Наши представления «об обогащении каждого», с философской точки зрения, говорят о нашем отношении к человеку, обусловленного денежной психологией, каким мы его хотим видеть, и они свидетельствуют, что мы человека отождествляем с богатством, вещами, с социальными структурами, где он фигурирует не более как потребителем и рабом вещей. Все люди должны быть богатыми – это просто идеологическое представление, представление, в котором развитие человека как личности просто отсутствует. И здесь нет и в помине никакого взаимсодействия между человеком и обществом. Человек как производитель – уже факт исторический. Человек же, как потребитель – просто миф. На самом деле человек находящаяся в процессе изменения и соответствует индустриальному производству, в котором все возложено на технику. И поскольку техника создала пространства развития человека, то он свернулся, оставаясь тем, кем был. Но если человеческое общество когда-нибудь придет к "сказочному богатству", в котором богатым будет каждый, то к такому состоянию оно придет, только разрешив человеческую проблему, в котором понятие «богатство» уже не будет рассматриваться самостоятельно, безотносительно к людям, и оно является насущной и для нас. Ведь это потребность каждого. Но это – никак не обогащение каждого, а полное развитие каждого человека как личности. Общественное же развитие человека, его социальное самоосуществление, в котором каждый предстает социальной или экономической категорией, отражает лишь развития общества как такового и соответствует только определенному этапу истории. Здесь проблемы личности в философском понимании человека еще нет. Сама социалистическая философия отождествляет человека просто с с обществом, раз она на первое место ставит «изобилие и свободное потребление», труд и экономику. В действительности она начинается там, где человек освобождается от этого общества и развивается как самостоятельная структура и когда объединяются эти, уже изменившиеся, люди.
В природе, во вселенной активным существом является только человек, и он не может жить только ради продуктов, создаваемых им и, манипулируя которым, человек может эксплуатировать человека. Сегодня вообще уже невозможно говорить об эксплуатации человека человеком, если главной проблемой является безработица, скрываемая «самозанятостью». Ведь совершенно очевидно, что в развитом техническом обществе не имеет никакого смысла «самозанятость», «выживание» и прочие мифы. А сегодня о них говорят как о чем-то необходимом. А Казахстан их насаждает, глядя на запад, где вообще крупные производственные объединения были размельчены благодаря высокому развитию техники. Ведь Америка и Казахстан — это невзаимозаменяемые величины.
С точки зрения человека здесь действительно все перевернулось, и мы не имеем ничего определенного. Именно поэтому люди растеряны и охвачены страхом в состоянии одиночества и в бессмысленном выживании. И люди еще не знают, как использовать технику на благо человека и как остановить ее такой самодовлеющий характер, когда они уничтожают людей.
Человеческая проблема – это самостоятельная проблема. И она возникает лишь тогда, когда возникла необходимость развития человека. И если мы не осознаем ее в данной формулировке, то потому, что мы продолжаем видеть ее в экономическом осуществлении, отвлекаясь от нее как от самостоятельной задачи. Развитие и совершенствование каждого отдельного человека воплощается не в экономическом осуществлении человека, а в духовном, и это есть та необходимость, которая двигает нами сегодня, но бессознательно, а потому просто представляется как «обогащение каждого человека». Богатый человек только в частнособственническом плане характеризуется присвоением и обладанием. В этом отношении наша рыночная идеология переходит даже все границы, призывая всех стать «миллионерами». И проблема в том, чтобы поднять общество на сознательный уровень. И история, и, прежде всего мы, теперь идем к этому, слепо разрушая исторически сложившиеся стереотипы отношений, приспособленных к производству вещей, а не формированию людей.
Именно непредвиденным и неосознанным путем социалистическое движение открыло путь к этому обществу, подготовив всем ходом общественный поворот, который впервые перед обществом поставил проблему освобождения человека как необходимость. Ибо проблема человека и необходимость его развития могла возникнуть только тогда, когда в результате парализации деятельности людей сковывается и распадается само общество. А у нас это и произошло.
В этом смысле капитализм, давший простор свободному развитию индивидов (их экономическому осуществлению) и освободивший их собственнические стремления задолго до распада социализма, уже заходит в кризис из столкновения этих индивидов, где только жажда обогащения (или жажда денег) оказалась поистине разрушительной силой в рамках полного отчуждения индивидов. Неограниченная власть денег над людьми уже переворачивает мир капитализма наизнанку и порождает сказочные мифы (мифотворчество), намного превосходящие даже наши творческие способности по конструированию идеальных моделей будущего. И этот вывод делаю не я, а западные авторы, для которых личность – основополагающая категория, но которые эту тенденцию еще не осмыслили в контексте истории и общественного развития человеческого общества.
Поэтому не удивительно, что названное представление о коммунизме испаряется сразу же вместе с развитием кризисных процессов в обществе и с исчезновением возможности достижения изобилия в этих условиях, что отодвинуло, естественно, не проблему коммунизма, а только вопрос создания изобилия на основе существующего способа производства, уже подвергшегося деформации. И здесь возникла и осознавалась совсем другая проблема, а именно проблема человека и его освобождения, но которая уже не связывалась с исторической перспективой и осмысливалась через западное мышление. Будто именно страны Запада шли к всестороннему осуществлению человека, тогда как он там интенсивно деградировал.
Нас совершенно не интересует, как толковали этот период с момента вступления в "рыночную экономику" и как понимают его теперь. Но следует отметить, что здесь мы для себя заново открываем капитализм, и он перед нами предстает в ином свете, чем изображали его в социалистической теории. Отвлекаясь от всего прочего, в капитализме мы воспринимаем только то, в чем нуждаемся сами: его сказочное богатство, демократические и правовые установки, свобода личности и т. д. Все эти атрибуты свободного рыночного общества поразили наше воображение. И их развитие превращается в цель только идеологически.
Но сутью является то, что, таким образом неожиданно открыв капитализм с его "положительных" сторон, мы впервые получаем реальную возможность познать его объективно и с сущностной, внутренней стороны и в непосредственном общении с ним и во взаимодействии, и вместе с тем усвоить и его положительные черты, необходимые нам. Это значит, что общественный поворот нам впервые дал возможность не только открыть капитализм с его положительных сторон, но и познать его в его реальном историческом движении в непосредственном отношении с ним, а не просто с точки зрения идеальной модели коммунизма и во враждебном противоборстве. Тем самым открывается доступ к правильному познанию мира вообще, не обремененного иллюзиями. И наше «возвращение» к капитализму после предварительной «социалистической обработки», смысл которой мы будем раскрывать точно, имеет важное значение не только в сказанном смысле, но и с других сторон. Действительно, уничтожив все свои достижения, мы не сможем двигаться вперед, не используя все положительные достижения капиталистического мира, но не слепо, а критически, сознательно. Тем более мы знаем, что международные отношения и их расширение – это необходимое условие развития каждого народа и что только те страны, которые смело вступают в них, вовлекаются ими. Они нас втягивают как водоворот, который может и поглотить, но может и вывести на арену международной конкуренции.