КАК ДВА ПАПЫ

               

Наш Илья склонен к простудным заболеваниям. И поэтому мы всей семьёй отдыхали на Чёрном море. Но у детей последние два года не совпадают сроки отпусков, и мы с внуком укрепляем здоровье на Азовском море. Оно для нас предпочтительнее тем, что у берега неглубокое, вода быстрее нагревается и от дома ближе больше чем на полпути прежнего маршрута. Этот год сын оплатил наше пребывание на новой базе отдыха, где «всё включено». Ну, прямо тебе Турция местного «разлива». И пребывать мы на ней будем полтора месяца.  Поселили нас в двухместный номер на втором этаже. Чистенький, новое постельное бельё, кондиционер, холодильник, удобное мягкое кресло и красивые тумбочки, стоящие около каждой кровати - впечатлили. Столовая тоже не разочаровала. Разнообразное меню свежих блюд Илюше понравилось. И он, после купания, уплетал за две щеки всё, что нам предлагалось, чем удивил. Дома - и то не хочу, и это. И на пляже не просил купить мороженое, печенье, другие сладости, чему я тихонько радовалась, боясь молвить на этот счёт хоть слово, чтобы не сглазить.

Но уже второй день внук просит купить булку, печенье и обязательно лишнюю бутылку воды.

- Почему лишнюю?

- Бабушка, я тебе потом всё объясню.  А сейчас дай мне всё, что ты купила и жди меня под грибком. Да на солнце не высовывайся, а то снова «сгоришь». Я тебя знаю.

Дав мне ценные указания, Илья умчался в сторону нашей базы. Не было его минут двадцать. Только начала волноваться, как он появился с довольной физиономией.

- Так, внучек, где ты был, и почему мордашка с улыбкой от уха до уха? Снова нашёл одинокого щенка или котёнка и подкармливаешь его. А печенье и минеральная вода тогда зачем?

- На этот раз, бабушка, не щенка нашёл, а девочку, сидящую в кустах, лет пяти. Я её там уже третий день вижу. И заметил, с какой жадностью она ела кусочек сухой булочки. Вот сейчас пошёл и снова увидел её там. Играется ракушками, и никого с ней нет. Я вообще не видел возле неё взрослых.
Она очень испугалась, когда я заговорил с ней. А на вопрос: «Как тебя зовут?», - втянула голову в плечи, словно улитка в домик, и ничего не ответила. Но пакет, хоть и не сразу, она взяла. А воду пила так, словно неделю в пустыне провела.

- Бабушка, можно после обеденного отдыха, я приведу её на пляж? Пусть с нами сидит под грибочком и в море искупается.

- А что на это родители её скажут? Не может же ребёнок быть один на базе отдыха. Но если снова будет одна сидеть в кустах, то приводи на пляж. Познакомимся и, узнаем, с кем она здесь находится. Только прежде поговори с ней. Расскажи обо мне, чтобы она не боялась идти с тобой.

- Бабуль, не волнуйся. Я уже не маленький мальчик. Как-никак второй десяток разменял.

- Так уж и второй! Одиннадцать лет тебе только в декабре будет.

Илья обрадовался моему разрешению, и помчал на территорию базы. Вскоре привёл девочку. Волосики, как копна сена, сарафанчик вдвое меньше её размера, резиновые разноцветные вьетнамки на немытых ногах.
Сердце сжалось от жалости при виде неухоженного ребёнка.

- Как же тебя зовут, милое создание? Я – бабушка Надя. А это мой внук – Илья. Ты кушать хочешь?

- Хочу. И воды тоже, - несмело ответила девочка.

Подала ей чашку с водой.

- Попьёшь воду, пойдём к фонтанчику помоем тебе руки, и потом ты поешь бутерброд, печенье, йогурт. Хорошо?

Девочка впервые посмотрела на меня, да такими грустными глазами, что я не смогла продолжить беседу с ней.

Помыла ей лицо, руки, вытерла полотенцем и усадила на скамеечку под грибком, сделанную вокруг столба.

Поев, девочка повеселела. Сказала: «Спасибо».

Хотела уйти. Но Илюша дал ей книжечки о Красной Шапочке и Колобке, которые он купил накануне.

Раскрыл книжку о Колобке и спросил у девочки: «Кто это? Ты знаешь эту сказку?»

- Нет.
- А какую сказку ты знаешь?

- Никакую.

- Расскажи тогда стишок, который тебе нравится.

- Какой стишок?

- Ну, хотя бы про бычка.

- Какого бычка?

- Вот про этого.

Идёт бычок, качается,
Вздыхает на ходу:
Ой, доска кончается,
Сейчас я упаду!

- Знаешь этот стишок?

- Нет.

- А этот?

Муха, Муха-Цокотуха,
Позолоченное брюхо!
Муха по полю пошла,
Муха денежку нашла.
Пошла Муха на базар
И купила самовар...

Но девочка и этот стишок не знала.

- А как тебя зовут, ты знаешь?

- Ксюша.

- Какое красивое имя, - сказала я. - Это тебя папа и мама так называют?

- Да. Только у меня как два папы.

