Глава 10. Север

               
 Поздний вечер. Весенний ветерок холодит недавно остриженную под ноль голову. Неделю тому назад шесть военморов под командованием старшины отправились служить на Северный флот. Быстро подскакиваю к своей девушке. Второй этаж. Стучу. Последние полгода после увольнения на берег я мчался сюда. Стучал в стенку. Она открывала дверь в большую прихожую коммунальной квартиры и в темноте, взяв за руку вела в свою маленькую комнатку. У соседа   всегда раздавался голос.  Ив Монтана. Быстро веду ее на вокзал. Кто- то читает стихи. Слезы. Слова прощания. Берем семь пузырей с водкой и жестоко напиваемся. Утром приезжаем в Мурманск и оттуда в Североморск. Рыжий   мичман, знаменитый на весь Северный флот важно произносит:
     -Спать будете на втором этажу.
     Затем утром, построив всех в шеренгу, произносит очередную занятную фразу:
     -Сейчас мы  з вамы произведем фрункулюзацию, на вообще- то здоровом теле.
    На другой день  самостоятельно  отправляюсь в поселок Роста, недалеко от Мурманска,       в воинскую часть именуемую  ВиС то есть вооружение и судоремонт.  Основная работа- расконсервация мин и торпед, то есть снятие с них смазки, с помощью спирта. Естественно, вечером в проходах между койками, садилось по шесть человек и употребляли разведенный спирт.
     Ради непонятной лихости пару раз выпил по стакану  водки и  полстакана не разведенного спирта. Раньше на флоте служили по четыре года  и посмотрев на старослужащих, я увидел к чему ведет подобная жизнь. Многие были, как старики , без зубов и волос.
Ребята мне говорили,- постарайся здесь задержаться, все же рядом Мурманск, есть кино и вообще нормальная жизнь. А то можешь попасть на какой-нибудь дальний склад, где круглый год четыре человека и никакой цивилизации.
    Ко мне подошел замполит и спросил, какими талантами, я обладаю. Я ответил, что играю в баскетбол и шашки. В баскетбол я играл за сборную класса и то потому, что был самый длинный. Что касается шашек, то был чемпионом класса и умудрился занять второе место в школе.
    Замполит обрадовался и объявил, что вечером игра на первенство флота.  Выхожу на площадку и мне кивают- Держи вон того длинного. Ко мне попадает мяч, я бросаю почти с середины поля и, к моему изумлению, попадаю. Впрочем, это был мой единственный успех. Длинный оказался на голову выше меня и к тому же имел первый разряд. Естественно, он меня постоянно обыгрывал, я фолил и через двадцать минут покинул площадку.
Замполиту мои шашечные успехи были ни к чему, и утром следующего дня я отправился на ПД-32 (плавдок 32) .
     Нашей боевой задачей была транспортировка дизельных подводных лодок по 19 шлюзам Беломорск-Балтийской системы, расположенной между Белым морем и Онежским озером. Кстати перепад уровней воды между Белым и Балтийскими морями составляет 39 метров.Когда борт о борт подходила подводная лодка Командир легко спрыгивал к нам на палубу. Вообще командиры подводных лодок, это отдельные, легендарные личности. Все команды исполнялись  без перерканий и с каким то удовольствием.Про командиров говорили: "Вон наш пошел в третий отсек, он сказал, приказал".
       Зимой наш доблестный док стоял на рейде Мурманска и все обладающие небольшими способностями участвовали в концертах и разъезжали по всем гарнизонам.   Наш старенький  ЛАЗ бодро ехал по заснеженному,  североморскому шоссе. Мы гордо именовали  себя  бригадой  артистов  Дворца офицеров  поселка  Роста.  Раньше в каждой школе, институте, заводе  обязательно были самодеятельные артисты, на  это  «выделяли» деньги и их надо было «осваивать».
   В автобусе впереди сидел  Николай Петрович, наш худрук, большой любитель «взять на грудь». Он никогда серьезно не напивался, но всегда  был немного «под- шафе».  Доходило до смешного. Петрович проводит занятие, дирижирует хором. Из двери  выглядывает, кто то из друзей,  и выразительно щелкает себя по горлу. Занятия немедленно прекращаются.
     Наш руководитель сочинял песни. Есть изумительные стихи, прямо сердце останавливается:
     Прощались мы, к старинной этажерке,
     Ты молча, торопливо подошла
     И эту голубую табакерку,
     С дубовой полки бережно сняла.
     И дальше , дальше, завораживающие стихи.  Ну нельзя все стихи печатать, хоть и безумно хочется. Желающие  найдут их в интернете. Петрович на эти стихи написал свою музыку. Очень хорошую музыку.
     Меня он очень любил и называл « мой кристалл». Даже говорил, что пошлет на  Московский фестиваль. Но послали другого, Вальку Фогельсона и он действительно был получше меня. Потом закончил консерваторию и уехал в Израиль.
     На следующем сиденье сидел московский паренек Володя Филатов  у которого брат прекрасно  играл на скрипке в театре Ромэн. Володя был широко образованным  парнем, прекрасно знающем поэзию « серебряного века». Частенько цитировал, чьи- то стихи:
                Хороша земля под солнцем,
                Когда коньяк опрокидонцем.
     Говорить , говорил, но сам не пьянствовал.
     Иногда мы с ним соревновались, кто лучше знает стихи, какие великие творения художников в каких музеях и тому подобное.  Обидно, конечно, слегка, но он, как правило, побеждал.
