Первые варианты этой работы я начал писать где-то в 2008-09 годах. Потом, в 2014-м, публиковал это на интернет-ресурсе деловой газеты «Взгляд». Сейчас, по прошествии некоторого времени, я кое-что переработал, но основные положения остались прежними. Фундаментальные вопросы развития страны всегда неизменны и не зависят от чьих-либо субъективных оценок нашей истории и перспектив.
Работа в целом посвящена осмыслению тех процессов, что привели к революционной смене общественного уклада в нашей стране в 1991 году. Сейчас, в 2017 году, она имеет особую актуальность, как статья, публикуемая в столетний юбилей Октябрьской революции.
При написании этого текста я старался сделать его максимально простым и доступным для самого широкого круга читателей. Здесь намеренно не приводятся цифровые выкладки и прочий статистический материал – не хочу лишних дебатов по второстепенным вопросам об аргументации. Важны тезисы и сама концепция.
1991-й год.
Те события, когда распался СССР, до сих пор оцениваются разными людьми очень по-разному. Нет согласия по непосредственной смене власти в стране, по перспективам развития, а также по причинам и следствиям тех событий.
Частенько причиной произошедшего объявляют субъективный фактор: кто-то предал, кто-то «слил-распилил», а кто-то тайный враг. Мотивы такого «слива» СССР при этом расцениваются, как зависть к западному образу жизни и жажде личной наживы политических и хозяйственных элит того времени.
Все такие объяснения политически несерьёзны и годятся, разве что, для старшего школьного возраста. Я убеждён, что всё произошедшее в 1991 году в нашей стране – это логическое и закономерное развитие нашей истории, с минимально возможными отклонениями от основной канвы.
Могут ли развалить крепкое государство отдельные мальчиши-плохиши? Конечно, нет. Кто сможет развалить страну на историческом подъёме или в состоянии устойчивого равновесия? Попробуйте развалить нынешние Германию, Францию, Китай, Иран, Польшу, Японию или США. Не выйдет, и считать там у них чем-то серьёзным отдельные проявления сепаратизма – это наивно.
Изменится ситуация – тогда и оценки перспектив будут иными, но не теперь. Для развала такого государства как наше, да ещё и с полным изменением общественного способа производства, нужны реально веские причины политико-экономического свойства.
В 1991 году СССР пребывал в состоянии полного экономического развала. Производительность труда, один из решающих факторов экономического развития, катастрофически отставала от показателей этих параметров в промышленно развитых странах Запада. Но хуже всего было то, что перспективы по данному вопросу были самые плачевные: в тех условиях мы были просто неспособны предпринять необходимые меры по ре-индустриализации страны на современной научно-технической базе.
Объективно требовались радикальные решения по изменению способа производства с социалистического на капиталистический.
К тому же, естественным образом, добавились субъективные трудности проблем нашего нефте-газового экспорта, последствия распада СЭВа (который очень неплохо кормил нашу страну в 1970-80-е годы) и широко известные хронические болезни советской власти в сельском хозяйстве.
К 1991 году в СССР сложилась революционная ситуация с классическими ленинскими признаками: нужда выше обычного, активность масс выше обычного, верхи не могут управлять по-новому, низы не хотят жить по-старому.
Провозглашение ГКЧП стало спусковым крючком к смене власти и публично не объявленной, но фактической, смене общественно-политического строя. Россия вышла из социализма СССР (вспомните, как расшифровывается эта аббревиатура) и перешла к современной форме капитализма. Внешним выражением этого стал распад СССР и возрождение собственно России, в границах определённых нам предыдущей властью руководства коммунистов.
Это оказалось трагедией для многих людей, пришлось «резать по живому», и спустя более четверти века, до сих пор, те проблемы отдаются сильной болью. Но это была вынужденная и необходимая «оптимистическая трагедия»: только сбросив старую оболочку и отмирающие части политического древа, мы смогли расчистить себе путь для роста силы и мощи России. Без этого нам просто не удалось бы выжить, как суверенному государству, в современном мире.
В то время мы присутствовали (кто где и кто как) при закономерно-историческом, хотя и очень болезненном для нас, процессе – мы сменили способ производства, реально уйдя от социализма.
Революции всегда даются тяжёлой ценой, но сделав главное, теперь мы идём по дороге свободной для решения проблем научно-технического прогресса, ибо только он и даёт гарантию выживания нашей страны в полувоенных условиях международной разрушительной деятельности США и их горе-союзничков.
Некоторые основы социалистического функционирования в СССР.
В 1991 году у нас произошла не просто смена власти, но смена одной общественно-исторической формации (социализма) на другую (капитализм).
Как протекали события тех дней, я помню очень хорошо, но это другая и отдельная тема. Здесь же необходимо дать три основных и определяющих признака социализма и его политико-экономического базиса. Возможно, достаточными они не являются, но необходимыми – совершенно точно.
