Исследовательский борт «Полярная вспышка» подходил к планете, и готовился совершить посадку на её поверхность. Экспедиция на четвёртую планету звезды 24/ 109.1, или, как её обозвал первооткрыватель, Анагра, была направлена после собственно её открытия, спустя несколько лет, когда на неё совершил аварийную посадку корабль дальней геологоразведки «Байкал». Починившись и стартовав экипаж привёз на Землю, по прилёту, странный отчёт о покрытой ледниками планете со множеством водоёмов… Лёд и снег, а под ними трупы. Неизвестная ранее гуманойдная раса, множество тел подо льдом, абсолютно голых, иногда разорванных, это обилие поставило разведчиков в тупик, и они, починившись в сжатые, форсированные сроки, поспешили убраться с планеты, даже забыв захватить с собой хотя бы парочку этих тел для земной науки…
Сейчас же исследователям представала на обзорных дисплеях зелёная, цветущая планета, с множеством океанов, рек и озёр, не мало изумившись, дважды и трижды проверив навигационные приборы, и на конец удостоверившись, что это именно та планета, экипаж принял решение садиться на поверхность, не тратя более времени на орбитальные облёты. Капитан и начальник экспедиции справедливо полагали, что решение этой, безусловно чрезвычайноважной задачи должно быть вынесено на совет всей команды. За подобную демократичность и умение не превышать своих полномочий и ценили не молодого уже капитана «Вспышки» Уварова. Руководитель научной группы Ольхов то же не являл склонности к диктатуре, как истинный учёный, по тому то он и стал нач. экспедиции. По этому, а ещё по тому, что всегда предпочитал полевые исследования лабораторным и архивным ковыряниям, вот почему академик и профессор, он сорвался в длительную и дальнюю экспедицию.
Выгрузка проходила в сумасшедшем темпе, полевые ящики- вьючники, транспорт на различных принципах действия; аэропланы и аэростаты, суда на воздушной подушке, лодки, моторизированные мобили для пересечённой местности, пара машин на антигравах. Всё выгружалось и тут же устанавливались ангары, полевые лаборатории, только жилые корпуса, не собранные, пока валялись грудой хлама. Пока не был построен защитный периметр, пока не ясно было, безопасно ли жить вне брони звездолёта.
Учёные, кто собственно и производил выгрузку, неимоверным усилием заставляли себя работать, всем хотелось бросить ящики, и немедленно приняться разглядывать и изучать окружающие их джунгли.
«Какой интересный побег у того кустика- думал биолог и экспедиционный повар, Глеб Андреевич Гранин- надо же, посреди всей этой зелени, красные листья… Видать ксантофиллов много, да и фикобелина то же, наверное, раз такой багровый оттенок, на каланхоэ похоже…»- размышлял он, таща ящик с каким- то стеклянным барахлом на пару с со своим другом геологом и заядлым охотником Котовым.
Разбили полевой лагерь, укрепили периметр. Учёные так и не приучившись за свою длинную практику полевых экспедиций таскать обязательное по инструкции оружие, и капитан был вынужден нарядить команду «Вспышки» в охранение группок учёных, которые моментально разбрелись по лесу.
Прошла неделя по корабельному времени, по местному то же что- то около того, время оборота вокруг оси на Анагре почти совпадало с земным. Для исследования оказалась огромная прорва материала, биосфера планеты поражала разнообразием, очень редкое явление в этом районе космоса, работа кипела, все предвкушали диссертации и открытия, все они должны были получить повышение в научном сообществе на звание, а то и на два, по этому никто не заметил откуда и как именно к ним вышли контактёры.
Их было трое, и они полностью соответствовали описанию тех тел, найденных экипажем «Байкала». Гуманойды, все как один высокие, стройные, примерно на голову выше людей, на головах гребни, лица правильные, по своему красивые, почти человеческие, только глаза великоваты, да губ почти нет. Высокие лбы выдавали степень разумности, как и то, что они были одеты, при чём не в шкуры или кору, а в тканевые, кроёные одежды, явно станочного производства. Планета оказалась обитаема.
Экипаж «Вспышки» не был готов к контакту, но инструкции на этот экстренный случай, знание которых проверялось при всех инспекциях и предполётных проверках любой экспедиции, настолько вьелись в сознание, что люди и сами удивились слаженности своих действий.
Ольхов, как глава научной группы вышел к анагрцам в сопровождении вооружившихся пары учёных, в прочем в стволах не было зарядов, и направив на гуманойдов микрофоны универсальных переводчиков начал произносить положенную по инструкции приветственную речь, стандартный текст приветствия. Он, разумеется не надеялся на то, что его поймут, а вызывал ответную речь, или что там у них могло бы быть, для того что бы прибор набрал достаточно материала чужого языка, что бы понять их лингвисику и прочие структуры, и подготовить программу для перевода.
Стоит ли говорить, что стволы землян были направлены вниз, ведь и местные не держали оружия на виду, а наоборот демонстрировали полную дружелюбность, держа широкие и длинные перепончатые ладони на виду у землян. Да и уваров сообщал из рубки, что кроме этих троих в пределах двадцати километров биолокаторы не обнаруживают подобных существ, что исключало возможность массового нападения.
После того, как переводчик всё таки расшифровал их язык, и после обмена первыми любезностями все трое- уон Калдан, уон Варден, и уон Ламан здание полевой лаборатории, не в нутрь корабля, ибо они явно побаивались этой блестящей громады, а вот в полупрозрачных стенах корпуса, со множеством окон, они чувствовали себя вполне спокойно, и разговаривали с «посланцами богов», как они обозвали Ольхова и прочих, почти на равных.