- Почему «как два папы»? Разве у тебя нет мамы?

- Так я же, и говорю, как два папы потому, что и папа и мама одинаково пьют вино и курят.

- А они читают тебе сказки, стихи, учат читать и писать, - попыталась я хоть что-то узнать о её родителях.

- Есть несколько книг дома. Но мне их не читают. И писать и читать не учат.

- Ксюша, а сколько тебе лет?

- Шесть. Мама сказала, что в этом году мне надо идти в школу.  Мы с мамой уже ходили туда. Тётя дала мне книгу и спросила, какие буквы в алфавите я знаю. Но я не смогла их назвать.  И тогда тётя сказала, чтобы папа и мама учили меня читать, иначе в этом году они не примут меня в первый класс. А у родителей нет времени меня учить.  Они у Петровича работают. Папа убирал во дворе, а мама мыла посуду на кухне. Но папа уехал домой, а мама теперь на его месте работает. И мы можем, как и раньше, обедать в столовой. Только мама сказала, чтобы я не ходила за ней по пятам, а игралась сама и на пляж запретила мне ходить.

- Как ты думаешь, а с нами мама разрешит тебе ходить на пляж?

- Не знаю.

- Ты покажешь, где работает твоя мама? Я хочу поговорить с ней.

- Покажу.

Меня одолевали сомнения в том, что наши с внуком благие намерения будут правильно поняты.

При приближении к женщине, убирающей территорию, Ксюша сильнее сжала мою руку, как будто хотела, чтобы я её не отпускала.
Увидев дочку с чужими людьми, женщина сразу же набросилась с руганью на девочку:
- Ты, что паршивка, натворила, что тебя волокут ко мне на разборки?

- Не волнуйтесь, пожалуйста. Ничего ваша Ксюша не натворила. Внук познакомился с вашей дочкой и привёл ко мне. Теперь мы втроём отдыхаем в тени под грибом, а Илюша читает ей сказки.

- А, ну если сказки, тогда пусть читает.

- Меня зовут Надежда Павловна. А вас?

- Танька. То есть – Таня я. Так, что вы от меня то хотели?

- Мы бы хотели получить ваше разрешение, чтобы Ксюша могла проводить время с нами. Илюша будет учить её читать и писать. Вы не возражаете?

- Да никаких проблем! Это даже хорошо, что вы снимите с меня лишний балласт. А то тянется за мной как нитка за иголкой и ноет: «Мам, да мам...». А мамке некогда. Ходи, Ксюша, с ними на пляж, только на обед не опаздывай, а то опять голодной спать ляжешь.

Было больше чем неприятно слушать раздражённую мать, которая свою дочь называет «лишним балластом». А ведь внешне женщина была симпатичная, если бы не волосы неопределённого цвета, торчащие ёжиком, вульгарный макияж, грубость и злой взгляд карих глаз. Вот глаза её красноречивее слов – все плохие, но только не я.

Когда отошли от неё, услышали вслед: «Только не думайте, что я вам платить буду за Ксюшу. Сами навязались».

Илюша, до этого молчавший, спросил:
- Бабушка, а разве такие мамы бывают, когда им безразлично, что с их ребёнком, голодный или нет.  И почему они не читали Ксюше книги?

- В этой семье иной образ в жизни, чем в нашей. Я надеюсь, что мы сможем хоть немного помочь этой девочке подготовиться к школе.

Ксюша оказалась смышленым ребёнком. Внимательно слушала каждое слово внука и ни на шаг не отходила от него. Какое у неё было счастливое личико, когда она смогла прочитать: «мама, папа, кукла». А вот со своим именем пока справиться не удавалось.  И до десяти считает без затруднения. Но над сложением и вычитанием застряли.

С матерью Ксюши больше не разговаривали, хотя и видели её на территории. Успехами дочери не интересовалась. И мы не знаем, какова была её реакция на купленные девочке два платья, футболки, шорты, майки, трусы, туфли, полотенце, носовые платочки.  Но обрадовались, когда Ксюша на следующий день пришла на пляж в новых шортах и футболке. А о радости девочки и говорить не надо – она сияла, как новогодняя ёлка.

Ксюша нас уже не стеснялась и могла говорить часами. И замыкалась в себе только тогда, когда речь заходила о родителях. Как-то мне на ушко доверительно сказала: «Бабушка, я не хочу ехать домой. Папа опять будет говорить о летающем по комнате братике и сердиться, что мы не видим его.  Очень кричит: «Как это вы не видите пацана? Откройте глаза. Вот он перед вами сидит на кровати». И так продолжается долго, пока мама не скажет ему: «Да успокойся ты уже! Кипишь, как тамбовский самовар. Видим мы твоего пацана, видим».

 – Почему именно мой? - спрашивает папа. -  Ведь он и твой и Ксюше брат.
Мне страшно, когда я сама в квартире остаюсь. Боюсь, что ко мне прилетит братик и схватит меня. Я же его не вижу и не смогу вовремя убежать.

- Ксюша, не бойся. Это папа такую сказку придумал и рассказывает тебе и маме. Он скоро её забудет и всё у тебя будет хорошо.

