, от низости к высокомерию довольно быстр, как у человека с грубо развитыми склонностями души». Он признает, что грешен, исправно посещает церковь и думает когда-нибудь покаяться, но никогда не пропустит того, «что плывет в руки». Хвастается умением обманывать: «...Тридцать лет живу на службе; ни один купец, ни подрядчик не мог провести; мошенников над мошенниками обманывал, пройдох и плутов таких, что весь свет готовы обворовать, поддевал на уду. Трех губернаторов обманул!.. Что губернаторов! (махнул рукой) нечего и говорить про губернаторов...».
Премьера комедии состоялась 19 апреля (1 мая) 1836 года в Александринском театре. Зрителями были и действующие городничие - главы административно-полицейской власти уездных городов, назначаемые Сенатом по представлению генерал-губернаторов. Должность, введённая в 1775 году, упразднена в 1862 году. То есть обобщённый портрет городского главы для комедии «рисовался» Гоголем с «натур». Среди них были весьма любопытные личности.
В архивных делах Архангельской губернии за 1795 год имеется документ под названием «Наряд о свидетельстве в Банковой конторе денежной казны». В нём содержится Рапорт Архангельского городничего Чернецкого, адресованный «Высокородному и Превосходительному господину генерал-поручику Правителю Архангельского Наместничества и кавалеру Ивану Романовичу Ливену».
В рапорте пример-майор и кавалер Чернецкий весьма подробно и красноречиво (эталон для нынешних мэров и полицейских?) повествует о нанесённой ему обиде. Выполняя поручение губернатора, он обратился к директору Архангельской Банковой конторы Арсеньеву с требованием освидетельствования денежных сумм. Ранее он уже являлся в банк, но не был допущен к кассе под тем предлогом, что явился в неурочное время. Следует сказать, что в предыдущие визиты помощь в пересчёте казны городничему оказывал товарищ (заместитель – прим. автора) директора г-н Краузольд. При повторном посещении зама на рабочем месте почему-то не оказалось.
Дальнейшие события (со слов городничего) развернулись следующим образом: Выполняя поручение, обратился к директору конторы Арсеньеву, по прочтении которого «оный сев в начальное место с довольною суровостью сказал присяжному, к сундуку приблизившемуся: вынимай деньги, пусть считает».
О подлинной причине «суровости» архивные документы не упоминают. Задела она и очень сильно сердце жандарма, лирика разбудила в нём: «Поелику же я на сей раз должен был представить особу вашего превосходительства, то и понижения, учинённого мне им, Арсеньевым, принять и терпеть было не можно, почему и принуждён был я ему, Арсеньеву, напомнить, что суровость его при таковых обстоятельствах невместна и что начальничество его, в котором оный на сей раз предо мною являлся, также есть излишное».
Вот только не принял аргументы директор: «на противу чего он, ответствуя мне шумным и грубым образом, приказал сидящему в присутствии за особым столом камериру Устинову читать для меня закон, преподающий правила, каким образом должно поступать в присутствии банковой конторы».
Разумеется, представитель власти ответил на это привычным, железным аргументом: ваш закон для меня не писан.
Тогда Арсеньев «с криком выговорил: ты бредишь, тебе надобно открыть кровь, да примолвил: пошлите за лекарем».
Далее городничий попытался в рапорте развить мысль: де обида нанесена не ему Чернецкому, а Правителю Наместничества и потому: «осмеливаюсь чрез сие вашему превосходительству изъяснить, дабы поступкам его, Арсеньева, могла быть преграда и я, невинно будучи довольно уже от него обиженным, не мог бы сугубо потерпеть неприятностей, да и самого наконец пред лицом вашим обнесения, то не благоугодно ли будет вашему превосходительству по всем вышеизложенным обстоятельствам повелеть, за болезнию товарища его, господина Краузольда, при сем случае присутствовать кому и иному».
Где же просьба наказать директора банка? Нет её. Увы, деньги имеют власть. В буквальном и переносном смыслах этого мерзкого правила.
И потому не обижайте городничих, господа.
***
Родившийся в 27 году древнеримский писатель Гай Петроний, называвшийся при дворе Нерона «арбитром изящества», произнёс фразу, украсившую через полтора тысячелетия здание театра «Глобус», для которого писал Шекспир: «Mundus universus exercet histrioniam». Что в буквальном переводе с латинского означает: «Весь мир занимается лицедейством».
В монологе Жака из комедии Шекспира «Как вам это понравится» эта мысль звучит следующим образом:
Весь мир – театр.
В нём женщины, мужчины – все актёры,
У них свои есть выходы, уходы,
И каждый не одну играет роль.
Тягаться с классиками простому смертному дело заведомо провальное. Но попробовать можно. И потому ещё один вариант прочтения мысли Гая Петрония Арбитра:
Главный Режиссёр Всего Сущего – Бог.
Все остальные им назначены.
В том числе и пресловутый антипод.
Люди - артисты, с полученной при рождении ролью.
Кто и как сыграл Он знает.
Придёт время и на мимолётной аудиенции скажет с доброй улыбкой: «Не верю!».
И отправит в иной личине и с другой ролью в тот же земной театр.
***
Комедия «Ревизор» (в оригинале) заканчивается словами Городничего: «Чему смеетесь? Над собою смеетесь!.Эх, вы…».
Занавес закрывается. Жизнь продолжается. Смеёмся.