Внезапно очень неприятная истина поразила меня. Я была совершенно не готова к предстоящей встрече. Как я себя поведу, что скажу? Я остановилась у случайной скамейки, будто раздумывая, сесть ли на неё. Глядя на прохожих, спешащих поскорее добраться до своих стеклянных офисов, я пыталась представить шахматную партию с Альбертом и угадать возможные ходы соперника. С Григорием Александровичем это оказалось сделать просто, но сейчас, воображая перед собой Альберта, я терялась. Что-то мешало мне сосредоточиться. Нет, не шум от криков и топота ног - это что-то притаилось глубоко внутри. Меня мучили постоянные сомнения, я не верила ни одному своему доводу, даже самому обоснованному. Узнает ли он меня? Нужно ли говорить, что я люблю его?.. Я была тогда похожа на сумасшедшую. Человек, которого я слишком любила и так долго не видела, находился всего, может, в сотне шагов от меня. Непреодолимое желание увидеть его безошибочно руководило моими дрожащими ногами. "Альберт не узнает меня или непременно сделает вид, что не узнает," - думала я в то время, как уже вприпрыжку пробиралась сквозь толпу. По мере приближения к дому Альберта я становилась все более непонятна себе. Он тянул меня все сильнее, как магнит. Мне вдруг показалось, что он ускользает и я не успею его увидеть.. Я бежала изо всех сил, но внезапно остановилась и больше не могла заставить себя пошевелить ни рукой, ни ногой. Ужас охватил меня. Я находилась на холме в нескольких шагах от его маленького замка, растрепанная, румяная, с гримасой, застывшей на лице. Если кто в доме мог увидеть меня в эту минуту, я сгорела бы от стыда. Все нелепые планы остаться незамеченной провалились - ни одного деревца не росло на моем пути. Я внимательно смотрела на окна большой комнаты. На тяжелые глиняные горшки с геранью в бледным свете серых облаков, на пыльную лампу и письменный стол в глубине. Почему-то я решила, что в доме никого нет, и тотчас с облегчением почувствовала, что жизнь медленно возвращается ко мне.
Внизу, за лужайкой с кленами и фонтаном, как большая речка, гладко расстилалась улица. Прохожие редко посещали этот небольшой парк и холм, а если и приходили сюда, то чаще всего просто отсиживались на лавочках и кормили птиц. Я оглянулась. Внизу маленькие дети гоняли стаю голубей. Часы показывали половину девятого утра. Значит, я вышла из автобуса десять минут назад. Неужели за эти жалкие десять минут столько всего произошло? Я вспомнила, как быстро летело время с Глорией. Но это было другое, далекое время.. Стараясь ступать тише и обходить сухие ветки, я внимательно осматривала каждый уголок забытого края. Я находилась как будто в темноте. Когда знакомая когда-то деталь напоминала о себе, зажигался крошечный огонек. Их становилось все больше, и наконец, картина мельчайших подробностей засияла в памяти. Почти всё сохранилось, даже смешной гвоздь с загнутой шляпкой, на который мы всегда напарывались, когда лезли на крышу, по-прежнему торчал из карниза. Только скважина дверного замка отливала незнакомым золотистым блеском. Неужели новые хозяева? Спокойствие сменилось внутренней тревогой. Вдруг что-то рычащее выкатилось из-за угла. Домашний тигр. Внешне они обычно очень красивы: шерсть на морде и боках переливается всеми оттенками синего, а остальное: брюхо, полосы, нос, усы, ярко белого цвета. Попадаются, конечно, куда более сложные окрасы, но они очень редкие и дорогие.. Я замерла на месте и наблюдала, как этот голубоглазый ангел бесится, с каждой секундой подбираясь ближе. Страх и отвращение одолевали меня при мысли о том, что тигр полоснет меня своими острыми, как лезвия, клыками. Зверь прыгнул на меня и сбил с ног, я кубарем покатилась вниз по склону и только вцепившись в маленький сухой кустик, перевела дыхание. Он стоял надо мной и рычал.. Было это выражение гнева или восторга, я не могла знать. В это время дети уже неслись ко мне. “Не бойся, тигрица играет с тобой!”- кричали они, смеясь. Мне стало стыдно за свою трусость, я немедленно вскочила и твердым шагом отправилась обратно. Тигрица бесшумно пробиралась навстречу мне. Она больше не рычала, а только виляла хвостом и, приблизившись, подала лапу. Один мальчик лет семи бежал за мной. “Погладь её, ну, не бойся!” Я осторожно коснулась мягкой шерсти и заметила ошейник с надписью: “Меня зовут Вера, я не кусаюсь”. “Вот видишь, даже написано на ней,”- сообщил мальчик, заметив, что я разглядываю ошейник.. Значит, Вера! Неужели та самая?