Это нужно просто для того, чтобы яснее понять от чего ушли и куда пришли.
Итак, российская модель социализма (а принципиально других история пока что не видела), первой фазы коммунизма, может быть сформулирована по трём основным характеристическим признакам.
1. Фактическая монополия государственной собственности на средства производства.
Прочие виды собственности на средства производства, вроде колхозно-кооперативной или общественных организаций, являются декоративными «потёмкинскими деревнями» и на хозяйство страны сколько-нибудь заметного влияния не оказывают.
2. Моно-идеология, практически и организационно выраженная, как однопартийная система КПСС, которая закреплена конституционно, как единственно возможная форма управления основными процессами в обществе, в практике государственного строительства и функционирования.
3. Обеспечительной мерой к реализации первых двух пунктов является обязательное наличие жёсткого аппарата подавления абсолютно любых иных точек зрения на текущее существование и развитие страны. Этому служат силовые структуры государства, прямо подчинённые идеологическому надзору и практическому руководству в лице КПСС.
Всё это устройство и было опрокинуто в 1991 году. Смена общественно-экономической формации – есть процесс исторически объективный, а факторы субъективные в данном случае всего лишь дополняют и оттеняют общую картину происходящего. Существенного влияния на развитие событий они никак не оказывают.
Волюнтаризм компрадорских элит, в данном случае, всего лишь иллюстрирует процессы, определяющие историческое развитие, и являются не причиной, а следствием распада СССР.
Главные побудительные причины структурных изменений.
Коренной вопрос темы - почему так случилось? Ответ: потому, что способ общественного производства, основанный на хозяйственном принципе социализма, монопольной государственной собственности на средства производства (ГССП), принципиально не позволяет в долгосрочной перспективе реализовать главную составляющую экономики – её эффективность.
Социальная ориентация в экономике – дело, безусловно, хорошее и необходимое. Но без оптимальной эффективности такое направление будет заранее обречено на отмирание этого способа хозяйствования естественным путём. Так, как это произошло в некоторых странах Латинской Америки.
В СССР такое положение дел продержалось 74 года, удивительно долго для любой другой страны. Мы же за счёт богатых ресурсов и особенностей русского характера смогли дойти до логического конца этого уникального социального эксперимента в истории.
Ни одна другая страна не была способна на такое. И приводить в качестве контрдовода Китай не стоит: там социализм – это форма без содержания. Фактически там модернизированный феодализм с элементами капитализма. Или, кому это ближе, там капитализм с элементами социализма. Но здесь речь идёт о России и обсуждать будем её.
Так ли уж хорош капитализм? Разумеется, нет. Идеального политического строя вообще быть не может просто потому, что не идеален сам человек. Но имея частную собственность на средства производства (ЧССП) в дополнение к государственной (ГССП), капитализм имеет гораздо более гибкую, чем социализм, модель базиса общества – экономику. Конечно же, далеко не идеальную, что показывают современные кризисы мировой экономики, но принципиально более приспособленную к неизбежным изменениям в мировых и политико-экономических отношениях. А значит, она более жизнеспособна.
Современный капитализм может погубить его надстройка – его идеология индивидуализма и несомненного приоритета экономических целей над духовно-нравственными. Надстройка, но не базис.
У социализма иная проблема: гнилой базис не выдерживает тяжести надстройки, отравляет и заражает её, а в конечном итоге этот базис рухнет, увлекая за собой и надстройку. Именно это и случилось с Советским Союзом.
Принципиальная порочность экономики социализма заключалась в отсутствие общественно-определяющего экономического стимула к труду – были только сознательность и страх. Пропорциональное труду материальное вознаграждение при социализме отсутствовало почти полностью, уравниловка была основой распределительной системы СССР.
Такое общество тоталитарного управления может быстро и эффективно мобилизоваться на различные, невероятные для других, подвиги. К примеру, как во время сталинской индустриализации или в Великой Отечественной войне. Но оно в принципе недолговечно, потому что не позволяет полноценно развиваться производственным отношениям (ПО).
Каждая последующая историческая формация в обществе (рабовладельческая, феодальная, капиталистическая) отличалась от предыдущей более сильным высвобождением производительных сил (ПС). И только социализм, наоборот, закрепостил ПС, поэтому стал экономически неэффективен и, как следствие, развалился.
Только при Хрущёве, в 1960-х, колхозное крестьянство получило право на пенсии по старости и паспорта на руки. До этого председатель колхоза держал паспорта своих колхозников в сейфе и лично решал - кому их выдавать, а кому нет, независимо от проблем и желаний людей.
Примерно тогда же городской служащий получил право на увольнение по собственному желанию, независимо от мнения начальства.
