На окраине города, в частном доме Степана Лиходеева частенько собирались мастера седьмого корпуса. Жена маленькая, сухонькая женщина наставляла на стол ужин и забрав детей уходила к соседям. Мужики доставали из под кровати выгнанный за неделю самогон, ворча на тяжелые времена,гадали скоро ли придет конец советской власти. Больше других возмущался мастер пятого цеха Егор Федоров. Стуча огромным кулачищем по вышорканному перед этим столу, он зычно выговаривал:
- Ну,я им не лошадь! Меня не запряжешь.
- А куда ж ты денешься?- выбирая равнодушно рыбьи кости сипел сидевший рядом с ним Сидоров. - Пойдешь ли Христорадничать?
-И пойду. Но запрячься не дамся.
- А по мне так все одно- Отзывался из угла бородатый мужик,- выберутся хорошо. Не выберутся еще лучше.Лишь бы деньги платили...
Иногда по выходным на огонек к ним заходил кто-нибудь из технологов.
Чаще других наведывался Пантелеев.Приходя ближе к ночи,неторопливо усаживался на стул,доставал, откинув полу пиджака, сигареты, закуривал. Иногда приносил иностранные газеты.
- Что делать Александрыч?- тянулись к нему мастера.
- Без организации ничего не изменишь,- выпуская кольца дыма, говорил он.
- Где ж ее взять.? Ветром не надует.- вздыхали мужики
Разговоры заканчивались одним и тем же:кто-то не глядя стаскивал со стола грязную посуду, кто-то доставал патефон.Под старые шипящие пластинки, под"барыню"выделывали кованными сапожищами кренделя.Дробили подковами деревянные, в ладонь толщиной половицы. Ворочая, налитыми самогоном, глазами, ревели песни.
С вечера выпал мокрый снег. Ветви деревьев ломились от наледи. После полуночи подул южный ветер и снег стал быстро оседать, напитываясь влагой. Машины месили на дороге грязно-снежную "кашу". Пахло прелой корой. Оттаявшими ветвями деревьев.
- Уже входя в цех, по суетливым движениям и тревожным взглядам рабочих, директор завода Вихарев почувствовал неладное. С другого конца цеха спешил начальник шестого цеха Захаров.
- Беда, Егор Давыдович! На седьмом участке кровля обрушилась!
- Что с рабочими?
- Слава Богу, никого не задело.
- До скольки разов говорил - ремонтировать надо. Вот теперь,пожалуйста,- говорил, дрожа всем телом, подошедший дежурный мастер.
- Ставь техничек убирать. Опасное место оградите. Следите за поведением крыши. Надо проверить и оценить другую кровлю, - Вихарев поднял голову и глянул в зияющую пустоту.
Административно-хозяйственный состав собрался сразу же после обеда. В кабинете сине колыхался махорочный дым. Глухо звучали прокуренные голоса.
- Я десять раз говорил Михалычу ,что надо почистить крыши. Не слушали - вот теперь пожалуйста,- возмущался мастер столярного цеха.
- Значит, плохо говорили,- повышал голос Вихарев,- Надо было не говорить,а кричать. - А теперь вопрос один - Как устранить аварию?
- Сейчас ремонтировать - самоубийство,- подал голос кто-то из задних рядов.
- Ты предлагаешь весны дождаться,- вздохнул начальник седьмого цеха.
- Дождемся,что все завалится.
- Сколько лет простояли - сами в руках рассыпаются.
Пройдя мимо стола, Вихарев сел, обнимая голову руками:
- Остановки цеха мы допустить не можем. У нас есть план и обязательства перед смежниками.
- А ну, как рухнет остальное!?- заявлял все тот же голос из задних рядов.
- Только тронь. Там может полететь черте-что,- поддержал Епифанов.
Зал зашумел почувствовав подступающую опасность.
- Не приведи Господи.
- Людей можем покалечить.
- Скользь пойдет. Малое дело - оступиться.
Вихарев слушал молча, опустив голову, пытаясь из шелухи сыпавшихся на него слов, отобрать нужные зерна. Наконец не выдержал, поднялся изо стола:
.. Нельзя!! Нельзя останавливать производство,- заметался он по кабинету,- Надо искать выход! Искать! Найти и подключить всех башковитых мужиков.
На несколько минут в зале повисла тишина.
- У нас в пятом цехе когда-то работал такой Емельянов.
- Ушел он. Теперь на подрядах трудится.
- Кто-нибудь знает где он сейчас?- спросил Вихарев.
- Кажись на цементном.
- Видел в том месяце, там он.
- Вихарев обернулся к столу:
- Отдел кадров - это ваша работа,
- Организуйте работу в три смены... Чтобы люди не мотались туда обратно, устройте им ночлег. Освободите красный уголок, уберите стулья, положите матрацы,- прикиньте сколько надо будет фуфаек, валенок,рукавиц.
Не побрезговали пригласили на совещение немцев
- Там тоже есть башковитые,- проговорил Нефедов.
- зовите,- согласился Вихарев,
Но когда немцу перевели просьбу Вихарева и разъяснили суть дела у того стали медленно округляться глаза. Достав дрожащей рукой из кармана платок, он вытер вспотевший лоб. Его удивленные глаза растерянно забегали:
- О! Майн Гот! Это не есть возможно,- говорил он,- Найн! Надо летом ремонтир.
- Это мы и сами знаем,- с досадой проговорил Вихарев,- только беда уже пришла. Отворяй ворота. Что делать?.
- О! Найн! Найн. Надо консервант завод,- пятясь к двери,- бормотал немец.
