Несколько дней неспеша осыпается небо. Лес акварелевый, вписанный в снег: сквозь кисейное марево проступают холмы с пышными чёрно-зелёными купами, среди них золотятся кудели листвяг. Из светловатых берёз белым стекают стволы, растворяясь в воздушных сугробах. Воздух приятен и мягок: дышать не надышаться.
Тишина...
Но что это? Летний денёк среди снегопада? Заросли малины с зелёными, свежими листьями на розовых черешках, умытые влагой. Каждый лист в шапочке снега и выглядит очень довольным. Малина сбрасывать листья совсем не торопится, хотя всё вокруг усыпано снегом.
В такую погоду словно сошла с картины углём черёмуха. Над говорливой водой стогами стоят путанные-перепутанные ветки, каждая снизу чёрная, сверху присыпана белым.
Всякий шаг — произведения природы. Если вглядеться, несть им числа.
Вот ивовая заводь. Притаилась за зарослями заснеженного таволожника, сбоку от тёмного русла притихла, прихваченная полупрозрачным сахарным льдом. Снег настолько влажный, что с берега так и уходит нерастаявшим в воду. Только в заводи совсем не вода, а стеклянная взвесь с застывшими рыбками узких листьев восковато-пастельных тонов: голубоватых, зеленоватых, желтоватых. Те, что плавают на поверхности, усыпаны крупными каплями-кабошонами, словно росой.
Красота необыкновенная...
Но откуда здесь в это время отборные, крупные, свежие листья? Ивы пожухли, давно облетели... Разгадка валяется неподалёку. Весной под тяжестью снеголома упала берёза, сломала толстую ветку ивы. Но в морщинистой старой руке, видно, было так много желания жить, что она напряглась и пустила корни — кинулись в рост молодые побеги. Вот они, дружные, светлые, крепкие, как раз на краю заводи, за лето на целый метр поднялись к солнцу!
Через пару часов той же дорогой возвращалась обратно: только гладкий белый кулон на тёмном шнурке реки остался от дивного уголка.