С приходом к власти Брежнева ПО стали демократичнее, ПС получили больше свободы, но положительного эффекта это не принесло. С увеличением демократии, пропорционально уменьшилась способность к эффективности мобилизационной экономики, а реально эффективный стимул к труду – ЧССП – так и не появился. В результате, сталинский страх пропал, а заметной заинтересованности к труду и заработку не возникло. Известный персонаж Остапа Бендера не знал куда девать в социалистическом обществе свои большие деньги.
Экономика пришла к закономерному упадку, страна распалась. Устойчивый социализм возможен только при жёсткой диктатуре власти.
Разумеется, было много иных, сопутствующих развалу СССР, причин. Но они были второстепенны и не имели решающего влияния на рассматриваемые процессы. Конечно, очень интересно обсудить властные и человеческие отношения того периода. Но это уже отдельная тема.
Сталинизация.
В свете сказанного, и с учётом заметного влияния идей сталинизма в наше время, необходимо кратко обратиться к личности собственно Сталина, как к фигуре олицетворяющей социализм.
Почти 30 лет Сталин был первым лицом коммунистической партии нашей страны, а значит, и всего государства. Историко-политическая суть этого персонажа заключается в том, что Сталин главный строитель коммунизма (и его первой фазы – социализма) в нашей стране. Это и есть главная характеризующая черта «Отца народов».
Его методы на этом пути (значительное сокращение русской популяции без объективной исторической необходимости, ухудшение генофонда нации, воспитание рабской сущности в человеке) – логическое продолжение социалистического строительства.
В современном обществе чаще всего обсуждается этическая сторона его правления – сколько было жертв и оправданно ли это. Думаю, что здесь это можно оставить за скобками, целиком и полностью.
Людям, которым близки методы Сталина, объяснять этическую сторону данного вопроса бесполезно: у них иные базовые моральные ценности. Поэтому здесь имеет смысл рассмотреть только целесообразность и пользу сталинизма для развития нашей страны.
Сталинизм – это естественный инструмент и метод построения социализма. И ровно в той мере, насколько регрессивен стал социализм, настолько же вредной для развития страны стала и деятельность самого Сталина. Все человеческие жертвы, принесённые сталинизмом на алтарь построения коммунизма, оказались (в главных целях) напрасными – социализм, а с ним и СССР, умер естественной смертью, оставив нам горькие чувства и тяжёлое наследство.
Конечно, сторонникам «красного проекта» необходимо славословить Сталина и приписывать лично ему все заслуги страны на том историческом этапе развития. Это неверно. К примеру, ставить в заслугу лично Сталину победу в войне с гитлеровской Германией – это то же самое, что приписывать Александру I единоличную заслугу в победе над Наполеоном Бонапартом. Или «привязать» Екатерину II к открытиям Ломоносова, а Александра III – к открытию таблицы Менделеева.
В Великой Отечественной войне победил наш народ, очень дорого заплатив за это, и его лучшие представители в лице военного руководства того времени. Понятие достижений естественного исторического прогресса нельзя ставить в заслугу какому-либо общественному строю, и, тем более, главе государства.
Полёт Гагарина – не заслуга именно социализма. Это достижение, сложившееся в условиях конкретного исторического места и времени. Развитие космонавтики в СССР без Королёва, Цандера, Циолковского и даже Тухачевского (не говоря уже про других выдающихся деятелей этой отрасли) было бы совершенно неэффективно. А все эти люди родились и получили своё образование ещё при Николае II. Они сами достижением социализма никак не являются.
К сожалению, в США, без всякого социализма, добились успехов в области освоения космоса куда более заметных, чем у нас.
СССР и Россия.
Некоторые любители социализма (и не только они) много и горячо убеждают наше общество в том, что СССР и Россия – это одно и то же. Возражу по сути.
Россия до 1917 года, так же как и Россия после 1991 года, принципиально отличается от СССР не-социалистическим экономическим базисом. И только по одному этому признаку отождествлять Россию с Советским Союзом - совершенно нелепо.
Более того, в самой надстройке страны, в её идеологической и духовной жизни, произошли коренные изменения. У нас теперь нет не только одной «единственно верной» официальной коммунистической идеологии, у нас моно-идеология запрещена конституционно.
В отличие от СССР мы имеем многопартийную систему, реальную свободу слова, реальную свободу вероисповедания. У нас нет уголовного преследования для тех, кто не работает, нет запретов на свободное перемещение по стране и за рубеж. У нас есть жёсткая конкуренция на производстве, есть возможность к предпринимательской активности и многое другое, чего совершенно не могло быть в СССР.
Новое время несёт не только розы без шипов, но и крапивы с чертополохом хватает. И всё же, теперь мы имеем возможность эффективно бороться с социальными сорняками. А уж как мы используем эту возможность – зависит от нас самих.