Однажды, проходя мимо кучи камней, железок и сгнивших досок, мы с Альбертом заметили яркую подарочную коробку, которая не могла оставить нас равнодушными. Внутри спал синий котенок с белыми полосами на спине. Недоумевая, кто мог выбросить такую красоту, мы долго не могли решить, кому она достанется. Наконец, Альберт уступил котенка мне. Но когда я заявила маме, что юная тигрица Вера будет жить с нами, она так рассердилась, что мне оставалось только отдать её Альберту. После долгих уговоров его родители всё же согласились отправить Веру в деревню (о том, чтобы огромная тигрица жила в съёмном сафинском доме, вообще речи не могло быть), и я благополучно забыла о ней. Альберт виделся с ней редко, как и со своей деревенской родней, но иногда привозил забавные фотокарточки синей тигриной морды и рассказывал о ее проделках.
Я запомнила белое продолговатое пятнышко на лбу тигрицы, и теперь, снова взглянув на Веру, окончательно признала в ней прежнюю полосатую проказницу. “Ты не знаешь, кто её хозяева?” - спросила я мальчика, всё ещё наблюдавшего за мной. “Знаю, кажется..- Он замолчал, видимо, вспоминая. - Да, конечно, они живут в этом доме, - мальчик указал на вершину холма - , большая семья, и все такие дружелюбные. Они даже разрешают нам иногда ездить на ней. Смотри!” - прибавил он с гордостью. “Вера, лежать!” Тигрица легла на траву, и мальчик вскарабкался на полосатую спину. “А теперь вперёд!” Он легонько ударил ее пятками по бокам, как это делает наездник с лошадью, тигрица вскочила и, фыркнув, неспеша стала спускаться по тропинке. “Быстрее!” - скомандовал маленький наездник. Вера перешла на рысь. “Хорошо, а теперь налево!” - закричал мальчик, объезжая фонтан. Удивительно, это умное животное мгновенно воспринимало команды на слух. Ростом Вера была мне по плечо, то есть почти как пони. “С ней часто гуляет Альберт или его сестра Кристина. Но сейчас все уехали в небольшое путешествие. Вернутся дня через четыре. Мы подкармливаем Веру, а она катает нас. Правда, она и сама добывает себе пищу. Скоро истребит здесь всех голубей и крыс. А вчера откуда-то приволокла огромную рыбину,” - говорил мальчик, продолжая гарцевать. Я, улыбнувшись, протянула ему мелочь из кармана. “Спасибо, ты мне очень помог.” Мальчик, недоумевая взглянул на меня. “Вера, стоп!” Тигрица остановилась передо мной. “Я просто была знакома с хозяевами тигрицы, но мы очень давно не виделись. Мне так приятно слышать, что с ними всё в порядке.” “Пожалуй, куплю себе мороженое, - пробормотал мальчик, спрыгнув на землю. - Ой, да здесь слишком много! Ещё и на колбасу для Веры останется. Тётя, Вы такая добрая!” Он пожал мне руку и удалился. Я посмотрела на Веру. “Помнишь меня?” Нет, она не забыла! Её понимающие голубые глаза светились мягким блеском. Мне так не хотелось уходить, и еще полчаса я забавлялась с тигрицей, дергала ее за усы, смотрела, как она прыгает на голубей, прижимает их лапой к земле, а затем отпускает. Но прощаться пришлось, я обняла Веру за шею и шепнула: “Ты принадлежишь семье Альберта. Дай ему знать обо мне!” Я не могла поверить в то, что тигрица поняла меня. Но когда я встала, она вцепилась зубами в подол моего платья и оторвала кусок ткани. Значит, не хотела отпускать. “ Нет, Вера, ты меня не так поняла. Я ещё вернусь сюда!”