После хозактива Вихарев пригласил к себе на "трудный разговор заклятого врага мозговых штурмов" главного конструктора. Здороваясь за руку крепко вцепился взглядом:
- Вы все знаете, повторятся не буду. Просьба у нас одна - Помогите, отремонтировать цеховую кровлю.
Не отводя взгляда Александров, нахмуриваясь,ответил:
- К сожалению ваша просьба для меня не приемлема.
- Я же не вредительством заставляю вас заниматься?-
- Но последствия могут быть похожими.
- Вихарев постучал пальцами по столу:
- Одним словом вы отказываетесь.
- Не вижу для себя возможным.
- Тогда у меня к вам больше вопросов.нет
- Чего они хотят?- кинулись к Александрову коллеги, когда он вернулся от Вихарева. Александр Николаевич повесил пальто на вешалку, прошел к зеркалу, доставая расческу.
- Не много, не мало -отремонтировать крышу.-сказал он.
- Сумасшедшие!
- Боже мой,- ахнули сослуживцы.
- А я - за! усмехнулся мужчина с бородкой. Пусть разобьется один, другой, авось поостынут.
- Они еще не раз обратятся к нам,господа. Надо выработать нашу позицию.
- Не иметь с ними ни каких дел.
- А мотивация?
- Не возможность выполнения при таких вводных.
Вечером Вихарев с нетерпением ждал последнюю свою надежду,- Степана Емельянова, а в простонародье -"Самородка".
Ближе к вечеру в кабинет постучали.В открывшуюся дверь вошел, или точнее втиснулся, "невелик человек под потолок ростом". На нем был брезентовый плащ, резиновые сапоги и шапка-ушанка. Прикрыв за собой дверь, он тщательно вытер ноги.пошел навстречу
Прежде чем сесть Емельянов опробовал стул на прочность.с подозрением прислушиваясь к тонкому скрипу.
- Думаю наслышаны,о нашей беде,- оглядывая с любопытством сидящего перед ним великана, спросил Вихарев.
- Кое что слыхал.- неторопливо проговорил Емельянов.
- Что скажешь?
- Дело серьезное..Тут надо выяснять до конца.
- Выясняйте.
- Кто, к примеру, командовать всеми будет? - Емельянов прищурил глаза.
- Вот ты и будешь,- ответил Вихарев.
- А надо мной?- не отступал Емельянов.
- Никого.
Емельянов помолчал...
- Ну,коли так, дай сроку подумать до утра. Утром скажу.
Он вышел не сразу : потоптался сначала у порога, кашлянул в кулак, и потом уже плечом открыл дверь.
- Видал каких людей земля российская рожает,- восхищенно проговорил Вихарев, глядя вслед уходящему.
-Не говори гоп пока не перепрыгнул,- пряча бумаги в папку, проговорил секретарь.
Уже поздно вечером в красном уголке завода толпились молодые парни и девчата. У Вихарева неожидавшего увидеть столько человек радостно екнуло сердце. Он прошел вперед, одернул гимнастерку.
- Вы уже знаете о случившейся на заводе беде,- произнес он не громко.
и то, что мы собираемся делать, опасно. Если кто не уверен в себе, могут идти по домам. Никто их осуждать не будет. Остальных прошу остаться. Суть работы следующая...
День и ночь в седьмом корпусе под фермами перекрытия возводили фальшпотолок. Сваренный из уголков каркас поставили на чугунные катки. Подняв наверх металлические листы, сварили потолок. Уже к вечеру второго дня на крышу полезли одетые в фуфайки, в ватные штаны и шапки-ушанки молодые парни. По периметру корпуса, недалеко от стен горели костры. Из столярного цеха подвозили рамы, и тут же несколько рабочих подцепляло их на крюки, а стоящие на крыше поднимали на верх. Окончившие свою смену рабочие спускались вниз, пили чай, грели у костров руки.Тут же суетились какие-то люди, давали советы.
- Поставь соглядатаих, пусть отгоняют лишних, командовал Емельянов, сморкаясь в кулак.
- Три бригады, меняя друг друга, возводили новый фонарь. Привязывая и опутывая себя веревками, оскальзываясь, ставили в проемы поднятые рамы; тут же прихватывали гвоздями; следом, затирая щели шли шпатлевщики. Лютовавший на верху ветер, не давал времени расслабиться, вырывал из рук материал, сеял труху по территории завода.
Через каждые два часа люди спускались вниз, грелись у разведенных костров.
В середине дня к корпусу подошел Вихарев. Поздоровался за руки с рабочими.
Поинтересовался, все ли есть для работы.
- Есть!- кричали безусые рты.
- Главное берегите себя.
Вихарев постоял, подняв голову, посмотрел как там, на высоте, в свете прожекторов серыми тенями движутся фигуры людей.
Он приходил к корпусу несколько раз в день,но это не спасло от несчастья
Худшее случилось на четвертый день. Работавший на остеклении фонаря парень, поднимая раму наверх не удержался, соскользнул с крыши. Страховавшая его веревка не выдержала веса,оборвалась. Но сильно ударившись, сломав руку и ногу парень остался жив.
Вихарев сам отправил пострадавшего в больницу и хотел тот час прекратить работы. Но Емельянов отговорил его, аргументируя,что парень сам принес бутылку спирта и, выпив изрядное его количество, потерял равновесие и сорвался с крыши.
Дыша паром, взмахивая рукой, Вихарев почти выкрикивал стоящим перед ним:
- Тот, кто устал... Тот, кто замерз. Пусть идет домой, отдохнет, согреется... Нам ваши жизни не нужны. И все эти работы не стоят вашего здоровья. Вы - наш единственный и не заменимый фонд...
Снежная пороша кружила, падала с черного неба. Таяла не долетая до пламени костров.
Через семь дней на корпусе был отремонтирован последний восьмой участок.