Россия до 1917 года, до 1991 года и после него – это родственные состояния. Но не идентичные, как родственники вроде деда, отца и сына.
Геополитически тут даже обсуждать нечего. Из 15 республик СССР, к России были духовно и ментально близки только Белоруссия, Украина и отчасти Казахстан. Прочие республики, вроде Туркмении, Киргизии, Эстонии или Азербайджана к единству с Россией никакого заметного отношения не имеют.
Вопрос патриотизма в данном контексте – тема очень объёмная и сложная, её рассматривать лучше отдельно. Здесь же можно кратко ограничиться несколькими соображениями.
Патриотичен тот, кто защищает своё отечество, вне зависимости от личной выгоды. Что защищают сторонники социализма и любители сталинизма именно в наше время, когда альтернативный проект общественного развития успешно развивается уже более четверти века? Они защищают СССР, им было лучше тогда. Это означает, что они против современной России и призывают нас вернуться к тому прошлому, от которого мы не так давно (по историческим меркам) отказались. Это их право.
Но право тех, кому дорога наша нынешняя страна, не допускать сталинистов и коммунистов к реальной верховной власти. Что сейчас, волей избирателей, и происходит.
И ещё один важный политический момент. Нашему обществу сейчас сильно не хватает чёткого понимания разницы патриотичным либерализмом и компрадорским западничеством. Усилиями коммунистов и их союзников в СМИ, у нас сложилось странное понимание патриотизма: «красный» - патриот, все остальные – нет, либерал (а недавно демократ) – враги России и сторонники Запада. Подливают масла в огонь и сами западники и прочие грантоеды, натягивая на себя маску либералов.
Главным либералом нашей страны в XIX веке был Александр II, отменивший крепостное право и убитый народовольцами, когда подготовил на обсуждение законодателей проект первой Конституции России. Российские либералы ХХ века – Вернадский, Ландау, Лихачёв, Ростропович и многие другие наши современники либеральных взглядов – безусловно, патриотичны. Нельзя ставить их в один ряд с лидерами про-западных тусовок, вроде Амнуэля и Гозмана.
России нужны истинные патриоты своего отечества. А пользы от коммунистов, проливающих слёзы по Советскому Союзу, совсем немного. Разве что, как противовес националистическим и фашистским тенденциям. К тому же бесполезному, а чаще всего и вредному, балласту смело можно отнести и наших доморощеных «либералов» западной ориентации.
Всем этим людям можно посоветовать только одно: не отстаньте от поезда, на котором Россия стремительно катит в своё будущее. Каким оно будет – во многом зависит от нынешнего поколения 30-ти и 40-летних.
Развитие текущее и на перспективу.
То, что экономика социализма провалилась на историческом отрезке в три четверти века, похоронив при этом СССР (идеологические «проколы», вроде построения коммунизма к определённым срокам, можно опустить), сейчас понятно каждому непредвзятому человеку. Только не все хотят признавать это публично. Мнение политиков, живущих на этой теме, важно не очень – их положение обязывает пропагандировать эти политические миражи.
Государственной задачей ближайших лет, причём эта цель совершенно фундаментальна по своей исторической значимости, является построение общества в нашей стране, которое имело бы прочный экономический базис, и при этом было чётко ориентировано на внеэкономические и, безусловно, нравственные цели.
Практическим механизмом реализации этой сверх-задачи должна стать постоянно развивающаяся, устойчивая к внешнеполитическим негативным воздействиям, многоукладная экономика.
В промышленно развитых странах смешанные формы собственности на средства производства, ГССП и ЧССП, варьируются в зависимости от ситуации (где регулятором выступает государство) и ориентировочно соотносятся, как 30% к 70%, где 30% - это ГССП, а 70% - это ЧССП.
К сожалению, сейчас для России эти цифры в лучшем случае зеркальны к приведённым, что является нашим резервом развития.
Безусловно, надо понимать, что такое положение дел в экономике возможно только при состоянии относительной стабильности в мировых отношениях и внутреннем положении страны. С возрастанием угроз милитаризма доля ГССП в экономическом балансе государства неизбежно возрастает.
В конкретике применения государственных приоритетов, безусловно, находится инфраструктурное развитие всего российского Зауралья.
По отраслевым направлениям – это аэрокосмический и оборонный комплекс, энергетика, генетика, информатика, нанотехнологии, фармацевтика и пищевая промышленность.
Никаких особых новаций и откровений эта статья не содержит. Но всё, что здесь написано, является кратким и сжатым итогом реалий советского и постсоветского периода в историческом развитии России.
Спокойной жизни Запад нам не даст. Но если правильно понимать современные мировые тенденции и наше внутреннее положение дел, то, не поленившись, мы имеем хорошие шансы на устойчивое развитие нашей страны. Теперь она зовётся, как и прежде когда-то – Россия.