Оказалось что Анагра, или вернее Хралаан, как называли свою родину аборигены- уоннары, обитаемый, и давольно густонаселённый мир. Его обитатели вели полуподводный образ жизни, и по своей физеологии походили на земных амфибий. Они жили довольно мирно, занимались сельским хозяйством, строили фабрики и города. Если проводить аналогии с земной историей, то они находились на этапе научно- технической революции, что- то вроде конца эпохи Возрождения вперемежку с Викторианской эпохой Великобритании девятнадцатого века.
Всё это было бесспорно ценно и интересно для землян, но более всего их интересовал конечно же вопрос о телах во льду и смене ледяной пустыни на буйные джунгли. Наконец, выслушав исчерпывающие ответы на все положенные по протоколу инструкцией вопросы, Гранин не выдержал и спросил уон Калдана прямо, на него покосились все без исключения, кто с упрёком, кто с благодарностью, ведь на «конференцию»- как назвал мероприятие нач. экс. Ольхов, собрались все, абсолютно все земляне, рассевшись кто на чём в обширном ангаре лаборатории.
- Давным давно, когда наш мир бал ещё юн- начал уон Калдан- бог, дорящий нам тепло и свет- Эрглин(так же они зовут своё солнце- вставил лингвист Северцев), влюбился в дочь холодного и и злого бога Уфтрана, поскольку как вы сами знаете, тепла в мировом пространстве гораздо меньше чем холода и мрака, то и Уфтран сильнее нашего доброго бога Эрглина. Но тот всё же сумел украсть у холодного бога , что чёрен, и в отличае от светлого Эрглина, не виден на небосводе, его дочь. От них и произошли все уонны, которых наш отец поселил в этот мир, созданный его волей. Но от жара эрглина дочь тёмного бога погибла, и Уфтран проклял его потомков- нас, уоннов, и с тех пор в конце каждого года наступает для нас время смерти, и льды сковывают весь наш мир, и жизнь умирает… но Эрглин борется за жизнь своих детей, и к началу года побеждает злого нашего деда, и жизнь возвращается в наш мир, и в наши тела!
Беседа длилась ещё долго, и наивные, метафизические, убеждения уоннов плохо воспринимались людьми, воспитанными в духе материализма, на совсем ужкрамольный вопрос неугомонного Гранина, мол, не пытались ли они как то защититься от ледников, построить обогреваемые станции, (выжили же, в конце концов земляне в ледниковый период!), да и экипаж «Байкала» здешней зимой, уон Калдан без злости ответил:
- Как можем мы идти против воли тех, кто так, или иначе подарил нам жизнь. Да, и погибает каждый год не так и много, как вы думаете. Что- то около одного из тысячи. Это Великий рок, так боги решают, кто достоин возрождения в очередной год жизни, а кто нет. Вот вы, как рассказал нам только что Оль- Хов, умираете один раз и на всегда, от слабости тела, и этому предшествует мучительная слабость и старость, мы же без страха, в отличие от вас, встречаем смерть во сне, а смерть во сне не страшна, легка и безболезненна…
- Всё ясно, они впадают в спячку, в анабиоз, а ледовые подвижки, при ходе ледников раздавливают и рвут их тела, тела тех, кто залёг в хибернизацию недостаточно глубоко от поверхности…- постановил очевидную для всех истину зоолог Бубнов на обсуждении, уже только среди землян,без ушедших на ночь к себе уоннов, обещавших вернутся на утро.
- Это и так ясно- проворчал Ольхов, который явно не долюбливал Бубноава- А кто мне обьяснит, почему здесь такая резкая смена сезонов?
- Я, с вашего позволения.- буркнул Уваров, не поднимаясь с места.
- Вы?- удивились учёные, Уваров был отличным капитаном и пилотом. Но склонности к научной деятельности в нём раньше ни как не замечали…
- Ну точнее не я, а наш с вами уважаемый штурман, Василий Петрович, прошу вас.
- Ну нет, давайте сами, я не оратор…
- В общем… В общем, по своей личной инициативе товарищ Голодов провёл навигационные исследования данного района космоса, и благодаря его таланту и усидчивости, да, не скромничай, Вася! Вот, мы имеем анализ данной системы. Поглядите на модель. Анагра- спутник планеты гиганта, это и есть её солнце. А вот звезда, этой системы давным давно погасла… И не взорвалась сверхновой… такого ещё в истории не наблюдалось. Ну а при таких гравитационных взаимодействиях орбита Анагры стала эллиптической. Вот вам и легенда о двух богах, светлом, но слабом, и тёмном, но могучем….
На следующий день состоялась официальная дипломатическая встреча землян и уоннов, хоть среди экипажа и не было наделённого полномочиями дипломата, Ольхов, как руководитель экспедиции имел право предложить инопланетчикам следующее: добровольное вступление в альянс миров под протекторатом Земли, признание этим альянсом всех суверенных прав Харлаана, и установление равноправных дипломатических отношений и торговых соглашений. Представители уоннов имели полномочия заключать подобные договора. Документы были подписаны. Корабль землян стартовал с поверхности дружественной уже планеты, увозя с собой официальное соглашение. Впрочем, оно было весьма формальным, ведь пятнадцать из двадцати двух земных лет Харлаан был безжизненной ледяной планетой… И был абсолютно безинтересен для людей.