Мне даже самой поверилось в то, что в семье этого ребёнка будет нормальная жизнь. Но надежда на лучшую жизнь Ксюши в этой семье быстро улетучилась, после того, когда я и Илья услышали, как пьяная мать самыми последними словами ругала свою дочь:

- А ну, иди сюда, дрянь. Ты зачем опять вылила из бутылки вино? Хочешь, чтобы я тебя и в этот раз к батарее привязала и голодной оставила, да? Мамка с ног валится, чтобы заработать деньги и купить тебе тетради, рюкзак и всякую чепуху для школы, а ты, значит, вместо благодарности меня обижаешь и вино выливаешь. Ещё раз так сделаешь, так и знай – убью!

Илья, услышав этот ужасный монолог женщины, подбежал к ней и закричал:
- Это вы такая, как на Ксюшу говорите, а не она! Вы плохая мама. Это вы обижаете дочь, да ещё и грозитесь её убить. Мы лучше заберём её у вас к нам домой!

- О, защитник явился, - со смешком изрекла мамаша. - Да хоть сейчас летите с ней на все четыре стороны. Баба с воза, на колёса легче.

- Заберём, заберём, - кричал Илюша так, что я испугалась за него. Такого взрыва эмоций у него никогда не было. - А на вас в милицию заявим, что вы ребёнка палкой бьёте. Ксюша попросила меня, чтобы я бабушке не говорил, что вы её бьёте.  Но я теперь расскажу в милиции, какая вы плохая.

- Сопляк! Если вы заявите на меня в милицию, вот тогда вы не увидите Ксюшку, - заорала она ещё пуще, свернула огромную дулю и тыкала ею в нашу сторону.

Илюша подбежал к испуганной девочке, взял её за руку и увёл ко мне. А мать продолжала истерично смеяться и кричать.

В эту ночь Ксюша спала на кресле в нашем номере.  А утром я пошла к директору базы, чтобы узнать адрес его работников – семьи девочки и заручиться его поддержкой о жестоком обращении к ребёнку.

- Да я сколько раз говорил, чтобы они взялись за ум, работали и дочке уделяли внимание. Какое там. Никого не слушают. И на работу я их беру из-за жалости к девочке. Она летом хоть обедать здесь может. А зимой у них есть нечего. Появится копейка – пропивают. А Борька - лентяй, каких свет не видел. Больше месяца не работает. Вот и этим летом и месяца не выдержал.

Своим детям я сразу же рассказала о родителях Ксюши, как только мы познакомились с девочкой. А теперь мне предстоит сообщить им о том, что их сын намерен забрать девочку в нашу семью.  О чём и заявил её матери.

А Ксюша, услышав об этом, взяла руку Илюши, крепко прижала её к себе, и смотрела на него с такой благодарностью, что у меня сердце разболелось.

Рассказала сыну по телефону, что в итоге получилось в связи с неожиданным знакомством с чужим ребёнком. Попросила получить консультацию, как юридически правильно оформить отказ родителей от ребёнка, и какие документы необходимы для удочерения.

О том, что Татьяна не будет против отдать нам Ксюшу, я была уверенна. За двенадцать дней, которые жила девочка у нас, мать ни разу не заговорила, ни с дочкой, ни с нами, как будто она уже списала её за борт своей семьи.

За два дня до нашего отъезда дети приехали к нам, чтобы поговорить с родителями Ксюши.
Борька примчался на всех парусах, как только узнал о «сделке», как он выразился, и обмыть это выгодное дело.

Татьяна денег за дочь не просила. А вот её муж потребовал две тысячи долларов за дочь.

Господи! Как же дёшево он оценил своего ребёнка!

Мой сын ответил, что даст ему эти деньги только после того, как оформим документы на удочерение.

Уезжая с Ксюшей, думали, что Татьяна прослезится и отец подойдёт к дочке. Какое там! Ни слезинки никто из родителей девочки не уронил и не подошли к ней.

Вспомнила как собака Альма скулила, подбежала к калитке и бросилась на неё, как на амбразуру, пытаясь открыть, когда хозяева продали нам одного из её щенков.

А люди просто отвернулись от ребёнка, и ушли...

Сын выполнил своё обещание и отдал им требуемые доллары.

- Купили бы себе что-нибудь из одежды, - сказал он. - Так пропьют же.

Но это уже их личное дело.  Главное, чтобы они больше не тревожили Ксюшу и о нас забыли.

Не забыли. Год не прошёл, как они явились с требованием десяти тысяч евро за дочь.

И мы поняли, что они никогда не оставят нас в покое, пока не переедим в другой город. Но, к счастью, нам друзья сына предложили лучший вариант, чем мы планировали.  Они живут в Германии. Оформили нам визу, помогли с жильём и работой. Мы спокойны за Илью и Ксюшу. Брат горой стоит за сестру. Но и она стала смелой девочкой и в обиду себя не даёт.

Теперь мы всей семьёй отдыхаем на Балтийском море. Но и о последнем счастливом лете, проведённом на Азовском море, не забываем.

25.07.2017
14:16