     Мы с ним  ухаживали за Натэллой. Вообще то ее звали просто Нина, но так  уж ей хотелось и в этом отличиться.  Попеременно провожали ее домой, с обоими она с удовольствием целовалась, но в комнату не приглашала. Всё хотела выйти замуж за офицера.  Впрочем мы быстро прекратили это занятие. Как то негигиенично. На наших концертах, она танцевала венгерский танец и когда короткая юбочка стремительно  взмывала вверх, открывая хорошенькие ножки , все оголодавшие мореманы сходили с ума. Конечно на всех отдаленных  гарнизонах, где мы выступали, она имела бешеный успех. Потом вышла замуж за какого- то каплея( капитан лейтенанта). и тот перестал пускать ее с нами. Бешено ревновал.
     Была еще у нас хорошая певица, Стелла. Любила петь  старинные песни, особенно   эту:   - Если б имела я десять сердец, все бы я Вам отдала.
     Хорошо пела, задушевно, но такого бешеного успеха, как  Натэлла, конечно не имела. И это так понятно. Вообще девица была с  большим гонором, никого близко к себе не подпускала. Витя Феоктистов давно о ней вздыхал, да все бесполезно.
      Он сидел рядом со мной,  на последнем сиденье. Прекрасно  играл на балалайке. Обычный  балалаечный репертуар:» Светит месяц, светит ясный» и другие  подобные песни.
     Есть композиторы, которым только раз в жизни удавалось создать шедевр. Помните замечательную партизанскую песню:
                На опушке леса старый дуб стоит.
                И под этим дубом партизан лежит.
                Он лежит не дышит, он как будто спит
                Золотые кудри ветер шевелит.
       Золотой багаж нации. Жаль, что молодые ее, как правило, не знают. Так она и лежит на полках, до той поры, когда не найдется достойнейший из достойных и снова ее исполнит. А что еще написал  этот  композитор, одной из концертных бригад, обслуживающих фронт?
      В конце выступления  Витя всегда  играл чардаш Монти. Тоже несравненный  танец. Кто, кроме  музыковедов, знает остальные  вещи  Монти?  А ведь он сочинил много всего. Но в памяти поколений его чардаш будет звучать до тех пор, пока  будет существовать человечество. И как играл. Маленькая балалайка, этакий неказистый деревянный инструмент в его руках превращалась в  божественный  оркестр. В чардаше было все и тоска о Родине, и вихрь любви, и проникновенный танец. И какое- то блаженство захватило  всех  нас.
     Сначала звенели серебряные колокольчики, потом возникала,  какая то тревожная пауза, наполненная  предчувствием  чего то необыкновенного. И вот эта ожидаемая  радость  наступает, наступает… Это еще не восторг, не полное растворение в блаженстве, это тихий экстаз.  Вопрос – ответ, вопрос –ответ, какой то необычный диалог.  Причем один, более любящий заполняет все вокруг, поднимает вверх, вызывает  желанный ответ. И , наконец, бурная пляска в которую вовлекаются все. Мелодия спросила и сама себе ответила и все дальше, все шире, все зажигательней, все виртуозней. И вот последний аккорд. Все замерло. Все мы оказались свидетелями  и участниками чуда, которое совершил гений.
     Пауза, затем взрыв аплодисментов, восторженных воплей. К Витюхе подбежали  какие то люди, чтобы поближе посмотреть того, кто сотворил чудо.
      Усталые, мы молча  возвращались  домой и вдруг по проходу быстро прошла  Стелла, наша недоступная Стелла, взяла  Витюху за руку и села рядом.
     Мы старались не смотреть, чтобы не спугнуть это нарождающееся счастье, которое теперь принадлежало  только им одним. 
    Весь наш экипаж состоял из шести матросов, двух мичманов и командира- старшего лейтенанта. Через месяц он вызвал меня и приказал взять на себя обязанности кока. Я взмолился, ведь я никогда не варил обеды, но приказ есть приказ.
     Обед я варил довольно быстро, в качестве греющего элемента использовалась горелка с соляркой. Главное, надо было сварить столько, чтобы все были сыты и ничего не оставалось. Все любили компот из сухофруктов, но на него уходило много сахара. На палубе стояла бочка с селедкой, так что каждый ел ее, сколько хотел. Если засыпал, кто- то из любителей половить рыбку, на крючок немедленно прикреплялась селедка.    Свежих продуктов хватало на два, три дня, затем ели сладковатую сушеную картошку, морковку, лук, грызли сухари.
     За все время получил четыре письма от своей девушки. Первые два письма были с разводами от слез. Потом пришло письмо, где она сообщила, что познакомилась с каким - то Женей. И через месяц получил короткую записку, что она выходит замуж. Конечно я страдал, но понимал, что она не может жить без мужчины. Что делать. Время лечит от любых сердечных ран.
    Один из мичманов вечно жаловался, что ему наливают мало супа. Однажды я налил в тазик, в котором обычно мыл посуду, 6-8 порций супа. Он съел все целиком и никак не отреагировал на мою шутку.
     Вообще обожал женский пол и когда док подходил к шлюзу, немедленно вооружался биноклем и поглядывал на окна, не моет ли кто нибудь пол. Заводил многочисленные знакомства с женским полом и  я  слышал, что одна из них плакала и говорила:
-Костик, родной.
В мечтах, после демобилизации он говорил,  что повесит около дома колокольчик, будет греметь музыка, а он спустившись к танцующей молодежи скажет:
"Ребята, соберите деду на маленькую". Ну вот такой он, что поделаешь.
    Зимой под новый год утонуло четыре человека и собака с соседнего дока.
     Был канун нового года и все сели в маленькую одноместную шлюпку. Начались бесконечные проверки и тут мне феноменально повезло. Вышел приказ, что бывшие курсанты старших курсов могут сдавать экзамены на присвоение офицера запаса с последующей мобилизацией. Я быстренько, за три дня, сдал десять необходимых экзаменов и поехал домой. Начиналась новая жизнь.